Тогда, а это было в 60-70-е годы прошлого века, на нашем сугубо режимном предприятии было все, а вот взять и украсть что-то, или как тогда изящно говорили, вынести, было практически невозможно. При выходе строгие вахтеры имели право не только осмотреть, но и при желании обыскать любого. Потому что-либо «вынести» было очень проблематично. И не только за любую мелочь, которую кто-то тащил с предприятия, следовало суровое наказание. Дело могло кончиться элементарным увольнением. А быть уволенным тогда с режимного объекта, это значит получить по жизни «Волчий билет». Это было равносильно члену партии, исключенному из КПСС. Лучше бы и не вступать, чем быть исключенным.
И тем не менее воровали и тогда. И выносили, и вывозили. Как? А вот один пример.
Как-то мужики на ЛИКе, сидели в курилке и мололи языками. Дело было летом, жарко, рабочий день шел к концу, и нужно было просто «убить» «время. А потом звенел звонок и наступал «час волка». Из цехов и ЛИКа (летно-испытательного комплекса) народ шел степенно, тянулся не торопясь, а вот из огромного здания ОКБ (Опытно-конструкторского бюро) строго в 17 часов 10 минут вываливалась толпа итэеровцев. Это был бурный поток.
Так вот сидели мужики и чесали языки. И вот один так говорит мечтательно
- Эх, как бы вынести пару ведер, так нужно для сада.
Для справки - купить в те времена многое в магазинах было просто невозможно. Что трудно представить современным молодым. А желавший, вынести ведра, продолжал канючить
- Что делать, заказал в цеху, такие ведра сделали, загляденье, а вот вынести никак.- Кто-то сказал ему
- Что ты дурья твоя голова. Не сечешь, что дело это дохлое.
- Да, дохлое, - согласились другие. Петрович, чернявый вертлявый мужичок, игриво отбросил изящным движением свой кузик, величаво погладил сильно поредевшую прическу и с азартом сказал
- Кому дохлое, а мы вот могем. Если на интерес, конечно!? - Все посмотрели на него как на трепача. А он уловил общее настроение, весело сказал.
- А я могу при всех спокойно вынести!
Шо, через проходную? – недоверчиво спросил его хозяин ведер?
Все смотрели на Петровича. А тот, выдержав паузу, и как настоящий артист, спокойно и сказал
- Естественно!- Все загалдели, замахали руками….
- Заметано - сказал Петрович, - сегодня Вам и докажу, - Где ведра? – Хозяин ведер махнул руку на лавочку. Под ней сверкали на солнце два новеньких ведра, или как их здесь называли цибарки.
Через полчаса, когда прозвенел звонок, возвещавший об окончании смены, компания, уже переодевшись в чистое, двинулась к проходным. Впереди весело несся с двумя ведрами в руках Петрович. Подойдя метров за пятнадцать к проходным, он решительно свернул налево, где были разбиты роскошные клумбы, на которых росли розы. Не торопясь, набрал с клумб чернозема по самые края ведер и стремительно понесся к проходной, обгоняя толпу итеэровцев.
- Поберегись! – весело прогудел Петрович и рванул без очереди прямо к вахтерам, внимательно, как и всегда, проверявшим пропуска, и осматривая, кто что несет. Малейший непорядок и они тормошили сумку, а то и карманы работников. Естественно, рвущегося с двумя ведрами земли и с пропуском в зубах Петровича сразу же перехватили.
- Куда, прешь? - рявкнул старший вахтер. Петрович, сразу ставший как будто меньше ростом, пригнулся и стал канючить
- Да вот пару ведер земли на дачу, можн-о-о-о…?
- Ты что с ума сошел, какую землю, куда?
Толпа молча напирала, но проход загородил Петрович с ведрами. Народ загалдел. А Петрович продолжал препираться с вахтерами. Кто-то из толпы крикнул
- Ну Что Вам земли жалко, что ли? - Вахтеры стояли как скалы, жестко и неумолимо. Поклянчив еще минуту, Петрович как-то безнадежно махнул рукой. И повернувшись быстро и резко высыпал землю из ведер на край зеленого травяного газона, смачно всадил одно ведро в другое, сунул их подмышку, и, подав пропуск старшему вахтеру, обиженно хмыкнул и вышел за ворота. Его никто не и не думал задерживать.