Espa;ola cuando besa, es que besa de verdad.*
Глава 30.
***
«Я так по тебе соскучился! Мне кажется, что я не видел тебя целую вечность! Считаю минуты до встречи. Осталось 485. Если ты не передумаешь. Целую-целую-целую!»
«Осталось 397 минут. А ты не отвечаешь. Ты меня уже не любишь? Я так волнуюсь. Целую кончики твоих волос.»
« 370 минут. Что-то случилось? Почему ты молчишь? Я тебе надоел? Мне кажется, что да...»
«343 минуты. Это такая пытка! Ты меня мучаешь. Тебе нравится меня мучить. Если бы ты знала, как мне больно. Я тебе звонил, но ты недоступна!»
Сообщения разрывали Людкин мобильник. Приторные, глупые... И сам он глупый! Людка поморщилась и решила не отвечать. Она набрала Лидию.
- Привет! Жива? Ну слава богу! Ты где?
- Да вот, собаку прогуливаю.
- Как собаку? Какую собаку?
- Ты что? Луискину собаку! А что?
- Да ты что? Да я... Да ты... Не, ну воще! Ну ты даёшь! Вчера мы с тобой о чём говорили? Что ты больше не пойдёшь к нему... А ты... Не, ну я тебя не понимаю, правда. Ты, наверное, просто дура. А я с тобой тоже дурой становлюсь – волнуюсь тут, понимаешь, бегаю из угла в угол, уж чего не подумала! Так нет же! Она весёлая, с собачкой на моцион вышла! – Людка в сердцах нажала на отбой и швырнула мобильник на кровать. Потом перестала ходить из угла в угол, подумав, что Лидия, собственно, и не заслуживает подобных переживаний. Ну, вернётся всё на круги своя, а ей-то, Людке, какое до всего этого дела? Вот говорила же её мамочка, что каждый за себя. Права оказалась, ой как права! Подружки – они до определённого момента подружки, пока всё хорошо. А как какой-нибудь мужик на пути встанет, так и дружба врозь. Ну и ладно! Ну и пусть! Людка надула губы, встряхнула волосами, оттянула пальцами лезущую в глаза чёлку. Не хочет, и не надо! Плевать! Она поискала глазами телефон, нажала на кнопку и перезвонила. Не Лидии, а мальчонке!
***
Лидия заприметила высыпавших на солнышко старушек и решила убраться по-добру по-здорову. После того, как она подслушала их сплетни, ей было неприятно с ними видеться. Доказывать ничего она им не собиралась... Хотя! Вот если бы она стала законной хозяйкой дома Луис Мигеля... Тогда бы она высказала всем этим бездельницам всё, что она о них думает. Вполне возможно, что они и сами бы поняли, что Лидия не такая, как все. Она... Она... Имеет полное право на счастье!
Уйдя в свои мысли, она тянула упирающуюся собаку за поводок и не заметила, как соседки прошли возле неё. Только услышала сказанное с негодованием в её адрес: «Даже не здоровается уже! УУУ!...» И ещё какое-то бранное слово, которое, надо сказать, в сознании Лидии не задержалось.
***
Пока Агнес кормила ребёнка, а медсёстры и нянечки возились в палате, Луис Мигель, Фернандо и Аурора переминались с ноги на ногу в коридоре.
- Ой, я так устала... – пробормотала Аурора себе под нос. – Я... сейчас вернусь... – и ушла по плохо освещённому коридору, выкрашенном двумя противоречащими цветами: желтым и зелёным.
Фернандо посмотрел оценивающе на Луис Мигеля. Луис Мигель снисходительно улыбнулся, и протянул руку для пожатия.
- Я раньше не представился. Простите! Луис Мигель. Как вы уже догадались – отец Луиситы. – Рука его была крепкая, сухая и тёплая, а пожатие именно таким, какие должны быть у уверенного в себе человека: крепкое и недолгое. Чуть пожелтевшие ногти выдавали курильщика, но зубы его были безукоризненно белыми.
- Фернандо. Я слышал о тебе... – у него не хватило силы воли, чтобы говорить ему «вы». Луис Мигель поднял брови домиком.
