Ригор отдыхал. Он устал от этих детских, по его мнению, проблем гаретян, которые ему приходилось решать.
Теперь он был далеко от Маронии, так теперь называлась бывшая маронская империя. За деревьями шумел морской прибой. И ни одной человеческой души поблизости.
Небо темнело, и воздух становился тяжёлым. Ригор решил немного пройтись, пока не было дождя. Костюм цвета хаки, портупея с мечом, прыгающие сапоги, да браслет — больше ни чего ему не было нужно для такой короткой прогулки.
Медленно шагая по траве, землянин наслаждался покоем. Кое-где продолжали щебетать птицы, ещё зудели насекомые. Как вдруг — запищал браслет — его палатке что-то угрожало. Стремглав Ригор понёсся к своей стоянке. В несколько прыжков он достиг палатки, которую мял и терзал огромный варан.
Сверкнула молния, и раздались первые раскаты грома. Ригор подбежал к чудовищу и дважды ударил мечом по хвосту. Нет, он не отрубил, а только порезал его, процессор позволял совершать очень точные движения. Почувствовав боль, варан оставил палатку и бросился на человека.
Землянин отскочил на большое расстояние. В правой руке он держал меч, а левой — махал только что срубленной веткой.
— Иди, иди сюда, тварь! — подзывал Ригор.
Перед хищником было не только существо, причинившее ему боль, но ещё и пища. И ящер кинулся на человека.
Ригор, в своих прыгающих сапогах, мог бы убежать, но, тогда чудовище вернулось бы к его палатке. Поэтому Ригор заманил этого родственника динозавров в овраг, подальше от своей стоянки.
Одним прыжком человек оказался возле опасного хищника с левой его стороны. И, когда гигант, разинув зловонную пасть, стал поворачиваться в сторону своего противника, Ригор подпрыгнул и, кувыркнувшись, перелетел через зверя. Когда в кувырке землянин оказался вниз головой, его меч прошёл через шею чудовища. С перерубленным позвоночником варан уткнулся пастью в то место, где только что стоял человек. А Ригор, приземлившись, не стал смотреть на конвульсии животного, даже не оглянувшись, он бросился к палатке. Ливень начинал набирать силу.
Подбежав к распластанному своему жилищу, убедившись, что прочная ткань не нарушена, Ригор подбежал к высокому дереву, чтобы спрятаться от усиливающегося ливня. Сверкали молнии, оглушительно гремел гром.
«Дождь закончится — сразу же восстановлю крепления палатки, — подумал он. — А завтра — пора вызывать самолёт».
Внезапно, острая боль обожгла Ригора. И наступила темнота. Но, откуда-то появился красный треугольник — процессор заставил биться сердце Ригора, затем — дышать.
Треугольник из красного стал зелёным. Ригор почувствовал, как он перевернулся на спину, выплёвывая жидкую грязь. Постепенно вернулось зрение. Он видел, как крона дерева, под которым он лежал, была окутана дымом, едкие струйки которого спускались вниз. Ригор почувствовал, что вокруг него струится вода, он попытался встать, но руки и ноги плохо слушались. На четвереньках Ригор отполз в сторону, под дождь. Крупные капли барабанили по его спине.
«Электрический импульс, — мелькнула мысль. — Откуда они, такие сведения? Ах, да, это от процессора».
С трудом Ригор повернул шею и посмотрел на дымящееся дерево.
«Понятно, — подумал он. — В дерево ударила молния, и мне досталось».
Как от ожога горела спина и левая рука, особенно там, где был браслет связи.
Гроза закончилась, но дождь не прекращался. Ригор смог встать, и, покачиваясь, перешёл под другое дерево с густой кроной.
Вскоре и дождь прекратился. Дерево, подожжённое молнией, погасло. Ригор, собравшись с силами, принялся восстанавливать свою палатку. Он пытался вызвать самолёт, но связи, почему-то, не было.
Крепления палатки удалось восстановить, довольно-таки, быстро, и Ригор ночь провёл уже не под открытым небом. К утру руки и ноги уже полностью подчинялись своему хозяину, но у него был сильный жар и бил озноб.
Аптечка сделала своё дело. На следующий день, Ригор вышел из палатки ослабленным, но здоровым. На левой руке уже не было браслета связи, вместо него — браслет с минипушкой — знаменитые прямые молнии Ригора.
Откуда-то доносились звуки какой-то странной возни. Едва передвигая ноги, Ригор пошёл на шум. В овраге, где он убил варана, два гиганта терзали тушу своего собрата. Ригор вскинул левую руку — дважды прогремел выстрел. И человек понуро побрёл к палатке.
«Зачем же я это сделал? — устыдился своего поступка Ригор. — Животные есть животные. И они занимаются тем, чем и должны заниматься».
Браслет связи не только не мог вызвать через спутник самолёт, он даже не позволял держать связь с палаткой на расстоянии — молния полностью повредила его.
«Но Орион застрял в Мезозое и выбрался. А я? — усмехнулся сам себе Ригор. — Надо идти вдоль побережья. Год, другой, и выйду».
Отлежавшись и собравшись силами, Ригор собрал палатку — получился рюкзак средних размеров. Он был одет в костюм цвета хаки, на голове — такой же капюшон. Сбоку висел меч, под самозакатывающимся левым рукавом был стреляющий браслет с грозной минипушкой. В таком виде он и направился вдоль побережья.
Индикатор опасности, встроенный в тело недавно, и управляемый процессором, ни как не помогал в поисках добычи. И вскоре Ригор осознал, что охотник он никудышный, поэтому питался, большей частью, дарами моря. В основном, это были моллюски, оставшиеся после отлива.
Он заметно осунулся, но всё равно, проходил в день по пятнадцать километров, иногда делая привалы.
Однажды Ригор отдыхал в тени какого-то дерева, после утомительной переправы через одну речушку. Он решил, что сегодня дальше не пойдёт. Предстояло ещё спуститься к берегу океана в поисках съестного.
А сейчас Ригор спал в тени дерева, натянув на лицо капюшон. Мирное щебетание птиц, шелест листвы — всё это успокаивало и убаюкивало. Но близкое подозрительное шуршание и индикатор опасности разбудили его. Перед глазами даже появился и исчез красный круг — сигнал о нападении на него. Землянин стал настороженно прислушиваться, не меняя позы. Внезапно, Ригор, сильно оттолкнувшись левой рукой и ногой, метнулся вправо, перекатившись несколько раз по траве. И сеть упала туда, где он только что лежал.
Землянин вскочил на ноги, обнажив свой меч. Нападавших было трое. Одеты они были в белые холщёвые одежды холодных стран, но их язык Ригор понимал. Доспехов на них не было, только портупеи с ножнами мечей.
— Осторожно! Взять его невредимым! — приказал тот, у кого была борода с проседью.
Как догадался Ригор — главарь.
Землянин бросился к тому, кто собирал сеть. Резкий удар ногой в живот заставил противника уронить сеть и согнуться. А Ригор уже прыгнул к небольшому деревцу, взмах мечом, и оно повалилось прямо на того молодого, который держал в правой руке меч, а в левой — нож. От резких движений с головы Ригора слетел капюшон, обнажив его зелёное лицо. После того, как деревце прихлопнуло молодого противника, землянин направил меч на главаря.
— Ригор! — вдруг завопил тот. И, бросив свой меч, упал ниц.
— Прости нас! О, Ригор божественный! — забормотал главарь.
Краем глаза Ригор заметил, как откуда-то появились ещё двое, которые побросали мечи, и так же упали на колени, касаясь головой земли, вытянув вперёд руки.
— Ну-ка встань! — сказал Ригор главарю, убирая меч в ножны. — Ты кто?
— Я… я — Караб из племени келаров, — заикаясь, ответил тот.
— Что вы здесь делаете?
— Я… я… мы… мы приплыли сюда на нашей кагаре. Мы воюем с племенем ривов.
— Зачем же вы напали на меня?
— Я… я думал, что ты — обыкновенный человек. Прости, о, божественный Ригор!
— Я запрещаю называть меня божественным!
— Хорошо, о, Ригор!
— А если бы на моём месте оказался обычный человек, что тогда вы бы с ним сделали? Рабство?
— Нет! О, Ригор! Мы бы взяли его в плен и сделали из него воина. Так было и с моим отцом.
— Без согласия самого человека?! Это — не порядочно!
— Так поступают в наших племенах с давних времён.
— Мне не нравится, как вы поступаете! Из-за этого я накажу вашу кагару.
