Глава 28.
Еле передвигаясь из-за обильного угощения, мы в изнеможении опустились на скамью перед палисадником, привалившись спинами к заборчику. На заднем дворе залаял обеспокоенный пес Тимошка. Вечерело. Не в пример Москве, погода здесь стояла теплая, непривычная для нас в это время года.
-Да, Витенька, это тебе не в академической столовой, - погладив приятеля по животу, засмеялась Люська.
-Не расслабляйтесь! Сейчас еще в саду накроют для гостей столы! – напомнил Артем.
- И все повторится сначала, – хихикнула я, - до утра!
- Да вы что? – подскочила Люська, - А ну поднимайтесь?
- В Москву пешкодралом отступать? – робко поинтересовался Витя.
- Пойдемте хоть прогуляемся! Надо же как-то все это утрясти! – озабоченно предложила Люська.
- Какая у вас родня приветливая, - заметил Витя, когда мы отошли от палисадника. - У вашей бабушки, сколько всего детей?
-Четверо. Самый старший Татьянин отец, потом тетя Наташа, фото которой вы рассматривали, потом мой отец, потом тетя Ира, - объяснял Артем.
-А что за история с вашей тетей произошла?
-По рассказам взрослых, - начала я, - перед самой войной дядя Слава, Наташин муж, отвез ее в роддом, и позвонил об этом в Москву, а на следующий день началась война. Он танкист и погиб буквально в первом сражении, а о ней вообще с тех пор никто ничего не знает. Известно только, что роддом немцы разбомбили, а была ли она там или уже ее выписали, или эвакуировали, никто не знает. Видимо погибла. Вот такая история.
- Да, военная история, – задумчиво проговорил Витя.
- Видите зарево? – поспешила я отвлечь приятелей от грустностей? – Это коксохим шлаки выбрасывает. Там его целые горы. Летом, когда ветер с той стороны дует…
- О, тогда только держись! – продолжил Артем, перехватив инициативу в свои руки, и стал рассказывать друзьям забавные подробности из нашего детства, отвечать на их многочисленные вопросы, а у меня все не выходила из головы история с папиной сестрой и ее фотографией. Почему, вдруг, она оказалась у Витиной мамы?
Свернув с центральной улицы, минуя несколько переулков, мы вышли к Днепру.
-Какая красотища! – завосторгалась Люська. – И Днепрогэс видно!
-Чуть ниже большой пляж, - пояснил Артем. – Там можно лодку взять. Хотите? – и мы пошагали к лодочной станции.
Ребята сели на весла, а мы с Люськой от нечего делать запели. Пропев почти весь свой бывший репертуар, с которым мы когда-то выступали в студенческом театре, начали нашу любимую:
- Вечерний звон, вечерний звон!
Отложив весла, ребята тут же подхватили:
Как много дум наводит он
О юных днях в краю родном,
Где я любил, где отчий дом.
И как я, с ним навек простясь,
Там слушал звон в последний раз!
Песня полилась чистой, широкой, нежной грустью, поднимаясь над Днепром, и птицей полетела к притихшими берегами.
Едва затихли ее последние звуки, как тотчас послышался зов Оксаны:
-Таня, Темка, гребите к нам! – парни послушно заработали веслами. Сдав лодку, мы подошли к кузиночке. С ней рядом стоял наш местный приятель, Андрей. Он сравнительно недавно вернулся из армии и считался ее парнем. Все поздоровались.
-Как красиво у вас получается!- с восторгом воскликнула Оксана. - Только грусть эта песня навевает.
- А мы и веселее могем, заулыбалась Люська, и затянула:
Иванко, ты, Иванко!
Рубашка вышиванка,
Все тут же подхватили, и с песней вышли на середину улицы.
Во дворе Ирининого дома уже собрались гости. В основном это были знакомые нам с детства парни и девушки, соседи, мелькнуло несколько новых лиц. Это были Оксанины друзья из ее института. Пришество пошло своим чередом. Многочисленные поздравления «новорожденной» чередовались праздничными тостами, говорилось много хороших слов в адрес Ирины и Ивана. Все радовались, что у них выросла такая, как сказал дядя Петя, гарна дивчина. В самый разгар поздравлений, вдруг, слово взяла Ирина:
-А что все о нас с Ваней речь идет? А ну выпьем за наших с ним родителей! За их здоровье, за то что они, не жалея сил и здоровья нас растили. Иначе не было бы и нашей Оксаны, - улыбнулась она. Все дружно подхватили ее призыв, а после тоста стали рассказывать про нашего дедушку, бабушку. Потом кто-то вспомнил, какая она в молодости была певунья и плясунья. Дядя Петя вынес баян, и заиграл веселый гопак.
