Снаружи.
Ранец впился своими лямками в плечи с таким упорством, что Виктору стоило больших усилий сбросить его. Рюкзак с глухим звуком ударился оземь, и Виктор счел за лучшее свалиться рядом. С вздохом огромного облегчения он оперся на сумку спиной, вытянул ноги и сдернул флягу с поясного ремня. С противоположной стороны костра донесся тихий смех, но из-за высокого пламени Виктор не увидел, кому тот принадлежит.
Сидящие вокруг костра замолкли, временно обратив все внимание на него, и продолжили свои разговоры вполголоса. Виктор глотнул воды, и, в свою очередь, оглядел сидящих, попадавших в поле зрения. Явной опасности никто из них не представлял, но он по старой привычке все же расстегнул кобуру, держа револьвер наготове. Негласный кодекс пустыни требовал хранить мир у ночного огня, но люди попадались всякие, а потому излишняя предосторожность не мешала.
Виктор еще раз приложился к фляге и вытер с лица пот. Прошедший день был не из легких, пришлось много двигаться, уходя от преследования, и потому ночь застигла его неподготовленным. Уже собираясь заночевать где придется, Виктор вдруг заметил далекий огонек и двинулся к нему. Пройдя несколько километров, он вышел к этому костру и теперь наслаждался отдыхом и теплом. Несмотря на голод, этот внезапный комфорт принес с собой сон, и, лениво сопротивляясь, Виктор стал засыпать.
Где-то в тени на другой стороне костра заржала лошадь, отчего Виктор вздрогнул и проснулся. Лошадь напомнила о преследователях, он быстро вытащил револьвер, заменил гильзы патронами, проверил вращение барабана и легкость хода ножа в ножнах. Огонь в пустыне виден на очень большое расстояние, глупо надеяться, что его не заметили. К тому же, осознал Виктор, в свете костра он является мишенью лучше, чем в тире.
- Эй, парень! – окликнул его бородатый мужчина, - Мы все здесь чтим правила, успокойся!
- Я понимаю, черт возьми, - ответил Виктор, прикрываясь от темноты ранцем и сооружая из песка некое подобие бруствера, - но тех, кто идут за мной, это не остановит.
Это заявление посеяло беспокойство, и вскоре уже все щелкали перезаряжаемым оружием, беспокойно вглядываясь в непроницаемую стену темноты.
Вдруг вдалеке замелькали вспышки, Виктор сразу понял, что это выстрелы и сильнее прижался к песку, но свиста пуль не услышал. Зато услышал жуткий вопль, от которого по коже побежали мурашки, и через мгновение – еще один. Ничего не понимая, Виктор приподнялся, стараясь разглядеть хоть что-нибудь в остатках света умирающей луны, и тут темнота всколыхнулась от третьего вопля, этот был совсем рядом. Кто-то бросил горящую головешку в направлении крика, и она осветила руку, скребущую песок. Вторая головешка свалилась рядом и своим светом выхватила из тьмы фигуру в луже крови, спугнув огромную бесформенную тень.
Виктор приподнялся на локтях и увидел, как двое мужчин бегом бросились к телу, схватили его и мгновенно притащили к костру. Никаких звуков из темноты больше не доносилось. Он встал, отряхнулся и подошел к раненому, состояние которого было плачевное – глубокие рваные раны в животе и груди непрерывно кровоточили. Увидев Виктора, человек дернулся и захрипел.
- Ты! Это все ты… - хрип перешел в бульканье, раненый в последний раз дернулся и затих.
В стороне раздался всхлип, и Виктор, оглядевшись, наконец рассмотрел всех, стоящих у костра, их было семеро, их числе две женщины. Одна из них плакала. Невысокий человек в шляпе принес откуда-то одеяло и накрыл тело. Все молча уселись у костра. Виктор снял револьвер с боевого взвода, убрал его в кобуру и снова попытался заснуть, но ему помешал человек в шляпе.
- Парень, совершенно очевидно, что, присоединившись к нашему костру, ты явно спас себе жизнь. Потому, думаю, будет справедливо, если мы потребуем тебя объяснить, в чем же, собственно, дело.
Виктор оглядел всех и почесал заросший щетиной подбородок.
- Ну что же, я не против. Однако рассказывать особо нечего. Я завербовался охранником каравана, который шел из Дамаска в Шираз. На полпути нас ждала засада, устроенная бедуинами, этот один из них, - Виктор кивнул в сторону тела, - Почти все караванщики и конвой были перебиты сразу же. Мне и еще нескольким удалось уцелеть, посовещавшись, мы двинулись к югу, надеясь выйти к заливу, но оказалось, что бедуины нас преследуют. Петляя по барханам и отстреливаясь, мы мчались, не разбирая направления. Через несколько дней я остался один и позавчера потерял лошадь. К моей удаче, на тот момент я уже оторвался от преследования, но вчера меня снова догнали. Завязалась перестрелка, и я видел, что попал в одного, а остальные отступили для перегруппировки. Я воспользовался моментом и бросился бежать со всей скоростью, с какой мог, и бежал до наступления ночи. Темнота позволила мне разглядеть пламя вашего костра, а остальное вы уже видели.
- Останься ночью там, тебя бы точно порвали на куски, - заметил бородатый мужчина.
- Я видел много тварей в пустыне, - пожал плечами Виктор, - Но чтобы такое…
- Ха! – воскликнул высокий негр, - В пустыне много интересных мест, настолько интересных, что лучше туда не попадать!
Он ухмыльнулся, сверкая зубами, и раскурил трубку.
- Тут более интересно другое, - продолжил он, выдохнув облако дыма, - Почему бедуины, захватив караван, стали преследовать остатки охраны?
- Возможно, они не хотели оставлять свидетелей, - ответил Виктор, - Мы имели все шансы дойти до залива.
- Что вез караван? – спросил человек в шляпе, не отрывая глаз от огня.
- Не имею понятия, об этом знали только старший караванщик да командир конвоя, а они уже давно жуют песок.
Виктор вытащил из ранца банку консервированных бобов, положил ее в костер, подождал, пока она нагреется, и ножом выкатил ее из пламени. Вскрыв банку, он, используя нож вместо ложки, принялся медленно жевать ее содержимое. За пределами круга света оживились ночные существа, шурша песком и занимаясь своими насущными делами. Пустыня успокоилась и зажила своей жизнью, однако Виктор спиной ощущал нечто чужеродное и постоянно оглядывался.
- Они боятся света и сюда не сунутся, - сказал человек в шляпе, заметив беспокойство Виктора, - пока огонь не погас, они нам не страшны. Тебе сильно повезло, что ты добрался сюда невредимым.
- Что они из себя представляют?
- Кто знает? Я их не видел и не хочу видеть. – человек в шляпе вытащил из костра уголек, закурил и бросил его обратно, - Хотя они есть только в этой части пустыни, у меня есть основания полагать, что это разновидность экимму, но этот интерес чисто академический, желания исследовать не возникает.
- Ты слушай, слушай Алхимика, он тебе расскажет! – громко засмеялся бородатый мужчина.
Человек в шляпе, которого называли Алхимиком, молча усмехнулся.
- Нечего беспокоиться, - заметил негр, - мы тут не первый день и знаем их повадки, теперь уже будет спокойней.
Виктор кивнул в ответ, швырнул пустую банку в костер, и, развалившись поудобнее, заснул.
Утро напомнило о себе солнцем, пробивавшем закрытые веки. Сон признал поражение и отступил, вернув Виктора в реальность.
Костер медленно умирал, поглотив всю пищу, воздух был прохладный и вызывал зябкость. Виктор поежился и встал, чтобы немного размяться. В свете дня он хорошо рассмотрел место, куда пришел в темноте – то тут то там из песка торчали отполированные временем скалы, к северу их становилось все больше и, постепенно, они переходили в невысокую гряду, в центре которой выделялась отдельная вершина. Все, кроме человека в шляпе, которого называли Алхимиком, еще спали, и нигде не было видно негра. Он появился через несколько минут из-за скал, с охапкой сухих пустынных растений в руках. Бросив их в костер, он почесал гладко выбритую голову и посмотрел на Виктора.
- Не хочешь выяснить судьбу своих ночных друзей? – спросил он, набив трубку и поднося к ней уголек.
- Да, надо бы проверить на всякий случай, - согласился Виктор и вытащил револьвер.
Негр хмыкнул, натянул на голову засаленную форменную фуражку, в цвете которой смутно угадывался исходный белый, из кучи снаряжения вытащил за ремень лебель и, проверив патронник, щелкнул затвором.
