***
Всего седьмой месяц пошёл с того времени, как их десантировали обживать экологический заповедник «Парадайс». Ну не всю территорию, естественно, а только ту часть, что участники проекта сочтут наиболее удобной для проживания. Громадную территорию многих тысяч квадратных километров им не обойти и за всю жизнь. Вернее, обойти-то можно, но побывать в каждом закоулке свей земли, посмотреть, изучить, использовать – этого уже может не получиться… Не под силу даже самым лучшим из людей сделать столько на протяжении всего одной своей короткой биологичской жизни. Даже, если тебе гарантировано больше ста лет молодости и столько же зрелости со стремительной старостью и мгновенным угасанием, по истечении отведённого срока… Этого мало. Ужасно мало!
В лесу бушевал ураган. Вот уже вторые сутки разъярённый ветер старался стереть именно этот клочёк своих владений с лица земли. Чем прогневаны небеса было совершенно непонятно… Возвращаясь из очередной вылазки в ущелье, Дэм скрипел зубами и ворчал что-то про атмосферные глюки и климатические аномалии. Но покинуть пещеру они пока так и не могли. Конечно же, все человеческие постройки, находящиеся как в кронах, так и под открытым небом, возведённые с таким тщанием и трудом, были сметены в первые же секунды безудержного гнева стихии. Чудовищный по силе шквал налетел на джунгли, вслед за лёгким дуновением ласкового ветерка, после недельной духоты недвижимого влажного воздуха. Этот свежий ветерок так порадовал сначала Юнну, но необъяснимо насторожил Даймона. Интуиция, обострённая до взможных пределов, подсказывала ему «Беги! Спасайся, как можно скорее!» Совместные рассчёты по прогнозу погоды ничего опасного не показывали на ближайший месяц, и тем не менее…
- У тебя пять минут. Собирай всё самое необходимое и уходим.
Он заявился к ней на порог весь всклокоченный и нервный, без приветствий и извенений за неожиданный визит. Взгляд слегка ошалелый, но не терпящий возражений, тон твёрд и суров. За спину перекинут увесистый свёрток-рюкзак.
- Но… Дэм? С какой стати?! – у Юнны округлились от удивления глаза.
Домашний зверёк, любимец Юнны – Пуфик внезапно вздыбил шерсть щёткой, зашипел и забился в самый тёмный угол.
- Не спорь! Быстро! Время! – Не глядя на оторопевшую подругу, Даймон ринулся вглубь дома, откуда полышался шум валящихся вещей и одиночные скупые ругательства.
Негодуя, Юнна сосчитала в уме до пяти, выдохнула и неспеша проследовала на звуки шума. В руках у неё так и оставалась плашка с тестом. Нагло ворвавшийся, Дэм застал её за приготовлениями к выпечке хлеба.
- Этому сумасшествию есть какие-то объективные причины?
Она только сдвинула брови к переносице, готовясь дать отпор хамскому поведению Даймона, как заметила нечто необычное. Его ноздри энергично раздувались и схлопывались – ходили ходуном как у животного. Глаза Юнны тут же сузились в две стальные щёлки. Чуть подняв голову и втянув носом струйки верховых потоков, она вскрикнула. Из рук выпала плошка с замешиваемым тестом. Глиняная тарелка разбилась, а тесто растеклось по плетёному тростниковому полу… Бросив свой свёрток на пороге и почти не обращая внимания на хозяйку дома, Дэм уже метался по всей хижине, собирая ценные вещи, которые слишком трудно было бы восстанавливать или вовсе невозможно было бы повторить. Юнна тоже опрометью бросилась на сборы. Пуфик выбрался из своего укрытия и начал метаться по дому, натыкаясь на стены и людей, бешено верещя жалобным тонким голоском. Они действовали чётко и слаженно, не толкались и не мешали дуруг-другу, будто делали это не в первый раз, а после многократной тренировки. Но на глупую перепалку и отдирание Пуфа от потолка ушло несколько драгоценных минут. Пришлось хватать то, что успели собрать и бежать, бежать что есть силы до ближнего отнорка.