- Разве? А я о тебе ничего не знал. И ещё... Я слышал краем уха, что ты был с Агнес... При рождении Луиситы. Спасибо тебе.
- А вот ты... Где был?
Луис Мигель задумался: стоит отвечать или нет. Потом пожал плечами и отвернулся, оглядев с интересом округлый зад вышедшей из палаты молоденькой санитарочки.
***
Сильвия помахала отцу и Августине, прошедшим, наконец, паспортный контроль и высматривающих её из-за стеклянной перегородки. Августина что-то внушала Гонсало, вытягивающему шею и пытающемуся приподняться на цыпочки, чтобы лучше разглядеть дочь. Её речь, видимо, произвела на старика впечатление: он взял жену под руку и они удалились в том направлении, куда указывала вытянутая рука Августины.
- Уф... – вздохнула про себя Сильвия. – Прям гора с плеч... Какая она... многословная! А голова раскалывается... Господи! На работу бежать надо, а так хочется очутиться наконец в постельке и заснуть... и спать... спать...
Она порылась на ходу в сумочке, пытаясь отыскать телефон – с первой попытки не вышло. Пришлось остановиться у пластиковых стульчиков, отыскать один свободный и доставать предметы один за другим, пока не нащупает то, что ей нужно. Расчёска, кошелёк... Нет, кошелёк лучше не выкладывать! Она держала его в одной руке, а другой пыталась-таки откопать затерявшийся среди нужнейшего хлама мобильник.
- Уф... - вздохнула про себя Сильвия, когда ноготь её цокнул о пластиковую крышечку. Она порылась в именах, обнаружила, наконец-то номер Луис Мигеля, закодированный под «Августина-сын». – Алло. Это я. Да, улетели. А ты... как? Да? Хорошо, хорошо. Я буду ждать. Надеюсь, ты не врёшь. Пока-пока.
Сильвия повесила трубку и зажмурилась. Папа прав! Гад он, Луиска этот, ну и шут с ним! Не очень-то и хотелось. Она урвала у него ночь наслаждения – скажем спасибо. Сильвия обязательно найдёт кого-нибудь получше.
Она открыла глаза, встряхнула головой и направилась к кассе – платить за парковку.
***
Войдя в спальню, Лидия первым делом отворила окно. Ей было физически неприятно ощущать запах Сильвии в спальне. Лидии казалось, что она сейчас просто задохнётся. Она сбросила на пол подушки и простыни: надо поменять постель! Она не желает, чтобы Луис Мигель вдыхал ночью запах Сильвии... и вспоминал её. Пусть он лучше Лидию вспоминает. Что-то стукнуло об пол и покатилось под кровать. Лидия встала на колени и заглянула туда – то была большая жемчужина. Её жемчужина! Радость, обида и желание отомстить разом захлестнули Лидию – от такого потока противоречивых эмоций в глазах потемнело.
- Тьфу ты! Давление, наверное, подпрыгнуло... – Лидия с трудом поднялась с колен и, почувствовав себя по-настоящему дурно, легла на голый матрас.
***
- Вы можете зайти, - разрешила медсестра, уносившая с собой бело-розовую спящую Луиситу.
Луис Мигель и Фернандо столкнулись в дверях. Луис Мигель усмехнулся и позволил Фернандо войти первым.
Агнес посмотрела на Фернандо равнодушными полусонными глазами:
- Ты всё ещё здесь?
- Я... Если хочешь поговорить с отцом твоей дочери – я тебе не буду мешать. Я подожду в коридоре... Ты позови меня, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо?
Агнес не ответила, а Фернандо почудилось, что она кивнула. Он вышел и прикрыл за собой тихонечко дверь. Прислонился к деревянному поручню, обрамлявшему коридор как раз на стыке жёлтого и зелёного.
***
- Я так рад, дорогая моя, что ты в порядке... И Луисита... Она же просто чудо!
- Конечно чудо. – Агнес вся светилась удовлетворением. – А ты как думал?
- И она... Такая вся... Маленькая! И совершенная! И знаешь, мне кажется, что я знаю, кто её отец. А вот кто мать... Это спорный вопрос.