- Я с вами, - сказал Алхимик, вставая и поправляя шляпу. Оружия он не взял.
Сначала они осмотрели место, откуда к костру притащили умирающего, на песке остались следы борьбы и остались пятна, некогда бывшие кровью, невдалеке валялся присыпанный песком кривой бедуинский кинжал. Алхимик поднял его и, потрогав пальцем лезвие, удовлетворенно хмыкнул.
- На песке ничего не разобрать, - отметил негр, - следы идут дальше.
Рваная цепочка следов вела к горизонту, и они двинулись вдоль нее. Чуть в стороне Виктор заметил свои следы – бедуины до последнего дышали ему в затылок. Они шли еще около десяти минут, следы заставили их карабкаться на довольно высокий бархан, и на вершине ситуация стала чуть более ясной. Песок везде был потоптан, так же виднелись кровавые пятна и клочья тряпок в бурых пятнах, невдалеке лежало разбитое в щепки ружье.
- Здесь что-то заставило их спешится, – сказал негр, на корточках рассматривая песок, - вижу несколько гильз, они пытались отстреливаться.
- Почему нет тел? – удивился Виктор, - они что, все ухитрились сбежать?
- Не думаю, не думаю, - усмехнулся негр, вешая свое ружье на плечо и пуская дым из трубки, - сдается мне ситуация куда проще и неприятней.
- Ты вчера говорил об экимму, - обратился Виктор к молчавшему до сих пор Алхимику, - что это?
- Трупоеды Междуречья, - ответил тот, - мы конечно не рядом, но некоторые признаки – особые следы на песке, поведение животных, звуки и прочие признаки позволяют мне определить это. Однако, как я уже говорил, мне не сильно хочется исследовать, действительно это экимму или их родственники.
- Откуда у тебя такие знания?
- Меня же не просто так зовут Алхимиком. Я действительно алхимик, много путешествовал, много где учился. На самом деле меня зовут Альберт.
- Виктор, - отозвался Виктор и посмотрел на негра.
- Ндаба, - ухмыляясь, ответил тот.
Их разговор прервало ржание лошади, доносящееся с другой стороны бархана. Виктор бросился к краю песчаного холма и увидел лошадь. Она зацепилась поводом за небольшой кусок скалы и постоянно дергалась, запутывая его еще сильнее. Виктор бегом спустился с бархана и подошел к ней, от испуга она вся была в мыле, но, увидев человека, успокоилась. Аккуратно распутав повод, Виктор с лошадью снова поднялся на бархан.
- Думаю, больше мы здесь ничего не найдем, - сказал Ндаба, - возвращаемся.
Они двинулись обратно к лагерю, жмурясь, он светившего в лицо восходящего солнца.
- Альберт, почему эти твари не тронули лошадей? – озвучил Виктор внезапно пришедшую мысль.
- Зачем есть лошадь, когда рядом находится нечто более вкусное? – пожал плечами Алхимик.
Остаток пути прошли молча. К их приходу в лагере уже все проснулись, бородатый мужчина возился с лошадьми, женщины о чем-то переговаривались, помешивая еду в небольшом котелке, двое оставшихся мужчин, сидя на скале, с интересном рассматривали лошадь, которую привел Виктор. Эти двое, как он увидел в свете дня, были близнецами, именно они ночью вытащили к костру смертельно раненого бедуина.
- Питер! Где ты бродишь? – весело крикнул Ндаба, - Уж не думаешь ли ты, что мы забыли, чья очередь готовить завтрак?
- Помню, дери тебя черти! – раздался из-за скалы голос бородача, - Я, в отличие от тебя, еще и о лошадях помню!
Заинтересованный Виктор подошел к этой скале и увидел, что за ней устроена импровизированная коновязь. Питер как раз закончил засыпать в кормушку овса и увидел его.
- Ты смотри-ка, твои друзья тебе еще и лошадь оставили в наследство!
- Да уж, учитывая, что моя лошадь сдохла по их вине, это наследство имеет немалую ценность, - ответил Виктор.
- Советую тебе проверить и переметные сумки, - пробурчал Питер, - бедуины часто таскают с собой награбленное барахло, и иногда оно полезное.
Виктор привязал лошадь и сбросил сумки наземь, на седле под одной из них была закреплена винтовка.
- Посмотрим что тут, - сказал он, вытаскивая ружье, - ли-энфилд! Похоже, он принадлежал одному из наших караванщиков. Стоит сказать спасибо этим бандитам за то, что сохранили его для меня.
Он повесил винтовку за спину и принялся рассматривать сумки. В одной из них был запас овса и какие-то тряпье, его Виктор сразу выбросил, во второй – небольшой запас еды и пара десятков патронов, которые он рассовал по карманам.
- Ну что же, хоть я и не получу обещанной мне платы в Ширазе, по крайней мере теперь я смогу наняться на новый караван.
- Парень, для этого тебе еще надо добраться до населенных мест, хотя бы оазиса, а их здесь не так много, - засмеялся Питер.
Виктор вернулся к своему ранцу, одиноко лежащему у костра, поднял флягу и сделал большой глоток. Рядом сел Алхимик с парящим котелком в руках.
- Ну что, парень, куда дальше?
- Попробую снова пройти к заливу, а оттуда уже к Ширазу. Думаю, мне немного заплатят за информацию о пропавшем караване, а дальше уже видно будет. Виктор тоже присел и достал очередную банку бобов, - Возможно по дороге мне попадется другой караван или оазис, а там всегда найдется работа для пса пустыни вроде меня.
- А возможно тебе снова попадутся бедуины, - захохотал Питер, - и твоей последней и единственной работой станет кормежка шакалов с пулей в черепе.
Ндаба тоже громко загоготал, шутка показалась ему страшно смешной.
- Кысмет, - улыбнулся Виктор в ответ.
Алхимик согласно кивнул.
- Что значит «кысмет»? – раздался женский голос.
Говорила одна из женщин, невысокого роста, с тонкими чертами лица и светлыми волосами. Виктору она сразу показалась хрупкой и совершенно чужой в жестоком мире, называемом пустыней. Вторая женщина была выше, более атлетически сложена, под ее бронзовой от загара кожей перекатывались мускулы, она внимательно смотрела на Виктора, изучая.
- Это значит «судьба», если опустить лингвистически тонкости, - ответил Алхимик.
- Почему ты скитаешься по этим опасным местам? – снова спросила женщина, обращаясь к Виктору, - Почему ты не возвращаешься в Европу, чтобы жить нормальной жизнью?
Виктор в удивлении уставился на нее, Питер и Ндаба перестали смеяться, возникла неловкая тишина, прерываемая только храпом лошадей и тихим треском травы в костре.
- Честно говоря, здесь считается неприличным пытаться узнать что-то о собеседнике, если он сам не рассказывает, - сказал, прервав тишину, Алхимик, - так же неприлично как пытаться узнать настоящее имя, если его не раскрывают.
- Прошу простить мою спутницу, - ответила вторая женщина, - Моника впервые здесь и не знакома с этикетом оазисов.
Питер покачал головой, а Ндаба сверкнул зубами в улыбке.
- Что же, принято, прощаю, - кивнул Виктор, - я, тем не менее, отвечу, если вы мне ответите, что вы делаете возле этих голых скал.
- А почему ты решил, что мы здесь вообще что-то делаем? – спросил Питер.
- Да потому, что я вижу по следам, вы здесь не первый день, - ответил Виктор, - остановись вы тут лагерем на ночь, вы бы уже были в пути, но чего-то ждете. А здесь не оазис, отдохнуть не остановишься.
- Справедливо, - кивнул Ндаба, - мы согласны.
Виктор развалился поудобнее и выбросил пустую консервную банку.
- Почему я скитаюсь по этим негостеприимным местам? Да потому, что мне это нравится. Там, в Европе я конечно мог бы жить. Ходить на работу, выплачивать кредит за машину и дом, женится, растить детишек, устраивать их в колледж, выйти на пенсию и сдохнуть, как и многие другие простейшие до и после меня. И я бросил все, что у меня было, а по правде и не было ничего, на все деньги купил билет и отплыл в Порт-Саид. И с тех пор я сам себе хозяин. Я хочу жить, так, как я хочу, и умереть так, как я захочу.
- Вот именно! - воскликнула женщина, которую звали Моникой, - Здесь сплошь опасности и смерть, тогда как там – покой и безопасность!
- В смерти нет ничего страшного, - возразил с улыбкой Виктор, - кроме того, к ней привыкаешь, когда она рядом постоянно. И лучше я умру здесь, в песках, изрешеченный бедуинским пулями, чем там, в больнице, в окружении скорбящих коллег и родных.