Ригор направился к берегу, на ходу бросил:
— Встаньте все. И освободите из-под дерева вашего товарища!
За Ригором медленно плёлся Караб, всё ещё надеясь на снисхождение.
Вот она — кагара отряда Караба — большая лодка, подтащенная к берегу. С длинношеей фигурой какого-то мифического животного на носу. Ригор знал, что если срубить эту голову, то, по верованиям келарских племён, судно лишится души.
Появились и другие моряки, на импровизированных носилках из двух жердей и сети, они несли тело своего товарища.
— Что случилось? — спросил Ригор.
— Нож, — ответил один из келаров. — Он неудачно упал, прямо на свой нож. Ткнул им себя под сердце.
— О, Китар! — вдруг заскулил Караб. — Сын моей сестры! Что я скажу твоей матери?!
На лбу юноши была небольшая ссадина от дерева, которое его повалило, и большое красное пятно в левом боку.
— Я сочувствую тебе, — Ригор мягко положил руку на плечо Караба. — Твоя кагара не будет наказана.
Судно отошло от берега, и тело Китара, завернутое в саван вместе с двумя тяжёлыми камнями, было выброшено в морскую пучину. Так келары хоронили своих моряков. Потом кагара вернулась обратно к берегу.
Ужин, приготовленный на костре, на берегу. Обычная гаретянская еда показалась Ригору восхитительной. За трапезой келары рассказывали ему о своей войне с ривами…
— Что?! — Ригор не заметил, как оказался на ногах. — Повтори, что ты сказал! — обратился он к одному из келаров.
— О, Ригор! — ответил за своего воина Караб, успокаивающе выставив руки вперёд. Он, как и все келары, тоже вскочил на ноги. — Это правда. Ривы приносят своим богам в жертву людей, особенно маленьких детей.
— Почему я до сих пор не знал об этом?! — Ригор в возбуждении ходил взад-вперёд у костра. — Этих богов надо уничтожить! — прорычал он так, что один молодой моряк в испуге схватился за руку своего старшего товарища.
Вдруг, землянин остановился.
— Ты! — он указал пальцем на Караба, — Ты поможешь мне в этом!
— С радостью, о, Ригор! — ответил старый воин.
На следующий день на высокой сосне, стоящей одиноко на холме, который обрывался к берегу, был оборудован наблюдательный пункт. Несколько жердей и лапник, но Ригору было достаточно удобно. Со своими очками — совершенной оптической системой, на глазах, он вглядывался в океан.
Он уже знал, что за его новыми друзьями охотятся пять кагар ривов. Караб надеялся, маневрируя, растянуть флот противника, и атаковать их корабли по одному. Так у него был небольшой шанс победить. Ригор знал, что устье небольшой речки, возле которой они находились, известно и келарам, и ривам, как надёжный источник пресной воды. Поэтому противник не мог миновать этого места.
Было довольно-таки жарко. Уже дважды Ригору передавали по верёвке бутыль с питьевой водой. Он был готов, просидев весь день на этом насесте, спуститься вниз, и, после короткого ночлега, вернуться опять к своим наблюдениям. Он был в состоянии совершать это не один день. Но, вдруг — на горизонте что-то показалось.
— Раз, два, три, четыре, пять, — вслух посчитал треугольные паруса Ригор. — Прошу всех на борт! — громко крикнул он, сбрасывая вниз жерди и лапник, на котором сидел.
Едва касаясь ногами сучьев и выступов на дереве, он быстро оказался на земле.
— Бегом на борт! — сказал землянин одному из воинов, передавая ему сложенную верёвку.
Сам же стал избавляться от жердей, забрасывая их подальше в заросли. Разметав лапник, он в два прыжка оказался на кагаре, которая уже была готова к отплытию.
Они вышли на вёслах, не поднимая парус. Быстро дошли до бухточки, где можно было затаиться. Ригор срубил три деревца, и их бережно положили на кагару, маскируя её от посторонних глаз.
Ветер стих, и наступила удушающая жара. Ригор зашёл на кагару за своим рюкзаком и взял оттуда какой-то пакет. Посмотрел на моряков, которые были заняты своим судном. Он медленно скрылся в зарослях, которые зелёной стеной тянулись вдоль берега. Когда Ригор отошёл на достаточное расстояние, что его не было видно, он сложил свои вещи на берегу, разделся и вошёл в воду.
— Благодать! — прошептал землянин, обнимаемый прохладой океана. Он сделал несколько сильных гребков и нырнул.
После купания он переоделся. Теперь на нём была пурпурная туника с капюшоном и такого же цвета плащ. Другая, уже заплечная портупея, ножны с мечом теперь были на спине. Не сразу он вернулся к кагаре.
— О, Ригор! — воскликнул Караб. — Мы помним легенду о твоём сражении на гладиаторской арене!
— Я надеюсь, ривы тоже вспомнят это, — ответил Ригор.
— Там, за тем бугром, — землянин показал на небольшую покрытую зеленью возвышенность, — есть низина, где можно развести костёр вдали от посторонних глаз. Дрова я уже нарубил.
Потом он подозвал Караба, и долго обсуждал с ним некоторые детали предстоящей схватки.
Ривских кагар всё ещё не было видно. После плотного ужина на небе стали появляться звёзды, повеяло приятной прохладой. Келары и землянин вернулись к стоянке своей кагары. Ригор взошёл на пригорок, и через свою оптику, стал вглядываться в ночную даль. Эти очки позволяли, и в темноте, видеть так же хорошо, как и днём.
— Наконец-то! — воскликнул он. — Я вижу их кагары! Все пять, но без парусов.
— Они легли в дрейф, — спокойно сказал Караб. — Только утром начнут движение.
— Отбой? — спросил Ригор.
— Да. Отбой, — ответил Караб. — Сейчас я назначу часовых.
Утром был только очень лёгкий завтрак. Землянин и его новые друзья готовились к бою.
— Они уже вошли в устье реки и встали на якорь, — сообщил долгожданную весть запыхавшийся лазутчик.
Ригор кивнул Карабу, и тот начал отдавать команды. Кагара освободилась от маскирующих её деревьев и отчалила от берега.
— Раз-два, раз-два, — нарочито громко Караб задавал темп гребцам.
Их кагара направлялась к ближайшему, поросшему зеленью, островку. Возле самого носа судна сидел Ригор, прикрываясь большим щитом. Пурпурный капюшон его был запахнут, и только горящие глаза выглядывали оттуда.
В стане противника возникла лёгкая паника. Но вскоре они организовали погоню.
— Медленнее, — тихо попросил Караба Ригор.
В этот момент на море стоял полнейший штиль, поэтому гонка проходила только на вёслах. Ривы стали догонять. Уже были слышны отдельные слова среди воплей и гоготания преследовавших. Они грозились принести в жертву своему кровожадному божеству всех пленников, особенно их богатого пассажира в дорогой одежде, который прячется за щитом.
— Караб, — тихо и спокойно сказал Ригор, — а теперь я тебя попрошу чуть быстрее.
Так они дотянули почти до самого островка.
— А теперь, — во весь голос сказал Ригор, откладывая в сторону щит и вставая на ноги, — разворачиваем кагару носом к врагу!
Несколько сильных ударов вёсел, и кагара развернулась. Ригор шагнул к левому борту, смахнув назад с головы капюшон. Вытянул вперёд левую руку: раз, два, три — оглушительно прогремели выстрелы его минипушки, и три вражеские посудины вспыхнули, как сухая солома. Только одна из кагар противника оказалась за теми пылающими тремя, и её нельзя было достать. Ривы стали прыгать с подожженных посудин в воду. Ригор шагнул к правому борту, выхватил из-за спины и удлинил меч, которым тут же полоснул по шее зверя, вырезанного из дерева, на носу надвигавшейся на них пятой вражеской кагары. Обрубок деревянной шеи вместе с головой плюхнулся в воду. Туда же попрыгали и ривы с обезглавленного судна.
— Плывите к острову! — зычно, через усилитель голоса, крикнул ривам Ригор.
Затем повернулся к ошеломлённым келарам, и, убрав меч в ножны, спокойно сказал:
— Мы тоже причаливаем.
Ривы, как и все моряки, умели хорошо плавать. Поэтому они без потерь вышли на берег островка. Теперь они все собрались в кучу на берегу и дрожали, то ли от холода, то ли от пережитого.
К Ригору подбежал один из келаров, который осматривал остров, и что-то негромко сказал ему, тот кивнул.