Подземные тоннели, ведущие в хорошо защищённую со всех сторон, укрытую в скалах пещеру, были прорыты ими от его и её домов, как раз, по настоянию Юнны. «Это не престраховка!» - утверждала тогда она, - «Но случиться может всякое. И, возможно, на поверхности передвигаться будет опаснее, чем под землёй…» Как в воду глядела.
- Давай же! Если не успеем, нам крышка!
- Ты сам дыхание не сбивай!
Они неслись по солнечному, подозрительно тихому лесу, а за их спинами шла, сминая всё на своём пути, буро-чёрная, низко гудящая стена. Высотой до самого неба, неумолимая и неукратимая эта гигантская воздушная молотилка могла только рвать, мять и плющить. Ветки и целые стволы деревьев, комья земли, камни, вода – всё перемешалось в кашу и изредка промелькивало по кромке воздушного фронта.
Когда до входа в подземелье оставалось несколько шагов, из рук бегущей впереди Юнны вырвался обезумевший от страха Пуфик и подскакивая покатился навстречу утробно рычащему чёрному монстру. Она в пылу бега даже не сразу сообразила, что произошло.
- Чёрт! – Дэм попытался подхватить зверёныша на бегу, но не смог. Он сорвал с плеч и запустил свой свёрток в спину Юнне, в надежде, что она влетит в отнорок подальше с таким ускорителем, а сам повернул обратно, догоняя вертлявого маленького Пуфа.
Увесистый мешок сбил её с ног и она чуть не покатилась кубарем по тёмному пандусу, довольно резко уходящему под наклон, как и планировал Даймон. Но извернувшись, Юнна вскочила на ноги и высокие ноты её крика прорвали басовитое гудение наступающей погибели:
- Неееееееееееееееееееееееееееет…..!
Было уже поздно. За пеленой мрака ничего не видно. С каждым ударом сердца умирали последние секунды… Она развернулась, схватила в обе руки по свёртку и побежала в полную тьму, ориентируясь по памяти и даже не считая шаги. Вперёд. Только Вперёд… «Глупо! Так глупо себя потратиь! Для чего?! Какой же он дурак!» Слёзы вскипали на глазах. Земля позади вскипала. Рушился потолок и стены рукотворного тоннеля. Отчаяние захлестнуло её грохочущим потоком и понесло в неизвестные глубины подсознания. Но ноги вели тело, не полагаясь на эмоции. Затверженным механической памятью, пройденным всего два раза маршрутом, Юнна сначала бежала, а потом уже шла внутри карстовых пещер - ходов, которые не нужно было прорубать в скалах. Готовый лабиринт. Лишь бы не заблудиться… Однажды ей начало казаться, что где-то поблизости она слышит писк своего пуфа и звук дыхания. Юнна списала это на галлюцинации воспалённого сознания, нервный срыв и полную темноту вокруг. Она заплакала. Беззувчно и горько. Только теперь Юнна осознала, насколько одинокая жизнь ей предстоит, но даже это её не пугало. Больше всего она поразилась чувству огромной пустоты в том месте своей души и своего сердца, которое занимал это рыжий псих… Даймон. Дэм… Как же поздно она поняла, что без этого человека ей не нужен весь мир.
Дойдя до очередной развилки нескольких туннелей, она опустила рюкзаки на гладкий холодный пол, глубоко вдохнула и выдохнула три раза, вентилируя лёгкие и уже было ступила один шаг в сознательно неверном направлении, как за руку её схватила невидимая ладонь и знакомый чуть хриплый голос спокойно и буднично произнёс:
- Это – путь внутрь скал, а нам с тобой – наружу.
Юнна ахнула. Сердце дало сбой, слова застыли в горле комком. В лицо ей ткнулся мокрый нос Пуфика и зверёк заплакал словно ребёнок, обнимая хозяйку за шею всеми четырьмя лапками и длинным пушистым хвостом. А Даймон ворчливо продолжал, как ни в чём не бывало:
- И вообще, впредь держи своего лохматого обормота покрепче…
- Боооже! Какой же дурак… - сквозь всхлипывания Юнна ещё пыталась сказать хоть что-то.
