На улице В, что находится в центре нашего района, располагается ресторан быстрого питания. Кто знает – это место, так обожаемое детьми, если я только не ошибаюсь, является одним из лидером по продаже еды во всем мире. Так же считается, что обслуживание своих клиентов в этом ресторане происходит настолько быстро, что очередь из посетителей даже не успевает накопиться перед прилавком, а значит это место без очередей.
Неправда.
Очереди там не бывает только в том случае, если народ по причине рабочего времени не появляется в ресторане, а разные праздношатающиеся прохожие заходят до трех часов по полудню не часто, зато после окончания трудового дня народу возле прилавка выстраивается порядочно, не говоря уже про выходные. А в праздничные дни и того хуже. Когда перед дворцом культуры Автозавода заканчивается праздничный салют. Толпа празднично одетых и развеселившихся употребленной дозой спиртного граждан, устремляются к ресторану.
Вот где- то лет эдак шесть или семь назад, мне довелось посмотреть американский фильм ужасов «Ночь живых мертвецов». И вот там был такой момент, когда все мертвецы находящееся на одном из кладбищ, вдруг, внезапно и одновременно поднялись из своих могил и всей своей мертвой оравой начали нападать на один из близлежащих домов. Сначала они шли по направлению к этому дому своей неторопливой (постепенной) и шаркающей походкой, их шатало в разные стороны и добравшись до этого дома, они принимались потихоньку, но очень настойчиво колошматить в разные части дома. В доме были люди и зомби это знали, они хотели полакомиться человеченкой, а дом был изнутри заперт теми самыми людьми, которые совершенно не желали что бы ими кто- то лакомился. Так вот о чем это я?
Им все равно, что время закрытия уже пришло и работники устали. Они готовы взять здание приступом и, честно говоря, в этих случаях очень сильно спасает то, что окошко для обслуживания клиентов на автомобилях с первого мая начинает работать круглосуточно.
Ресторан закрывается, приходят работники ночной смены, которые должны вымыть и вычистить до блеска весь ресторан до его открытия, а вместе с ними на смену выходит менеджер и работник кухни. Пока менеджер следит за порядком в ресторане и заодно на кассе пробивает заказы загулявшихся до поздней ночи дорогих Нижегородцев и гостей нашего города, работник кухни готовит для последних все горячие кушанья нашего ресторана. Как раз с наступлением мая, я работал в этом заведении уже четыре месяца.
Потеряв предыдущее место работы (хотя в моей трудовой книжке стояла отметка «Уволен по собственному желанию»), поработав месяц грузчиком в одной компании, занимающуюся оптовой продажей продуктов питания (ни смог долго находиться в рабочем коллективе алкоголиков, наркоманов и бывших заключенных, проще говоря людей, находящихся на одной из низших социальных ступеней), совершенно устав от безработицы (два месяца провел сидя дома), просто так, не на что, не надеясь, пришел зимой сюда и заполнил нужную анкету. Позвонили мне дня через четыре и я получил приглашение пройти собеседование в одиннадцать часов утра следующего дня.
Как я был счастлив! Окончательно устав от домашней монотонности , депрессии и постоянных семейных скандалов , непосредственно связанных с моим безработным образом жизни, я дал себе слово ,что ни за что не упущу возможности получить эту работу.
На следующий день я проснулся пораньше, хорошенько побрился ( со мной подобное не часто случалось), одел свой черный костюм «тройку», повязал свой симпатичный галстук с узором из серебряных ромбиков и поехал…
Прождав около сорока минут, я наконец то имел удовольствие побеседовать с директором ресторана. Он то и объяснил мне все те нюансы, к которым я должен быть готов поступая сюда работать. А именно: я принимаюсь на должность самого обычного работника ресторана. Здесь нет официантов, нет поваров, барменов, уборщиц и прочих должностей, характерных для этого вида деятельности. Готовит пищу, продает пищу, убирает за посетителями, моет полы и чистит туалеты сам работник. Так же в обязанности входит уборка территории, весной - озеленение и стрижка газонов, зимой - очистка ресторана и принадлежащей ему земли от снега, а так же постоянная очистка стекол, заточка рабочего инвентаря ,стирка грязных тряпочек(хорошо что не в ручную ),разгрузка привезенных продуктов, погрузка ресторанного мусора на мусоровозы и прочее и прочее. При всем при этом оклада как такового нет, а есть почасовая ставка: сколько часов отработал – столько и получил за труды свои праведные за вычетом всех положенных по нашему справедливому трудовому законодательству налогов. Ставка за час прямо таки не большая (если не сказать чего похуже), работать тебе дают не больше сорока часов в неделю , то есть пять дней по восемь часов. И то это максимум. В рабочем расписании, которое составляется за неделю, могут стоять и меньше смен и поменьше часов. Так что в месяц зарплатка получается далеко не сказочная.