Ндаба засмеялся, и в его смехе чувствовалось одобрение.
- Чего же вы здесь тогда делаете здесь, с опасностью и смертью рядом? – спросил в свою очередь Виктор.
- Ты когда-нибудь слышал о зиккурате Нергала? – ответил вопросом Алхимик.
Брови Виктора потянулись вверх.
- Я слышал кое-что от одного грабителя пирамид в Каире много лет назад. А он, в свою очередь – от умирающего в лихорадке курда в Багдаде. Странные вещи о не менее странных существах, охраняющих таинственные сокровища, лежащие на огромной глубине под зиккуратом. В агонии курд что-то кричал еще и о братьях Уту, о зове зиккурата и о «взгляде смерти». Видимо лихорадка под конец совсем выела его мозг. Никогда не думал, что это правда.
- Тем не менее, это так, - Алхимик закурил, и, щурясь, посмотрел на солнце, - мы и есть Братья Уту. Сейчас нас осталось только трое, хотя было больше. Некоторые предпочли оставить Братство, некоторые умерли, как Селим в Багдаде, о котором ты знаешь. Надо сказать, его смерть была еще относительно легкой. Мда… Мы в основном занимаемся исследованием зиккурата, а попутно тащим оттуда все ценное и сбываем в крупных городах.
- Здесь вас больше чем трое, - резонно заметил Виктор.
- А ты наблюдателен, - заметил Питер, вызвав общий смех.
- Само собой наши действия не остаются незамеченными. Приходит запыленный человек, продает на рынке странную, но дорогую вещь. Это вызывает интерес у многих авантюристов, некоторое выказывают желание отправиться с нами, поскольку без нас сюда никто не попадет. Мы, со своей стороны, тоже не против, потому что дело это опасное, внизу негостеприимно, и лишний ствол не помешает. И хотя в прошлый раз из наших попутчиков никто не вернулся, в этот с нами отправились четверо. Это Каролина и Моника. А это – братья Мик и Дик.
Виктор опытным глазом осмотрел всех четверых. Братья были чуть старше двадцати и явно не имели опыта пустыни, экипировка и манера поведения выдавала в них новичков. То же самое Виктор мог бы сказать и о Монике, задававшей ему наивные вопросы. Вторая же женщина, которую алхимик назвал Каролиной, выглядела куда более опытной, она носила два пистолета, и этим показалась Виктору смутно знакомой.
- Я слышал о некой Каролине из отряда полковника Лефевра. С двумя кольтами и по прозвищу Мурена, – сказал Виктор, глядя на нее.
- Ты прав, - с безучастным видом ответила она.
- Я думал, вы все погибли в бою за оазис Радужный полтора года назад.
- Почти все, - в голосе Каролины послышалось раздражение, - дьявол побери Ван Гриммера, если бы он не полз как морская черепаха, все случилось бы иначе.
- Я был в отряде Ван Гриммера, - сказал Виктор, - мы шли к вам на помощь, но севернее попали в засаду, понесли потери и отступили.
- Понятно, - Каролина пожевала губу, - так или иначе, Лефевр мертв. Остатки отряда сдали оазис и двинулись в пустыню, командование на себя принял Майер. У нас с ним сразу начались разногласия. Я считала, что людям нужно выплатить то, что полагается и распустить, он же наоборот, говорил, что стоит добрать наемников и искать нового нанимателя. В конце концов запахло жареным, и в районе Триполи наши пути разминулись.
- Что же занесло тебя сюда? - спросил Виктор.
- Как всех – возможность подзаработать, что ж еще.
Каролина вытащила из кармана портсигар и закурила.
Виктор повернулся к Алхимику.
- Насколько я понимаю, зиккурат где-то рядом?
- Да, это вон там, - махнул тот рукой в сторону массива скал с торчащей вершиной, - скалы – все, что осталось от древнего сооружения. Но у него, как и у всего остального, главное не снаружи, а внутри.
- Чего же вы ждете?
- Есть особенности. Вход открывается только в ночь новолуния, она как раз наступит сегодня. Другим способом туда больше никак не попасть, хотя выйти можно в любое время.
Виктор встал, чтобы немного размяться и потянулся. Солнце стояло в зените и нежадно жгло все, что имело несчастье выглянуть из тени. Пустынная жизнь замерла, пережидая пик температуры. Питер и Ндаба курили и вяло переругивались, устроившись под самодельным тентом у одной из скал, один из братьев пошел проверить лошадей, второй лежал под навесом, положив шляпу на лицо. Женщины тоже сидели под натянутым на жердях куском парусины, в тени Каролина тихо говорила что-то Монике, показывая пальцем в карту.
- Когда думаешь отправиться? – спросил его Алхимик.
- За прошедшие несколько дней я изрядно вымотался, - ответил Виктор, вытаскивая из ранца одеяло и закрепляя его на стоящих рядом кусках скалы, - вся эта беготня почти полностью лишила меня сил, и сегодня я планирую отдохнуть. Завтра с рассветом, по прохладе пойду на юг, припасов хватит на несколько дней, в крайнем случае пару суток придется идти впроголодь и пить по глотку, но мне не привыкать.
Алхимик сдвинул шляпу, почесал затылок и поднялся с песка, солнце ослепительно блеснуло на лезвии заткнутого за пояс кривого кинжала.
- Послушай, - задумавшись, сказал он, - я не верю в слепой случай. Не верю, что он привел тебя сюда. И потому я предлагаю тебе принять участие в нашей экспедиции. Мы собираемся пройти настолько далеко, насколько сможем, а потом вернемся. Все ценное, что сможешь унести – твое. Что скажешь?
- Нет уж, я против! – неожиданно возразил Ндаба, - всем известно, что к Ван Гриммеру нанимаются отборные подонки. У меня нет никакого желания получить на обратном пути пулю в спину только потому, что кто-то решил не делиться!
- Довольно странно слышать осуждение подонков от дезертира, – оскалился Виктор.
Ндаба с яростным воплем вскочил с места, держа в руке револьвер, но, бросившись вперед, упал, наткнувшись на ловко подставленную Питером ногу.
- Спокойно, спокойно! – шипел Питер, навалившись на огромного негра и выкручивая револьвер из его руки.
Тяжело дыша, Ндаба поднялся и злобно посмотрел на Виктора.
- Пойду напою лошадей, - сплюнув, сказал он и ушел.
- Что все это значит, черт возьми? – спросил один из братьев.
- Ндаба – дезертир из Французского иностранного легиона, - сказала со своего места Каролина, - это хорошо заметно по мелким деталям.
- Это его больная тема, - заметил Питер, - там довольно трагическая история, лучше не обсуждать ее в его присутствии.
- Так что же, парень, - снова обратился к Виктору Альберт, - мое предложение в силе. Твое слово?
- Конечно это заманчиво, - ответил Виктор, - я слышал что оттуда можно вынести целые состояния. Однако у меня несколько другие интересы – я подозреваю, что бандитов на наш караван умело навели. И я практически уверен, кто именно это сделал. Сейчас у меня одно желание – добраться до населенных мест, найти его и немного пощекотать ножом.
- Ну что же, значит таков твой выбор, - покачал головой Алхимик и ушел под тент к Питеру.
Виктор пожал плечами и устроился в тени под своим натянутым одеялом. Больше разговоров не было, все занимались проверкой снаряжения, смазкой оружия и вообще подготовкой. Солнце медленно ползло вниз, и Виктор решил еще раз поесть перед сном. Опустошив очередную банку набивших оскомину бобов, он почистил нож песком и посмотрел на горизонт. Зрелище, представшее ему на востоке, ничего приятного не сулило.
- Кажется, твоим планам в этот раз сбыться не суждено, - послышался рядом голос Алхимика, он вместе с Питером и Ндабой также смотрел вдаль.
Виктор не ответил. На горизонте от земли до неба вяло перекатывалась и постоянно менялась огромная необъятная туча, в свете заходящего солнца переливаясь цветами, от оранжевого до кроваво-красного. Туча, казалось, висела на месте, но, приглядевшись, можно было заметить ее медленное приближение. Это была одна из песчаных бурь, время от времени возникающих по всей пустыне.
Внутри.
Братья торопливо суетились, упаковывая снаряжение, ругаясь и теряя вещи, чем нервировали даже лошадей. Моника тоже была на грани паники, но под чутким руководством Каролины взяла себя в руки и молча работала. Питер, Ндаба и Алхимик вообще признаков беспокойства не выказывали и просто курили, рассевшись поудобнее.
- Чего вы ждете? – спросил один из братьев, пробегая мимо с переметной сумкой в руках.
