Северный ветер дул все сильнее, наполняя долину Тибра прохладой. Тучи закрыли весеннее солнце, и долина медленно начала погружаться во мрак. Не сильно привлекательной для поселенцев была эта местность: непредсказуемый Тибр, готовый в любой момент затопить округу, болотистые берега реки, непригодные для жилья, цепи пологих глинистых холмов, на которых раскинулись деревни латинов и сабинов*.
В небольшом гроте, расположенном достаточно высоко над берегом реки, чтобы не быть затопленным, нашли приют два путника, дороги которых здесь пересеклись. Путники сидели возле небольшого очага, сделанного из груды валявшихся на полу камней.
- Откуда ты, дружище? Ведь ты не местный? – спросил первый собеседник. Это был высокий крепкий молодой человек, не старше двадцати лет на вид, бородатый, с длинными темными волосами, овальным лицом, с правильными чертами, серыми глазами, густыми бровями, сросшимися на переносице. Он был одет в белую шерстяную тунику, красный плащ и мягкие кожаные сапоги, удобные для охоты в здешних местах.
- Я жрец из приморского селения Ликтос, - ответил его собеседник. Невысокий худощавый мужчина, темноволосый, смугловатый, темноглазый, с узким лицом, украшенным небольшой бородкой. На вид ему было не больше тридцати лет. На нем был надет длинный жреческий хитон, а за поясом у него висела кривая узловатая палка, предназначенная для гаданий.
- Какому богу ты служишь? – человек в красном плаще медленно раскладывал разрезанную на полосы говядину на раскаленные камни.
- Я жрец богини Бритомартис, Матери-Земли. Ликтос – колония критян. Наши предки потерпели кораблекрушение у здешних берегов. Те, кто выжили, основали колонию.
- Ты шел из Этрурии? По дороге из города Вейи я нашел пару волчьих трупов, пронзенных таким же кинжалом, как у тебя.
- Да, неделю назад я посетил оракула в городе Тефии. Чужие языки привели меня туда. Сейчас многие и в Ликтосе, и в городах Этрурии говорят о двух братьях, Ромуле и Реме. Я слышал, они свергли жестокого Амулия, правителя Альбы. Еще слышал, что они внуки Нумитора, бывшего соправителя Амулия, когда-то лишенного власти. Они вернули своему деду трон, а сами строят новый город, собирая вокруг себя беглых рабов, должников, сбежавших от своих кредиторов и другой нечистый люд.
- Слушай жрец, а что оракул говорит об этих братьях?
- О том не рассказывают незнакомцу. Я знаю, что Вы, латины, не называете свои имена из-за суеверий…но только, если к собеседнику нет доверия. Мы, ведь так и не познакомились. Меня зовут Таласий.
- Многие слышали о культе богини Бритомартис. И твое имя мне приходилось слышать в Этрурии. А меня зовут…Рем. Я внук Нумитора, законный наследник альбанского престола. Я слышал о Таласие-мудреце, но это явно не ты, мудрец отличил бы простого путника от царя.
- Царя? – удивился жрец, - Во-первых, цари такие же люди как остальные, во-вторых, ты – не царь, а наследник престола, - Таласий задумался и продолжил, - Я рад, что увидел тебя, но пророчество оракула я не могу рассказать тебе первому – это должен слышать и твой брат.
- Хорошо, если на рассвете пойдешь со мной, встретишься завтра с моим братом. Он со своими людьми расположился под Палатинским холмом, начал там строить город, - Рем подал жрецу кусок жареной говядины и ячменную лепешку, - наследник альбанского престола был немногословен. Перекусив, он расстелил прямо на камнях свой плащ и лег спать.
Огонь в гроте потух, и жрец сел у входа. Дождь так и не пошел, но ветер усилился. Тучи на небе начали рассеиваться. Солнце давно село, и на небе можно было уже рассмотреть молодой месяц и часть звезд. Жрец довольно быстро нашел созвездие Близнецов, но…часть созвездия закрывала туча. Это был еще один знак, который Таласий увидел за последние два дня. Теперь жрецу предстояло выбрать: скрыть пророчество от братьев и ждать, пока оно обрастет слухами, и они сами все узнают, либо же рассказать им пророчество, каким бы мутным и сомнительным оно ни казалось.
