***
Они поднимались в гору четыре дня. Самая высокая точка из тех, до которых не надо идти месяцами. Величественная Кром-гора стояла одиноко, возвышаясь над вечным Лесом, упираясь макушкой в небосвод. Своим титаническом спокойствием и мощной красотой она внушала заслуженное уважение и восхищение. Гигантские километровые деревья – краса и гордость Леса, выглядели кружевной зелёной пеной, едва доходящей титану до колен. Удивительно, но карабкаться на самую вершину было намного легче и приятнее, чем покорять лесистую, крутую и обледеневшую во многих местах, занесённую снегом середину Кром-горы. В сухом голом камне предвершинной части нашлось много удобных отвалов и троп, на которых они чувствовали себя спокойно и уверенно, не боясь сорваться, шли и шли в ровном ритме всего половину светового дня. Но даже сейчас Юнна держалась чуть позади, не снимая и не ослабляя страховку, другой конец которой закреплён в узкой трещине метрах в семи отсюда. Подходя к краю плоской каменной макушки, Дэм заслонял жену от порывов ветра широкой меховой спиной. Высота – три с лишним километра. Должно быть очень холоно, но бизкое солнце так припекает, что хочется скорее сбросить толстую меховую одежду, не раз спасавшую их от холода во время подъёма.
Обозревая окрестности с вершины горы, он не смог сдержать восторженного возгласа:
- Какая красота! Лес похож на изумрудный океан, правда? Юнна, ну посмотри же – разве это не потрясающе?! Юнна! Такое высоченное небо, такой бескрайний простор… Воздух тёплый, но пахнет снежинками… Хочешь, я тебе стихи почитаю? Или даже нет… Очень музыки хочется… Ты чувствуешь, как здесь волшебно?
Она делает бесстрашный шаг ближе к краю плато. Становится рядом с мужем, обнимает его за талию и прижимается к тёплому боку всем телом. Отрывая взгляд от любимого лица, делает медленный глубокий вдох и непроизвольная улыбка также расцветает на её губах. Она долго смотрит вдаль, выражение её лица становится задумчивым, а глаза темнеют, подобно бездонному небу, простирающемуся сверху и вокруг них…
- Музыка есть, любимый. Прислушайся, здесь Ветер поёт совсем по-другому, чем у нас дома – в кронах. Здесь он совершенно свободен, хотя и там его никто не дерзает пленить. Там, где царит Лес – внизу, ветер ведёт себя то почтительно вежливо, то проказничает и заигрывает как влюблённый, то играет со случайными игрушками и веселится как маленький ребёнок, то злится и пытается выместить какую-то свою обиду, доказать свою силу, бранится с Лесом и пытается выяснять отношения на кулаках… А здесь… Здесь – его дом и его царство, он хозяин и властелин всего неба. Он всесилен в пределах целой планеты, но одинок. Ему никогда не достичь ни луны ни солнца. Он может соревноваться в скорости и силе только с самим собой. Гравитация не даёт ему вырваться дальше – к звёздам. И лишь лики ближних светил освещают его жизнь, когда чуть надменно снисходят до бесед о Высоком… Возможно, поэтому сегодня песня Ветра так меланхолична и нежно –грустна… Он – один, а нас – двое… И станет больше, как только мы будем полностью готовы. Я так благодарна этому небу и этим звёздам, что у меня есть ты! Я теперь не мыслю, как могла жить без тебя. Ты – мой мир! Я люблю тебя, Даймон!
- Ты – моя вселенная, Юнна! Ты – самое дорогое и прекрасное, что у меня здесь было есть и будет! Ты мне ещё дороже тем, что можешь преумножить моё богатство и счастье, родив наших детей! Я благодарен судьбе за тебя! Я буду беречь, уважать и любить тебя сколько хватит сил… и даже больше! Я люблю тебя, Юнна!
