Глава II «Преодолевая гордость»
Дорога извивалась, разделяя собой равнины полей и, покрытые лесными чащами, горы. Коляска, запряженная двумя самыми быстрыми лошадьми, неслась по пыльной дороге, преодолевая время, как маленькая крупинка в песочных часах. Джейн смотрела в окно, наблюдая, как проносятся, совсем неизмененные временем, родные ландшафты. Туман покрыл плотным покрывалом поля, и создавалось впечатление, что все вокруг, не наяву, а написано легкими мазками передвижного художника, как навеянный вдохновением экспромт. Небо было затянуто серой пеленой, в которой прятали горы вершины, украшающие места своею недосягаемостью. Пролетающие живописные виды в окне, пересекались с воспоминаниями из юной жизни, навеивая Джейн, то радость, то печаль. Каждую минуту можно было увидеть в ее глазах совершенно разные эмоциональные оттенки. То зарисовывалась умиленная улыбка, которая обогащалась легким румянцем, то мимолетно наполнялись глаза неудержимыми слезами, которые, сжав бантиком губы, она всячески пыталась сдержать. Впервые Джейн ощущала себя слабой и беззащитной, переступив гордость, она бежала не от мужа и не от любви. Она бежала от самой себя. От того пламени, которым воспламенялось ее сердце, не давая покоя, когда она вновь видела человека, посеявшего семечко любви в эту девственно чистую душу.
Ночь перемешалась с днем, и Джейн совсем потерялась во времени. Только рассвет пробил первые лучи в ее окно, она села в повозку и уехала. Нестерпимое желание охватило ее, вновь оказаться там, где зарождались первые мечты о счастье, были пролиты слезы от разбившихся надежд, и пережита безудержная любовь, которая оказалась обманом. Для Джейн только один человек был на Земле, который, не смотря на склонность принципиально доказывать свою правоту, умела всегда прижать дочь к сердцу. И всякий раз к изумлению Джейн, Миссис Томас оказывалась права.
Родина Джейн, где мимолетно пролетело ее детство, находилась на окраине города Брайтон. Небольшое поместье в горах, которое словно в обрамлении было окружено лесами, через чащу которых стремительно пробивалась река. Именно этому уголку на Земле, верно, принадлежало сердце Джейн, где она была так счастлива, когда окрыленная наивными мечтаниями, танцевала под прелюдию дождя.
Миссис Мелия Томас прогуливалась по саду, о чем-то с легкой ухмылкой рассуждая в слух. Мудрая и проницательная. Всегда с распахнутым сердцем к своим детям. Вырастив троих дочерей, пройдя путь от нищеты до сказочных богатств, пережив трагичную смерть близких людей, она как никто другой знала все возможные удары судьбы. Несмотря на все, стойкий и упрямый характер Мели Томас не дал ей поколебаться в вере в счастливое бедующее, за что она и была им награждена, правда уже в то время, когда жизнь подводит итоги. Как не крутила линия судьбы, и не пыталась сломить и убедить ее в том, что люди редко могут быть наделены честью и искренностью, она всегда молилась за тех, кто когда-то причинял ей боль и страдания. Столько доброты и милости билось в этом, облитом горем сердце. В сердце, которое теперь уже не возможно было обмануть. Она интуитивно чувствовала приближающуюся беду или радость. Иногда гости замечали, что когда ее взгляд касается человека, она будто читает его как книгу.
Джейн была самой младшей и излюбленной. Тяжело выношенная беременность и рискованные роды наложили навсегда отпечаток на особенную родительскую к ней любовь. Старшие сестры быстро вылетели из семейного гнезда, и с благословения родителей стали обустраивать свою жизнь.. В их доме часто устраивались балы и собирались гости. Женихи, очарованные привлекательностью девочек, постоянно находили предлог, чтобы лишний раз посетить дом семьи Томсон. Миссис Мели порой упрекала кокетливых красавец, в том, что они слишком много флиртуют с мужчинами и с халатностью дарят им обнадеживающие обещания. С другой стороны она знала, что девочки впитали в себя хорошее воспитание, на которое они с мужем потратили пол жизни, и была спокойна за их учтивость и честь.