Мало этого, так на тебя (меня) еще и орут благим матом, когда ты сделал что- то не так или инициативу проявил в неположенном месте.
О последнем факте директор, конечно же не потрудился упомянуть,
когда брал меня на работу. Зато очень долго рассказывал о том,
какие права имеет член бригады ресторана.
Вот есть обеденный перерыв.
Тот самый час, который должен отводиться работнику «на пожрать» разделен
на три части: получасовой перерыв (он не оплачивается) и два перерыва по пятнадцать минут (уже оплачиваемые). По этому поводу
я могу сказать следующее: кормили хорошо, можно даже сказать до обжорства.
Хотя ты мог есть не в безразмерных количествах, а только строго определенную порцию, все равно очень даже хватало. Некоторые работники (в том числе и я )
быстро полнели с такой пищи.
Хорошо помню тот момент, когда я впервые увидел, что мясо в сандвичи
кладется не только что свежеприготовленное, а в гриль помещается похожий
на круглый кусок розовой пластмассы, замороженное мясо.
Если это мясо говядины - то кусок мяса, как я и говорил уже, розовый, если
свинина - белый.
Кусок мясо мог быть или большим или маленьким – в зависимости
от разновидности приготавливаемого сандвича.
Жирное и вкусное оно показывалось из раскрывающейся створки гриля
и аппетитно пахло когда его укладывали на булочку с горчицей, кетчупом ,
луком и сыром. А до приготовления своего, выглядело мясо, мягко говоря, мерзко.
Да , так вот : кормили прямо как свинок на убой, но и вместе с тем «драли» как зоофил кошку. Причем в роли кошек естественно были мы
Обычные работники
Часто дело доходило до криков, брани, ругани, случались всякие обиды друг на друга, но плохо было не это, а то, что у нас очень большая текучка кадров. Работники приходили и увольнялись очень часто: только однажды пришел на работу, смотрю- одна работница на смену не явилась.
«где она?» – спрашиваю у менеджера. «нету, - говорит - уволилась с утра. Пришла, заявление об уходе написала, форму сдала, я ей разрешил положенные две недели не отрабатывать и она благополучно ушла.»
Вот те раз , думал я. Вчера ведь домой уходил, – она еще работала. Сегодня прихожу – уволилась. Быстро здесь, быстро народ- то разбегается
Маленькая зарплата
и не успеваешь привыкнуть к человеку, а уж на его место взяли другого , который так же работает, кушает до сытости местную пищу, чем- то хороший , чем- то плохой, со своими недостатками и преимуществами, но другой , к которому заново надо привыкнуть, а затем прийти на работу, и узнать уже о его увольнении.
Однажды было такое время , когда только за три недели ушло с работы шесть человек.
Тоже ушли как- то незаметно, не сделав своим уходом какого-то яркого события в ресторане. Ну ничего, привык я со временем к этому и реагировал на увольнения людей не так остро , как это было в начале моей работы.
Привык я к этому событию (и уже даже перестал обращать внимание на чей- то очередной уход.) так же быстро, как и к тому , что у меня был свой номер. Вернее мой номер на работе стал заменять мне мою фамилию, а иногда и имя.
Теперь поподробнее.
Не знаю , уж кто это придумал, но этот кто- то ввел весьма эффективную методику борьбы с опозданиями на работу. Пластиковая магнитная карточка засовывалась в специальные электронные часы, контролируемые компьютером, и в компьютере шла отметка о том , что пластиковая карта была засунута в специальную щель во столько- то , и ты (я) не опоздал на свое рабочее время. Как только работник пробивался на работу, ему тем- же компьютером шло зачисление денег
Маленькая зарплата
на дальнейшее получение заработанных средств. Естественно , что количество карточек соответствовало количеству работающих у нас людей, проще говоря у каждого была своя хронокарта, благодаря которой велся учет пребывания сотрудника на рабочем месте.