- И то правда, - мгновенно отзывался Дэм – умом твой Пуф не отличается.
- Ууууу… - Юнна рыдает в пушистую шерсть зверька и боится отпустить руку Даймона. – Больше никогда! Никогда-никогда не оставляй меня!
- …Не оставлю. – отзывается рядом эхо второго голоса.
Выход в уютную, обустроенную по-домашнему пещеру-укрытие находился через полсотни шагов от того рокового развилка. Сидя у огня, помешивая ароматное варево в котелке, Дэм изредка поглядывал на девушку, возившуюся со своим вертлявым, пыхтящим и попискивающим пушистым любимцем. Юнна пыталась продезинфицировать ссадины на шкурке Пуфа. Сам Даймон уже тщательно замотан во всех нужных местах зеленовато-коричневыми бинтами, пропитанными антисептическими и заживляющими травяными настоями или отварами.
- Как ты успел? Ведь я чувствовала – за мной по пятам наша нора обваливалась, а ты канул снаружи…
Юнна опустилась на колени рядом и робко дотронулась до его плеча, будто оно было стеклянным или эфемерным и вот-вот грозило растаять от малейшего неосторожного движения. Она смотрела как-то странно. Совсем по-другому. Она заново привыкала к нему.
- Мне повезло, Юник. – лёгкая улыбка промелькнула и угасла на его лице. - Я бы и не успел. Поймал этого удальца на самом краю фронта… Нас всё же немного зацепило, поваляло... А потом, при очередном ударе об землю, я провалился. Это был ход, ведущий от моего дома. Бывшего дома – поправил себя погрустневший Дэм – Я этот ход сразу узнал. По запаху понял. Ну и побежал… А потом я всё шёл и, как будто, иногда слышал через стенку тебя. Ты плакала. Я вышел в этот зал последней развилки и услышал, как ты сбросила рюкзаки. И… Я успел. Это самое главное.
- Это – самое главное.
***
Он нёс её на руках уже полтора часа, не меньше… Тяжело, очень тяжело. Почему бесчувственные тела такие тяжёлые? Намного тяжелее, чем когда человек в сознании. С каждым днём существования в «Блю Ривер» она становилась всё тоньше, легче, будто бы даже прозрачнее. А он наоборот – потянулся вверх и плечи расправились вширь. Почему? У него была Цель и эта Цель питала его. Цель давала чёткий импульс к борьбе за себя, за неё и, в конечном счёте, – за свободу… Он дела всё, чтобы выжить и победить, чтобы выбраться. Выбраться… И вернуться домой. Так в чём он ошибся? Когда? Где?
Чувство вины грызло его не переставая с того самого безобразного случая, когда он сорвал свою злость на той, кого любил больше всего в этом перевёрнутом мире… Или он лишь думал, что любит Иру больше всего и все его стремления были не ради неё, на самом деле...? А что было на самом деле? Он хотел вернуться обратно – домой. С самого первого мига, когда понял, что потерялся, единственное, чего он хотел – это вернуться домой. А дома – родители, братья и сёстры, добрые заботливые нянечки и мудрые старые лакеи и маленький пушистый комочек – щенок индийского тиграна Рашун… Дома. Он обязательно вернётся домой, во что бы то ни стало! Они вместе добирутся в Восточную Европу. Европа – большой, интересный город из двух частей – Восточной и Западной. Одна от другой эти части города мало чем отличались, но так уж повелось их называть… Оттуда уже вылетят в Зеландию. Зеландия – его родной пригород, Димка знает его вдоль и поперёк. Иру он заберёт себе или вернёт её родителям… нет, Ира останется у него! И что она тогда так переживала из-за «Парадайса»? Виртуальность ему совершенно необходима. Внутри проекта Дима одновременно расслабляется и отвлекается, и не забывает радости свободной жизни, вне клетки приюта, и заряжается энергией, волей к преодолению любых препятствий. Пси-приставка объективно нужна ему! Из-за этой железки всё и разыгралось…
«Как-то всё так глупо и нервно получилось…
Не хотел же я так вот чтобы… Прости, Ира!»
