***
- Перестань уже смеяться! Ну сколько можно!? У меня бы на твоём месте давно живот заболел от смеха!
Она так долго хохотала, что уже лежала навзничь, потому что ноги не держали.
- Ааааыыымм… пчхи! Ой, я не могу…Хииии! Нет! Всё… нет.. Хик.. Хи.. Хыммм… Всё.
Юнна обессилено раскинула руки и ноги как морская звезда и скорчила рожицу, скосив глаза к носу и высунув язык, изображая крайнюю степень усталости.
Даймон принял суровый вид. Самый суровый, какой только сумел изобразить, вися вниз головой высоко над землёй, опутанный хищными ловчими лианами по всей длине тела. Он до невозможности смешно дёргался и извивался, пытаясь высвободиться, и громко вопил о женской коварности и несправедливости, чем ещё сильнее напоминал гигантскую мультяшную гусеницу:
- Юнна, у тебя совесть есть? Это продолжается почти два часа! Мне уже невыносимо!
Тут он картинно сдвинул брови, придавая лицу трагическое выражение…
- Невыносимо…. хочется тебя поцеловать, а ты всё играешь в догонялки с препятствиями!
Юнна не реагировала. У неё, просто-напросто, действительно кончились силы. Совсем. Всё ушло на звонкий и заразительный переливчатый хохот, который довёл её до полного изнеможения в финале этой игры.
Заметив это, Даймон победно фыркнул и сделал всего одно короткое движение, будто пожимая плечами. Крепчайшие живые зелёные верёвки ловчих лиан затрещали, разрываясь сразу в десятке мест.
Даже падение из такого нелепого положения рыжий атлет превратил в завораживающий вертикальный полёт с несколькими кульбитами. Мягко приземлившись на три опорных точки, Дэм перекатился через плечо, гася остаточную отдачу. Выпрямившись, он подошёл к Юнне с самым ехидным выражением лица. Стоя над ней, уперев руки в бока, он уже не прятал довольную улыбку.
- Так ты специально меня смешил, болтаясь там всё это время?
- Душа моя, ты так догадлива сегодня!
- Вот подлец! – вполголоса попыталась огрызнуться Юнна.
- Не… Я честно не рассчитывал, что так выйдет. Я ничего не знал про ловушку. И уже оказавшись на верхатуре, спелёнутый по рукам и ногам, решил, что этот досадный и смешной промах можно использовать себе во благо! И, что самое приятное, я не ошибся!
Даймон опустился на песок рядом с ней на колени. Весело подмигнув, он медленно начал склоняться к ней всё ближе и ближе… Наигранному возмущению девушки не было пределов:
- Только посмей! Я тебя укушу!
- Посмею-посмею! У-тю-тю-тю! Какие мы страшно-гневные!
Когда между их лицами оставалось уже несколько сантиметров, Юнна обречённо умолкла, лишь её огненные взгляды метали молнии, да и то – понарошку… А когда между их губами осталось всего несколько миллиметров, он внезапно остановился и…
- КВА!
Уже закрытые, в ожидании поцелуя, глаза широко распахнулись. Это было так неожиданно, что она даже вздрогнула, довольно чувствительно стукнувшись с ним лбами. Потирая ушибленный лоб, он сперва тихонько подхихикивал, но уже через несколько секунд смеялся в полный голос, запрокинув лицо к небу, как в детстве… Взрыв его хохота совершенно её «демарализовал» и она вместе с ним отсмеялась ещё пяток минут, расходуя уже самые-присамые последние силы.
Насладившись своей «победой», Даймон принялся заботливо складывать руки и ноги своей «девушки - морской звезды» в более транспортабельное положение. Всё это время она не переставала ругаться усталым шёпотом, а он лишь насвистывал весёлый музыкальный мотивчик. Потом он без особых усилий поднял её на руки, словно куклу, и не переставая насвистывать забавную песенку, понёс домой.
Обратная дорога не близка. За это время Юнна успеет отдохнуть, уютно устроившись у него на руках. Скорее всего, после всей беготни по джунглям и постоянного смеха, она даже задремлет или заснёт по-настоящему. Зато проснувшись, при первом удобном случае, строптивая девица наградит его сначала смачной затрещиной, а уже потом – поцелуем. Они оба оказались несравненными шутниками в той же степени, в какой были любителями шуток и розыгрышей.