— Ривы! — громогласно произнёс землянин. — Вы — слуги божества, имени которого я не хочу даже называть. Но я его уничтожу! А вас — накажу!
Ривы задрожали сильнее.
— Нет. Я у вас только заберу мечи и копья. Вам оставят топоры и инструменты. Здесь, на острове, есть дождевая вода и деревья. Можете сделать себе плоты и перебраться на большую землю. А там — уже сами, как знаете, так и доберётесь домой.
К Ригору подошёл Караб:
— Здесь — небольшое течение. Остатки кораблей ривов отнесло туда, — он показал рукой. — А нам и им надо туда, — он показал в противоположную сторону.
— Вот и отлично! — усмехнулся Ригор. — Надо погрузить мечи и копья, оставшиеся у ривов на их уцелевшую кагару, а оттуда выбросить инструменты и прочее. А потом — отправить её в последнее плавание!
Келары так и сделали, и оттолкнули вражескую кагару от берега. Она стала медленно, подчиняясь слабому морскому течению, отдаляться от островка. Ригор вскинул левую руку, и прогремел выстрел, от которого ривы попадали, а келары благоговейно уставились на вспыхнувшее вражеское судно.
— Прошу всех на борт, — спокойно сказал Ригор.
Начался долгий, почти в два месяца поход на родину келаров. Но это было гораздо быстрее, чем, если бы Ригор шёл пешком.
Ригора очень удивило, что на кагаре не было никакого укрытия от непогоды и солнца. Келары просто терпели все эти лишения. Тогда он предложил использовать фрагмент своей палатки, как навес и укрытие. Морякам это понравилось.
В целом, морское путешествие прошло без приключений. Правда, однажды, во время шторма кагара налетела на риф и получила повреждение. Но шторм, всё-таки, выстояли. Потом команде пришлось сойти на берег. Нашли подходящее дерево. Ригор своим мечом срубил его, и быстро вырезал нужные доски. В течение дня ремонт был закончен, и кагара продолжила свой путь.
Конечно, Ригор мог бы попросить Караба направить кагару к маронским берегам, и, взяв там всё необходимое снаряжение и роботов, обрушиться на ривов. Но это заняло бы больше времени. Поэтому он просил моряков, как можно быстрее, идти домой. Чтобы там собрать отряд, и атаковать кровожадного врага.
Стало довольно-таки прохладно. На берегах, к которым они подходили, чтобы набрать воды и поохотиться, деревья оделись в яркие красочные осенние наряды.
Наконец, кагара стала входить в глубокое ущелье, заполненное водой. И, хотя вода была довольно-таки чистой, дна не было видно. Шли на вёслах. Добрались до того места, где ущелье делает крутой поворот. Караб остановил кагару и кивнул одному из моряков. Тот спрыгнул на камни и начал карабкаться вверх. Через какое-то время, не дожидаясь моряка, Караб отдал приказ, и судно продолжило свой путь. Ещё один поворот. Стало отчётливо просматриваться каменистое дно.
Как-то, внезапно, возникла деревня. Толпилась небольшая кучка народа — всё местное население. Среди них Ригор заметил и того моряка, что ранее спрыгнул с борта и полез по каменистой тропе. Когда кагара стала подходить к берегу, несколько мужчин в кожаных одеждах отделились от толпы и прыгнули в воду, держа в руках дощатый трап.
«Хотят меня встретить, как какого-то императора» — подумал Ригор и покачал головой.
— Не надо так делать! Я не император! — сказал он и совершил длинный прыжок на берег своими скачущими сапогами. Кагару сильно качнуло.
От цепкого взгляда землянина не ускользнула печаль на лице гонца Караба.
— Что-то случилось? — подошёл он к моряку.
— Да, Ригор, — со вздохом ответил тот. — Ранний снегопад — и перевал стал непроходимым. А по морю к ним не добраться, слишком хороши там укрепления.
Перед глазами Ригора пронеслись картины сражений, которые он планировал — всё тщетно…
— Ничего, — Караб коснулся руки остолбеневшего землянина. — Мы их сможем атаковать следующим летом.
«А сколько преступлений ривы успеют совершить за это время!» — мелькнуло в голове Ригора.
Потом было знакомство с ошеломлёнными жителями деревни. А затем — наспех приготовленный, но торжественный при факелах ужин для гостей, особенно для гостя. Некоторые из жителей деревни осмелились попросить Ригора защитить их от какого-то камня, но просьба была остановлена грозным взглядом Караба.
«Надо будет днём посмотреть, что это за камень» — подумал Ригор.
Ночлег ему предоставили в доме семьи Караба. Как Ригор заметил, та девочка с какими-то удивительными глазами — из другой семьи. Тасина, кажется, её имя. Хотя, почему?! Глаза, как глаза!
Странное ощущение: находишься на неподвижной постели, а кажется, что качает — сказывалось долгое пребывание на судне. Ригору вначале хотелось инстинктивно схватиться за что-то, чтобы не качало. Но он поборол себя и заснул.
Снилась ему та далёкая планета, синекожая Хелита…
Словно толчком Ригора выбросило из сна. Он стал оглядываться. Большой бревенчатый дом, но брёвна стоят вертикально. Земляной пол, в центре которого из камня выложен круг, где тлеют вишнёво-красные угли. Дым уходит куда-то в отверстие в крыше. Еще днём Ригор заметил, что крыши здесь покрыты дёрном. Постелили ему на мужской половине: доски, на них сено, покрытое шкурами. Спал он, как и все келары в одежде, но его камуфляжка была отличным терморегулятором, поэтому Ригору было довольно-таки комфортно. Рядом кто-то безмятежно храпел.
«При чём тут Хелита? — подумал Ригор. — она осталась так далеко! А при чём тут взгляд Тасины?! Она же совсем ребёнок! Какая чушь может присниться!»
Он повернулся на бок и заснул.
Утром Ригор с удовольствием вышел на свежий морозный воздух. Надо было ещё посмотреть этот камень, которого боялись его гостеприимные хозяева. Это, и в самом деле, был огромный валун, размером с два келарских дома. Скатившись откуда-то, со стороны перевала, который сейчас не был виден из-за низких облаков, каменная глыба потеряла свою скорость на ровном месте, и была остановлена огромной сосной, ствол которой треснул от удара. Если сосна рухнет, то валун покатится вниз на деревню, и раздавит всё, что ему попадётся.
— Я знаю, что нужно делать, — сказал келарам Ригор, осматривая валун. — Все, у кого достаточно сил, принесите, пожалуйста, длинные и крепкие шесты. Да, и прихватите лестницу подлинней.
Через полчаса все уже собрались
«А лестница ненадёжна, — подумал Ригор. — Запросто навернёшься. Ладно. Обойдусь!»
— Я бы хотел, чтобы половина вас стала с одной стороны камня, а другая — с другой, — попросил Ригор. — Надо будет убирать каменные ломти.
Келары разделились на две группы, с любопытством наблюдая за Ригором.
Землянин подошёл к валуну. Обнажил и удлинил меч. Взмах: клинок Ориона легко отсёк ломоть от каменной глыбы.
— Отталкивайте его в сторону, — попросил он келаров.
Раз, два, три, четыре — ломти одинаковой толщины были отсечены от камня.
— Убирайте их, сказал Ригор, укоротил меч и побежал к другой стороне валуна.
Там он опять удлинил свой меч. Раз, два, три, четыре, пять — каменные глыбы попадали на землю.
— Отталкивайте их!
Примерно, через час с валуном было покончено. От него остался небольшой кусок, который прижала сосна, но он никакой опасности уже не представлял.
Стемнело. Теперь Ригору предстояло ночевать в хижине семьи Тасины.
— Понятия не имею, что делать с моей дочерью! — жаловалась Ригору хозяйка жилища. — Все её подруги уже замужем, а она! Правда, старая Карна её многому научила: травы, снадобья… Но она всех таких видных женихов отвергла!
— Ничего, — рассмеялся Ригор. — Скоро здесь будет маленький Потил. Он тоже не женат.
— Не нужны мне всякие малыши! — воскликнула девушка, чьё белое, обшитое бисером, холщёвое платье мелькало возле очага.
— А он, и не малыш! — смеясь, ответил Ригор. — Я его так по привычке называю. На самом деле, он — отличный воин.
— Всё равно! — Тасина настаивала на своём. — Я сама себе хозяйка!
Она подошла к очагу, сняла котелок, в котором что-то булькало, добавила туда ещё что-то и перемешала.