- Буря далеко и идти сюда будет несколько часов, - лениво отозвался Питер, - времени полно.
Виктор придерживался того же мнения, неторопливо навьючивая свои нехитрые пожитки на трофейную лошадь. Их было не слишком много, и вскоре он уже закончил приготовления к путешествию.
- Где вы собираетесь укрыться? – спросил он у Алхимика.
- Внутри зиккурата. Вход открывается в полночь, а буря будет здесь чуть позже. По моим подсчетам мы выигрываем у нее около двадцати-тридцати минут.
- Больше укрыться негде?
- Нет. Ты, конечно, можешь попытать счастья снаружи, но кроме отдельных скал там ничего нет.
- Хм. Похоже выбор у меня невелик. Твое предложение все еще в силе?
- Еще бы. Я уже хотел сделать его еще раз, но ты меня опередил.
- Тогда по рукам.
Они пожали друг другу руки и разошлись к лошадям. Питер и Ндаба мгновенно собрали свои вещи и подготовили коней, а Алхимик, как оказалось, был готов постоянно.
Ехали один за другим, вереница из восьми всадников растянулась на сотню метров. Солнце уже достигло горизонта, осветив все в оранжево-красные тона, с противоположной стороны к нему навстречу надвигалась все увеличивающаяся в размерах туча. Прислушавшись, можно было услышать далекий рев ветра, от которого по коже бежали мурашки. Виктор прикинул, что они проехали уже около пяти километров, когда, наконец, достигли скалы и спешились. Он заметил, что скалой это сооружение казалось только издали. С близкого расстояния хорошо было заметно, что разрушенные стены обработаны человеком.
- Его ведь разрушило не время, - подумал он вслух.
- Это точно, - хмыкнул Питер, вынимая несколько факелов из специальной связки, - ясно же – тут когда-то был город. И этот город кому-то сильно не нравился.
- Его разрушила война? – спросила Моника.
- Война. Или чума. Или жители восстали против царя, - ответил Алхимик, - а может и еще чего-нибудь. Теперь от этого города ничего не осталось, как и от многих других.
- Я видел как-то древний город, он был почти цел, - сказал Виктор.
- Где? – удивился Алхимик.
- Да так, давно уже было, - отмахнулся Виктор, - почему вы не устроили лагерь здесь?
- Там безопасней.
Виктор вспомнил о ночных существах, и больше вопросов не возникло. Питер тем временем запалил факелы и каждому раздал по штуке. Только сейчас Виктор заметил, насколько быстро и незаметно стемнело. Получив свой факел, он посмотрел на часы – до полуночи оставалось уже немного. Ночь была действительно новолунием, вокруг стояла непроницаемая тьма, разрываемая небольшими кругами света от пламени факелов. Ветер усиливался, вой приближающейся бури нарастал, и вместе с ним возрастало молчаливое напряжение. Лошади стали беспокоиться, их приходилось удерживать силой. Потоки воздуха уже начали поднимать песок и швырять им в глаза, когда Виктор услышал скрежет подобный тому, который издает трение камня о камень.
Он инстинктивно отскочил от стены, выставив факел вперед. Мелко дрожа и осыпаясь, часть ее двигалась внутрь, открывая проход по обе стороны от себя.
- Пошли! – скомандовал Питер, когда проход расширился достаточно, чтобы могла пройти лошадь.
По одному они вошли внутрь, последним был Алхимик, и следом за ним стена с шуршащим звуком медленно возвратилась и заняла свое место. Сразу стало настолько тихо, что кроме потрескивания факелов и где-то далеко капавшей воды звуков не осталось. Здесь было сыро и прохладно.
Виктор помахал факелом, стараясь увидеть потолок, но света было недостаточно. Стены, однако, ему разглядеть удалось – склизкий темный камень, местами покрытый неизвестной растительностью, напоминающей мох. Приглядевшись, можно было заметить стертые узоры, вырезанные в камне.
- Сюда! - позвал из темноты Ндаба.
Держа впереди факел, а другой рукой дергая лошадь за повод, Виктор пошел в ту сторону и оказался у куска скалы, приспособленного под коновязь. Привязав свою лошадь рядом с другими, он уступил место Питеру, который зажег еще один факел и закрепил его в специальном держателе на стене.
- Ну что, мы на месте, - сказал Алхимик, подняв факел, - дальше путь идет все время вниз и чем дальше, тем опаснее. Единственный друг здесь – это свет, без него шансов не остается никаких. Будьте все время начеку, хотя верхние уровни разграблены, менее опасными они от этого не становятся.
Виктор положил факел на каменный пол и, присев на колено, стянул с плеча винтовку, открыл затвор и зарядил магазин. Затем проверил револьвер и закрепил ранец, как он обычно делал перед боем. Рядом присел Ндаба.
- Не думай, что отстанешь и отсидишься тут, - прошипел он, щелкнув затвором винтовки, - не хочу вернуться и узнать, что посреди пустыни я остался без коня.
- Иди к черту, я верю тебе не больше чем ты мне, - раздраженно ответил Виктор, поднял факел и пошел вперед.
Двигались цепочкой, впереди шли Питер и Алхимик, замыкал строй Ндаба, постоянно оглядываясь и проверяя тыл. Коридор, по которому они шли, непрерывно расширялся, пока стены не пропали с глаз. Питер и Алхимик периодически менялись местами, выискивая только одним им ведомую дорогу, и иногда шептались. До Виктора долетали только обрывки слов, смысл которых уловить не удавалось. Через некоторое время коридор снова сузился и продолжал сужаться, пока не превратился в узкий проход. Здесь продвижение застопорилось.
- Питер, посмотри, - послышался впереди голос Алхимика, - разве мы тогда не выжгли здесь этот чертов мох?
- Точно помню, что Уилсон сжег все керосином, - отозвался Питер.
- Быстрое восстановление не кажется мне хорошим признаком, - снова сказал Алхимик и, прибавив голос, повернулся к группе, - двигаемся дальше, ни в коем случае не касайтесь стен, особенно кожей.
Снова началось движение, Виктор аккуратно протискивался через узкий коридор вслед за Моникой, чувствуя, как Ндаба сверлит ему спину взглядом. Все стены в этом месте были покрыты ярко-фиолетовой плесенью, которая довольно отвратительно пахла. Аккуратно, замедлив шаг, он прошел этот участок и нагнал остальных. Они с постоянным уклоном шли еще около часа, постоянно петляя, когда наконец остановились.
Впереди лежал потемневший скелет в остатках тряпья.
- Ага, - сказал Ндаба, увидев его.
- Что? – спросил один из братьев, - это был ваш знакомый?
- Понятия не имею, кто это такой, просто он валяется рядом с лестницей, по которой мы спустимся еще глубже.
Рядом действительно была узкая винтовая лестница, спуск по которой занял еще около получаса. Виктор спрыгнул с предпоследней ступеньки и оказался в просторном помещении, краев которого разглядеть не удавалось. От всего этого появлялось нехорошее предчувствие, и он снял винтовку с предохранителя.
- Эй, посмотрите, у Мика что-то с рукой! – позвал один из братьев.
- Болван! – ответил Алхимик, - тебя ведь предупреждали!
- Я даже сам не заметил, - в перерывах между ругательствами оправдывался второй брат, - понял потом, когда стало сильно жечь.
Виктор подошел ближе. У того, которого звали Мик, на предплечье кожа расползалась, обнажая мышцы, отовсюду сочилась кровь. Питер заматывал рану не слишком чистого вида тряпкой, а Мик, дергаясь, сыпал непрерывным потоком отборной ругани.
- Заткнись и радуйся, что легко отделался, - шипел Питер, - большую часть кислоты взяла на себя рубашка.
Виктор видел в жизни достаточно раненых и интереса не проявил. Он отвернулся, чтобы проверить, все ли в порядке с тыла, и увидел странное существо. Рефлексы сработали мгновенно, и существо отлетело, пробитое пулей. Группа мгновенно приготовилась к бою, но больше ничего не произошло. Ндаба осветил тело животного, оно было размером с кошку, покрыто серым мехом и имело шесть ног.
- Знаем, видели, - хмыкнул Питер, - их запах крови привлекает, если ты не в темноте, то они довольно безобидны.
- Трогать не стоит, - буркнул Ндаба, увидев, что Моника тянется к существу. Она резко убрала руку.
- Держу пари, сейчас их вокруг нас множество, - сказал Алхимик, - однако давайте двигаться дальше.