А вот у каждой хронокарты был свой номер.
В первый день моей работы в ресторане , мне выдали хронокарту под номером 41, на меня завели личное дело(файл) с номером 41, в расписании работников меня стали указывать «СЕРГЕЙ # 41» сами работники стали при моем упоминании говорить «Сергей 41» (фамилии там редко кто знает друг у друга , а с номером получалось все гораздо проще), а иногда и просто без имени : 41 или сорок первый, кто как скажет. Сначала мне дико не нравилось, что номер моей карты просто выместил мое имя
Мое «я»
и стал заменой моей фамилии он (номер) стал мной. Ну а я соответственно стал номером.
Мне это не нравилось.
Словно какой- то раб, каторжник или просто безликое животное на мясной ферме, которое заклеймили своим номером ля отчета на бойню.
Вместе с этими мыслями в голове всплывали строки одного поэта ,которые конечно писались в более глобальном смысле, но к нашему ресторану подходили как нельзя кстати:
«Нас привыкли встречать дружным лаем
Нам, готовя намордник и плеть
Так удобней, когда все с номерами
Научите об этом не петь……».
Потом все негодование по поводу присвоения номера потихоньку улеглась во мне. Еще бы! Здесь таких как я , со своими номерами, было, мягко говоря, много, а грубо говоря – все. Даже менеджеры, ассистенты директора, да и сам директор. Так что ,что уж о нас ,работниках, говорить?
Выглядело это приблизительно так: прихожу на смену, а там Ленка №10 улыбается очередному посетителю, пытаясь всеми силами изобразить радость на своем лице от его появления, Юлька №64 сидит за кассой на окне, пытаясь какому-то дяденьке на машине всучить пирожок у , которого десять минут назад истек срок годности, а выкинуть жалко, у второго окошка Ольга № 28 , стоя в непотребной позе(из окна не видно, а со стороны кухни Очень даже) протягивает покупателю его пакетик с едой, которую готовили и собирали семь минут, и вся его еда уже успела остыть, Оля № 6 сидит возле мойки , где наливается вода для мытья полов, она положила себе под задницу стопку хлебных лотков и старательно моет маленькие пластмассовые тележки на которых мы привозим продукты на кухню. Каждый занимается тем делом ,какое ему придумал менеджер смены. В служебном помещении Сашка № 25 разбирает только что привезенный товар по надлежащим местам. Он работает в службе доставки, т.е. каждый понедельник и четверг, а иногда и по другим дням, приезжает машина и привозит нам продукты, полуфабрикаты, обертку под пищу, стаканчики для напитков и мороженого, салфетки, кетчуп, соленые огурцы и многое- многое другое. Все это раскладывалось по надлежащим полочкам, в надлежащее место. Например замороженный сок или пирожки убирались во фризер , а молочные смеси для мороженого и коктейлей , салат, лук, или соуса для сандвичей в куллер.
Фризер и куллер оказались сначала для меня словами мало понятными, но потом мне объяснили , что куллер – это холодильник, только очень большой, а фризер – это морозильная камера, тоже между прочим огромная. Это мы привыкли иметь дома маленький( сравнительно) холодильник, и морозилка встроенная, куда от силы влезет десять замороженных кур к празднику Нового года, а у нас это были здоровые такие камеры, выше человеческого роста, с железной, массивной дверью. Конечно всегда была возможность того, что тебя там могли прихлопнуть и не услышать , как ты там надрываешься от крика, но эта проблема тоже была решена, причем очень умно: внутри обеих камер была встроена в дверь огромная красная кнопка, она- то и открывала дверь изнутри, даже если последняя была не только захлопнута, на и закрыта на ключ.
Так вот , каждый занимается своим делом, работа идет своим ходом, все работают, и мне тоже сейчас предстоит пойти в раздевалку, переодеться в свою рабочую сине- зеленую форму, и пробившись карточкой на смену, идти работать.
Таким я запомнил этот, один из многих таких- же, рабочий день.
