Русский француз из рода Олениных

Елена Николаевна Егорова
Однажды меня пригласили в Государственный музей А.С. Пушкина на презентацию научного издания “А.А. Оленина. Дневник. Воспоминания”. Войдя в зал, я совершенно случайно выбрала место возле незнакомого молодого человека, который внимательно рассматривал эту книгу. Выступали сотрудники музея и гости из Петербурга - составители и комментаторы книги В. Файбисович и Л. Агамалян. Потом ведущая сказала, что в зале присутствует прапраправнук Анны Алексеевны Олениной, Степан Владимирович Звегинцов, гражданин Франции, ныне работающий в Москве, и попросила его сказать несколько слов. Мой сосед поднялся и на очень чистом и правильном русском языке стал говорить о том, как высоко ценит многолетний труд составителей и комментаторов книги, ведь он сам увлекается историей и по опыту знает, как нелегок поиск нужных материалов. “Анна Алексеевна всегда была в нашей семье легендарной женщиной, - сказал он, - но многого я о ней не знаю. Новая книга поможет восполнить этот пробел”.
После презентации я подарила Степану Звегинцову предусмотрительно захваченную с собой книгу “Я вас любил...” и рассказав, что очень интересуюсь потомками моей героини, попросила о встрече. Мы обменялись телефонами и условились о беседе, которая отложилась почти на два месяца из-за длинной череды командировок Степана Владимировича.
Наконец время встречи было назначено. Ясным апрельским утром я без труда отыскала в центре Москвы квартиру Звегинцовых, которую снимает для них итальянская энергетическая компания “ENEL Power”, где работает Степан Владимирович. Обстановка в “казенном” доме обычно немногое говорит о его жильцах. Обратили на себя внимание высокие стеллажи с книгами на французском, русском, английском языках, множество компакт-дисков: хозяин любит слушать классическую музыку. Молодой супруги Степана Владимировича, француженки Бенедикты, дома не оказалось: она работает секретарем в московском представительстве компании “Estee Lauder”.
Наша беседа со Степаном Владимировичем проходила за круглым столом у окна. По моей просьбе он рассказывал о своих предках, показывал их труды, которые захватил с собой в Москву.
Анна Алексеевна Оленина, руки которой некогда безуспешно добивался Пушкин, в 1840 году вышла замуж за Федора Александровича Андро де Ланжерона, побочного сына известного государственного деятеля А. Ф. Ланжерона, француза по происхождению. Софья Федоровна, вторая дочь четы Андро, состояла в браке с бароном Николаем Александровичем Сталь фон Гольстейн, генерал-лейтенантом Русской армии. Их дочь Ольга Николаевна Оом (1868-1938), в первом браке Звегинцова, приходилась внучкой А.А. Олениной-Андро и прабабушкой Степану Владимировичу. Его прадед, Николай Александрович Звегинцов (1848-1920), был офицером Кавалергардского полка, когда Ольга Николаевна вышла за него замуж. В 1882-1901 годах Н.А. Звегинцов был Воронежским губернским и Новохоперским уездным предводителем дворянства, в 1901-1905 годах - Смоленским губернатором, в 1905-1914 годах - Лифляндским губернатором, и, наконец, в 1916-1917 годах - сенатором. Октябрьская революция прервала эту блестящую карьеру. Его сын, Владимир Николаевич Звегинцов (1891-1973), служил офицером в Кавалергардском полку, воевал в армии Врангеля, и после поражения вынужден был эмигрировать. В начале 1920-х годов он находился в командировке в Белграде по поводу размещения войск Белой армии, покидавших Россию. Может быть, в этой нелегкой миссии помогло В.Н. Звегинцову то, что молодой король Сербии, Александр I, был его однокашником. Потом Владимир Николаевич перебрался в Софию, где волей Провидения неожиданно встретился со своей женой Анастасией Михайловной, урожденной Раевской, правнучкой героя Отечественной войны 1812 года генерала Н.Н. Раевского. Она с двумя малолетними детьми Володей и Мишей ехала в эмиграцию из Константинополя. Воссоединившись, семья два года прожила в хорватском городке Церквенице на побережье, потом переехала в Рим. Поначалу жили бедно. К счастью, дети обучались бесплатно в школе при посольстве Франции. Директор школы сочувствовал русским эмигрантам и старался помочь их детям получить хорошее образование. Анастасия Михайловна Звегинцова, бабушка Степана, владела многими иностранными языками, искусно вышивала. Эти навыки помогли семье пережить трудное время. Владимир Николаевич Звегинцов был квалифицированным водителем и, работая на специальном такси, возил богатых туристов, преимущественно американцев, по Европе. Он в совершенстве знал немецкий и французский языки, несколько слабее владел английским. Еще до революции он увлекся историей и стал хорошим экскурсоводом. Постепенно у него сложилась своя клиентура.
В 1928 году семья Звегинцовых перебралась в Париж - ближе к родным и к портовому городу Гавру, куда прибывала основная масса американских туристов. Другой причиной переезда стал набиравший популярность фашизм в Италии. Работа таксиста-гида приносила хороший доход, а в свободное время можно было заниматься историческими исследованиями. В.Н. Звегинцов работал над темой “Кавалергарды-декабристы” (очерк вышел в свет в Париже в 1977 году, уже после смерти автора), много лет собирал воспоминания знакомых, служивших в Кавалергардском полку, состоял в обществе “Кавалергардская семья”. Степан Владимирович показал мне труд своего деда “Кавалергарды в Великую и Гражданскую войну, 1914-1920 годы”. Все три тома переплетены в одну толстую книгу объемом более 600 страниц. Первые два тома, изданные очень маленьким тиражом в Париже в 1936-1938 годах, напечатаны русским дореволюционным шрифтом с “ятями”, “фитой” и твердыми знаками в конце слов, а последний том, вышедший в 1966 году, набран уже современным шрифтом. Книги проиллюстрированы раритетными фотографиями из семейных архивов.