Они выстроились прежним порядком и продолжили движение. Постепенно Виктор понял, что от коридоров и следа не осталось, а они идут по комплексу огромных пещер, представляющему собой настоящий лабиринт. В темноте иногда вспыхивали огоньки, похожие на глаза, слышались разные шорохи и другой шум. Взглянув на пол, Виктор увидел, что тот покрыт толстым слоем пыли, в которой виднелись старые следы – именно по ним вел группу Алхимик. Иногда в пыли попадались кости, а однажды он споткнулся о череп, и тот с глухим стуком откатился в темноту. Движение продолжалось еще примерно с час, и Виктор не переставал удивляться размерам этого места.
- Ага, это, похоже, Уилсон, - сказал, остановившись, Алхимик, - а это, видимо, тот парень с серьгой.
Он присел возле покрытых пылью скелетов, Виктор отметил, что многие кости отсутствовали, а оставшиеся переломаны. Вокруг валялось большое количество стреляных гильз и остатки экипировки.
- До этого места нам удалось добраться в прошлый раз, - повернулся к остальным Алхимик, - дальше будет куда сложнее.
- Не вижу третьего, того, который все анекдоты рассказывал, - заметил Питер.
Они походили вокруг в поисках третьего скелета, но ничего не нашли.
- Видимо он встретил свою судьбу в другом месте, - философски констатировал Ндаба.
Виктор заметил, что Монику бьет дрожь, и в очередной раз подумал, что могло принести эту столь непохожую на остальных девушку в компанию матерых головорезов. Покачав головой, он решил, что, скорее всего, она первая погибнет в этой авантюре. Самому ему здесь тоже не слишком нравилось, но он чувствовал, что тут немало ценного.
Отряд медленно двинулся дальше и через некоторое время подошел небольшой арке. Будучи ведущим, Питер медленно и аккуратно шагнул вперед и остановился, держа факел на вытянутой руке. Судя по всему, опасности он не увидел, и потому зашел в арку. Все двинулись за ним.
- Вот это да! – вырвался возглас восхищения у Дика.
Ему было чему удивляться – одна из стен зала имела в себе множество ниш, во многих стояли небольшие статуэтки. Их внешний вид мало интересовал кого-либо, куда важнее было, что они оказались золотыми. С радостными возгласами все бросились набивать ими сумки, ругаясь из-за спорных вещей. Виктор также положил к себе в сумку несколько мелких фигурок, как он увидел, только одна изображала человека, остальные представляли собой неизвестные ему создания, больше похожие на отвратительные помеси насекомых и птиц или рыб. Вдруг Виктор заметил, что Алхимик стоит, прислонившись спиной к стене, и с улыбкой наблюдает за остальными.
- Почему ты не участвуешь? – спросил Виктор.
- То, что я ищу здесь, немного отличается от этого, - с той же улыбкой ответит тот.
Виктор пожал плечами и отошел к другой стене. Сначала он думал, что она обычная, но в полутьме ошибся – на стене был искусно вырезан барельеф, пострадавший от времени. Картина изображала нескольких человек, наставивших странного вида копья на очередное неизвестное, но отвратительное существо. Огромными, усеянными шипами лапами существо больше всего напоминало переросшего богомола, только с четырьмя глазами, длинным хвостом и каким то выступом на спине, более всего напоминавшим крыло. Видимо это была сцена охоты, Виктор не был уверен.
- Э, да тут и камушки есть! – прервал его мысли подошедший Мик.
Действительно, многие элементы изображения были выполнены ограненными самоцветами, утопленными в камне. Каролина вынула нож и мгновенно вывернула им несколько штук, с виду они выглядели дорогими. Тут же к процессу подключились остальные.
Вдруг рядом что-то громко хлюпнуло. Моника завизжала.
- В чем дело? – встревожено спросил Питер, но тут рядом с братьями с тем же звуком с потолка свалилось непонятное желеобразное вещество. Оно представляло собой прозрачный студень с желто-зеленым оттенком и распространяло мерзкий запах. Один из братьев закашлялся от пыли, и студень, дернувшись, стал передвигаться в его сторону подобно амебе.
- Оно живое! – с неподдельным изумлением сказал он и выстрелил.
Пуля прочертила борозду в этом тошнотворном желе и запела в рикошете, отразившись от стен и чудом никого не задев. С потолка свалилось еще несколько кусков студнеобразного вещества.
- Уходим, скорее, - крикнул Ндаба.
Уговаривать никого не пришлось, все бросились к арке, сзади слышались хлюпающие звуки падающего студня. Осмотревшись, они увидели, что вышли из зала через другой выход. Эта пещера была больше, и стены снова терялись во тьме. Отряд снова двинулся во тьму навстречу неизвестному, но вскоре занявший место ведущего Ндаба остановился. Впереди зияла широкая пропасть, противоположный конец не был виден.
- Если мы не найдем мост или другой вид переправы, нам придется вернуться, - сказал Виктор.
- Разделимся, - сказал Алхимик, - четверо пойдут в одну сторону, четверо в другую. Расходимся до потери видимости огня, если что-то найдете – сигнал подаете круговым взмахом факела.
В первую группу вошли братья, Ндаба и Питер, во вторую – Виктор, женщины и Алхимик. Медленно и аккуратно двигаясь вдоль края обрыва, они вглядывались во тьму, стараясь не пропустить любое подобие моста. Оглянувшись в очередной раз, Виктор только с усилием разглядел факелы второй группы. Он повернулся, чтобы сказать Алхимику о возвращении, и увидел того стоящим возле узкого мостика. Хотя мостиком данное сооружение можно было назвать лишь условно – это был огромный толстый сталагмит, сваленный поперек провала.
- Образование не натуральное, - сказала Каролина, - тут явно был кто-то до нас.
- Зиккурату многие тысячи лет, - ответил Алхимик, - глупо считать, что мы продвинулись дальше всех. Кто-то давно помог нам, соорудив переправу, воспользуемся ей.
- Вопрос в том, выдержит ли она.
- Переправляться будем по одному.
Виктор замахал факелом, привлекая внимание второй группы, и через некоторое время получил ответ.
- Идут, - сказал он.
- Отлично, думаю, мы сэкономим время, если начнем.
Алхимик убрал пистолет в кобуру, и осторожно, как канатоходец, пошел по мостику.
- Порядок! – крикнул он с противоположной стороны, она была ближе, чем казалось во тьме.
Каролина вскочила на сталагмит и с завидной быстротой и ловкостью перебежала на другую сторону. Виктор посмотрел на Монику – ее лицо было испуганным.
- Двигайся живее, - сказал он, - чем меньше думаешь о высоте и меньше смотришь вниз, тем быстрее доберешься.
Моника всхлипнула, и сев на мостик верхом, начала ползком передвигаться на другую сторону. Это заняло довольно много времени, вторая группа значительно приблизилась. Внезапно появившееся чувство опасности заставило Виктора встать спиной к пропасти и напрягать глаза, стараясь увидеть что-нибудь во тьме.
- Парень, твоя очередь! – донесся голос с противоположно стороны.
Виктор встал на сталагмит и, балансируя факелом в одной руке и винтовкой в другой, выверяя каждый шаг, двинулся через пропасть. Взгляд вниз, вопреки его ожиданиям, не привел к головокружению – в непроницаемой тьме было невозможно ощутить чувство глубины. Сталагмит оказался на удивление крепок, не шатался, но Виктор буквально несся вперед, ощущая полную беззащитность спины. Когда он, наконец, спрыгнул на противоположную сторону, то изрядно взмок от напряжения.
Вторая группа тем временем достигла моста. Было слышно, как Питер сказал не отвлекаться и быть внимательными, поскольку группа сейчас наиболее уязвима. Несколькими минутами позже он уже спрыгнул на противоположную сторону, а на мостик забрался Ндаба, видимо братья еще только набирались храбрости для переправы.
- Безмозглые обезьяны! – выругался Питер, глядя на братьев, - Я же сказал им быть настороже!
Действительно, оба стояли, наблюдая за Ндабой и совершенно не заботясь о своих неприкрытых спинах.
- Повернитесь, чтобы свет был сзади вас! – крикнул им Алхимик, но те лишь переглянулись и не обратили внимания.
Ндаба уже преодолел половину пути, когда один из братьев упал, будто ему сделали подножку, и жутко закричал. Он цеплялся руками за край обрыва, сопротивляясь неведомой силе, схватившей его за ноги. Выпавший факел прочертил светящуюся дугу и скрылся в пропасти, она действительно была глубокая. Второй брат замер в оцепенении, не зная, что делать.
- Свет! – орал Питер, целясь из винтовки, - Свети факелом!