— Человек, ты сегодня устал, — не обращая внимания на оторопевшую мать, Тасина протянула Ригору глиняную кружку с отваром. — Подержи в руках. Когда остынет — выпей.
— Спасибо, Тася. Можно мне тебя так называть?
Девушка молча кивнула.
Отвар был горьковатым, приятное тепло разлилось по всему телу.
Следующим утром Ригор встал значительно посвежевшим.
«А она умеет, — подумал он о Тасине. — У меня такого глубокого сна давно не было. После той молнии…»
Днём Ригор ходил по большой поляне, где на краю стояла та самая надтреснувшая сосна, возле которой были разбросаны ломти порубленного им валуна. Он что-то измерял, даже вбил колышки.
Подошли старейшины деревни:
— О, великий Ригор! — начал было один из них.
— Я не великий, — оборвал его землянин, — я — просто Ригор!
— О, Ригор! Ты творишь чудеса! Ты даже изрубил на куски огромный валун, угрожавший нам! Что мы сможем сделать для тебя?
— Я бы хотел построить здесь избу…
— Сделаем, сделаем, — раздался хор голосов.
Вскоре появились келары с лопатами. Они и Ригор прокопали в земле канавки по периметру прямоугольника, который он наметил. Потом туда уложили специально подобранные камни, в изобилии валявшиеся рядом. Некоторые из камней Ригору пришлось подрезать. Получился неплохой фундамент для бревенчатого дома. Землянину приходилось много объяснять — для келаров было в диковинку то, что они делали.
Ночевал Ригор, на этот раз, в другой хижине.
Утром всё работоспособное мужское население деревни приняло участие в строительстве избы для землянина. Очень быстро было срублено нужное количество сосен, росших неподалёку. Меч Ригора тут сослужил хорошую службу, келарам оставалось только снять своими топорами кору с брёвен. К обеду половина бревенчатого сруба была готова, здесь брёвна уже лежали горизонтально друг на друге, как некогда делали на далекой планете по имени Земля.
А потом, когда всё уставшие келары отдыхали, Ригор взял лопату, две корзины и, несмотря на срывающийся снежок, направился к своему будущему жилищу. Там внутри сруба он выкопал неглубокую яму прямоугольной формы под будущую печь. Потом направился к тем каменным ломтям, которые он сам недавно нарубил. Присмотрев подходящий ломоть, он нарезал его на полосы, потом полосы — на кирпичи. Сделал из крепкого берёзового сука несколько неуклюжее коромысло, и в корзинах стал носить кирпичи к своей будущей избе.
— Ты что делаешь? — спросила неожиданно подошедшая Тасина, держа в руках какой-то свёрток.
— Это я для очага. Заготавливаю…
— На, — она развернула свёрток, где оказался глиняный горшочек с горячим варевом, — выпей, это прибавит тебе силы.
— Спасибо, Тася, — Ригор принял угощение.
— Можно, я побуду с тобой?
— Конечно. Почему нет?
Когда Ригор, подкрепившись, таскал кирпичи, Тасина следовала за ним и задавала вопросы. В этот раз её особенно интересовала внешняя форма Гареты и планетная система Цеола. А потом, когда основательно стемнело, Ригор проводил Тасину к её хижине, а сам направился к той, в которой ему предстояло ночевать на этот раз.
Следующим днём сруб избы был полностью возведён, даже успели сделать дверь и каркас для крыши. А после обеда, когда все отдыхали, Ригор начал строить основу для печи. Он до этого несколько раз обращался к процессору, выясняя, из чего лучше всего сделать хороший связующий раствор. Оказалось, что для этого отлично подходила глина и кое-какие добавки, всё это можно было взять неподалёку.
— Как ты быстро работаешь! — воскликнула внезапно появившаяся Тасина.
— А я уже всё на сегодня сделал, — улыбнулся ей Ригор.
— Это такой прямоугольный очаг?
— Нет. Это только основа. А эта ступенька — чтобы горящие угли на неё падали.
— Как интересно!
— Тася, ты только сейчас не пугайся. Я немножко преображусь.
Он включил защиту, и под его камуфляжкой появилась серебристая одежда Ориона из мелких пластин границы времён и такие же перчатки, а на голове — серебристый шлём с поднятым забралом.
— А я и не испугалась. Тебе эта серебряная одежда очень идет! — мурлыкнула Тасина.
Ригор вышел из избы, подошёл к догорающему костру, который келары развели ещё утром, и набрал руками в перчатках горящие угли. Их он положил в центр основания печи. И тут же отключил защиту, серебристые доспехи исчезли.
— А это была не одежда, между прочим, — пояснил он. — Это такие доспехи, в них никакой огонь не страшен, и, никакое оружие их не берёт.
Тасина заворожено наблюдала за ним. А Ригор положил на эти угли мелких щепок, раздул огонь и добавил щепок покрупнее и побольше.
— Всё, — сказал он Тасине. — На сегодня хватит. Пойдём. Этот огонёк сам прогреет основание печи.
По дороге в деревню Тасина расспрашивала Ригора о завтрашних планах, но дорога была слишком короткой, и она не успела расспросить обо всём. Было ещё достаточно светло.
А следующим утром, только забрезжил рассвет, Ригор взял свой рюкзак и пошёл к избе. Камень, из которого он нарезал кирпичи, был мелкопористым и немного впитывал воду. Поэтому землянин работал по частям, давая глиняному раствору время подсохнуть. Так он успел и возвести саму печь со сводом и короткой недостроенной трубой, и нарезать мечом доски из оставшихся брёвен, и покрыть ими крышу.
Окон в избе не было, и при закрытой двери стало бы темно, если бы Ригор не повесил на стены светильники.
— Ух, как у здесь тебя светло! — воскликнула вошедшая Тасина.
— Это здесь такие светильники…
— А я тебе поесть принесла.
— Спасибо, Тася. Я скоро закончу.
Ригор доделал последние штрихи.
— А почему она такая прямоугольная, и в ней большая дыра с полукруглым верхом?
— В дыре, как ты сказала, — усмехнулся Ригор, — будет гореть огонь. А прямоугольный верх печи — для того, чтобы там можно было спать, будет очень тепло.
— Завтра ты ночуешь у Караба, а послезавтра — у нас?
— Нет. Я бы и сегодня смог ночевать здесь, но не хочу никого обидеть
— А я? — спросила Тасина неожиданно хриплым, срывающимся голосом.
— А ты… — Ригор удивлённо замялся.
— Я же люблю тебя! Чурбан ты бесчувственный!
По щекам девушки покатились слёзы.
— Ну, что ты, — Ригор успокаивая, обнял Тасину. — Ты мне тоже очень нравишься. И ты — единственная, кто видит во мне человека. Но, сама знаешь, между нами огромная пропасть. Сможешь ли ты быть со мной?
— Да, — келарка перестала всхлипывать. — Я это уже решила.
— И всё же, — мягко увещевал её Ригор. — Со мной тебе может быть придётся очень трудно. Подумай ещё раз! Конечно, можешь так же приходить ко мне. Я тебя не гоню. Но всё тщательно взвесь!
— Я уже всё взвесила. Но я ещё подумаю.
Потом, подкрепившись принесённым угощением, Ригор снял с крыши две доски, прямо над недостроенным дымоходом. Положил в топку щепок и дров. И Тасина с интересом наблюдала, как из маленького стержня в руках Ригора вырвался огонь, которым он зажёг дрова. Её удивило ещё то, что дым не стал заполнять всю избу, а из короткого недостроенного дымохода ровной струйкой поднимался вверх, туда, где были сняты доски.
Однажды, когда печь и труба были полностью достроены, а в избе уже был дощатый пол и кое-какая мебель, которую собственноручно сделал землянин, Тасина, весело щебеча, училась готовить в печи Ригора. Уже было довольно-таки темно, и гостеприимному хозяину предстояло проводить её домой.
Вдруг, Тасина с тревогой стала к чему-то прислушиваться. У Ригора из-за этого сработал индикатор опасности, и он непроизвольно положил ладонь на рукоять меча. Келарка приоткрыла дверь и быстро захлопнула её, передёрнувшись от ужаса.
— Что там, ривы пришли? — спросил Ригор, полуобнажив свой меч.
— Звери! Лютые звери ночи!
Ригор подошёл к двери и приоткрыл её.
— Закрой! Закрой! Они опасны!