- Я не хотел!
Эхо отдавалось в пустотах тёмных развалин Серой зоны - почти стёртой с лица планеты гнойной язвы, но намеренно оставленной объединённым правительством. Ведь надо же с чем-то показательно «бороться»! А самый лучший враг – тот, которого полностью контролируешь. Общество достатка и процветания уравновесило свой, чудовищно раздувшийся, вечно счастливый организм плотным и тяжёлым комком отчаяния, безнадёжности, боли и страха. Мутировавшие, невероятно умные и опасные животные, деградирующие до уровня животных люди. Страшно. Дима не замечал, что уже давно повторяет свои мысли вслух. Он потерял направление и просто брёл, спотыкаясь, из последних сил стараясь не уронить свою драгоценную ношу – «Парадайс4» в заплечном узелке и тело Иры на руках. Вот и всё, что теперь у него осталось…
- А больше и не надо! Только бы она глаза открыла… только бы…
Только эхо его голоса, жутко искажаясь, хрипело и завывало ему в ответ… Дима не обращал внимания… Он ничего не слышал, даже себя. Из ушей, по шее за воротник ободранной куртки тянулись засохшие бурые полоски. Барабанные перепонки лопнули. Голова ужасно болит. Он кантужен. Да какя ему сейчас разница!
- Мы дойдём, Ира! Тут же совсем не далеко от Границы. Я помню. Я всё видел тогда… Я помню…
Недавние события неотступно вставали перед глазами, преследовли надрывными голосами, звуками, запахами, вкусом копоти и крови, болью и страхом…
Всё, как всегда такое бывает, случилось неожиданно и конечно же не вписывалось в его планы. Дима покривился и сплюнул сгусток крови на серо-чёрное бетонное крошево.
Номинально, «Железяка» считалась собственностью Кори. Однако, к концу пятого месяца с момента её появления, все уже прекрасно знали, что пользоваться ей может только Дима. Это знали все в «Блю Ривер», кроме Кори. Тупая гора тяжёлых костей и внушительных мускулов с повадками павиана… Кори всё ещё наивно думал, что правит жалкой горсткой измождённых и замученных детей. На самом деле, его авторитет, замешанный на насилии, животном страхе, постоянном голоде и безволии, заметно пошатнулся и поблек на фоне фигуры нового Сильного. Дэми стремительно рос и превращался в опасного соперника - сначала для слабых, но постепенно связываться с ним пропала охота почти у всех. Будучи много раз избитым до полусмерти в первые недели своей жизни внутри жестокого сообщества «Блю Ривер», Дима-Дэми на удивление быстро восстанавливался и с каждым днём станвился всё крепче духом и телом. Такую силу обитатели приюта научились чувствовать не хуже, чем запах еды – через бетонные стены и несколько толстенных железных дверей. Теперь уже он мог не просто побить любого, кроме Кори, но и дать отпор нескольким обидчикам. И теперь, став сильнее их, Дэми не стремился отомстить за первоначальное унижение и кровавые бани – он никого не бил без повода, никого не заставлял перед собой унижаться. Он был угрюм и чурался любой компании, но если к нему обращались с какой-то жалобой или вопросом, в обход Кори, Дэми не отказывал и решал дело сурово, но вполне честно. Хотя большинству маленький жителей приюта было вовсе незнакомо понятие честности или справедливости, животным нюхом они учуяли запах перемен в своём кошмарном существовании. Поэтому дети перестали доносить на Дэми своему ненавистному вожаку. Власть, как ртуть, пришла в невидимое движение и начала неслышно перетекать к Дэми.
Однажды Дима «застукал» около схрона одного из близнецов Мо.