Виктор выстрелил в темноту, где, как он предполагал, находилось нечто, державшее несчастного. Видимого эффекта он не получил, но тут же к его выстрелу присоединились пистолеты Каролины, и вскоре уже все палили в темноту, пытаясь сделать хоть что-то. Ндаба вжался в сталагмит, стараясь не попасть под шальную пулю.
- Помоги мне, Мик! – вопил Дик, - Я уже не могу держаться!
Мик переводил взгляд то на брата, то на факел, то на непрерывно стреляющую группу. Казалось, он совсем не понимает, что происходит.
- Давай же, свети, черт возьми! – кричал ему Алхимик.
Наконец, Мик, похоже, решился, но сделал совсем не то, чего от него ждали. Он схватил упавшую сумку Дика и бросился бежать в ту сторону, откуда они пришли, оставив брата в темноте. От удивления Виктор прекратил огонь и опустил ружье. Крик Дика усилился, а затем резко прервался. Теперь уже все перестали стрелять, кроме Моники, которая закусив губу палила в темноту, держа револьвер в обеих руках. Барабан уже опустел, и в тишине были слышны только щелчки механизма.
С моста на землю свалился Ндаба, вытерев рукавом градом лившийся пот, он дрожащими руками вытянул фляжку и сделал большой глоток. Питер злобно пнул гильзы, валявшиеся на полу, и они, отражая свет факелов, маленькими светлячками улетели вниз. Произошедшее подействовало деморализующее, и говорить ни у кого желания не возникало.
- Пойдемте дальше, - сказал Алхимик, поправил свою шляпу и шагнул в неизвестность.
Все молча присоединились, иногда обмениваясь короткими фразами, о том, что произошло, никто не вспоминал. Они шли уже довольно долго, когда Питер заметил вдали мелькающие огоньки разных цветов. Никакой видимой опасности они не представляли и потому группа, посовещавшись, решила исследовать это явление и направилась в ту сторону. По мере приближения, количество огоньков увеличивалось, и цвета их становились разнообразней.
- Поразительно! – вырвалось у Каролины, когда они, наконец, достигла цели.
Остальные испытывали схожие чувства. группа оказалась среди кристаллов, грани которых всяким образом преломляли и отражали свет, вызывая те самые огоньки. Это был настоящий лес, с деревьями, травой, цветами, только все растения были кристаллическими. Послышалось ругательство Питера, проколовшего палец при попытке отломать лист. Виктор ударил одно из деревьев прикладом, оно отозвалось тихим звоном, и уронило ему на ногу увесистый плод-кристалл.
Все тут же занялись привычным делом – отламыванием сувениров и набиванием сумок, однако вскоре это наскучило. Обнаружив в лесу широкую тропу, они двинулись дальше по ней, рассматривая трофеи и делясь впечатлениями.
Но тут обсуждение, водятся ли в этом лесу кристаллические звери, было прервано самым неожиданным образом. Факел Питера, снова шедшего впереди, осветил пару уродливых лап с торчащими шипами. Он отреагировал мгновенно, отпрыгивая назад и целясь, но недостаточно – лапы схватили его, не дав выстрелить. Питер завопил от боли, корчась в этом смертельном захвате, и увидел морду существа с четырьмя огромными фасетчатыми глазами.
Извернувшись, он ткнул факелом в один из этих глаз, существо громко заверещало и швырнуло его в сторону. Питер отлетел, как игрушечный, роняя винтовку, которая, сделав несколько оборотов в воздухе, ударилась о землю и выстрелила.
- Похоже, мы нашли у этой твари слабое место – закричал Алихимик, стоя на колене и целясь, - стреляйте в глаза!
Он выстрелил, и вторая фасетчатая полусфера на морде существа взорвалась фонтаном блестящих брызг. Тварь снова заревела и, размахнувшись, нанесла удар огромной лапой по Алхимику, еле успевшему поставить блок винтовкой. Ружье разлетелось в щепки, а Алхимика силой удара бросило во тьму.
Виктор тоже старался попасть в глаз, но тварь постоянно двигалась, и в скудном освещении была плохой целью. Стрелявшая рядом Каролина также успеха не достигла, а Моника, вообще стреляла, куда глаза глядят, и непрерывно кричала. Существо, однако, к воплям было нечувствительно и уже тянуло лапы Ндабе, который с удивленным лицом сидел на полу, держась за ногу – пуля из ружья Питера попала ему в бедро.
Ндаба заревел, как бешеный буйвол, когда тварь схватила его за ноги и потащила к себе. Схватив факел, как дубину, он принялся молотить по одной из лап существа, панцирь ее от воздействия пламени проминался и менял цвет, но существо не сдавалось и продолжало свое дело.
Виктор бросил винтовку, подбежал к Ндабе и схватил его за портупею. Упираясь стоптанными каблуками в малейшую складку пола, Виктор изо всех сил тянул Ндабу к себе, а тот, почувствовав помощь, стал махать факелом еще активнее. Все же им вряд ли удалось бы справится с тварью, которая была сильнее их, но тут в свете факела блеснула стальная молния и одна из лап, державших Ндабу отделилась от тела, выбросив из себя синюю жидкость.
Существо, наконец, решило, что с него хватит, и выпустила столь активно сопротивляющуюся добычу, отчего Виктор свалился на спину. Ндаба с отвращением сбросил с ноги отрубленную лапу и выругался. Только сейчас Виктор понял, что они выдержали бой с той самой тварью, что была изображена на барельефе, из которого они с таким весельем выковыривали камни. Из темноты вышел Алхимик, весь грязный и без шляпы, в руке он держал свой кривой бедуинский кинжал, испачканный синим.
- Где Питер? – обеспокоено спросил он, и, не получив ответа, подобрал валяющийся факел и ушел на поиски.
Виктор отпустил Ндабу, который тут же занялся раной в бедре и подошел к Алхимику, уже обнаружившему Питера возле одной из стен, от удара тот потерял сознание. Вдвоем они оттащили Питера поближе к ругающемуся негру и свалились рядом на пол.
- Думаю, нам нужно устроить привал, - отхлебнув из фляжки и тяжело дыша сказал Алхимик и повернулся к Ндабе, - как нога?
- Навылет, - поморщился тот, - кость целая, и сильно не кровоточит, но приятного все равно мало.
Виктор с Каролиной разложили вокруг стоянки факелы и присоединились к остальным. Ндаба уже наложил повязку, Питер все так же был без сознания.
- Извини, там, наверху, я погорячился, назвав тебя подонком, - сказал Ндаба Виктору, - я ошибался.
- Не стоит думать, что в том отряде были одни подонки, - ухмыльнулся Виктор в ответ, - их, конечно, хватало, но было и немало славных парней. Лично мне Ван Гриммер сделал одно одолжение, и потому я пообещал ему помочь. Ну а поскольку ты похож на дезертира, то и претензии твои показались мне странными.
- Знаешь, я не дезертир на самом деле, именно поэтому я так злюсь, когда меня им называют, - Ндаба замолчал на некоторое время, - однажды в Алжире мы увязли в очень тяжелом бою. Меня послали передать сообщение во вторую роту, но когда я добрался, она уже была уничтожена. Я вернулся, но увидел, что и первая рота тоже погибла. Когда я выбрался к своим, оказалось, что я единственный выживший в той мясорубке, и моим оправданиям никто не поверил. Меня попросту объявили дезертиром и отдали под трибунал. Приговора я ждать не стал и предпочел сделать ноги.
Они помолчали, поглощенные воспоминаниями. Алхимик возился с Питером, женщины пытались согреть немного еды.
- Что же, товарищи, - обратился к ним Алхимик, - сейчас надо решить, что делать дальше. Наиболее разумно возвращаться.
Питер застонал и выругался.
- Очнулся, - радостно сказал Ндаба, - как ты?
- Болит все, - ответил тот, - рука точно сломана, остальное вроде целое. Думаю идти смогу.
- Тогда собирайтесь и двигайтесь обратно по старым следам, - скомандовал Алхимик, надевая свой ранец.
- В чем дело? – не понял Виктор, - А ты?
- Там, когда я искал Питера, - махнул рукой в сторону Алхимик, - я нашел лестницу. Она идет вниз, и я собираюсь ее исследовать.
- Один? Да ты с ума сошел! – сказала Каролина.
- Послушайте, есть одна вещь, о которой знают только Братья Уту, - сказал Алхимик, - зиккурат – это не просто старая пирамида в заброшенном городе. Здесь обитает нечто древнее, возможно древнее человечества. Это Нечто дает всем, вошедшим в зиккурат обрести то, что они больше всего искали в своей жизни. Риск умереть, конечно, крайне велик, но мне надоело уже бегать туда и сюда. Сейчас я зашел как никогда далеко и уже не хочу отступать.