* * *
В среду с утра я пришел в ресторан только для того, что бы узнать расписание моих смен, на следующую неделю. Раскрыв папку, в которой это расписание хранилось, я был несказанно счастлив:
Во- первых потому что мне наконец- то поставили выходной день на воскресенье и я смогу отдохнуть в общероссийский выходной( у нас просто не часто случается работнику отдохнуть в эти дни, т.к. когда у народа выходные- значит у нас куча работы)
Следом за этой радостью , я наконец- то понял – почему я получил ТАКОЙ выходной. Все было проще некуда: все воскресенье я должен буду проспать дома.
Мне поставили мою первую ночную смену.
Это и было вторым поводом для радости. Вот, думаю, наконец- то дождался: я буду работать ночью. Один. Ну, максимум вдвоем с менеджером. Нет, ну конечно кроме нас двоих еще придут ребята на ночную смену. Они будут отмывать ресторан изнутри, а я работать на кухне. Как здорово, я все-таки научился хорошо работать на кухне и ОНИ это заметили, раз поставили мне смену ночью. А то раньше, когда я только
что начинал работать здесь, мне здорово доставалось от начальства. То одно не так сделаешь, то другое, то я все делаю медленно, то вообще забываю что- либо сделать. Орали за это на меня громко и некультурно, причем, чем сильнее меня ругали, тем я больше путался в работе и тогда у меня все получалось еще хуже. А тут, я увидев эту смену обрадовался сильно, ведь смена была ответственной ( один на кухне как ни как) и уж тут я докажу, что могу работать так как требуется. Спасибо, что дали мне такой шанс- шанс проявить себя, показать свое старание, трудолюбие и огромное желание работать. Ведь если у работника отличное выполнение своих обязанностей – это возможность создать свой карьерный рост.
Нет!
Я не в коем случае не считал себя карьеристом, которому нужна карьера ради его великого тщеславия.
Ни в коем случае!
Просто с карьерным ростом увеличивается и зарплата, а для меня это очень важно. Мне надо кормить семью, они тоже люди и тоже хотят чего - ни будь вкусненького. Теперь довольно легко представить себе, что значило для меня эта первая ночная смена. И подобного шанса доказать свои возможности, я упускать не собирался.
Всю неделю я морально готовился к субботе.
Постоянно думал о том, сколько народу будет приезжать к нашему окошку, получится ли у меня работать так, что бы с утра мне сказали «спасибо» за такую работу?
Задавал себе великое множество всяких вопросов, ответов на которые я не знал, думал о предстоящих событиях, переживал.
Для кого- нибудь другого, конечно все это могло показаться ненужной ерундой и запросто было сказать, что переживания и волнение мое - глупы, ненужные и абсурдны. Но только я тогда воспринимал предстоящие события , как нечто новое в моей жизни, неизвестное, как МОЙ ШАНС.
И этим шансом я тогда и существовал, изнывая от нетерпения, и взывая о скором наступлении субботы.
Я оказался большим дураком.
И вот, наконец- то.
Свершилось.
Ровно в двадцать один час по московскому времени, я стоял в служебном помещении нашего ресторана. Глядя на работников, собирающихся домой, самое позднее через час, меня почему- то охватило какое-то непонятное чувство тоски или даже грусти. Если быть точнее – это была неприятная смесь какого- то щемящего сердце, уныния с тревогой. Именно с тревогой.
Как- то сразу в комок сжалось сердце и страшно захотелось домой.
Почему- то сразу же представилась мне тихая, уютная комнатка - теплая, обжитая. Мой сын, которому едва исполнилось восемь месяцев. Он сейчас уже должен лежать в своей кроватке и во всю видеть свои детские сны. Я даже представляю себе как он улыбается во сне и положив под свои пухлые щечки два круглых кулачка, тихо сопит носом.
После того как эта картина стремительно пронеслась в моем мозгу, на душе стало еще хуже и пустее. Хотя ладно, думаю, завтра в шесть утра пойду домой, лягу в теплую кровать под бочок спящей жене и поглядев в детскую кроватку, где все еще спит сынулька, сам тихо усну. А пока мне предстоит целую ночь кормить наш гуляющий народ. Люди то не виноваты в том, что мне вдруг не с того не с сего шибко домой захотелось. Я пришел в нашу мужскую раздевалку, не спеша умылся, вытащил из своего ящика рабочую форму и после долгих и мучительных раздумий все- таки решил, что гладить ее сегодня не стоит. Ночь ведь. А кому есть дело по ночам , глаженая у меня форма или нет? Никому. Поэтому я надел мятую одежду, стоптанные рваные ботинки, заменяющие мне сменную обувь и отправился на кухню. Вернее я пошел для начала пробиться на свою хронокарту, а уж затем и работать пойду.