Старшая сестра – Мери, была прекрасно сложена. Легкий румянец постоянно играл на белом личике, делая ее еще более женственной и хрупкой. Она всегда с легкостью находила общий язык даже с самыми неразговорчивыми мужчинами. Мери была наивна и бескорыстна. Она не умела флиртовать и выбрала образ открытой и чуткой девушки. Не выдумывая загадок и не строя из себя, принцессу, которую надо добиваться, преодолевая множество преград, она всегда открывала свои чувства и намерения перед воздыхателями. Если она знала, что человек не вызывает у нее особенного внимания, то не терзая мучительными обещаниями, она весьма корректно предлагала ему крепкую дружбу до конца дней. А если же порыв влюбленности, дарил Мери бессонную ночь, проведенную в мечтаниях, она спешила обрадовать своего кумира о поразившей ее сердце стихии любви. Все не долгосрочные, но всегда счастливые романы, каждый из которых был последним и до конца жизни, пролетали один за другим с той же стремительной скоростью, как день сменяет ночь. Помимо таланта влюбляться, Мери была очень умна и хорошо образована. С того момента, как из ее уст вылетели первые слова, она впитывала все светские разговоры, и без всяких преподавателей довольно скоро заговорила на Французском. Большая привязанность к книгам, однажды довольно таки серьезно встревожило родителей. Если увлекательный роман заинтригует Мэри, она могла днями не выходить из комнаты под предлогом болезни, тем временем проглатывая страницу за страницей, пока не дочитает книгу до конца. После чего обязательно еще несколько раз перечитывала отдельные, особо понравившиеся главы и потом несколько недель проводила в упоительных мечтаниях, принимая образ безнадежно влюбленной героини. Сначала родители не знали, как бороться с столь сентиментальным характером, так как она, находясь в старшинстве и подавала весьма отрицательный пример младшим дочерям, которые уже представляли ее в обществе, как героиню Французского романа.
Вторая по старшинству дочь - Кларисс была ровным счетом противоположным образом Мэри. Талантливо флиртуя, она привязывала обещаниями к себе всех окружающих мужчин, не важно интересовали они ее или нет. Совсем была равнодушна к литературе, хотя для того, чтобы избавиться порой от скуки она читала довольно много, но не более того. Кларисс совсем не рассеивала эмоции на меланхоличные романы, и чаще всего можно было увидеть в ее руках, книги научного содержания или фантастического характера. Если Мэри не жалела слез, как только подвернется подходящий для этого случаю, то Кларисс, напротив все эмоции всегда сдерживала в себе и порой даже было сложно вспомнить, уронила ли она за всю свою жизнь, хоть одну слезу.
Мисс Мели Томсон застыла на месте и, слегка прищурив глаза, вглядываясь в даль. Ее сердце учащенно забилось, а во взгляде промелькнула загадочная искорка материнской интуиции. Наконец на горизонте появилась повозка, устремлено приближающаяся к поместью. Джейн сразу увидела родной силуэт матери, и стоило только лакею остановить лошадей, она, спрыгнув с коляски, ринулась в объятья. Джейн бежала, не оглядываясь, даже не заметив, как ветер сорвал ее шляпку и игриво понес по полю. Наконец она оказалась в крепких объятиях матери и в порыве долгожданной встречи у нее пронеслась мысль, как же она до этого могла так долго жить без родительского тепла.
- Наша маленькая Джейн, - еле слышно прошептали, дрожащие от волнения и радости, уста матери. Она посмотрела на печальные и в то же время счастливые глаза дочери, и еще раз произнесла: «Наша маленькая Джейн, как ты повзрослела»
- Ах, мама, если бы Вы только знали, как истосковалось мое сердце по дому, в столь долгую разлуку, - она опять прижалась матери, зацеловывая ее намокшие от счастливых слез щеки.
- Пойдем, милая в дом, ты наверно так утомилась от столь длительного пути?
- В дороге, я так много представляла нашу встречу и погрузилась во вспоминания, что время пролетело совсем быстро.
- Но почему ты не оповестила нас о своем приезде? Я бы предупредила отца, а то, ты ведь знаешь, он опять работает не щадя своих сил, даже не смотря на серьезные опасения, касательно его здоровья, доктора Марриарти. А я,. я вот веду хозяйство и надеюсь, что в этом доме снова разнесутся детские голоса. Милая, мне так не хватает Вас – прослезившись, она прервала разговор и вытерла проскользнувшую по щеке слезу – если Вы так редко навещаете родное гнездышко, то завели бы внуков, которые прольют свет на нашу с Джорджем старость.
- Это маман, к старшими моим сестрицам,- Джейн рассмеялась. Мисс Томас сначала кинула на дочь удивленный взгляд, после чего подхватила ее смех, и они снова слились в счастливых объятиях.