1
Погулял. Неделю. Протрезвел. Огляделся. Абсурдность пьяной географии моих путешествий, как и контурные карты, пугающих любое трезвое эго, поступков, все еще вызывают неописуемую тягу, но… Рассердился. Посмотрел на мир. Мир посмотрел на меня. Живу дальше. Ношу правильное лицо и свежие рубашки... Но…
Лучшее, что произошло со мной за столь короткое и смутное время каждоутреннего привкуса кошачьего дерьма на языке – это ТЫ. Короткая встреча по моей инициативе в первый же вечер фиесты за бутылочкой бразильского пива на кухне (только, ни слова о прошлом!)… Капля ностальгии на пересохшую землю… Твое бесполезное и мимолетное появление… Фразы-лозунги: «Ты как?» - «У меня все замечательно!». Парад-показ напускного бахвальства и улыбочного глянца. Прощальный взмах твоей руки в заднем стекле авто…
Последующее долбилось в реальность неровным пунктиром… Тронутый совершенством пробки тринадцатого «Туборга», банкноты я выдавал, как печатный станок…
Бесконечно ангажированный неон заводских цехов, переделанных в гигантские танцполы…
У стойки, залитой едким химио-светом сгрудились мои бодрые друзья. Их габариты, сравнимые с контейнерами для перевозки морских грузов, вмиг снимали пагубную зависимость у фанатов бодаться плечом…
Девушки… Малознакомые, продажные, неприступные и навязчивые…
Блестящие загорелые тела, змеившиеся вокруг шестов на возвышении…
Веселые красотки с ближних подступов к Москве и ее окрестностей… Непосредственные и ушлые…
Надменные топ-випши, доставленные свежими из центральных салонов красоты, смыть гламур в экстази-танцах… (иногда – в комплекте с парнями, которым уготована тяжелая судьба всю жизнь рекламировать мартини)…
Африканские шоколадки – их попки непрерывно подергивались в стиле «румба»…Африканский французский или французский африканский… - пирсинговые розовые язычки (порой буквально…) ласкали уши сладким напоминанием о парижском угаре, когда мы с другом поднялись на два часа с двумя обворожительными грубиянками в обшарпанные апартаменты где-то на Монмартре…
Девушки… С кем-то я был волнующе близок той же ночью, в ком-то из них побывал следующими днями… Я встречал их в клубах, вызывал по «досужим» телефонам к себе, находил их адреса в интернете… Delete…
Утро подкралось оранжевым соком, разлитом на полу, под крышей сталинского гиганта, где-то на Маяковке, на благоустроенном флэту отвязной и гостеприимной американки… На массивную, черную, готическую кровать покрытую, как саваном, темно-бордовыми шелковыми простынями, навевавшими думы о белокожих красавицах и рыцарских турнирах, выстроилась очередь из слишком модной и продвинутой молодежи, чтоб ей суждено быть настоящей… Мое сафари по просторам deep purple, вылилось в гонку за вздорной бизнесвумен, сдавшейся на милость врага из снисхождения…
…Лучшее, что произошло со мной за столь короткое и смутное время – это…ТЫ…
Или нет! Лучший расклад - я так и не увидел бы ТЕБЯ… Если бы не загулял!!!
2
Вначале было суши… Cуши-суши, море суши… Засуха во рту и карманах. Закатайте и мне пахнущий океаном кусочек свежезамороженной пустоты. Никаких негритянок вокруг шестов, только еда, пиво и горячее сакэ. В подвалах, грубо срубленных под средневековые подземелья, в стеклянных коробках, для приличия завешанных иероглифами на рисовых холстах.
Неотличимые от столовок пиццерии - весь фешенебельный апогей всеобщего потребления, где забегаловки чередуются с бутиками. Где чинно, но бесцельно суетятся носители брэндов. Где вы рискуете спутать совершенство продавщицы с неприступностью манекена. А, обаятельный задор официанток вызывает порывы к бракосочетанию. Везде, в любом нелепом интерьере – лица друзей и хороший знакомых – кажется, я всех успел перевидать, обнять и наговорить лишнего. Надеюсь, это лишнее, не перевесило их меру любви ко мне… Иногда в обществе кокетливых малолеток, иногда с ворчащими женами, иногда вчетвером со вновь прибившимися дамами… Пара потасовок, для разминки и поднятия боевого духа, как правило, с последующим распитием «мировой», эскорт из разномастных авто, каждая из которых почему-то рвалась везти мою спутницу, но только не меня…
Как досадная клякса, мазок неизбежной грязи на достойном полотне, был и бордель, поразивший прежде всего той же гламурной, бутиковой пошлостью. Ногастые девицы из солярия, в а-ля дорогом белье, сексодромы, на которые пришлось бы карабкаться по приставной лестнице, зеркала на потолке и леденцы в вазе… Растерянный и злой на собственную расточительность, я для проформы совершил алле простых движений с равнодушной стервочкой. Она кривлялась и картинно морщила очаровательный носик, наблюдая за моей вялой ритмикой.
Когда я оказался у родного очага, где меня примут, надеюсь, любым, стало невообразимо легко и тепло. Я прошел это многоборье сквозь столичный бурелом и единственный фонарь, освещавший мой путь, предательски крутился, выполняя роль маяка на мегастройке «Москва-Сити».
К началу официоза, когда из под кремлевской елки зазвучали знакомые с детства звуки "нового" гимна, я расслабился и съел свой кусок бараньей ноги. Адский замес из разносолов и алкоголя прилепил мне на лицо маску доброты и всепрощения. В самом деле – никто ни в чем не виноват и все хорошие…. Клонило в сон и останавливала лишь ритуальная затяжка на ночь…
Последняя сигарета tete-a-tete c собой. «Итак, минул год…»- думал я, переминаясь с ноги на ногу – в носках на балконе было… отрезвляюще свежо. – «Лоскутное одеяло. Светлые и пестрые куски подмывает натянуть на голову и нежиться в их ароматных воспоминаниях, иные болтаются в ногах, свешиваются набок – пожелтевшие архивные папки. Помнится, потерял жену и 20 кг веса. Полагаю и то, и то другое пошло мне на пользу. Хотя, не сразу – были, были, как говаривал мой лучший друг – мудовые рыдания, алкоголические депрессняки и подозрительно-болезненное рвение в работе. Но все укрылось покрывалом лесов, полей и рек… К осени все устаканилось, не подумайте, плохого… Нет, не женился. Не спился. Просто успокоился. Белый известняк геленджикских гор, мокрые спины дельфинов и горизонт бесконечный настолько, что пробирала дрожь. Все позади, многое приобретено – уверен – главное из оного – внутри моей никудышной головы, ибо не так уж она никудышна… Быть надо. БЫТЬ. И добрее – тоже. Вот, разыскать бы сейчас восьмиклассницу Аню, которую я робко и неумело пытался целовать в мочку уха….!!! Разыскать и признаться: Спасибо, что позволяла провожать тебя после школы – это было самое счастливое шуршание кленовых листьев во всей моей, уже немаленькой, жизни!!!! (ммможет еще рюмашку…???) Но, единственное, о чем я смог толком и глубоко задуматься – сколько же петард улетело к звездам, пока мне в нос не уперся тлеющий фильтр «кент-номер-один»…???
Кстати, а ТЕБЯ, милая, тихо и по-звериному, перемещаясь от вывески к вывеске, сквозь удивленную отсутствием снега Москву, я не видел… Даже, в обманчивых отражениях витрин. Быть может, в следующем году»…???