Ндаба, опершийся на ружье как на костыль, покачал головой.
- Хотел бы и я пойти с тобой, но теперь от меня будет мало толку.
- Я присоединяюсь к тебе, - сказал Виктор Алхимику.
- Зачем это тебе? – удивленно ответит тот.
- Если то, что ты говоришь – правда, я предпочту продолжить поиск.
- Это ваш выбор, и достоин уважения – сказала Каролина и повернулась к Монике, - возвращаемся?
- Я иду с ними, - возразила Моника с решительным лицом.
Каролина была удивлена, но вопросов не задавала. Собрав вещи, пожав руки и коротко попрощавшись, Алхимик, Виктор и Моника спустились по лестнице.
В глубине.
Спуск отнял еще с полчаса. Трое авантюристов сошли с лестницы и оказались еще в одном негостеприимном месте. Здесь было все так же темно, но помещение было меньше. Потолок виден не был, стены от прикосновения осыпались. Древность просто сквозила здесь в каждой песчинке. Виктор был уверен, что это помещение существовало еще до прихода Шумер, построивших наверху храм. Побродив вдоль стен, они нашли выход, являвшийся нешироким коридором и двинулись по нему. Иногда им попадались стоящие статуи из темного камня. Они изображали очередных неизвестных созданий, но, в отличие от всего вокруг, выглядели как новые, на них не было видно ни следа разрушения.
- В чем дело? – спросил Алхимик у внезапно остановившегося Виктора.
- Это существо, - ответил Виктор, стоя возле одной из статуй, - я видел его уже. Не его самого, конечно, а изображение, там, в Кара-Шехре.
- Что? Расскажи подробнее, и почему ты не говорил раньше? – в голосе Алхимика звучало подозрение.
Они двинулись дальше, следуя вилявшим коридорам и на развилках выбирая правый проход. Иногда они упирались в тупик и возвращались. Виктор рассказывал на ходу.
- Я ведь говорил уже, что был охранником каравана. Наш проводник сбился с пути, караван несколько дней шел не в ту сторону, и однажды вечером, вставая лагерем, мы увидели скалы на горизонте. Утром оказалось, что это не скалы, а древний город из черного камня. Старики закричали, что это Город демонов и надо скорее уходить, но старший караванщик был молод и не послушал их. Мы подошли ближе и старший взял меня и еще одного охранника в качестве сопровождения, и мы вошли внутрь. Там, на стене одного из зданий я и увидел это существо. Стиль исполнения был другой, но ошибиться невозможно.
Виктор замолчал.
- Что значит Кара-Шехр? – вмешалась Моника.
- Черный город, - Алхимик посветил факелом в темный проход и шагнул внутрь, - опять тупик, возвращаемся. Я никогда, признаться особо, не верил в этот город, хотя иногда бедуины говорят о нем шепотом, а однажды в какой-то грязной чайхане я встретил афганца, утверждавшего, что спасаясь от бедуинов, он со своим другом-американцем побывал там и своими глазами видел… Стоп.
Алхимик остановился и повернулся к Виктору.
- А камень? Он там был? Что было дальше?
- О да, камень был там. Огненно красный, пульсирующий как сердце змеи. В руке скелета, сидящего на троне. Я сразу почувствовал недоброе, но наш старший и слушать ничего не захотел, он просто подошел и взял камень. Что было дальше, я рассказать не берусь, помню только, что мы со вторым охранником скакали оттуда что есть мочи, а в ушах стоял дикий, нечеловеческий вопль старшего. Видимо, все было написано на наших лицах, потому что помощник старшего караванщика не стал задавать вопросов, и погнал верблюдов подальше от этого проклятого места. На следующий день с рассветом на нас набросились бедуины. Они следили за караваном, и увидев, как двое возвращаются из развалин, решили, что нам удалось взять камень. Именно потому они и преследовали меня до конца, а не потому, что не хотели свидетелей.
Коридоры казались бесконечными, и Виктор уже не был уверен, ходят ли они по кругу или все еще движутся в каком-то направлении.
- Значит обезумевший араб в очередной раз оказался прав, - задумчиво заметил Алхимик и остановился, - какой же я был дурак!
- Что такое? – спросила Моника.
- Я никогда не думал, что зиккурат – явление того же порядка! Мне стоило поискать подсказки в его книге, может быть, теперь было бы легче. Опять тупик.
Алхимик остановился перед слепо заканчивающимся проходом, в котором кучей были навалены камни.
- Все зря, так ничего и не найдено, - он взял камень из кучи и с силой швырнул его в стену, - к черту все это, здесь кроме смерти ничего нет!
Он посмотрел на свою руку и сел на кучу камней.
- Успокойся, - сказал Виктор.
- Посмотри, оно золотое! – показал ему Алхимик снятое с пальца кольцо.
- Мне кажется, он сошел с ума, - тихо сказала Моника, двигаясь ближе к Виктору.
- Нет! Вы не понимаете! – в глаза Алхимика действительно блестело безумие, - Я носил свинцовое кольцо, как знак недостигнутых высот!
Он подобрал отскочивший от стены булыжник.
- А этот камень – именно то, что я здесь искал! Философский камень, вот что это такое!
Алхимик покопался в своем ранце и извлек небольшой моток проволоки.
- Это свинцовая проволока, которую я взял специально для такого случая. Признаться, я думал, что философский камень будет выглядеть несколько презентабельней и что я сразу узнаю его, - он отломил кусочек проволоки и приложил к булыжнику, она плавно сменила свой цвет с серого на золотистый, заставив Монику ахнуть, - странно, что он валялся в куче обычных булыжников.
Тут лицо Алхимика изменилось, словно пораженного внезапной догадкой. Он отломал еще проволоки и приложил к другому камню из кучи, потом еще к одному, и еще, и еще, все они превращали свинцовую проволоку в золотую.
- Это довольно иронично, - усмехнулся он, - найти самую важную вещь твоей жизни в куче, словно мусор. Берите и вы себе, не помешают.
Виктор и Моника тоже взяли себе по булыжнику, положив по карманам. Алхимик встал с кучи камней и одел ранец.
- Лично я теперь хотел бы выбраться отсюда, что скажете?
Возражений не последовало, и они начали движение назад. Каменный пол в этих коридорах почему-то не был засыпан пылью, и потому своих следов они видеть не могли. Возвращались, сворачивая в каждый левый коридор, усталость уже давала о себе знать. Наваливалась апатия, хотелось просто лечь и лежать, темнота казалась такой родной, а свет солнца стал чем-то вроде воспоминания детства. Чувство того, что они заблудились постепенно переросло в уверенность.
- Мне кажется, мы ходим кругами, - заявил Алхимик, останавливаясь возле очередной развилки и разглядывая уродливую статую в нише, - однако я не уверен.
- Мы можем разделиться, - сказал Виктор.
Он подошел к статуе, ухватился за нее, и, упершись ногой в стену, опрокинул тяжелый камень на пол. Глухой звук удара разлетелся по коридорам и стих.
- Хорошая идея, - кивнул Алхимик, - так мы быстрее исследуем оба коридора. Тот, кто идет кругом просто натолкнется на статую и пойдет в другой коридор.
- Я иду с Виктором, - сказала Моника.
Алхимик пожал плечами, достал монетку и подбросил ее в воздух.
- Решка, - сказал Виктор, и монетка указала ему путь налево.
Пожав руки и пожелав удачи, они разошлись. Виктор пошел широким шагом, и Моника еле успевала за ним. Наконец, она совсем выдохлась и села на пол.
- Все, не могу, - задыхаясь, сказала она, - давай сделаем привал.
Виктор возражать не стал и присел рядом, он тоже устал, хоть и не подавал виду. Скинув рюкзак, он закрепил факел в щели в рассыпающейся стене и приложился к фляге, уже почти опустевшей.
- Как думаешь, мы выберемся отсюда? – с надеждой спросила Моника.
- Не знаю, - честно ответил он, - но у тебя ведь был шанс, зачем ты шла сюда?
- Я надеялась найти здесь то, что искала всю жизнь.
Виктор покачал головой.
- Что могло привести в такое место такую хрупкую женщину как ты? Ты не имеешь ни опыта выживания, ни знания местных обычаев, да и вообще ты чужда этому пустынному миру, как цветок, выросший на помойке. Я удивлен, что ты вообще до сих пор осталась жива. Что ты здесь делаешь?
Моника поправила свои запыленные, некогда светлые волосы и смутилась.