К десяти часам вечера пришли работники ночной смены, я к тому времени уже успел переодеться и выпив пол литра кока- колы (благо ее можно пить в неограниченных количествах) уже держал наготове свою карточку для выхода на рабочую позицию.
Не прошло и получаса после закрытия нашего заведения, как к окошку начали подходить первые ночные, страждущие пищи люди.
Сначала подошли мама с сынишкой – взяли по мороженому. Тогда я был просто счастлив, что мороженое мне надо было делать самому (обычно его делал работник прилавка). Затем очень не трезвые молодые люди заказали у нас по два двойных роял – чизбургера, две большие порции картошки по-деревенски и два напитка в емкостях по 0.8 литра. Вот это был шикарный заказ – не то, что следующий за ними мужик, который выгреб из своего кармана все оставшиеся сбережения и долго пытался у нас узнать, что ему продадут на эту сумму. Ему, конечно, объяснили, что на эту сумму ему и коробок спичек вряд ли кто продаст, но мужик не как не хотел этого понимать и когда его ему было вежливо сказана фраза, приблизительный смысл которой сводился к смыслу выражения « пошел ты на ***, старый кретин!», он (ну мужик этот) понурив голову, отошел от окошка и тихо матеря нас и наш ресторан, побрел в сторону трамвайной остановки.
Затем было еще множество всяких - разных клиентов, которых я даже и не пытался запомнить. Я готовил пол ночи без отдыха разные кушанья и уж ближе к трем часам ночи, почувствовал невероятную усталость, хотя спать мне не хотелось. Так уж всегда бывает: хочешь- хочешь спать, а стоит тебе бодро побегать на кухне, как спать уже и расхотелось.
Ну, думаю, сейчас уже три утра, пора бы отдохнуть, покушать, покурить.
Отдохнуть оставшуюся часть моей смены мне пришло в голову не спроста:
Начиная именно с этого часа вся техника в ресторане отключалась, и наши ночные работники принимались за мытье всей этой дребедени, так как под утро должно быть чистым исключительно все.
Так что, готовить на отключенном оборудовании было нельзя, а значит мое участие на этом как бы и заканчивалось и я решил немного отдохнуть до включения нашей техники: пойти в комнату отдыха, попить лимонада, съесть пирожок (наверное с вишней), ну и посмотреть по телевизору какой- нибудь фильм на видеокассете. Так вот только я туда собрался (пошел у менеджера отпроситься) как меня ждало разочарование.
Отдыхать мне не разрешили.
Менеджер сказал мне, что сейчас я буду не отдыхать, а помогать ночникам отмывать ресторан, т.е. на мою долю выпало отмывка прилавка. Мужской и женской раздевалок, комнаты отдыха, офиса. Так же мне было сказано, что это еще не все, и, как только я справлюсь со всеми этими обязанностями, мне дадут новое задание, более ответственное.
Расстроившись, я взял тряпочку и пошел мыть все, о чем мне было сказано ранее.
Не знаю, сколько времени у меня отнял процесс мытья, однако на момент окончания данного действия мои руки тряслись сами собой, все еще изображая круговые движения тряпочки.
После всего этого я подошел к менеджеру, который дружелюбно хлопнул меня по плечу и сказал, что мне предстоит нечто интереснее, нежели протирания сортиров в раздевалках. Он повел меня в комнату, где постоянно складировался весь мусор появлявшийся в результате работы этого заведения. Комната называлась «компакторная». Название свое она получила из- за стоящего в ней некоего пресса, который прессовал всю нашу фирменную грязь.
Из зала, из кухни, с прилавка сюда приносился весь мусор в специальных полиэтиленовых пакетах, потом эти пакеты клались в компактор, который в свою очередь делал из пяти- шести пакетов – один, но большой. В компакторной всегда пахло черт знает чем - запах протухшей картошки гармонично переплетался с испорченными сандвичами и пролитыми напитками, туалетная бумага, обертки, стаканы, ложечки и прочая использованная дрянь всегда валялась здесь в изобилии. Последнее время меня часто посещала мысль о том, что запах этой забегаловки- это не запах приготовленных бутербродов или только приготовленной картошки- фри, нет - это запах компакторной, где все запах, смешавшись между собой, образуют один - запах испорченности, скверный дух гнили и слащавая блевотность.