Таласий с детства был слугой в храме, а в двадцать лет был посвящен в жрецы. Так, с детства он привык видеть в обыденных для людей вещах знаки и пророчества. Недавно, узнав о перевороте в Альбе, он пришел к тефийскому оракулу. Все его мысли были заняты новым пророчеством оракула. Последние два дня Таласий не спал. Теперь холодные камни начали ему казаться мягким ложем, и жрец заснул.
- Просыпайся! Солнце уже высоко, – разбудил его Рем, и оба путника отправились по широкой тропе, вниз по течению Тибра.
Утро было достаточно теплым. Небо стало безоблачным, а холодный северный ветер сменился восточным. Не очень много времени понадобилось путниками, чтобы пересечь заболоченную низменность и выйти к небольшой цепочке холмов. Авентин, Виминал, Квиринал, Капитолий, Палатин, Эсквилин и Целий, на пологих склонах которых расположились небольшие деревни латинов. Круглые и прямоугольные тростниковые хижины, обмазанные глиной, без окон, лишь с небольшими отверстиями в крыше.
Между Капитолием, Палатином и Эсквилином раскинулся новый город Ромула, являвший полную противоположность городам этрусков. Вместо прямых улиц и каменных домов – хаотично разбросанные глиняные хижины, всего около тысячи, вместо роскошных храмов и общественных здания – небольшие жертвенники. Город еще не был до конца достроен, и сотни людей рыли ров и строили вал. Разнообразный люд собрал здесь Ромул: беглые рабы, должники, уклоняющиеся от кредиторов, пираты с побережья, разорившиеся торговцы и ремесленники. Они были уроженцами разных земель: латины, сабины, этруски, эллины и финикийцы.
- Рем! Идем со мной. Твой брат сказал нам привести тебя к нему, когда ты появишься в городе, - окрикнул альбанского наследника высокий тощий латин.
- Здравствуй, брат! – из-за спины латина вышел высокий мужчина…близнец Рема. Та же статная фигура, те же черты лица, за исключением того, что левую половину лица Ромула, ото лба до подбородка, пересекал кривой шрам, след от кинжала или короткого меча. Ромул был одет в красную тунику, подпоясанную широким ремнем.
- Рад тебя видеть, - близнецы обнялись, - Когда я покинул это место месяц назад, здесь был небольшой лагерь, а теперь вижу целый город.
- С Капитолия открывается хороший вид, - Ромул повел брата за собой.
- Этот человек пойдет с нами. Он хочет рассказать нечто важное, - его брат кивнул на жреца.
- Кто таков будешь? Если есть, что рассказать, могу выслушать тебя здесь. У меня нет секретов от своих людей.
- Я, Таласий, служитель богини Бритомартис. Я хочу кое-что поведать, но только вам обоим, - в ответ, Ромул кивнул и знаком позвал брата и жреца за собой.
Им пришлось пересечь кварталы нового города - скопления глиняных хижин, и Форум, низко расположенное открытое место, служившее для ярмарок, игр и народных собраний.
Открывшийся перед ними Капитолий представлял собой высокую, около ста пятидесяти футов высотой, скалу. На нем тоже шло строительство – несколько сотен человек возводили укрепления из обожженных кирпичей. Подниматься на него пришлось по узкой кривой тропинке.
Поднявшись, Ромул позвал к себе нескольких слуг, и вскоре они вернулись с корзиной горячих пшеничных лепешек, кувшином местного вина и с подносом с жареной бараниной.
- Угощайся, жрец. Поешь – расскажешь. Присаживайся, - Ромул жестом предложил жрецу и брату сесть на каменную скамью.
- Вижу, не жалеешь средств на укрепления. Хорошая крепость, даже небольшой отряд сможет обороняться от вражеских орд. Ее можно взять только измором, - сказал жрец. С вершины Капитолия город напоминал суетливый муравейник. Свежевырытый ров казался змеиным следом, изогнутым, неправильной формы. Но ни ров, ни недостроенный вал не могли сдерживать город. Уже за их пределом сотни людей строили из тростника и лозы хижины и обмазывали их глиной.
- Ты знаток в строительстве?
