Сначала было уютно. Тепло. Как будто в волнах ночного прилива где-то в Индийском океане. Хотя, что такое волны, прилив и океан было еще неизвестно. Потом как-то всё задрожало, сжалось, кто-то куда-то потянул, брызнул свет. Шлёпнули по заднице. Пришлось орать.
- Давай лучше - Саша. Сашенька, Сашуля… Хорошо, пусть будет Андрей. Девушка, пишите: Андрей.
- И вы объясните Андрюше, что в пять лет такие анекдоты… У нас, между прочим, образцовый садик. И он опять отказался есть геркулес. Овсяное печенье ест, а овсяную кашу - нет…
- Вот Гена Булкин, он станет академиком. Маша будет врачом. А ты, Андрюша, если не сдашь макулатуру - водителем автобуса. И сменку свою забери, вторую неделю под партой валяется.
- Нет, нет, не сейчас. Мама с работы может придти. Я боюсь. Ну, что ты делаешь? Я тебя тоже… Очень-очень. Ну, разложи хотя бы учебники на столе.
- Пятак - вист. Итого в купе червонец и 20 копеек. Черт с тобой! С тебя ящик пива и твои конспекты по матану. Гога всё-таки козёл, может и во второй раз срезать.
- Аванс - 10-го, зарплата - 25-го. Пока Булкин болеет, стол твой. Обед с часу до двух. В четверг - овощная база. Зина всё объяснит.
- Всегда-всегда? Ты, правда, будешь меня любить всю жизнь? Очень-очень? Обещаешь? Я согласна…
- У нас очередники-льготники на двенадцать лет вперёд! Поэтому - кооператив. Только кооператив! Займите у кого-нибудь. Ну, если так, то, конечно, можно подумать. Пятьсот. Поймите, сейчас всё стало намного сложнее…
- Да, нет. Тебе кажется. Ой, и правда, шевелится. Вот, вот. Ножки. Или ручки. Вот – головка. Баба Света сказала: если живот вперёд, будет мальчик. Костя. Костик. Костенька. Хорошо, пусть будет Саша.
- Потому что урезали бюджет. В Вашем отделе сокращают две единицы. Но на сроки это не влияет. Да, и еще: от Вас трех человек - в четверг. На овощную. Зина всё объяснит.
- Ты хоть бы иногда в его дневник заглядывал! Встаёт ногами на сиденье унитаза, курит в вытяжку. В субботу пришёл - сразу спать лёг. Я же чувствую: алкоголем пахнет. Отец ты или кто?
- И как я вам её зарегистрирую? Руль – правый, таможня – левая. Ну, если так, то, конечно, можно подумать. Пятьсот. Долларов, конечно. Поймите, сейчас всё стало намного сложнее…
- Так больше продолжаться не может. У тебя семья. Ну, что ты заладил: Зина, Зина? Я, может быть, тоже хочу как все? Не раз в неделю, а чтоб навсегда. Чтоб быть любимой. Единственной. На море с тобой поехать, ты ж обещал! Уходи. Прошу тебя. Уходи!
- Ладно, тебе на всё наплевать. Но ради сына мог бы и позвонить Булкину. Он, ведь, всех в приёмной комиссии знает! Или ты считаешь, что лучше в армию?
- Коллектив решает, а не я. Не пятнадцать соток, а девять. Это садовое товарищество, а не коттеджный поселок. Ну, если так, то, конечно, можно подумать…
- Неужели ты не понимаешь, как мне больно? Там, правда, у тебя всё? С этой, с ней? Навсегда-навсегда?
- Вам, голубчик, надо поберечься. Не есть острого. Алкоголь забыть. Курите сколько? Завязывать, завязывать надо. Вот и ритмы у вас тут, тахикардия…
- Коляску дарят Булкины. Кроватка – есть. Серебро надо, ложечку серебряную. И полезно, и память останется. Ты уже дед - с ума сойти!
- Ну, поймите, у Булкина две рабочих темы, и три проекта на нём! Ну и что, что старше? Всего на год. Он и сам бы рад на заслуженный отдых, но... Поверьте, теперь у Вас появится столько свободного времени. Наконец займетесь собой, внуками. Жизнь только начинается. Нет, даже так не могу. Сокращения, везде сокращения. Молодых взять не можем… Так что оформляйтесь. Зина всё объяснит.
- Знаете, только из уважения к Булкину я прочитал всё, что вы тут написали. Понимаю, что в вашем возрасте многих тянет, так сказать, за перо… Мемуары, желание поделиться опытом. Но нынешней молодёжи этого не надо. Сейчас другие перспективы, так сказать, у молодёжи. Другие ценности!
- Я ж Вас просил, голубчик. Нельзя прерывать курс. Если пьете таблетки, так уж пейте. А прервали - только хуже…
- Ты, правда, любил меня? Всегда-всегда? Всю жизнь?
Вдруг стало больно. Хотелось орать, но не получилось. Как-то всё ослабло. Перестало держать. Невесомо. Свет погас. Потом стало уютно. Тепло. Как будто в волнах ночного прилива где-то в Индийском океане…
И напоследок - мысль: "Что это было?"