Землянин услышал душераздирающий вой. Знакомое. На его Земле были такие же опасные звери ночи — волки. Но от них произошли лучшие друзья человека — собаки.
— Со мной, Тася, тебе боятся не чего, — сказал Ригор, вглядываясь в темноту. На нём уже были очки, которые позволяли хорошо видеть и днём, и ночью
Он увидел, на краю поляны собирающуюся стаю. Его индикатор подсказывал опасность — звери готовились к нападению.
— Ригор, пожалуйста, я прошу тебя!
— Погоди, погоди, мне нужно определить, кто из них вожак. Да! Вот он!
Ригор вскинул левую руку, раздался грохот, и ночную мглу пронзил яркий острый луч.
— Тасенька — всё! — улыбнулся Ригор. — Они — как драпанули! Такого стрекача дали, ты б видела!
Он подошёл к дрожащей девушке и обнял её, успокаивая. Само по себе оказалось, что у него появилось чувство, напоминающее жажду, утолить которую смогли только такие же жаждущие губы Тасины. И теперь Ригор понял, что ему больше ничего не надо, что он обрёл ту, ради которой мог совершить многое. У него появилась та, которая изменила смысл его жизни. В эту ночь Тасина осталась у Ригора.
Через два дня к землянину пришла торжественная делегация келаров во главе с Карабом.
— О, Ригор! — начал он с пафосом. — Мы знаем, что ты женишься на Тасине.
— Да, это так, — улыбнувшись, ответил Ригор.
— Согласно нашим обычаям, невеста может жить у жениха, но полноправной женой она станет только после того, как он подарит её дорогой подарок. Мы посоветовались, и решили — на тебя этот обычай не распространяется. Тебе не надо дарить подарок. Вы…
— Почему? — улыбаясь, перебил его Ригор. — Подарок будет. Летом сюда придёт Потил со своим отрядом. Хотел бы, чтобы проводники, которые могут провести его к ривам, были здесь и ждали его, — Ригор улыбнулся ещё раз. — А подарок будет обязательно!
Потом Тасина спросила его:
— Почему ты хочешь, чтобы сюда пришёл этот маленький?
— Потил? — переспросил Ригор. — Я сделал так, чтобы роботы понимали команды только на древнем языке, чтобы посторонний не мог управлять ими. А Потил хорошо знает этот язык.
— А откуда тогда он знает древний язык?
— Я научил.
— А меня научишь?
— Нет проблем.
А когда наступили трескучие морозы, что вода в ущелье покрылась льдом — во всех хижинах келаров уже были сооружены печи наподобие той, что стояла в избе Ригора. Теперь, даже в самую лютую пургу, в жилищах было тепло и уютно.
Но, рано, или поздно, а холода заканчиваются. Вот и над этой келарской деревушкой появилась весна. В низине ущелья растаял лёд, и оно стало судоходным. Да, и время буранов прошло. За зиму все кагары были тщательно отремонтированы. Вот одну из них уже спустили на воду. Ригор, после долгого прощания со своей любимой, которая ни как не хотела отпускать его, сел в эту кагару, и отправился в Маронию. А Тасина осталась хозяйкой в его избе.
Месяца через два, плавания без приключений, кагара стояла в гавани Капоры — небольшого маронского порта, но в котором был телеграф.
Это была высокая каменная башня с деревянной надстройкой наверху, откуда торчали короткие деревянные подобия рук с огромными жезлами. Любое положение жезлов, или их комбинация, означало букву маронского алфавита. Далеко находились ещё такие же башни, которыми управляли зоркие и сильные люди, способные отчётливо различить сигнал и передать его по цепочке. Это новшество привнес Ригор со своей далёкой исторической родины.
Таким образом, о прибытии кагары с землянином через считанные часы узнала вся Марония. Ещё не наступил вечер, как за Ригором прилетел самолёт-робот, и келары остались одни.
Их кагара осталась под охраной в гавани, а самих моряков проводили в пустующий лагерь на окраине этого городка, к которому примыкал местный стадион. Не смотря на то, что легионеров в лагере не было, он был ухожен. Келарам выделили нары и показали на место, откуда они должны взять себе сена для подстилки. Вечером их хорошо покормили. А утром прилетел самолёт с Ригором и приземлился на стадионе. Землянин прилетел за Карабом.
— Ну, я надеюсь на тебя, — Караб обнял Талкита, такого же бородатого с проседью, как и он сам. Того, кто знал и морской путь домой, и ту горную тропу, которая вела к ривам.
И Талкит остался за старшего. День прошёл скучно. Завтрак, обед, ужин. Талкит на ломанном маронском пытался хоть что-то выяснить у работников лагеря, но от них ничего не добился.
А утром следующего дня в лагере появился юноша в маронской тунике, но она была, как и одежда Ригора, зелёная с тёмными и светлыми пятнами, которую трудно было заметить среди деревьев и травы. Кроме того, у него был рюкзак, как у Ригора.
— Я — Потил, — с лёгким акцентом по-келарски представился он морякам, молодцевато коснувшись пальцами ладони переднего края полей своей соломенной шляпы.
Он уверено прошёл к казарме, где поселили келаров, выбрал соседние пустующие нары, повесил на гвоздь свой рюкзак и привычно набросал сена на свою постель. Потом достал из рюкзака простыню цвета хаки из какого-то тонкого материала и ловко набросил на сено. Прыгнул на свою постель, и с увлечением стал рассматривать что-то на одной стороне плоской квадратной вещицы, которую он откуда-то достал. Келары с любопытством наблюдали за пришельцем.
— Что ты делаешь? — спросил Алет — самый молодой из келаров.
— А, — улыбнулся Потил, — это сказка, которую я уже несколько раз перечитываю, — с видимым удовольствием пояснял он. — Стоит на берегу моря огромное дерево с золотой цепью на ветвях. Короче — это про меч, как у Ригора.
— А ты сам своим мечом хорошо владеешь? — наседал Алет.
Потил отложил вещицу. Эти слова его сильно задели. Он оценивающе посмотрел на келаров.
— Мне самому очень интересно, какие из вас вояки, — насмешливо сказал молодой марон. — Ты, — он указал пальцем на Керата, самого крепкого на вид воина с коротко стриженой рыжей бородой, — вообще, меч держать умеешь?
— Тихо, тихо! — успокаивающе расставил руки Талкит. — Керат — опытный воин, и с ним не стоит…
— Там, — перебил его Потил, показывая на то, что было за стеной казармы, — под навесом стоит пирамида с деревянными мечами, — и резко бросил. — Это — вызов!
Все вышли из казармы и подошли к навесу. Потил взял грубо оструганную палку с рукоятью, как у меча, и повесил свою шляпу на пирамиду.
— Готов? — спросил молодой марон Керата. — Я атакую!
Несколько взмахов, и «оружие» Потила упёрлось в грудь Керата.
— Убит! — коротко бросил марон.
— Подожди, — замялся Керат. — Я, это… Я как-то не был готов.
— Хорошо! Тогда ты — атакуешь!
Керат бросился вперёд, но через несколько секунд, его деревянный меч оказался выбитым из рук, а «оружие» Потила легло ему на плечо.
— Если бы это был настоящий меч, то я перерезал бы тебе горло! — заявил молодой марон. И, разведя руками, спокойно добавил. — Убит!
Победитель направился к пирамиде.
— Я же марон, — не без гордости заявил он, надевая шляпу. — И ученик Ригора!
— Приветствую тебя, ученик Ригора! — пришёл в себя ошарашенный Керат.
— Приветствую тебя… — повторили келары.
— Привет тебья, о, учени Ригора! — на ломаном маронском воскликнул Талкит.
Потил в ответ приложил руку к краю шляпы.
— А что это за жест? — спросил Талкит.
— Это так в нашей новой армии воины приветствуют друг друга. Этот обычай привнёс Ригор.
Келары как-то неуклюже повторили жест Потила, на что он опять козырнул в ответ.
А за обедом Потил рассказывал о том, как он служил на восточных границах, где часто приходилось отбиваться от кочевников.
— Потом Ригор решил предложить мне своих человечков.
— Ты говоришь про четвероруких гигантов? — удивлённо спросил Талкит.
— Да. Только они не гиганты. Большие, но не огромные.
— А почему ты их называешь человечками?
— Это, — усмехнулся Потил, — так их Ригор шутя, называет.
— А ты хорошо Ригора знаешь? — спросил молодой Алет.