- Просто, я много путешествовал. За последние пять лет мне пришлось побывать в городах Этрурии, в Кампании, на Крите, в некоторых городах Эллады и в Лидии. Много сильных крепостей я видел: Тарквинии, Тефия, Афины, Микены, Тиринф, Сарды, но твоя крепость не хуже, - сказал Таласий, преломив пополам лепешку.
- Вижу, во многом ты, жрец разбираешься. Но ты хотел мне и моему брату что-то рассказать. Мы тебя внимательно выслушаем, - обратился к нему Ромул.
- Два месяцы назад побывал я в Альбе, - начал жрец, отпив вина, - Там очень многие говорили о братьях-близнецах, свергнувших тирана. Много странных вещей пришлось мне услышать от людей: и то, что их выкормила волчица, и то, что они потомки богов. Чтобы развеять все сомнения, я отправился в Тефию, просить ответ у оракула…- жрец сделал паузу и отпил вина.
- Продолжай, - сказал Рем, с интересом слушавший его.
- Оракул говорит, что…нет места под этим небом обоим братьям. Великая сила духа заложена в них, но не ужиться им вдвоем…Выживет только один брат, но он бросит в землю семя, оно прорастет и даст начало великой славе. У ног потомков тех, кто пойдет за ним, будет весь мир. Пророчество немного туманно, но мне довелось увидеть три знака. Во-первых, в Тефии я видел, как в небе подрались два коршуна, и один из них упал замертво…Во-вторых, по дороге сюда я видел, как сцепились два волка, и выживший волк напал на меня. В-третьих, сегодня ночью тучи закрыли часть Близнецов. Жрецы сказали, что «семя» - это новый город. Они сказали мне его название – Рим**.
- Что ты несешь, безумец? Может, ты сам выдумал это пророчество? Раз ты жрец, почему ты скитаешься по миру? – Ромул подскочил со скамьи.
- Да, ты прав, жрецы Бритомартис обычно оседлы. Пять лет назад финикийские пираты напали на Ликтос, в котором я жил. Они уничтожили селение и храм Бритомартис. То ли волей Матери-Земли, то ли по невероятной случайности, я – единственный, кто выжил. В то утро меня не было в селении. Наверно, на мне теперь лежит проклятие сожженного Ликтоса, - жрец спокойно продолжил трапезу.
В какое-то мгновение ему показалось, что его слова ничего не изменили в отношениях между братьями. С первых минут Таласию показалось, что когда-то, может давно, может только сейчас между братьями пролегла пропасть…пропасть под названием Бездна. Осознав это, он не боялся рассказывать близнецам страшное пророчество.
- А в чем-то его слова правдивы, - сказал Рем брату, - С этого холма хорошо видно это «семя» - твой новый город. Не нравится, вижу, тебе альбанский трон, а ведь он принадлежит нам по праву рождения.
- Жрец, я полагаю, пророчество знаешь не ты один. Можешь подтвердить свои слова? – Ромул обратился к Таласию, не сводя глаз с брата.
- Оракул в Тефии отвечает, каждый раз, по-разному. Можно найти лишь схожее пророчество.
- Это так! Брат, если ты не веришь тефийским жрецам, то я готов сегодня же отправиться в Альбу, просить ответа у жрецов Юпитера Громовержца, - заявил Рем.
- Вал уже достроен, а ров будет готов через пару дней. Через неделю должны явиться жрецы из Этрурии, они помогут нам строить храмы.
- Нет. Сегодня же я отправляюсь в Альбу, - Рем похлопал брата по плечу и пошел на тропинку, ведущую с Капитолия на Форум.
Какое-то время Ромул простоял в тишине, смотря вслед брату, пока тот не исчез из вида. В другой стороне кипела работа: строились новые дома, алтари, практически завершен был вал. Новый город привлекал к себе внимание соседей. Кто-то смотрел на него с завистью, кто-то с презрением, кто-то радовался, а иные горевали, но безразличных к появлению нового соседа не было. С вершины Капитолия можно было разглядеть земли соседей: предприимчивых этрусков, мирных сабинов и воинственных самнитов.
- Это предсказание…оно точно правдиво? – Ромул обратился тихим голосом к жрецу.
- Вы, латины, слишком суеверны. Нельзя сказать, что пророчество правдиво или нет. Просто его нужно взять его во внимание, задуматься над ним. Каждое пророчество – это знаки, толкование которых зависит от жреца. Другое дело, что оно мне не понравилось, как и знаки, которые я видел. Поэтому я решил рассказать это вам, - после этих слов Таласий направился к спуску с холма.