- Что ты здесь ошиваешься? Потерял что-нибудь или надеялся найти?
- Не злись, Дэми! Мне было прото любопытно… Я однажды ночью долго не мог заснуть и увидел, как ты что-то делал с этой кориной Вещью, а потом застыл и просидел так несколько часов. Я ничего не сказал и не скажу Кори! Дэми, не бей меня! Я не хотел повредить эту штуку, я просто хотел взглянуть поближе! Ведь ты - не Кори! Дэми, не бей меня! – черноволосый китаёныш, на всякий случай, присел и обхватил голову, пытаясь её прикрыть от возможных пинков и ударов.
Уже замахнувшись, Дима опустил руку. Он ненавидит всё, что хоть чуть напоминает о Кори. К сожалению, ещё рано. Дима, по прежнему, ещё не достаточно силён, чтобы открыто выступить против этого животного. Юноша даже пошатнулся, от повторного упоминания вслух своего имени рядом с именем этого тирана и извращенца.
- Вэйго! Не смей больше шпионить за мной! Наябедничаешь этому борову или поймаю тебя второй раз – точно побью, чтобы не лез не в своё дело! - суровым шёпотом отчитал Дэми «задохлика», который был на четыре года старше него самого. Дав лёгкий пинок, он послал китайчонка в нужном направлении. В унисон своим мыслям, Дима скривился так, будто остро заныла плохо заросшая рана.
Диме до сих пор приходится видеть каждодневные драмы – когда Кори не жрёт или спит, ему скучно и он развлекает себя самыми отвратительными способами, какие только может придумать его тухлый мозг. Любой, кто имеет горе попасться в такие моменты Кори на глаза, мгновенно становится его «игрушкой». И самое страшное, что «любимой игрушкой» Кори всё ещё считает Ирину… Потому что она всё ещё не разучилась плакать и её глаза сохранили живое выражение всех эмоций… Вместо пустого безразличия, которое царит в любой момент и при любых обстоятельствах в глазах «коренных» жителей «Блю Ривер», Кори ощутимо чувствовал накатывающие на неё волны ужаса в океане боли. И старые приёмы пыток вызывали новые всплески ответной реакции… Мучитель наслаждался страданием жертвы. Сколько раз из-за того, что пытался вступится за девушку, самому Диме приходилось валяться в госпитальном автоклаве-регенераторе со сломанными во многих местах руками и ногами, порваными внутренностями, проломленным черепом или сотрясениями мозга… Многие бывшие обитатели «Блю Ривер» не дотягивали до реанимационной камеры – умирали от таких побоев на месте. А Дима умел выживать, ему потрясающе везло или был он особенным, об этом он сам не задумывался.
Из тягостного водоворота мыслей Дэми выдернул громоподобный звук отрыжки – Кори вернулся из кухни. Опять сожрал 6-7 порций. Значит, им придётся делить между собой жалкие остатки. Как всегда… Вот и сейчас Кори тащил за длинные чёрные волосы Иру, пригибая её к полу, дёргал, мотал в разные стороны, заставляя спотыкаться и падать – так больнее, так веселее! Хрустнули костяшки много раз сломанных и сросшихся пальцев в кулаках Димы. Он уже было сделал движение навстречу неминуемому реанимационному боксу, как под ноги Кори из-за угла кубарем выкатился клубок из нескольких шипящих, сквернословящих тел. Слышались глухие удары коленями или кулаками, чирканья острых, специально обкусанных ногтей, вскрикивания и сопение. От неожиданности, Кори чуть замешкался и живой клубок едва не сбил его с ног. Кори отшвырнул Ирину к ближайшей стенке, чтобы не занимала руки. Запустив обе лапищи в гущу боя, Кори за что попало выдернул из свары двух человек:
- Я не приказывал драться! Сечас я вам покажу, как меня не слушаться! – Одного он придавил ногой к полу, двух других встряхнул на вытянутых руках и призадумался, соображая, как бы наказать провинившихся.