Ветер будто хочет дать им шанс взлететь, плавно старается оторвать тела двух человек от земли. Он не пытается сбросить непрошенных гостей со сказы вниз и разбить о камни. Сегодня Ветер гостеприимен, он приглашает с собой – тихо и ненавязчиво. Хозяин желает показать свои владения и удивляется: «Ну что же вы не летите со мной? Я же вам помогаю! Решайтесь!» Люди раскидывают в стороны руки и запрокидывают голову, люди улыбаются повелителю этого мира как доброму другу – всей душой. И он отвечает им тем же: целует в щёку, ласково треплет тёплой рукой волосы. Но две фигуры стоят неподвижно – ни один не сделал шаг за край. Что ж, Ветер на них не в обиде… Сегодня он удивительно добр и понимающ…
***
Приступ болтливости у Вэйго закончился так же внезапно, как и начался. Китаец молча шёл впереди, изредка оглядываясь и проверяя не сильно ли отстаёт рус. Вейго теперь звал Диму именно так - было видно по губам. Это едва ли не единственное слово из всех, которое Дима мог спокойно прочесть по лицу китайца. В приюте не было деления на национальности, были люди и роботы, были Кори и все остальные, были Дэми и Эрин… и «Парадайс4». Теперь всё изменилось.
В Терраполисе номинально деление жителей на национальности отсутствовало. Главное – быть Гражданином. Гражданство гарантировало много привилегий, свобод и в том числе выбор оставлять или нет за собой родовую принадлежность, принадлежность к какой-либо национальности. Людьми с чистой национальностью могли быть только аристократы. Простой же народ мешал кровь в каких угодно сочетаниях, и там уж действительно смешно было бы искать свою национальную принадлежность. Тем более, что границы между странами исчезли несколько столетий назад, и всё цивилизованное человеческое общество давно объединено в несколько мега-городов, занимающих континенты полностью. Терраполис – сердце планеты, самый большой и самый мощный город, занимающий две трети континента Евразия. Само собой, что оставшуюся треть занимала ненавистная, но необходимая Серая зона. Конкурировать по роскоши и силе политического влияния с Терраполисом мог только двухконтинентный Пауэрсити. Но Терраполис однажды пригрозил, в случае чего, сделать оба заносчивых континента второй Серой зоной. В P-Rсити резко прикусили языки и подобрали загребущие пальчики.
Серая зона – помойка, гнойная язва на теле роскошной планеты. Это на первый взгляд. А на деле – не просто утилизатор отбраковывающегося био-, кибер- и химиоматериала, но и инкубатор новых живых видов, экзотический зверинец мутагенеза, всех детищ которого объединяла общая немыслимая по силе жажда выжить, во что бы то ни стало. И всё. Никакой ненависти к Гражданам, либо всему, что приходит из за Границы у потомственных Серых не было. Была обыкновенная для Зоны конкуренция за место под солнцем. И что с того, если хилые организмы чистюль понимали такой стиль жизни как нечто чудовищное, опасное и воспринимали всё как направленную непосредственно на них агрессию? Слабые умирали и освобождали место сильным. Только и всего. И ничего, как говорится, личного.
Горожане тоже не могли обходиться без Серой зоны. Здесь издавна было принято хоронить концы от своих неприглядных делишек. Сюда попадали неугодные и просто оказавшиеся не в том месте не в то время. Можно, конечно же и уничтожить физически – убить. Но за это тебе не будет ничего ни от правительства, ни от сил правопорядка, коррумпированных от корней до самого последнего клерка. А за отправку преступника в Серую зону, (вот же выгодный бартер) можно получить приятное вознаграждение и временные поблажки в некоторых видах деятельности. К тому же, преступником может стать каждый. Каждый, чей Обвинитель найдёт большую сумму денег на покупку «истории преступления», чем Адвокат обвиняемого на покупку «истории оправдания». Тут – свои расценки и зависят они только от платёжеспособности покупателя и его фантазии. Как удобно быть законопослушным! Как приятно быть настоящим Гражданином! Поэтому «дерьмовозы», поставляющие живой мусор за Черту не пустовали никогда.