Придя непосредственно в компакторную я с ужасом подумал о том, а не заставят ли меня мыть теперь и здесь, а то я уже это не раз делал в свои дневные смены и признаюсь честно- приятного в этом мало (если не сказать чего похуже). Но менеджер успокоил меня - компакторная совершенно не нуждалась в моих услугах: « Тебе лишь надо будет помыть вот тут»- сказал начальник, ткнув пальцем в пол.
В полу виднелась ржавая и ужасно грязная крышка люка. Он поднял ее и тошнотворный запах ударил мне в нос. Это был жироотстойник. Сюда сливался весь испорченный рапсовый жир, он тут портился дальше, прямо под нашим полом.
- неужели мне надо тут все мыть? Тут же один жир доверху…- спросил я все еще не понимая, чего от меня хотят.
- Да нет же! – успокоил босс,- все гораздо проще.
С этими словами он пошел в офис, остановился перед большим ящиком, висевшим на стене и имевшем множество разных непонятных кнопок. Кнопки были совершенно разнообразные, выполняли совершенно разные функции - одна отключали сигнал, срабатывающий при открывании задней двери, другая - включала- отключала электричество. Поискав глазами нужную кнопку и после некоторого старания найдя ее, он нажал на нее пальцем. Жир под моими ногами вдруг странно забурлил и пошел куда- то вниз. Я даже стал бояться того, как бы мне не пришлось сейчас своими руками очистить изнутри весь жироотстойник. Но вдруг подобного рода опасения отошли на второй план, уступив место нарастающему любопытству. И было чему удивится: жир, весь уйдя вниз, открыл вдруг лестницу идущую куда то в недра подвала. Пока жир был на месте – лестница была не видна, зато теперь она была тут как тут, изредка поблескивая металлическим отблеском своих ступенек.
- За мной! - скомандовал начальник, отодвигая меня в сторону и начиная спускаться по ступенькам в низ.
- Иду …- эхом отозвался я и поставил ногу на первую ступень.
Пауза.
Спускаться мне не хотелось.
- да скоро ты там?- менеджер, который успел спуститься до самого низа, начал подниматься обратно за мной.
- Да иду я, иду. – Уже раздраженно, чуть - ли не прокричал я и спустился вниз еще на пару ступенек.
Пауза.
Ой, как не хотелось спускаться мне туда.
Не знаю почему, но у меня сами ноги отказывались идти вниз к неизвестному.
«к какому - такому неизвестному? что решил еще себе выдумать? Что еще такого страшного ты хочешь вбить в свою тупую голову? А? ты! Дурак!»- ругал я сам себя. Вернее проклинал свою внутреннюю сущность, которая так сильно страшилась всего непонятного мне и неизведанного мной - «тебе идиоту работу дали, а ты теперь пугаешься идти в какой- то сраный подвал. Темноты испугался? Лучше было тебе сидеть безработным несколько месяцев дома и слушать, все то, что о тебе говорит твоя жена? Это тебе нравилось больше?»
«нет. - Говорил я сам себе, еще не зная чем закончится весь этот «ИДИОТСКИЙ - РАЗГОВОР- С - САМИМ - СОБОЙ», но ты ведь сам знаешь…- из последних сил пытаясь оправдаться из- за внезапно нахлынувшей тревоги, лепетал я себе не уверенным голосом.
«ах, НЕТ?- продолжал орать во мне другой голос - тебе не нравиться когда тебя считают мудаком без копейки денег в кармане,… а что ты готов сделать, чтобы не быть мудаком? А? Всего лишь готов не спускаться в это трижды вонючий подвал! И все из- за того, что ты себе постоянно придумываешь то чего и нет! Чего ты боишься? Боишься, что тебя сейчас заставят отмыть весь подвал? Нет? Тогда иди и мой чего тебе скажут.»
После такого, честно говоря, я уже был не в силах возражать сам себе и еще с секунду постояв в раздумье, двинулся вниз - под ресторан.
Лестница была прямой, не длинной, но такой довольно- таки крутоватой, так что, спускаясь по ней, я ушел глубоко под землю, хотя может и не очень- то глубоко, так как до ушей моих все еще очень слышно доносилась музыка, включенная работниками ночной смены.