По отдельности они ничего опасного из себя не представляли – кореец Чен, Дэ-Лэй - брат Вэйго, и на полу – подлиза Лаки. Воспользовашись паузой, Лаки тут же зверещал, что «они с Ченом не виноваты, это Дэ-Лэй, негодяй, втихомолку обзывал Кори и говорил, что ему не долго уже осталось, это всё поганые китайцы!» Кори возмущённо всхрапнул, пнул Лаки, тот укатился в угол, не переставая скулить, что во всём виновен Дэ-Лэй. До тупого Кори всё доходило довольно медленно. Потому, когда он, наконец, осознал смысл всхлипываний и писков Лаки, раздался такой мощный рёв взбешённого зверя, что казалось стены задрожали… Лапищи Кори сжались – послышался треск. Чен висел на одной руке, ну теперь у него и останется только одна рука – Кори вывернул ему из суставной сумки плечо и смял предплечье, раздробив кости, размозжил мышечные ткани. Повреждения, наверное, слишком серьёзные для старенького реанимационного автоклава, а новый уже успели разломать. Кори отшвырнул Чена вслед за Лаки. «Очень жаль, не повезло тебе, Чен. Ты уже не жилец». Кореец потерял сознание от болевого шока раньше, чем коснулся пола.
Дэ-Лэй и так выглядел не лучшим образом. Ему сильно досталось в драке. Дима даже не сомневался, что китайчонка оклеветали. Братья Мо были не лучше всех остальных, но и не самыми худшими из оставшихся… Они, также как Ира и он сам, лишь вынужденно подчинялись воле обстоятельств и власть Кори была им также противна. Но ни Вэйго ни Дэ-Лэй ни за что не стали бы открыто противиться жлобу Кори. Здесь было явно нечисто.
В этот момент драма обрела новых действующих лиц. В игровую снова вбежал Вэйго. Он успел лишь к финалу сцены. Вэйго выглядел как сумасшедший. С криками он упал на колени перед мучителем:
- Нет, Кори! Он лишь защищался… Кори, не надо! Кори, пожалуйста, не…
Его сумбурные мольбы прервались на полуслове. Маньяк, не обращая никакого внимания на ползающего у его ног Вэйго, поудобнее перехватил обоими руками свою жертву за ноги и с размаха разбил тому голову об угол ближней стены. Дэ-Лэй был при этом развёрнут плашмя, лицом к стенке. Череп раскололся, с чавкающим звуком, ошмётки мозга, вперемешку с костями, брызнули в разные стороны. Обезображеное тело рухнуло уже в коридоре. Кори довольно крякнул и запустил указательный палец в нос с самым удовлетворённым видом. Расправа была почти мгновенной и в том оставалось единственное её преимущество. Эта смерть, пожалуй, стала самой страшной на памяти Димы. Он заметил, что глаза Дэ-Лэя были открыты, но парень на протяжении всей жуткой сцены не проронил ни звука… Возможно, из-за спазма голосовых связок. Такое бывает от страха…
Остановившийся взгляд в один момент осиротевшего Вэйго. Он водит головой и будто ничего не видит. Похоже, он и правда ослеп от горя. Но вот чей-то надрывный вопль со стороны коридора вывел Диму из оцепенения. Да, такого воспитанники «БлюРивер» ещё не видели и привычка не успела выработаться.
«Хватит! С меня хватит! Это чудовище не должно жить!» Он накинулся на Кори сбоку, но так получилось, что ему удалось забраться гиганту на спину. Дэми, не долго думая, начал душить Кори, заломив тому одну руку в захвате «капкан». Комбинация отличная – если не насмерть, то хотя бы, до потери сознания можно довести любого человека, инерционным движением пережимается сонная артерия. Но Кори был слишком силён и толстокож. Дэми кубарем покатился по полу, пока не остановился, наткнувшись на что-то мягкое. Это было тело Дэ-Лэя. Тёмная тень закрыла собой тусклый свет потолочных панелей… А что было дальше он, как всегда, практически не запомнит.
***