Случались ли ошибки в системе? Случались. Возвращались ли люди из Серой зоны? По народным сказкам – возвращались… Но Дима ничего не слышал о конкретных примерах. Да и мал он ещё был к тому моменту, как с ним случилось это чудовищное недоразумение. Что может знать о Серой зоне 13-летний пацанёнок из богатого высокородного клана русов, живущий в роскоши и уюте семейных особняков, имеющий в своём распоряжении все мыслимые для его возраста и статуса графского первенца развлечения? Что бы он хотел знать про Серую зону, кроме неправдоподобных, завораживающих, страшных и остро щекочущих нервы народных баек? Что ему нужно было знать о Серой зоне? Пожалуй, ничего. Тогда – в сверкающем Высшем мире, ему это было не нужно. А сейчас… Сейчас Диме 14 лет, он несёт на руках умирающую девушку и слепо верит в свои силы. Дима верит в себя, в «Парадайс4» и ещё вон тому китайскому парню, который спас жизнь ему самому и его любимой. Сейчас всё стало не важно. Потому что Дима вернётся из Серой зоны домой. Обязательно! Иначе и быть не может.
«Сказка – ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок» любила приговаривать в конце каждой своей байки о Героях и Серых его старенькая нянечка. Дима уже начал забывать, как её звали, кажется Арина… Эта улыбчивая забавная старушка со своего детства служила в их доме. Она вырастила три поколения одного из сильнейших кланов Терраполиса. Все любили её, но годы брали своё – Арина стала не такой бодрой, шустрой и внимательной… Родители Димы были добрыми людьми и прощали её мелкие промахи. До тех пор, пока Арина не пролила однажды за завтраком на папино колено горячий кофе – не удержала в скрюченных пальцах тончайшего фарфора кофейную чашечку… За обедом мама сказала, что Арину отправили в одно из малых поместий, куда семья почти не приезжала.
Сейчас Дима заставлял себя не задумываться о том, что с ней стало на самом деле. Что случалось со слугами и рабами, когда они делали что-то не так? В Терраполисе было слишком много людей. Недостатка в рабочей силе любой степени квалификации не чувствовалось. В гиперавтоматизированном мире считалось высшей честью получить специальное образование, работать самостоятельно, иметь настоящую профессию… И уж верхом карьеры рядового Гражданина была работа на аристократию. Рабы также почитали за счастье служить высокородным господам, нежели горбить спину в обыкновенных семьях. В Терраполисе было много людей, слишком много людей, слишком…
Ира не открывала глаз с тех пор, как они отошли от воронки. Она вообще не открывала глаза – была без сознания или не было сил на это простое действие… Дима не знал. Он иногда останавливался на несколько секунд, чтобы осторожно присогнуть руки, вытянуть шею и присмотреться – дышит ли ещё? Слушал за него Вэйго, а Дима лишь смотрел – грудь очень часто, очень невысоко поднимается и опадает, тонкая жилка на тощей шее нехотя бьётся. Значит живёт. В последнюю остановку Вэйго на вопросительный взгляд Димы лишь покачал головой. Сейчас к тихим хрипам добавились свистящие нотки. Плохо. Но пока ещё жива. Хорошо.
Они шли по отвратительно изломанной местности – разрушающийся остов бывшего пригорода монстра Терраполиса. Крошащиеся под ногами обломки бетона и углеводородных сплавов, нержавеющая арматура, тёмные провалы в полуснесённых коробках зданий. Смутные движения на границе видимости. Обманчивое запустение. В руинах кипит жизнь. Хищная, наделённая разумом и очень опасная жизнь.
Вэйго постоянно озирается по сторонам и выбирает наиболее открытые и незахламлённые участки. Трупогрызы – не самое страшное, с чем они могут столкнуться здесь. В отличие от Димы, Вэйго к своим 18 годам уже очень многое знает о Серой зоне и местной фауне. Тиравульфы, клысты, маронки – настоящие плотоядные чудовища обитали в этой части пограничья. И если ещё те же маронки бродили по одиночке, то от стаи тиравульфов им вдвоём, без Эрин на руках, будучи совершенно здоровыми и в отличной физической форме было бы трудно отбиться. А сейчас даже убежать – нереально.
Звери-мутанты обладали прекрасным чутьём, слухом, зрением и громадной силой. А ещё они предпочитали свежее мясо подгнивающему и потому охотились в буферной зоне на таких вот отчаянных героев вроде наших ребят или сумасшедших, идущих не зная куда, ища собственную смерть. Впрочем, и трупогрызы тоже не откажутся от свежачка – совсем не дураки в этом смысле. «Человечинка – деликатес. Сладенькое мяско, слабенькие хрустящие косточки – одно удовольствие почавкать!» Вэйго аж передёрнуло от омерзения, как представил себе такие мысли в голове какого-нибудь клыста или маронка. Жуть!
