Реанимация. Место на границе смерти. Трубки капельниц, белизна стен. Здесь всегда слишком тихо. Пахнет смертью и чем-то пугающе-спокойным. Я привыкла молчать.
Тебя привезли в субботу. Привезли со смертным приговором.
"Безнадежна. Слишком сильно обгорела, кожи почти нет."
Я - сиделка при безнадежных. Ты - моя новая работа. Семнадцатилетний ребенок, взорвавший себя в тишине пустой квартиры. Изуродованное тело без признаков жизни. Медсестра сказала, что твоя мать уже похоронила тебя. Увидела тебя такой - и похоронила. Я сижу и представляю, какой ты была до. Волосы, глаза... Почему-то нравится. Представлять.
****
А спасать тебя всё же пробуют. Пересадки кожи, какие-то операции... Много. Каждый раз, когда тебя увозят, я знаю, что обратно могут уже не привезти.
Это несправедливо, девочка. Что заставило тебя желать себе такой жуткой смерти?
Оказывается, я спрашиваю вслух. И не только об этом. Обо всём. Ты без сознания, ты не ответишь. Но мне почему-то хочется верить, что ты меня слышишь.
"С-с-лыш-шу." - Это, почти беззвучное, прозвучало для меня громом. И я бросилась рассказать всем, что ты очнулась!.. Это оказалось для меня почти счастьем. Но меня восприняли с недоумением. "Что ты радуешься... Даже мать от неё отказалась... Ну и оживет - кому она нужна, с такой-то рожей..."
А я обиделась, знаешь. И совсем не рожа у тебя. Обожженное, да... Но личико. И приходится признавать, что ты, по каким-то неизвестным причинам, стала нужна мне. Ты не первая моя "клиентка". Но первая, к которой я так привязалась.
****
Прошло полгода. Ты можешь говорить, и открывать глаза. А самое главное - ты видишь. Тебя скоро должны выписать. Но некуда. Мать не хочет о тебе слышать.
"Ты с ума сошла." - отвечают мне, когда я говорю, что заберу тебя себе. Да, сошла. Я тебя полюбила - это же сумасшествие?
Тот день, когда я выходила из здания больницы, держа тебя за руку, стал самым счастливым в моей жизни. Я купила тебе платье, и оранжевый платок на голову. На нас оборачивались сотни голов. Так хотелось защитить тебя от этих взглядов. Ты - моя. И никто не имеет права так на тебя смотреть.
Я называю тебя Феникс. Возродившаяся из пепла.
Я так испугалась, когда ты увидела своё отражение в зеркальной витрине. Замерла не дыша, только крепче сжала твою руку. Я боялась твоей реакции.
"Так вот, значит, какое ты... Моё новое отражение. Ну, здравствуй." - И ты легонько касаешься пальцами хрупкой поверхности.
Ты сильная. Я видела людей много старше тебя, которые, увидев себя такими, били зеркала, и кричали, как раненые звери. Ты - даже улыбнулась.
Ты улыбаешься им всем - глазеющим, тыкающим пальцами. Я схожу с ума от странно-щекотного чувства, глядя на твой гордо вскинутый подбородок - так хочется провести подушечками пальцев. Нежно. Ласкающе. Я старше на долгих восемь лет, но я на такое не способна. Ты бросаешь им вызов - громче и страшнее, чем тот, что бросаю я. На меня можно закрыть глаза - в любовь давно никто не верит, чтобы запрещать какие бы то ни было её проявления. А на тебя - нет. Ты не прячешь лицо, состоящее из рубцованных ожогов. Ты бросаешь им свою внешность, как отравленную кость шелудивой собаке. И я восхищаюсь тобой.
- Хочешь посмотреть, какой я была?
Ты открыла сайт местного конкурса красоты, и ткнула пальцем в фотографию. Мисс города прошлого года. Светловолосая девушка с наивными глазами.
- Нравится?
Мне трудно ответить. Я просто смотрю на тебя.
- Видишь. Вот и мне не нравилось. Думаешь, я хотела смерти? Нет. Я не из тех людей, кто может посмотреть в пропасть, а потом развернуться и уйти. Если бы я дошла до края - я бы с него бросилась.
- Ты... Ты чудовище. - Всё, что я могу сказать. Но звучит почти ласково - мои пальцы нежно сжимают твои.
- Тебе меня жаль? - Испытующий взгляд. Наивность твоих глаз поглотил огонь. Недетская серьёзность.
- Нет. - Абсолютно честно отвечаю. - И никогда не было жаль.
- А зачем я тебе тогда?
Я пожимаю плечами.
- Люблю.
Ты смеёшься, громко, откинув голову назад. Неожиданно прекращаешь, смотришь в упор.
- А полюбила бы ту, с фотографии? Не отвечай. Я знаю, что нет. Может, захотела бы. Но мне этого мало, понимаешь?
Ты шокируешь меня, моя Феникс.
- А так - не мало?
- Так - больше. Я делала выбор между телом и душой. Сделала в пользу души.
- Ты могла умереть. Тебя чудом спасли.
- Ничего подобного. Я вызвала пожарных. Пока они ехали, открутила конфорки. Увидев под окном машину чиркнула спичкой. У меня было довольно мало шансов умереть.
Конечно, ты ошибаешься. Тебя вообще могло разорвать на кусочки. Но я не желаю об этом думать. Ты жива. Ты со мной.
- Мне нравится твоё тело. - Вообще-то это было мыслью. Но она сорвалась с губ - едва ли не против воли.
Улыбаешься.
- Ты ненормальная. Не понимаешь, что говоришь.
Я доказываю тебе обратное. Притягиваю к себе и целую. Нежно. Глубоко. Возьми, Феникс. Душу, тело, мою реальность - возьми. Я люблю тебя.
Ты расслабляешься в моих руках. Я ищу застёжку твоего платья. Я несколько месяцев смотрела на твоё тело совершенно без одежды - и ни секунды не считала его отвратительным.
- Я тебя хочу. - Горячо шепчу на ухо. Всё же я боюсь, что не хочешь ты.
- Ну так бери. - Снова эта улыбка. Огненная.
****
... Ты устаёшь, и засыпаешь на моём плече. Такая тёплая. Такая моя. Ты сильнее боли, потому что воспринимаешь её как награду. Ты сильнее чужих взглядов, потому что ты смеёшься в ответ. Ты сильнее даже смерти, потому что сумела с ней договориться. Но ты всегда будешь слабее моей любви.