— О-о! — протянул марон. — Ригор, однажды, разбил армию моего прадеда, но никого не стал наказывать, как тогда было принято. Напротив, он дал свободу: и моему прадеду, всем его легионерам. С тех пор прадед пошёл за Ригором. И в нашей семье считается за честь идти за Ригором.
— А ты сам с ним давно знаком? — не унимался Алет, не замечая грозного взгляда Талкита.
— Ха-ха-ха! — развеселился Потил. — С бессознательных времён! — и пояснил. — Ригор бывает у нас в гостях: когда сам, а когда кто-то родится, то мы вызываем его. Ригору нравится держать детей на руках. Так, что, — Потил опять рассмеялся — Ригор знает меня с возраста нескольких дней!
— А кем же ты служил там, на границе? — задумчиво спросил Талкит.
— Вначале — легионером, а когда за мной пришёл Ригор, я был уже десятником.
— Ты — простым легионером?! — удивился Талкит.
— Да. А что тут такого?
После обеда Потил с тоской слонялся по лагерю.
— Завтра приедет авто с человечками, сказал он подошедшему Керату. — А-то нас здесь совсем раскормят!
— Что значит — авто? — удивился Керат
— Это, э-э… — замялся Потил. — Это такая большая повозка, которая едет сама по себе. Скорее б она приехала!
А за ужином Талкит достал вместительную флягу из меди, покрытую изнутри оловом. В ней был хмельной напиток, который был разлит по кубкам.
— Пусть Победа сопутствует нам! — провозгласил Талкит.
Когда командир келаров хотел разлить напиток во второй раз, Потил отказался.
— Почему? — удивился Талкит.
— Ригор больше не пьёт. А я — его ученик!
Керат, в подтверждение, кивнул головой.
— Тогда — мы тоже идём за Ригором! — Талкит закрыл флягу, не смотря на просящие взгляды некоторых келаров.
— Расскажи, тогда, нам про Ригора, — Попросил Алет.
— Ну, — начал Потил, — некоторые из нас отдают приказы. А Ригор — нет. Он просит, или советует.
Керат закивал головой в подтверждение.
Потил рассказывал о том, что знал. Что их родная планета — Гарета имеет форму шара, и она не такая уж большая. Что Цеол намного больше Гареты, и это — звезда. А остальные звёзды удалены на огромные расстояния…
Главное, что поняли келары, это то, что Ригор прибыл откуда-то с неба, и что у него есть дом на Мерате, откуда выходить можно только в специальной одежде.
А утром, когда Цеол уже начинал припекать, к лагерю подъехала большая закрытая самоходная повозка и громко прогудела. На удивление келарам, служители лагеря как-то очень спокойно открыли ворота и пропустили это чудище на колёсах.
Потил подошёл к автомобилю и что-то сказал. Открылись дверцы, и оттуда начали выбираться четверорукие роботы с кукольными лицами.
— А они, и в самом деле, не такие уж огромные, — проговорил Талкит.
А автомобиль-робот сам тихо отправился к дальней стене лагеря, чтобы никому не мешать. В это время откуда-то начали появляться служители лагеря, которые глазели на четвероруких воинов, для них эти роботы тоже были в диковинку. Неожиданно служителей оказалось довольно-таки много. Но Потил быстро отдал команду на непонятном языке, и девять роботов, колонной по одному, направились к дальнему навесу, а один — последовал за мароном. Потил подошёл к оружейной пирамиде, взял охапку деревянных мечей и кинул их роботу, тот поймал их всех.
Они стояли друг против друга: Потил с двумя деревяшками, и робот, у которого в больших руках было по мечу, а малыми он прижимал оставшееся «оружие» к корпусу. Вдруг, марон сделал выпад, и эти палки замелькали. Было только слышно яростное придыхание человека и стук дерева. Собравшиеся с восхищением наблюдали за виртуозной работой Потила и робота. Внезапно поединок остановился, у Потила сломался «меч», робот дал ему другой, и тренировка продолжилась. Она ещё несколько раз прерывалась из-за сломанных «мечей», пока Потил не прекратил её, и устало отошёл в сторону.
— Я, — тяжело дыша, проговорил он, — пойду к морю, сполоснусь.
— А, — просительно протянул Керат, — а мне можно?
— Можно.
Потил сказал роботу что-то непонятное, и обернулся к Керату:
— Возьми у него мечи и атакуй. Он будет только защищаться. Если два меча — вниз, то тренировка остановлена.
Опять раздался стук дерева, и через короткое время человек оказался на земле. Робот переложил «меч» из большой руки в малую и протянул огромную ладонь Керату.
— Возьмись за его руку, — сказал Потил, — и встань.
— Ну и ну, — тяжело дыша смог проговорить Керат, после того, как робот поднял его.
— А можно — я? — вдруг попросил Алет.
— Можно! — усмехнулся Потил.
— Только ты дыши, как Потил! — почти приказал Алету Талкит. И негромко добавил. — Балбес!
Но молодой келар, на удивление, выдержал поединок, и сам остановил тренировку. После чего робот поставил оставшиеся мечи в пирамиду и направился к своим молчаливым товарищам, а Потил устало побрёл к морю.
— Зачем ты себя так изнурял сегодня? — спросил Талкит Потила, который заметно посвежевший вернулся с купания.
— Этим и сильна наша армия! Больше пота — меньше крови, — с некоторой гордостью ответил марон. — Кроме того, до смерти мы себя не изнуряем. Завтра опять буду тренироваться.
— А, всё-таки, — Алет прищурил глаз, — кто тебя научил так сражаться?
— Вначале — отец и два деда, а потом — Ригор, он сказал, что у меня быстрая реакция.
А ранним утром следующего дня келаров разбудили странные звуки: придыхания и шлепки. Любопытный Алет выглянул наружу и потом позвал своих товарищей.
Потил, несмотря на свежую прохладу рассвета, в одной набедренной повязке сражался с роботом. Только на этот раз у них не было деревянного оружия, в ход шли только руки и ноги. У робота большие руки были сомкнуты за спиной, сражался он только малыми. Зрители были просто потрясены виртуозной техникой боя.
— Ух! — завершил тренировку Потил. — теперь можно и в умывальню!
— А мне можно? — попросил Алет.
— Ладно, — остановился Потил. Он что-то сказал роботу и махнул Алету. — Атакуй его!
Сам марон побежал в умывальню, где вылил на себя бочонок холодной воды, в его восторженные возгласы вмешался скулёж Алета:
— Ой, больно! — он потирал свои предплечья.
— А кто тебе виноват?! — выговаривал ему Талкит. — Сравнил себя с Потилом! У него — вон, какая мускулатура! Ни единой капельки жира!
Некоторые из келаров взяли в руки деревянные мечи, которых в пирамиде прибавилось за ночь, и начали тренировку.
А после завтрака Талкит попросил Потила:
— Ученик Ригора, мы все в твоём распоряжении. Учи нас!
Потил построил келаров в колону по одному и повёл к стадиону. Но, видя, как неуклюже они идут, покачал головой, и скривился, как от зубной боли.
Потом, незадолго до обеда, Потил опять устроил себе тренировку на деревянных мечах с роботом.
Послеобеденный отдых оказался недолгим. У Потила вдруг запищал браслет, он приложил его к уху, немного послушал и бросился к автомобилю, который привёз роботов, и теперь стоял у дальней стены лагеря.
— Талкит, за мной! — коротко бросил он.
У автомобиля он откинул пластину брони, за ней был большой экран, который начал светиться, когда подбежал Талкит.
— Смотри, это — изображение ваших мест. Птицы Ригора сделали. Узнаёшь?
— Да. Вон — дом Ригора.
— Показывай дорогу к ривам! — Потил что-то делал на панели возле экрана, и изображение двигалось.
Потом они медленно возвращались к казарме. Лица их были хмурыми.
— Это место, — сказал Потил, — возле скалы. Оно проходимо?
— Снег там хорошо подтаял. Если дать каждому по нормальному посоху, можно будет пройти.
— Первыми пройдут роботы,— рассуждал Потил, — и протопчут тропинку…
— Пройдём! — с воодушевлением заявил Талкит.
— Будем готовиться! Пойдём на подводной лодке.
— На чём, на чём?
— Это такой железный корабль Ригора. Он может как рыба нырнуть и плыть под водой.
— Понятно, — протянул келар, хмуря лоб.
— Ригор советует убрать мачту у кагары, и закрепить там всё, как для шторма.
— Сделаем.
— Сделать надо сегодня! Завтра утром отправляемся! Это — мой приказ!
— Слушаюсь! — Талкит неуклюже козырнул.