***
От неожиданности Дима так дёрнулся, что с головы слетела лёгкая паутинка гарнитуры. Сеанс пребывания во вселенной «Парадайс4» оборвался слишком резко. Это вызвало мгновенную вспышку гнева:
- Ирка! Ты совсем что ли?! Я чуть с разворота не отмахнулся… Сейчас летела бы до ближайшей стенки! – заорал одними губами Димка. Именно заорал. По выражению лица и эксперессивности каждого, даже самого микроскопического, димкиного движения чувствовалась его агрессия.
- Прости, пожалуйста, я не хотела… Кори сейчас спит как убитый, вот я и пришла тебя проведать…
Резко отдёрнув руку, будто боясь обжечься, Ирина виновато-испуганно смотрела на него огромными глазами. Прикосновения в этом мире уже давно не сулили ничего хорошего и по большей части заменялись тычками, затрещинами или ударами. Мальчик превращался в такого же зверёныша, какие его окружали и уже начал забывать, что такое «просто погладить по голове». Голова – уязвимое место, её надо защищать от ударов. А ещё – если повезёт вмазать как следует по черепушке, противник отрубится на некоторое время и оставит тебя в покое. Такая нехитрая логика.
- Я поесть тебе чуть-чуть принесла, Дима…
- Что стоишь столбом? Давай скорее! Еда – это хорошо. Мне силы нужны. Ты же знаешь… Для нас обоих.
Ира печально смотрела как он, давясь и почти неразжёвывая, заглатывает полусырую картофелину. Она всматривалась в худое лицо с резкими острыми чертами, больше не принадлежавшее её товарищу по несчастью, доброму и храброму мальчику Диме, с которым её свела судьба в автоматическом распределителе «отказников». Перед ней сидел на корточках сухопарый и жилистый незнакомый парень с колючим пронзительным взглядом, очень сильный и умный, но жестокий и расчётливый. Одержимый своей несбыточной целью… «Пожалуй, ему не долго остаётся до грани сумасшествия»,- думалось девушке. Чуть слышным шёпотом Ира проговорила:
- Я тебя начинаю бояться, Дима. Хотя мне шестнадцать, а тебе только исполнилось четырнадцать. Прошло всего несколько месяцев с того дня, как мы попали в «Блю Ривер»… А ты как будто стал старше на десяток лет. Старше меня и всех здесь… Мне страшно от того, что я вижу, как ты меняешься. Ты готов пожертвовать всем ради своей мечты – «выбраться отсюда» и тебе ничего не жаль для её осуществления… Ты прекрасно образован и в сотню раз превосходишь умом любого из аборигенов Серой Зоны. Ты был морально выше этих несчастных созданий. Детей, которые здесь содержатся. Но сейчас по жестокосердности и злобе становишься похожим…
- Не смей это произносить! – перебив её на полуслове, прошипел он сквозь зубы. Светлые, серо-голубые глаза сощурились в узкие щёлки, губы сомкнулись в ниточку, все мышцы на теле напряжённо вздулись, а судорожно сжатые кулаки даже побелели… Вот сейчас Дима был в неподдельной ярости. Он еле себя сдерживал…
- Как ты смеешь сравнивать меня с Кори?! Этот ублюдок по нескольку раз в день подминает тебя под себя, а ты даже сопротивляться давно перестала. Ты сдалась! Ему это дико нравится. И только поэтому ты ещё жива! Ира, я тебя не ударил ни разу, но сколько раз я валялся с отбитыми внутренностями в лазарете из-за тебя?! Как ты смеешь равнять меня с этим приматом?! Убирайся! Видеть тебя не желаю!
- Дима, я не… - из глаз девушки потекли слёзы. Чтобы задушить звуки всхлипываний, она зажала рот обеими руками.
Дима повернулся к ней спиной. Он всё ещё сидел на корточках. Бережными и точными движениями он сложил и упаковал в стандартное положение пси-станцию, аккуратно запрятал серебристую торпеду в нехитрый схрон. И, внезапно, одним движением вскочил на ноги, разворачиваясь к Ире всем корпусом. Лицо его исказилось в жуткой гримасе.
- Убирайся отсюда к своему дибилу!
Слова ударили ледяным молотом, вышибая остатки надежд, врезаясь тысячами раскалённых игл в слабое измученное тело. Страшнее и больнее всего, что она могла сейчас себе представить. А по части страха и боли Ира уже считала себя специалистом. Оглушительным криком были выдернуты из беспамятного забытья сна все обитатели «Блю Ривер». И её хозяин Кори в их числе…
***