В 1929 году разразился мировой экономический кризис, и количество американских туристов резко убавилось. Владимир Николаевич продолжал работать гидом-таксистом, только теперь он возил экскурсантов в основном по городу и окрестностям. В Париже был крупнейший центр русской эмиграции. Здесь жила мать В.Н. Звегинцова, Ольга Николаевна, после смерти первого мужа вышедшая замуж за давнего друга семьи Федора Федоровича Оома, внука Анны Федоровны Фурман, воспитанницы семьи Олениных и старшей подруги Анны Алексеевны Олениной-Андро. Федор Федорович, по воспоминаниям родственников, был милейшим человеком и легко вошел в их семью. Многие реликвии рода Олениных в тяжелые годы Гражданской войны были, к сожалению, утрачены. Ольга Николаевна старалась сохранить то, что еще осталось. Чудом уцелел в Варшаве у ее двоюродной сестры Софьи Гарбинской дневник Анны Олениной, и Ольга Николаевна решила издать его для друзей и родственников тиражом всего 200 экземпляров без перевода записей на французском языке. Она сочла нужным несколько подправить, беллетризировать дневник своей бабушки. В 1936 году книга увидела свет. Степан Владимирович показал мне экземпляр за номером 18 с дарственной надписью О.Н. Оом своему внуку Владимиру Владимировичу Звегинцову. Русские записи в книге набраны дореволюционным шрифтом. Очень интересно было взглянуть на иллюстрации, особенно на фотографии четы Андро, сделанные в 1866 году. Анна Алексеевна и в возрасте 58 лет сохраняла удивительную привлекательность. Проникновенный взгляд ее больших глаз кажется мудрым и печальным одновременно.
Несмотря на нелегкие условия, русские эмигранты в Париже поддерживали теплые отношения между собой, общались без сословного снобизма. Сохраняя православную веру, русские парижане построили несколько новых церквей. Многие рассчитывали вернуться в Россию, надеясь, что Советская власть установилась не надолго. Большинство браков заключалось между русскими в силу того, что общение между эмигрантами было более тесное, чем между ними и коренными французами, которые могли десятилетиями жить в одном подъезде и лишь вежливо раскланиваться друг с другом. Препятствий со стороны родителей в случае смешанных браков, как правило, не было. Если французы вступали в брак с русскими, то обычно легко вливались в эмигрантское общество, быстро привыкали к теплым отношениям в нем, обретали новых друзей, изучали русский язык. В эмигрантских семьях говорили чаще по-русски. Дети, обучавшиеся во французских школах, имели, по существу, два родных языка. Для того, чтобы их знания русского не ограничивались обиходной речью, с ними специально занимались педагоги.
Отец Степана, Владимир Владимирович Звегинцов, родившийся в России в 1914 году, превосходно говорил по-русски. Высшее образование он получил в Швейцарии, в коммерческой школе, по специальности “Бухгалтерия и международное право”. Кроме русского и французского он свободно владел еще пятью языками: немецким, английским, испанским, итальянским и португальским. Похуже он знал греческий, турецкий, японский языки и урду.
Во время фашистской оккупации семья Звегинцовых оставалась в Париже. Немцы относились к русским эмигрантам весьма подозрительно. Опасаясь обысков, Анастасия Михайловна выбросила в реку личный револьвер Владимира Николаевича, оставшийся со времен Первой мировой войны. Владимир Владимирович не служил во французской армии, а его брат Михаил был призван в 1940 году, но воевать ему пришлось недолго. Франция, за исключением небольшой “свободной” зоны, была быстро захвачена гитлеровцами. Долго о Михаиле родные не имели никаких известий. Вместе с разоруженными однополчанами он находился в казармах “свободной” зоны.
После войны Владимир Владимирович Звегинцов около 40 лет служил в Международной торговой палате. Поначалу он занимал должность библиографа, но знание иностранных языков помогло ему сделать карьеру. Однажды нужно было вести переговоры с важной делегацией, но квалифицированного переводчика не нашли. Позвали Владимира Владимировича, который отлично справился с поручением и с тех пор начал работать синхронным переводчиком. По служебным делам он побывал во многих странах мира. Как и отец, Владимир Владимирович увлекался историей русской армии. Он выпустил небольшим тиражом солидный семитомный труд “История форм обмундирования Русской армии” и еще один дополнительный том “Знамена и штандарты Русской армии”. Степан Владимирович показал мне это издание. Текст отпечатан на пишущей машинке на русском и французском языках и размножен на ротапринте. Автор даже пытался сам выполнить рисунки, но не особенно удачно. Лишь к двум последним томам иллюстрации сделал его испанский друг - профессиональный художник Хосе Мариа Буэно.
В 1961 году Владимир Владимирович, личная жизнь которого долго не складывалась, женился на француженке Мари Жозе Згар, с которой познакомился на службе. Мари Жозе, хорошо владевшая английским и испанским языками, работала секретарем в разных компаниях. Несмотря на двадцатилетнюю разницу в возрасте супругов, брак оказался счастливым. Семья жила в пригороде Парижа, близ Версаля. В 1968 году родился первый сын - Степан, в 1970 году - второй сын Николай. Владимир Владимирович разговаривал с детьми на русском языке и настаивал, чтобы они отвечали ему по-русски. Когда возникали споры между сыновьями и отцом, детям все же было легче браниться на французском.