- Там, в Европе, я работала в библиотеке, и само собой, читала много книг…
- Ясно, начиталась приключенческой литературы и решила хлебнуть романтики, - мрачным голосом прервал ее Виктор, - видал я таких барышень, в основном мертвых.
- Нет, не так, - возразила Моника, - однажды, во время ремонта в подвале библиотеки нашли очень старую книгу, автором был какой то византиец. По случайности эту книгу положили ко мне в отдел. Она меня заинтересовала, и, поскольку я изучала греческий, стала ее читать. Из этой книги я узнала многое об этом месте, а так же то, что это не просто старый храм, а, как уже говорил Алхимик, здесь есть Нечто, выполняющее твое самое заветное желание, то, что ты больше всего ищешь. Мне наскучила рутинная жизнь библиотекаря, и я решила поискать это место.
- Как тебе удалось добраться так далеко? За жизнь подобных новичков даже на бухарском базаре не дадут и гроша.
- Мне повезло, на корабле я встретила Каролину и рассказала, куда направляюсь. К моему удивлению, она не сочла меня сумасшедшей, а решила присоединиться ко мне. Думаю, ей было все равно куда идти, такой уж она человек. Она опекала меня как ребенка, и потому мы благополучно добрались сюда.
Они сидели на полу, опершись спинами в стену, освещаемые гаснущими факелами. Вокруг них была только тишина и темнота, казалось, что кроме них ничего в этом мире не существует.
- Так что же ты хотела найти здесь? – снова спросил Виктор, - чего ты хотела получить от всемогущего Нечто, населяющего это демоническое место?
- Все, что хотела, я нашла, - ответила Моника, прижимаясь и обнимая его.
Виктор хотел запротестовать, почувствовав, как ее пальцы ловко расстегивают рубашку, но рот его был вовремя заткнут поцелуем. В конце концов он сдался, и его руки сами легли на тонкую талию.
Пляшущее пламя факелов давало множество теней, мечущихся по стенам, казалось, они смеются и пародируют два слившихся человеческих тела, оскверняющих своей бренностью это древнее место. Но телам не было до этого никакого дела, они продолжали свой собственный танец, и ничто не могло помешать им. В этом танце прошла вечность.
Виктор лежал, обнимая Монику, и смотрел в потолок, еле видный в скудном свете.
- Мы обязательно выберемся отсюда, - шептал он ей на ухо, - нас ничто не может остановить, ничто и никогда.
Она согласно кивала, только крепче прижимаясь к его телу. Они еще долго лежали в объятиях друг друга, не желая шевелиться, но постепенно подходило время действовать.
Одевшись и собравшись, они двинулись друг за другом дальше во тьму, навстречу неизвестности. О том, что ждет их впереди, Виктор думать не хотел, он просто шел с винтовкой и факелом в руках, тщетно вглядываясь во тьму и ожидая увидеть там лестницу.
Вдруг впереди блеснула, отражая факел, отвратительная лоснящаяся морда мерзкой твари. Виктор немедленно выстрелил, и пуля завизжала в рикошете. Рефлексы бросили Виктора на пол прежде, чем он понял, что произошло, и кусочек свинца пропел совсем рядом. Он встал, и пройдя вперед, увидел статую, именно ее он в полутьме и принял за опасность.
- Ложная тревога, всего лишь статуя, - засмеялся он.
Моника не ответила. Обеспокоенный, Виктор повернулся, и увидел ее сидящей у стены. Моника обеими руками держалась за живот, под ее ладонями на рубашке расползалось темное пятно. Виктор бросился к ней, скинул ранец, и судорожными движениями стал вытаскивать оттуда бинт. Ее белое, как бумага, лицо покрылось мелкими бисеринками пота, губы дрожали.
- Все в порядке, держись, - бормотал Виктор, пытаясь перевязать рану, - ничего страшного, выберемся, и тебе помогут.
- Оставь меня, уходи, - тихо сказала она.
- Что? Не говори ерунды, я вытащу тебя отсюда.
- Оставь меня. Нет ничего хуже раны в живот, - голос ее был еле слышен.
- Да откуда тебе знать, ты не доктор! – закричал Виктор, и эхо вторило ему.
Он тоже знал это. Размышляя, что делать, Виктор ходил вокруг, но ничего придумать не смог. Повернувшись в очередной раз чтобы сказать что-нибудь обнадеживающее, он увидел в руке Моники револьвер.
- В смерти нет ничего страшного, - печально произнесла она, глядя на него, - кысмет!
И прежде, чем он успел что-либо предпринять, Моника вставила ствол себе в рот и нажала на спуск.
Еще долго Виктор стоял, оглушенный выстрелом, не зная, что делать. В голове не было мыслей, только пустота, поглощавшая все. Он стоял, глядя на умирающее пламя и видел там себя, Монику, всех людей, занятых своими делами, и они казались ему жалкими существами, подобно муравьям, копошащимся в своем муравейнике.
Наконец, он отбросил факел, в досаде пнул ранец и шагнул в пустоту, ожидая смерти. Ничего не случилось, и Виктор пошел дальше. Он шел и шел, молясь, чтобы какая-нибудь из местных тварей упокоила его быстро и навечно, но твари не торопились. В темноте он ничего не видел, иногда натыкался на стены, отталкивался и шел дальше. И когда Виктор уже впал в отчаяние, теряя надежду на быструю смерть, его нога встретила пустоту, и он с огромным наслаждением распростер руки, радуясь своему полету в бездну.
Очнувшись, Виктор понял, что лежит на спине на жестком полу, но темнота куда-то отступила, сменившись приятным полумраком. Было тихо, тишина прерывалась только мерными звуками дыхания. Осознание своей жизни несколько разочаровало Виктора, но вдруг он понял что, дыхание, которое он слышит – не его. Виктор немедленно вскочил на ноги и осмотрелся. Он находился в небольшой комнате без входов и выходов, единственным предметом которой был стоящий посередине каменный трон. На троне сидел человек.
- Приветствую, брат, - сказал он приятным голосом и встал.
- Что… Где… - пытался сформулировать вопрос Виктор, - Кто ты такой?
- Меня зовут Клавдий Тиберий Сулла, когда-то я был центурионом.
- Центурионом? – переспросил Виктор, силясь понять, что происходит
- Да именно так. Центурионом третьей центурии первой когорты Третьего счастливого Флавиева легиона.
- Что за чушь? – Виктор только сейчас обратил внимание, что человек действительно одет как римский легионер.
Клавдий засмеялся и дружески хлопнул его по плечу.
- Я понимаю, тебе сложно осознать, что именно с тобой произошло. Но я объясню, потому что помню, как сам был на твоем месте. Ты находишься здесь потому, что завершил свой поиск. Завершил, поскольку нашел здесь то, что искал. То, чего тебе не хватало в жизни более всего. Ты стал богом.
- А? – от полученной информации Виктор совсем не соображал.
- Повторяю – теперь ты бог. В полном смысле этого слова.
- И что, теперь я могу метать молнии, летать, превращать воду в вино? – усмехнулся Виктор.
- Да все, что угодно, как захочешь, - улыбнулся в ответ Клавдий.
У Виктора появилась шальная мысль, что если это действительно правда, то неплохо было бы отметить такое достижение. Тут же перед его носом появилась бутылка шампанского и упала на пол, разлетевшись осколками.
- Ловить надо было – заметил Клавдий, вытирая брызги с лица.
- И что теперь? – спросил Виктор.
- Резонный вопрос. И лучший ответ – все, что хочешь, - ответил Клавдий, - только вот есть одно «но».
- Что же это? – Виктор не удивился, поскольку с самого начала подозревал подвох.
- Теперь ты стал тем самым Нечто, обитающим в зиккурате, - Клавдий потер нос, - раньше им был я. А до меня еще один тип, весь в звериных шкурах. До него, думаю, еще кто-то был. Так уж тут заведено, что в полной мере воспользоваться полученными возможностями и покинуть, наконец, это помещение, можно только тогда, когда следующий достигнет этого уровня.
- Что мне делать?
- Садись и жди того, кто придет после тебя. Могу заметить, что это не часто бывает. Тебе теперь не нужна ни еда, ни вода, помни, ты – бог, просто немного ограниченный в применении возможностей. Ограниченный, но временно!
Виктор, шатаясь, подошел к каменному трону и свалился на сиденье.
Клавдий достал свой гладиус и отсалютовал ему.
- Счастливо оставаться, Виктор! - сказал он, - Подходящее имя, кстати говоря.
Бывший центурион вложил меч в ножны и исчез.
Виктор поудобнее устроился на каменном кресле и заснул. Теперь торопиться ему было некуда.
Июль - Август 2008.