Дойдя до низа, темень, царящая в подвале, просто- таки обволокла меня – настолько там было темно и как- то неуютно.
- ну, наконец- то! - услышал я над своим ухом и вздрогнул от испуга и неожиданности.
Это мой начальник, который уже просто устал меня ждать, а я на каком то этапе сумел забыть не только о его присутствии, но и вообще о его существовании.
Поэтому я вздрогнул.
- я уже хотел опять подниматься за тобой, думал ты перепугался. – его смешок как- то глухо раздался в темноте помещения .
« пошел ты на хер», подумал я, но вслух сказал-
- слушай, а вот света здесь нет случайно?
- Света нет, да ладно тебе, не заставлю я тебя тут мыть в темноте- то – он снова как-то глухо рассмеялся, уводя меня в глубь темного коридора.
Я шел за ним, шаг за шагом повторяя его путь, сильно боясь бояться, ну или если быть точнее, я так сильно не хотел всех этих внутренних противоречий и разногласий с самим собой, что то чувство тревоги, я бы даже сказал «чувство страха» просто было подавлено моими же собственными нареканиями в свой адрес. Шли мы в темноте не знаю сколько, но знаю одно - это был не простой подвал. Ну, понимаете, в подвалах обычно пахнет всякой дрянью, плесенью или сыростью, а тут такого не было, да вообще не было никакого запаха. Стены были выложены, скорее всего, пластиковой рейкой, по крайней мере мне так показалось, когда я шел на ощупь держась рукой за стенку, а вот пол, я просто был уверен в этом, выложен листами рифленого железа. Да- да. Именно из него! У нас все служебное помещение этим делом застлано, затем, что когда машина с товаром приезжает, ручной погрузчик было легче завозить.
Кстати о погрузчике. Здесь он тоже был. Когда мы, наконец- то остановились, я нащупал его круглую ручку с рычажком внутри. Да! это был он. Теперь я окончательно убедился в этом, когда мой начальник, наконец- то включил маленькое освещение в точке нашего прибытия.
Маленькая тусклая лампочка осветила немного коридора, по которому мы двигались, ручной погрузчик, прислоненный к двери и еще….
Двери??
Здесь была дверь. Огромная. Железная дверь в стене, которая могла принадлежать, как мне показалось, или куллеру или фризеру.
Сердце мое невероятно заколотилось толи от вновь нахлынувшего страха, толи волнения, толи сразу от всего вместе, но ноги мои почему-то стали ватными, руки похолодели…
Менеджер открыл дверь.
Дверь издала звук нарушенной герметичности и приоткрылась.
Менеджер гостеприимно распахнул ее и подтолкнул меня в перед.
Пытаясь хоть как то справиться с моими ватными от страха ногами, я толи полувошел или полувполз в помещение и меня тут же обдало невероятным холодом.
Это был фризер.
Большой, гораздо больше того, что наверху.
Так, коробки с мясом при входе, ага тут маленькое, а тут большое, все по кусочком, только почему- то по полу разбросано, так вот оно в чем дело: сейчас тут убираться заставят, в холод- то такой.
- ну, ты тут знакомься, а я подожду снаружи. А то холодно тут - сказал мне начальник, а я, дрожа от холода, пошел в глубь.
Коробки с мясом стояли повсюду, хотя зачастую мясо было раскидано по полу кусками, какой- то неопределенной формы, далее висели туши животных. Ну ни чего себе, думал я, а я то думал что это им с фабрики привозят, а тут туши, нако тебе, ишь ты…я подошел в плотную к замороженной туше и не выходя из своей удивленной задумчивости взял ее за руку.
За руку !!!
Во мне все похолодело еще сильнее, хотя с другой стороны как вроде бы пот прошиб меня, какие - то капельки отдельными ручейками потекли со лба, а я все, не веря продолжал стоять, не выпуская из своей руки ее руку
Ее.
Это была девочка. Маленькая. Я ее знал - она бала одной из тех нищих бездомных детей вечно побиравшихся возле ресторана. Естественно никому из нас это не нравилось, эти несчастные дети распугивали наших клиентов, а когда кто - ни будь из нас выходил на улицу, они отбегали на безопасное расстояние и после нашего ухода все повторялось.
