ЛОЖКА ДЕГТЯ В МОРЕ ЛЖИ
Верный враг от случая к случаю,когда карьеру делает, и верный друг - когда не с кем сходить на футбол.
Вечернее пиво и утренний кофе.
"Кино" и "Наутилус". Зашкаливающий спидометр на спортивном байке и старенький советский самокат на антресоли - привет из детства. Дешевая "тема" и дорогие сигареты, почти сигары. Девочка-модель на ночь и толстая, рано постаревшая жена - дома.
Глупые дети дома и умники - на стороне. Верная собака и блудливая жена. Тысяча - на карте и миллионы - втемную, чуть - ли не в банке под кроватью. Хроническая скупость и безумное мотовство раз в год, по - пьяни, с любовницей. И пол – года - заметать следы.
Но бывает честней - миллионы в банке, жена - бывшая любовница, красива и знает, на что шла. Красивая жизнь и верные враги - конкуренты. "Крыши" нет - вся "крыша" ходит под тобой. И коньяк - дорогой, самый, самый лучший - единственный друг и истинный поверенный. Обложка журнала - глянцевая - почти зеркало души. Ты хам, живешь по - понятиям, имеешь наглость не скрывать свои миллионы. Ты имел дерзость работать, и ты посмел заработать больше других в Стране Дураков.
Ату тебя, ату!
Оскаленные рожи, слюна до пят, и стелющиеся перед зелеными портретами души неудачников и неумелок - тех, кто не смог или не захотел меняться в реке перемен - и прибоем выброшенные на рифы и одиночные островки... не жить - так, доживать... И в невозможности достать тебя сбиваются в стаи и скалят, показывают клыки. Каждый из них не страшен - только стая, толпа... И, обвиняя тебя в беспринципности - не постесняются никого и ничего. Кричат красивые слова о том, что ты супостат и много захапал, но проблема лишь в том, что захапали не они, и, в крайнем случае, - что с ними не поделились.
Ложь - это норма, честный - раритет. Тарантино не прав - вокруг не Город Грехов – это просто Страна Дураков, где бьют удачливых буратинок.
Врут всем и вся, себе - в первую очередь.
Ложь – как норма жизни. Вечное ожидание подвоха. Ледяные капельки вечного страха уже не замечаются – они норма. Ложь – почти что официальный язык…..
Страх закрывает в слое словесного жира и подвешивает на веревочке – и зависимость от зеленых лиц – уже почти физическая, а тюремная ливрея обыденности – привычна и куда как милей неброской, даже бедноватого костюма свободы.