Всё было сделано вовремя. Утром, после плотного завтрака, Потил и келары направились к порту. Роботы подошли к автомобилю, достали оттуда по два копья и два меча каждому и присоединились к людям.
— У тебя такие же мечи, как и у Ригора? — спросил Талкит, разглядывая два меча, которые были у Потила в ножнах на спине.
— Нет. Я же — человек, ответил Потил. — Меня же могут убить и завладеть оружием. Поэтому мои мечи могут легко рубить вражье железо, но камни — нет! А у роботов — мечи как у Ригора.
В порту келары изумлённо рассматривали две странные посудины. Одна — побольше, с длинной зияющей пустотой внутри, взяла щупальцами их кагару и погрузила в эту пустоту. Потом закрылись створки, и эта посудина погрузилась в воду.
— Утонула! — охнул Алет.
— Нет, — ответил Потил. — Нырнула, как рыба.
— Идем за мной! — Потил указал на судно поменьше, стоящее у самой пристани.
Молодой марон легко взбежал по трапу и скрылся в люке.
— За ним! — скомандовал Талкит.
Путешествие на подводном корабле было недолгим. Через четыре дня они всплыли. Большая подлодка всплыла рядом, она выгрузила кагару и исчезла в пучине вод. Но это уже были родные келарам места, вблизи виднелся вход в их ущелье.
Быстро поставили мачту на кагаре и пошли. Теперь, в надводном положении, подлодка толкала перед собой лёгкое деревянное судно келаров. Быстро дошли до того места ущелья, где металлическому судну было мелко. Но кагара в два раза доставила всех тяжелых роботов в деревню. Потил со своим отрядом четвероруких воинов Ригора прибыл на место.
А Ригор, после того, как на самолёте привёз Караба на одну из своих островных баз, долго разглядывал карту. Келару не надо было много объяснять, мореход быстро разобрался в хитросплетениях карты, которая высвечивалась на стене. Ригора интересовал путь к гонийцам — народу, о котором с таким интересом рассказывали келары, что это заинтриговало и землянина.
Вдвоём они сели в подлодку, и отправились в путь. Подходили уже в надводном положении. Чтобы не пугать гонийцев, их субмарина была украшена муляжом в виде кагары.
Этот гостеприимный смуглый и рыжеволосый народ принадлежал к языковой семье, с которым Ригор не был даже знаком. В нём сразу же появилось желание поскорее исследовать этот интересный язык.
Но тут землянину пришлось удивиться — те чудо-звери, ради которых он и пришёл, оказались обыкновенными крокодилами, правда, не такими огромными, как земные, которые запросто справлялись с коровой.
Ригора подвели к небольшому бассейну. На самом деле это была яма, вырытая в земле и оббитая досками. В этом своеобразном водоёме находился флегматичный речной хищник. Небольшой участок бассейна был отгорожен от рептилии жердями, рядом с ним находилось низкое плетеное сидение с удобной спинкой. Ригору предложили сесть туда, чтобы ноги оказались в воде. После чего, внезапно, крокодил издал сильные вибрации, от которых по водной поверхности пошла рябь, а у Ригора — мурашки по телу. И так ему стало приятно, что он, с трудом, не заснул. Но ему тут же предложили прилечь на циновку рядом с бассейном, и землянин забылся в глубоком сне. Часа через два он проснулся совершенно посвежевшим, как будто сбросил весь груз забот и печалей последних лет.
Они бы ещё погостили у приветливых и любопытных хозяев, но, однажды, у Ригора запищал браслет.
— Прошу прощения, — сказал он по-гонийски. — Нам необходимо в путь. Но мы обязательно вернёмся.
Караб и землянин на лёгкой самоходной лодке направились к своей субмарине, которая стояла на рейде, уже без всякого муляжа.
— Потил провёл сражение, — коротко бросил Ригор. — Не всё прошло гладко.
Добравшись до ближайшей островной базы, Ригор и Караб быстро пересели в большой дискообразный самолёт и взлетели.
Посадка была на поляне, на краю которой стояла изба Ригора. Бегущая им навстречу Тасина, и медленно плетущийся Потил, вышедший из палатки, стоящей неподалеку. На нём уже была не его обычная туника, а камуфляжный костюм, как и у Ригора, в который были вшиты легкие пластины, защищающие от холодного оружия, на голове же была каска тоже цвета хаки. Именно в этом костюме Потил провёл своё сражение.
Увидев любимую, Ригор сам бросился к ней. Объятия, поцелуи… Внезапно Тасина встревожено произнесла:
— Что-то странное происходит с Потилом! — она встряхнула Ригора.
— Что с ним?
— Он почти ничего не ест. Только Литане удаётся как-то поить его тем, что я приготовлю.
Потил в это время приблизился и виновато опустил голову.
— Потил, подойди сюда, — Ригор отстранился от Тасины.
Марон подошёл и козырнул, Ригор ответил.
— О, Ригор, я не выполнил твою просьбу, — сказал Потил, не поднимая взгляда.
— Рассказывай, что с тобой произошло!
— О, Ригор, я до сих пор вижу перед собой его тельце. Ты же знаешь, Селинка — сестра моя, смеётся, говорит, какой же ты Потил, если боишься взять в руки младенца! А я просто боюсь… боюсь повредить такое нежное тельце своими грубыми руками! — у Потила начались всхлипы. — А они его — ножом! До сих пор чувствую его кровь на руках!
— Ну, ну, — Ригор обнял рыдающего своего ученика. — Хватит, хватит…
— Я же не выполнил твою просьбу, — сквозь всхлипы проговорил Потил. — Я же их убивал!
— Всё, всё, — успокаивал его Ригор. — Я и сам не знаю, что сделал бы на твоём месте.
Потом он встряхнул Потила:
— Воин, воин! Приди в себя! Приведи себя в порядок!
Молодой воин кивнул, утёр нос рукавом и поплёлся к своей палатке.
— Тася, ты всё слышала? — озабочено спросил Ригор подругу.
— Да. Я же стою рядом.
— Поняла, что с ним?
— Да. У меня, кажется, есть настой, — Тасина бросилась к избе. По пути она махнула рукой какой-то девушке, и та побежала за ней. Тасина быстро вышла из избы и передала подруге глиняную кружку, которую та быстро, но бережно, чтобы не разлить, понесла к палатке Потила.
Подошёл Талкит.
— У Потила какая-то болезнь, — начал было он.
— Да, — ответил Ригор. — Он увидел зарезанного ребёнка, и это потрясло его.
— А-а, — протянул Талкит. — А-а, тогда всё понятно.
— Так, что же произошло?
— Когда мы спустились в низ и атаковали ривов, те бросились врассыпную от роботов, как воробьи от ястреба, — рассказывал Талкит. — Правда, на роботах были не те кукольные лица, а страшные рыла. Но, во время атаки, что удивительно, Потил был спокоен, как наши скалы!
— Я учил его этому, — вставил Ригор.
— А потом Потил с роботами бросились к этому людоедскому храму, и мы подотстали. А когда мы ворвались туда, Потил стоял перед убитым малышом, и его руки были в крови. Тогда он преобразился. Это уже было, как страшный ураган на море. «Бей, бей» — кричал он нам, но мы не поспевали за ним. Мы даже ни кого не успели коснуться мечом! Честно сказать, мы даже побаивались твоего ученика, он просто кромсал и жрецов, и вражеских воинов.
— Идиоты! — усмехнулся Талкит, — Они ещё пытались сопротивляться Потилу. Куда им до его фехтования!
— А потом? — спросил Ригор.
— Потом Потил занялся похоронами того младенца, а мы согнали плетьми ривов, сколько смогли, и заставили их сносить на алтарь трупы их убитых. Знаешь, это их вождь, когда мы напали, решил принести в жертву собственного сына! Но сына похоронил сам Потил, а куски его отца были сброшены к этому проклятому алтарю. Я хотел, чтобы ривы принесли в жертву своих покромсанных жрецов, вождей и воинов. Но Потил запретил, он приказал — роботы разрубили опоры, и этот проклятый храм рухнул! Кстати, роботы не могли зайти туда — слишком тесно там было для них и их копий, но они окружили этот проклятый храм и встречали драпающих ударом копья. Ни один не ушёл!
— Хорошо, — остановил восторженное повествование Ригор. — Я бы хотел, чтобы собрали большой сход возле того камня.