А сейчас я стоял и держал ее за маленькую замороженную ручку, побелевшую и на указательном пальчике виднелось тоненькое пластмассовое кольцо с сердечкам, которое за копейки можно купить в киоске. Она висела на длинном крюке, который вошел в нее со спины со стороны ребер и теперь острый конец которого торчал из выпотрошенного живота. Все еще не веря глазам своим поглядел в ее лицо, наверное, желая убедиться в нереальности происходящего, и увидел на щеке замерзшую слезу, которая так и не смогла докатиться до подбородка и капнуть вниз на пол. Ее брат висел подальше от нее. Он был помладше своей сестренки, если не ошибаюсь, ему было, где- то года четыре. На пару с ней он бегал по автостоянке нашего ресторана и просил у богатых дядей и тетей денежку. А теперь его ягодичные мышцы были вырезаны и двумя белыми замороженными кусками валялись неподалеку, рядом с коробкой такого же белого свиного мяса.
Да какое же оно после этого свиное?
Вот черт!
Мясо! Они здесь висели для мяса!
Иду дальше.
В моей нервной системе после всего напряжения наступила заторможенность, ибо эмоций я не испытывал (практически), а все увиденное действовало на меня странным образом. Теперь- то я понял, почему наше начальство не боялось торговать бутербродами с мясом, в то время когда в стране была эпидемия коровьего бешенства и люди боялись покупать мясо на рынках и в магазинах, я понял причину вкуса нехарактерного для говядины и свинины, я понял, что во - первых то, что я увидел рядом с дверью при входе являлось резиновой лентой конвейера, уходящей куда- то вверх, наружу, или в недрах ресторана или еще куда ни будь , где еще могли складироваться коробки страшного мяса, а во- вторых – от увиденного меня вырвало прямо на кучу зеленого тряпья брошенного в углу. Рвало меня долго, даже когда в моем желудке уже ничего не осталось, рвотные спазмы не прекращались. Не знаю что меня заставило остановиться, но, почувствовав облегчение, я поднял одну из тряпок и ветер ею рот.
Вот тут мне стало по настоящему страшно. На зеленой тряпке красовалась символика ресторана.
Это была не тряпка, а …
Форма
Работника ресторана: сине- зеленая футболка и брюки. Бейдж с именем работника был приколот к правой стороне груди на футболке.
« Катя»
было написано на бейджике, и тут я вспомнил, всю нашу огромную текучку кадров, постоянно кто- то неожиданно увольнялся, потом кто - ни будь, приходил на его место и в скором времени исчезал, а тут
Катя висела на мясном крюке с отрезанными грудями и ягодицами, из пустого живота кроме острия крюка торчало не пойми чего, нечто что не убрали когда ее потрошили и освежевали, наверное, остатки кишечника или желудка – не знаю…
Рядом находилось еще много мясного материала, которых я когда - то зная, общался с ними в комнате отдыха, курил вместе с ними и работал целыми днями бок о бок, впоследствии сожалея об их уходе….
Сейчас это было не столько важно, сколько важна была бирка на запястье у каждого висевшего тела, на ней, я просто не мог поверить - на сколько все продумано здесь, висел номер.
Свой номер.
Ее номер.
Тот самый номер, который нам давали по номеру хронокарты.
Тот номер, под которым стояло твое личное дело.
Тот номер, которым тебя называли на работе. Они обращались к тебе по номеру, они наряду с твоим именем называли тебя номером, они не хотели испытывать угрызения совести и видеть в тебе личность, им проще, что бы ты был живым номером, к которому и отношение соответствующее, они знали, что ты рано или поздно станешь одним из них, или…
У меня назревала истерика. Я уже не чувствовал никакого холода, слезы душили меня, из горла вырывалось какое - то клокотание или кудахтанье, которое пока не могло быть криком, оно вылезало потихонечку, рождая новый клохчущий звук. Он застревал в моем горле, я стискивал зубы, напрягал все мышцы шеи и упал на пол этой ужасной морозильной камеры, от охватившего меня омерзения, страха, ужаса и чувства бесконечного кошмара, мое тело начало сводить судорогой, я поднял глаза на дверь и не мог проронить не звука: дверь, шурша об пол и потолок своими резиновыми прокладкам тихо закралась, громко хлопнул замок.
Огромной красной кнопки, открывающей дверь изнутри, не было.
6 апреля 2002г.
00ч 15мин.