В 1963 году умерла Анастасия Михайловна. Владимир Николаевич Звегинцов пережил супругу на 10 лет. В 1966 году его посетил в Париже известный литературовед и искусствовед Илья Самойлович Зильберштейн, и Владимир Николаевич принял решение отправить на родину часть принадлежавших ему семейных реликвий и портретов, в числе которых оказались дневник и две главы воспоминаний А.А. Олениной, которые поступили в Российский государственный архив литературы и искусства. В журнале “Огонек” Зильберштейн писал: “Самое отрадное воспоминание осталось у меня от встреч в Париже с сыном О.Н. Оом - В.Н. Звегинцовым, человеком широких познаний в различных областях истории, литературы, искусства, владеющим пятью языками. Какое счастье, что реликвии его прабабушки Анны Алексеевны Олениной попали именно к нему! Несмотря на все трудности и превратности своей жизни, Владимир Николаевич сумел сохранить их. И как характерна для этого человека фраза, сказанная им в одном из последних писем ко мне: “Вы не можете себе представить, какой камень спал с моей души после того, что благодаря Вам удалось все эти предметы вернуть домой, на Родину”. К сожалению, В.Н. Звегинцов не дожил до выхода в свет научного издания дневника А.А. Олениной. Не дождался этой публикации и его сын Владимир Владимирович, скончавшийся в январе 1996 года.

Степан Владимирович рассказывает, какое большое влияние оказал отец на формирование личности своих детей, унаследовавших многие его увлечения. Оба сына получили высшее экономическое образование. Степан окончил Парижский институт политических исследований по направлению «политология», получил степень магистра Парижского университета в области международного бизнеса. Николай окончил Высшую Парижскую Коммерческую школу. Оба в совершенстве владеют русским языком, глубоко интересуются русской культурой. Николай Владимирович трудится  в компании “Michelin”. Степан Владимирович сразу после окончания института работал в инжиниринговой компании, специализирующейся в области нефтепереработки, нефтехимии и охраны окружающей среды. Он часто бывал по служебным делам в странах СНГ, посещал многие российские города. Смена места работы была связана с желанием жить в Москве. Частые командировки Степану Владимировичу не в тягость: он любит путешествовать. Большое впечатление на него производит русская старина, особенно Псков с окрестностями, Новгород, Ярославль. Из зарубежных городов, кроме родного Парижа и Версаля, ему очень нравятся Прага, Рим, старые итальянские города. Еще Степан Владимирович увлекается горными восхождениями, очень любит обозревать альпийские пейзажи. Другое его серьезное увлечение  - российская история. Он хотел бы написать исследование о межнациональных отношениях в России в дореволюционный и советский периоды - тема мало разработанная и многоаспектная.

Так в семье Звегинцовых, многие десятилетия живущей во Франции, из поколения в поколение сохраняется живой интерес к русской истории и культуре, русскому языку и традициям. Замечательно, что у младших Звегинцовых теперь есть возможность не просто бывать на родине предков, верно служивших России несколько столетий, но и жить и работать здесь продолжительное время, оставаясь французскими гражданами, “русскими французами”.

Степан Владимирович Звегинцов продолжает работать в России в крупной энергетической компании "ENRL Russia", с 2018 года он занимает должность заместителя генерального директора – директора по персоналу и организационному развитию, активно участвует в конференциях, посвящённых развитию российской энергетики,  в том числе ветрогенерации.

Очерк опубликован в книге:

Егорова Е.Н.
Очарование пушкинских мест. - Москва: Дом печати “Столичный бизнес”: МП “Информационный центр”, 2003. - 112 с., ил.