- Что? Это ты так шутишь, милый? – Агнес по определению не понимала шуток Луис Мигеля, и ему сразу стало безумно скучно.
- Конечно. Я имел в виду, что она очень на меня похожа.
- Да? А я думала, что на меня... Ну да не важно! Важно, что ты снова здесь, со мной...
- Конечно, милая. Я буду помогать тебе материально, ты не сомневайся!
- Что ты хочешь сказать? Что ты не будешь с нами жить?
- Ну Агнес, пожалуйста, не говори глупостей. Ты же знаешь, что я никогда ни на ком не женюсь.
- Как ни на ком? Я для тебя не кто-нибудь! Я мать твоего ребёнка, Луисми, ну когда же ты это, наконец, поймёшь?
- Так я и не отказываюсь от ребёнка!
- Но ты отказываешься от его матери!
- Это вовсе не одно и то же.
- Тогда знай... Что это НЕ ТВОЙ ребёнок! Ясно? Это моя дочь! И я сама её воспитаю! И ты мне не нужен.
- Агнес, ну что ты... Ну не надо так. Ты не права, дорогая... И всё сильно преувеличиваешь!
- Я не преувеличиваю. Просто ты взял моду смотреть на меня как на куклу, как на игрушку, а я не игрушка, ты ещё увидишь это! Милый Мой! – последнее «Милый Мой!» было произнесено с сарказмом, ненавистью и болью. – Уходи. Я не желаю тебя больше видеть. Никогда!
- Ты не имеешь права! Я, как отец, могу заботиться о ребёнке. И я тебя уверяю, Милая Моя, что если ты не хочешь разговаривать со мной по-хорошему, то мы решим этот вопрос... По-плохому. Через суд. – он вышел, не попрощавшись, кивнув Фернандо, который не посмел отойти от двери палаты. – Ты можешь пройти. Думаю тебя сейчас примут по-лучше, чем пять минут назад. А что... Свято место пусто не бывает! – и он твёрдым шагом удалился по плохо освещённому коридору.
***
- Хема, привет! Как ты, солнышко? Я так давно ничего о тебе не знаю... Соскучился, да и дело есть. Ну не знаю, это не телефонный разговор... Короче, дочь у меня родилась. Понимаешь... Ну может, я подъеду к тебе в офис? Почему не удобно? Не можешь сегодня, тогда давай завтра... Да что ты говоришь... Почему? Хема, я вовсе не претендую на твою девичью честь! Мне нужна консультация! Ведь ты же мой адвокат, в конце концов!
***
Когда Лидия пришла в себя, ей захотелось непременно поговорить с Людкой. Но та, обиделась и не брала трубку. Лидия застелила постель, собрала в охапку грязное бельё и потихоньку спустилась на кухню. Уго предано ждал её возле пустой миски. При появлении Лидии пёс радостно завилял хвостом.
- Бедный мой мальчик... Прости меня, я совсем о тебе позабыла. – Лидия запихала бельё кое-как в стиральную машину, засыпала порошок, нажала на кнопку долгой стирки. На простынях спали одну ночь, но сама мысль о дешёвых духах Сильвии ей казалась тошнотворной. Лидия погладила собаку за ухом и насыпала в миску синего пластика сухой корм. Поменяла воду. Взяла из корзины три больших лимона и приблизила к себе соковыжималку. Знатный у неё лимонад!
***
Агнес уткнулась носом в подушку и даже не повернулась в сторону вошедшего Фернандо.
- Милая, солнышко, птичка моя... Ну пожалуйста, ну посмотри на меня... Ну что же это такое? Девочка моя, Агнес, ты меня слышишь? Пожалуйста, не плачь... Я сделаю всё, как ты захочешь...
Агнес рывком перевернулась и посмотрела на Фернандо потухшим взглядом.
- Ну что ты ко мне привязался? Неужели ты не понимаешь? Я не люблю тебя. И не буду с тобой никогда. Мне... Только он нужен...
Продолжение следует...
* Когда испанка целует, она целует по-настоящему. (исп.) – слова из старинной песни, ставшие поговоркой.