Тасина уже была возле Ригора, и они, о чём-то разговаривая, медленно пошли к палатке Потила. Оттуда вышла та девушка с глиняной кружкой, и вернула её Тасине.
— Спасибо!
— Тебе спасибо, Литана, — ответила Тасина.
Из палатки вышел Потил. Теперь он был спокоен и подтянут, как всегда, но бледен.
— Пойдём на сход, — мягко предложил ему Ригор.
Почти вся келарская деревня собралась на месте схода. Вот и тот большой камень. На него обычно взбирались те, кто выступал, или те, кого надо было осудить, или восхвалить.
— Потил, ты бы не мог взобраться туда? — попросил Ригор по-маронски.
Его ученик, молча и покорно вскочил на камень.
— Люди! — громко обратился к келарам Ригор. — Вы знаете, что произошло. Я просил Потила, чтобы было без кровопролития. Он не выполнил моей просьбы. Но он поступил, как человек, и как воин! — Ригор перевёл дух. — Я называю его Истинным Воином! Слава ему!
— Слава! Слава! — заревела толпа. — Слава Потилу!
— Великий Ригор! — тихо пробормотал Потил. — Наградить за ослушание?!
Когда шум утих, и Потил спрыгнул с камня, Ригор махнул рукой, и к ним подошла молодая женщина с младенцем на руках.
— О, Потил! — сказала она. — Посмотри на одного из тех, кого ты спас!
— Возьми его, — тихо подсказал Ригор, — поцелуй, и верни матери!
Потил так и сделал. Потом ошарашено смотрел на свои руки, и вдруг — улыбнулся.
— Всё равно, ему надо побывать у гонийцев, шепнула Тасина Ригору.
— Обязательно! Мы так и сделаем! — так же шёпотом ответил ей Ригор.
Потом он сказал, что следующее не для её ушей, подозвал Талкита и достал планшет. Тасина отошла в сторону.
— Вы взяли пленных, — сказал Ригор, — Что они рассказали?
— Всё! Они были так напуганы роботами и Потилом, что выдали всё!
— Вот — развалины храма, — Ригор указал на планшете.
— Да. Который развалил Потил. А знаешь, простое убийство — не полное жертвоприношение. Полное, это когда тело жертвы сожгут, и пепел развеют вот на этом утёсе, — моряк уверенно ткнул пальцем в планшет.
— Им мало убийства?! — с негодованием воскликнул Ригор.
— Выходит, что так. Им надо развеять пепел жертвы здесь, — келар опять ткнул пальцем в планшет.
— Ты уверен, что это именно здесь?
— Да, — Талкит задумался, внимательно осмотрел светящееся изображение на планшете. — Да, это тот утёс!
— Его надо убрать, — задумчиво произнёс Ригор.
На большом самолёте, на котором он прилетел, открылись створки, и оттуда вылетели два диска — уменьшенные копии самого самолёта. Они резко взмыли вверх и исчезли. Через несколько минут эти диски оказались над поселением ривов. Они покружили над местностью, затем на короткое время соединились и стали расходиться. Можно было заметить, что между двумя дисками появилась серебристая лента, что было очень длинным мечом Ориона. Сами ривы попрятались, заметив таинственные диски, и не видели, как их священный утёс был срезан, но они почувствовали, как содрогнулась земля, когда огромный обрубок скалы упал вниз. И теперь путь кагарам в этом месте был перегорожен.
Серебристая полоса между дисками исчезла, они взмыли вверх и исчезли. Потом, когда осмелевшие ривы стали выбираться из своих хижин, откуда-то сверху раздался громоподобный голос:
— Ривы, вашего кровожадного бога больше нет! А развалины пусть останутся в назидание вам. Но, если кто-то осмелится опять совершить кровавые обряды, то его постигнет участь этого дерева!
Из тучи ударила прямая, без зигзагов молния и поразила старую сосну — священное дерево уже не существующего божества. Ствол его ярко вспыхнул и потом долго горел. А диски вернулись в самолёт.
А по ту сторону перевала, всё ещё было светло, хотя должна быть уже глубокая ночь, когда Ригор, наконец-то, показал Тасине свой подарок.
— Официально, подарок надо вручить тебе на свадебном торжестве?
— Да.
— Тогда я вручу его завтра. А сейчас — просто покажу и немножко научу тебя им пользоваться, — Ригор достал небольшую плоскую коробочку с золотой цепочкой. — Согласна?
— Согласна! — со смехом ответила Тасина.
А потом, на свадебном торжестве, Ригор попросил Тасину продемонстрировать подарок. Она сняла с шеи цепочку, шепнула что-то коробочке, и положила её на стол. Из коробочки стал выдуваться какой-то пузырь, который вскоре превратился в большой стереоэкран.
— А сейчас я хочу показать наших старых знакомых, — заявил Ригор, — тех самых ривских моряков, с которыми мы как-то встречались.
На экране появилось уменьшенное изображение странного плота. Птица-робот, которая это снимала, подлетала поближе, и сняла даже лица.
— Так вот, где они! — воскликнул Алет. — Это же те самые! — и начал заразительно смеяться.
Смех подхватили все моряки и остальные зрители.
— Я думаю, — сказал Талкит, когда смех поутих, — через дня два они придут к себе. Места показались мне знакомые.
— Пришли бы, — поправил его Ригор. — Их ущелье перегородил срезанный утёс, о котором ты мне говорил.
— И им придётся добираться домой пешком?
— Да.
— Жаль! У них дома не увидят это позорище, на котором они идут! — келар выразил явное неудовольствие.
— И ещё, — сказал Ригор. — Завтра мы улетаем, я хотел бы, чтобы отпустили всех пленников. Пусть они запомнят: ещё одно человеческое жертвоприношение — и ривов не станет!
Подошёл Потил, который старался подавить смех:
— Ну и каракатица!
— Знаешь, Потил, — по-маронски сказал Ригор, — я думаю организовать группу, которая будет искать по планете случаи человеческих жертвоприношений и пресекать их.
— Можешь принять меня туда немедленно! — оскалился ставший серьёзным Потил. — Хоть простым легионером!
— Простым — не стоит! — улыбнулся Ригор. — Я бы попросил тебя, лично, подобрать подходящих людей.
— Поищу! — азартно ответил молодой воин.
Во время пира землянин выпил только один кубок с хмельным питьём, и все последовали его примеру: воины — потому, что они шли за Ригором, остальные — потому, что хотели попробовать восхитительные напитки, привезённые женихом. Только Потил и Литана почти ничего не пили, они с увлечением о чём-то щебетали между собой.
На утро роботы, которые до этого стояли под навесом, там, где келары ремонтируют свои кагары, были построены в шеренгу невдалеке от самолёта. Было довольно-таки прохладно. Лёгкий туман ещё не собирался рассеиваться. Ригор стоял рядом со своими четверорукими воинами. Тасина ходила прощаться с родственниками. А Потил прощался с Литаной невдалеке от строя роботов.
— Ну, что ты, доносилось до Ригора. — Я же скоро вернусь…
Ригор знал, что его ученик не бросает слова на ветер, тем более что Литана была принята в его группу по борьбе с жертвоприношениям.
Погрустневший Потил подошёл к своему учителю.
— Прошу роботов — в самолёт! — по-маронски сказал Ригор и козырнул.
— Есть, роботов — в самолёт! — ответил Потил, и, козырнув, резко развернулся на месте.
Он подошёл к строю четвероруких воинов Ригора, которые были подвластны и ему.
— К самолёту, шагом марш! — по-русски скомандовал Потил, и роботы зашагали.
Когда роботы были погружены, Ригор попросил Потила быть сегодня пилотом, и тот с улыбкой согласился.
Вот и всё. Они втроём сидят в самолёте: Потил на пилотском кресле, а Ригор с Тасиной — на пассажирских. Молодой гаретянин начинает готовиться к полёту:
— Я — Потил, сказал он по-русски пульту управления.
Оттуда донёсся металлический голос:
— Принято. Ты — Потил.
И ученик Ригора начал отдавать приказы, необходимые для взлёта.
— Потильчик, — по-русски попросил Ригор, — сделай нам, пожалуйста, самую мягкую траекторию.
Марон кивнул, не поворачивая головы.
— Новые данные, — сказал он, — минимальные ускорения на всём пути…
— А почему, шепнула Тасина Ригору, когда ты на древнем языке обращаешься к нему, то говоришь Потильчик, а меня называешь Тасенькой?
— Ну, — начал в полголоса Ригор, — суффиксы…
Самолёт плавно поднимался ввысь.