-А ну, москали, не посрамите своей бабушки!- воскликнула Ирина, глядя на нас с Темкой.
Артемка встал, поправив прическу, и лихо, притопывая ногами, прошелся передо мной. Я нарочито одернула платье и, приплясывая, ответила на его вызов. Сразу же образовался круг, и я бойким притопом прошлась вдоль него. Артем лихо запорхал рядом, дядя Петя ускорил темп, мы зачастили каблуками и выдали такого гопака, что, по окончании танца все устроили нам бурную овацию.
-Ох, и лихие у Насти, внучата!- засмеялась баба Вера.
-Дядя Петя, а «цыганочку» можете? – пристукивая от нетерпения ногами, поинтересовалась Люська. Дядька мелькнул пальцами по пуговичкам, и баян заискрился цыганочкой. Бабочкой, выпорхнув на средину круга, пританцовывая и призывно двигая плечиками, Люська закружилась перед Витей. Он, словно нехотя прошелся по кругу, приблизился к партнерше, и оба завихрились в неистовом танце, выделывая чудеса ногами, прищелкивая пальцами, изгибаясь в такт музыке. Все стали притопывать, хлопать в ладоши, танцоры в стремительном темпе, изумляя всех красотой и задором исполнения, запорхали по площадке и, наконец, под бурные аплодисменты благодарных зрителей в изнеможении упали на свои места.
-Ну, москали, ну, потешили! – довольно забасил дядя Петя.
Уставшие от впечатлений, от непривычно-обильной еды, мы, наконец, отправились на ночлег.
-Жаль Серж не смог с нами поехать, - засыпая, посетовала Люська.
-И Сашка, - пискнула я, проваливаясь в пустоту.
-Таня, Таня, вставай, уже поздно! – вдруг услышала я далекий голос Артема и, открыв глаза, разочарованно протянула:
-Ой, Темка, какой я сейчас сон видела!
- Вещий сон Кассандры? – засмеялся Артем.- Вставай, Ирина уже стол накрыла.
-Опять стол? – воскликнула Люська, испуганно округляя глаза. Мы рассмеялись, а Витя спросил:
-Тань, что за сон-то?
-Ну-ка, ну-ка, и мы послушаем,- заинтересовалась тетя Ира, входя в комнату вместе с Оксаной.
Покосившись на Витю, я закуталась в одеяло и начала, стараясь не упустить ни одной подробности:
-Значит, сидим мы с Люськой под огромным ветвистым, деревом, и любуемся рассветом. Вдали слышится праздничный пасхальный перезвон, чье-то пение, на душе так радостно, светло. Вдруг над нашими головами закружилась стая больших белых птиц, и одна из них роняет свое перо, прямо мне в руки. Только я повернулась к Люське, чтобы его показать, смотрю, к нам приближается старец, белый, как лунь, с огромной корзиной спелых яблок. Он хочет подойти ближе, протягивает мне свою ношу, а большие зеленые лопухи у него под ногами мешают ему. Он наклоняется и медленно, осторожно раздвигает их свободной рукой. Только я навстречу ему потянулась, чтобы помочь, и тут "Таня, Таня....". Такой сон сломал! - укоризненно посмотрела я на братишку.
-Вот это сон! – воскликнул Витя. – Целый фильм короткометражный! И что же, интересно, все это означает?
-Да, волшебный сон, ничего не скажешь! – улыбнулась Ирина. - И он обязательно сбудется, раз подружка рядом была и пение райское слышалось! Это, Танюшка, тебе твой ангел весточку подает! Перо белой птицы – означает радостную важную новость, а корзина с яблоками – большую любовь, – многозначительно посмотрев, отметила она. - Поэтому старец корзину несет. Ну, а лопухи – это помехи на пути к твоему сердцу, которые влюбленному встречаются!
-Ну, Танька, готовься, яблоки есть! – засмеялся Витя.
-Пока это все еще в пути, - заметила Оксана, – пойдемте к столу, там уже Вас все ждут.
Витя с Артемкой заспешили из комнаты, а мы с Люськой не спеша начали одеваться. Заговорщицки подмигнув мне, Люська шепнула:
-Пока любовь не началась, надо тебе в командировку съездить, а то потом муж не отпустит! – она озорно блеснула глазами. Я бросилась в неё подушкой, мы обе расхохотались и заспешили умываться.
http://www.proza.ru/2008/08/25/330