Самая почти что Граница. Вернее – её здешний кусочек. Буферная зона отчуждения внутри Серой зоны… Несколько десятков квадратных километров вглубь Серой зоны периодически выжигалось, чистилось веерными бомбёжками и проверялось регулярными рейдами Пограничников. От этого зависела не просто безопасность Граждан мега-города. От этого зависело само существование города. Граница Терраполиса и Зоны, место, где они соприкасались, самым тщательным образом охранялось силами лучших (и, к слову, последних на планете) военных формирований, в которых помимо кибербойцов служили ещё и живые люди. Элитные подразделения. Очень уважаемая, очень высоко оплачиваемая, очень привилегированная и очень опасная работа. Общее название всех пограничных войск – Серые Черти. При поступлении на службу, всех новичков сержанты приветствуют традиционным: «Теперь твоя жизнь станет адом и ад станет твоей жизнью».
***
Владимир был горд честью, оказанной ему отцом. Пройти службу в подразделении Серых Чертей – такого удостаивается только прямой наследник, тот, кто впоследствии, (если выживет в пограничье), станет во главе клана. Закалка перед последним посвящением. Идеальный наследник вышел из стен городского Инкубатора для знати только год назад. Владимир знал о своём происхождении и ничуть не стыдился. Он – воплощение самых последних достижений бионики и генной инженерии, не просто подросток, не просто человек. Лучше, совершеннее, прогрессивнее. Он – будущий правитель Терраполиса, надежда и гордость набирающего силу клана, «владеющий миром» русов – Владимир. И всё же, для Влада не было никого дороже на свете, чем родители. Он одержимо любил мать и отца. Так, как вряд ли смогут любить дети, рождённые обычным образом.
Сейчас ему 14 лет, но Влад два месяца назад поступил в подразделение 76-17. В формирования Серых Чертей допускаются только лучшие, и не важно сколько тебе на начло службы, каждый обязан прослужить в пограничниках ровно пять лет. Не просто прослужить, а с честью. Ну это уж само собой. В первую же неделю изматывающих тренировок Владимир оставил далеко позади своих одногруппников. Сегодня его первый рейд в Серую зону. Хорошо. Всё идёт в нужном темпе. Уже через год Влад достигнет совершеннолетия и войдёт в свою полную силу. Он и сейчас – превыше всех похвал, но тогда – равных ему не останется. Созданный быть победителем, он не может быть больше никем иным. Мама и папа будут очень рады успехам сына. Родители – святое. Ради них Влад будет сворачивать горы и осушать океаны, он заставит звёзды плясать вокруг самого высокого острого шпиля башни мэра Терраполиса.
- Эй, чертёнок! Замечтался? Вылет через 10 минут. Шевелись! – сержант Райли пребывал в отличном настроении. Повезло.
- Есть, сэр! – синеглазый рус мгновенно подстроился в общую шеренгу и зашагал в ногу. Он никому не позволит считать себя сентиментальным. Боевая машина не знает глупых эмоций. Глава клана не должен знать слабости. «Мама, я не скучаю… Мне некогда скучать.»
Стефан Райли, по прозвищу Мефистофель, сощурился, глядя в спину гордому русскому. «Щенок. Но если он не сломается, мы все вскоре будем лизать ему задние лапы.» Длинные золотые локоны по плечи автоматическим жестом подобрались вверх, голову накрыл шлем.
***
Не место и не время, чтобы подключаться к «Парадайсу». Димку жестоко ломало, и он с большим трудом заставлял свои мысли вращаться вокруг реальности, не погружаясь в прекрасный мир иллюзий. В Cерой зоне наступала ночь. Вы не вздрогнете от упоминания смены времени суток, если никогда не бывали ночью в Серой зоне. Время больших охот. Время смерти для слабых.
Вейго прибавил темп, заслышав далёкий вой. Стая тиравульфов напала на след. Хорошо бы не на их след. Надо найти укрытие по-надёжней. Самоубийственно пытаться пересечь зону ночью. Да упасут вас все известные боги, но у человека без оружия почти нет шансов пережить ночь в Серой зоне.
Новичкам и дуракам везёт. Прямо по курсу мальчишки увидели свет. В одном из остовов полуразрушенных башен на одном из средних этажей горел живой свет – дело рук исключительно человеческих. И в подтверждение этих догадок в разбитом окне мелькнула человеческая фигура. Серые, отряд карателей, или чистильщики буферной территории? Какая разница!? Только бы не чудовищам в пасть. Жалкие остатки лестницы вели наверх. Восемь этажей надо было пройти, прижимаясь спиной к стене, чтобы не ухнуть вниз. И неизвестно кто наверху. Они пошли наверх, не раздумывая. Нет времени на раздумья. Но прежде, чем ступить на крошащиеся ступени, Вейго всё же крикнул, задрав голову, особенным чуть слышным криком, которым пользуются только Серые:
- Эй! Не стреляйте, мы идём к вам, мы без оружия, не стреляйте! – Вейго повторил фразу на общем и на языке Серых.
- Поднимайтесь. – Прилетел сверху чуть слышный ответ. На общем и на сером. Странно. Тембр голоса при таком стиле общения не распознать, но Вейго показалось…
- Ну что уставились? Проходите к костру. Это мне впору на вас глаза выкатывать от удивления. Странная троица... – Широкое дуло армейской N-78 мотнулось, указывая, куда им следует проходить. Но мальчишки так и остановились на последней ступеньке с открытыми ртами.
- В-вы… Это…Эта… - У Вейго пересохло во рту.
- Я – миссионер. Несу свет Веры в здешнюю тьму кромешную. Знака Церкви не видите? А, ну правильно, под камуфляжем ничего и не видно. – Хрипло рассмеялась высокая мускулистая особа. Прищурив свои модифицированные жёлто-кошачьи глаза, воительница внимательно обыскала их взглядом. Не андроиды киборги, не мутанты Серые, настоящие человеческие дети. Ладно скроенные и славно сложенные мальчишки взирали на неё глазёнками в пол-лица, как на ангела небесного. Она вдруг мотнула коротко стриженными каштановыми вихрами. – Э, да вы, забодай меня маронк, женщин взрослых чтоль не встречали никогда? Вики. Зовите меня просто Вики. А то родители, прости меня Господи, так фанатели с религии, что назвали Викарией… Недоумки хреновы. Прости Господи. – Она сплюнула на ладонь немного разжёванной смеси. Хмыкнула своим мыслям, но тут же по-хозяйски сдвинула брови, подгоняя оборванцев. – Согрейтесь и поешьте, что Бог послал. Я пока осмотрю девчонку. А затем расскажете кто таковы и откуда. Куда намылились, это уж я понимаю… Пошевеливайтесь! Я вам тут мамочку заменять не стану.
- Простите, э-э-э, отче..? Сестра? Э-э-э, как же Вас называть-то? Мы слегка были удивлены встрече с миссионером Единой Церкви в таком месте, как Серая зона. А тем более удивлены, что миссионером оказалась дама.– Вейго опомнился первым и церемонно поклонился.
- Забодай меня маронк! Лорд. Как есть, высокородный лорд, а-ха-ха! Идикась, хлебай сперва варево. Я тебе потом моську-то вытру от грязи, да погляжу хоть на живого прынца. Пока сей прынц, не дай Боже, не сдох в чьих-нибудь зубках... А-ха-ха… - Она опять сплюнула бурую кашицу себе в ладонь, помяла пальцами, превращая в колобок или лепёшку и стряхнула в маленький мешочек, крепящийся к ремню на поясе тонкой чёрной цепочкой.
- Рус, пошли! – Вейго дёрнул за рукав куртки Диму. – Отдай ей Эрин. Не бойся, церковники всегда были хорошими знахарями и отменными воинами. Нам очень повезло. Возможно, мы увидим здешний рассвет вполне живыми…
- Увидите-увидите. Обещаю. – Ворчливо пробубнила Вики, отбирая у Димы его драгоценную ношу.
***
*прим автора:
Повесть не завершена. Ожидайте продолжений.