- Подожди, жрец. Ты сказал, что твое поселение уничтожено финикийцами. Если тебе некуда идти, можешь остаться здесь. Я вижу, ты многое знаешь. Сейчас мы начнем строительство храма Асила***. Мне, безусловно, пригодится твоя помощь.
- С радостью тебе помог бы, царь. Но, ты знаешь, мы, жрецы Бритомартис, живем храмовыми пожертвованиями и охотой.
- За это не волнуйся, я дам тебе дом на южном склоне Палатина и кусок земли, может не самый лучший, но земля там очень неплохая. Скажи мне одно, ведь Бритомартис служат, в основном, женщины. Или я не прав?
- Служить Матери-Земле могут и мужчины и женщины, но при одном условии – служить может только тот, кого родила жрица. Отношения между жрецами и жрицами свободные, с особенности, поощряются сношения в дни полнолуния, - Таласий задумался, вспомнив что-то, и продолжил, - Но не каждый их ребенок становится жрецом…только тот, кого выберет верховная жрица храма.
- Ты долго был жрецом?
- Только два года. Ты прав, теперь я обычный отшельник. Но Матери-Земле не нужны молитвы и жертвоприношения. Лучшая молитва для нее – наша любовь к ближнему, мир, жизнь в гармонии с самим собой, - в ответ, Ромул рассмеялся каким-то неприятным металлическим смехом.
- Складно говоришь. Но по таким ли принципам ты живешь? Ладно, не будем спорить о наших богах. Ты знаешь много языков?
- Смотря, что понимать под словом «много». Язык своих предков, критян, я практически не знаю. Родным для меня был язык этрусков, на котором разговаривали в Ликтосе. Помимо него и латинского, я говорю на сабинском, финикийском, знаю два эллинских наречия: дорическое и аттическое.
- Мы с братом тоже знаем язык этрусков и их письмо.
- Оно очень неудобно. Гораздо лучше письмо эллинов, которое они позаимствовали у финикийцев.
- Чувствую, жрец, ты довольно не прост. Надеюсь, ты мне поможешь с храмом Асила, - Ромул улыбнулся какой-то неестественной, натянутой улыбкой, - Целер! Проводи жреца в дом Катулла - ныне он там будет жить, - обратился он к одному из своих подопечных, этруску по происхождению. Это был низкорослый, худой мужчина неопределенного возраста. На лице у него было несколько шрамов, а крючковатый нос был свернут направо. У него был странный блуждающий взгляд.
По дороге к дому, в который поселили Таласия, Целер не сказал ни слова, скорее, из-за неприязни к жрецу, хотя он сам представлял собой наиболее отвратительный тип людей. Даже Ромул не знал настоящее имя Целера****, а такое прозвище он получил за быстроту выполнения чужих приказаний. Многие утверждали, что Целер, этруск по происхождению был обычным наемным гребцом на судне, что он серьезно провинился перед своим хозяином и бежал от него, потом долго бродяжничал, пока не прибился к Ромулу и Рему. Своей собачьей верностью близнецам он лишь добился презрения всех окружающих его людей. По своей природе, трусливый человек, он ходил по новому городу Ромула с ремнем из грубой кожи в правой руке, при любом удобном случае, ударяя зевак.
- Будешь жить теперь здесь, - сказал Целер, пропустив Таласия в дом.
Это было прямоугольное здание, разделенное на две части: жилую и хозяйственную. Дом был построен из необожженного кирпича, пол сделан из утоптанной земли, хотя окон и не было, но под потолком имелось несколько щелей, пропускающих воздух и свет. В дальнем углу виднелся очаг и небольшой жертвенник, посвященный Пенатам, богам-покровителям латинов.
- Кто здесь жил раньше? Видно, дом пустует давно, - сказал Таласий, разгребая рукой золу в очаге.
- Не знаю,- пробурчал Целер, - Этот дом стоял до того, как начали строить город. Наверно, какая-то хворь убила здешних обитателей, здесь такое часто бывает. Недавно здесь поселился кузнец Катулл, но вскоре умер от морового поветрия, оно здесь многих выкосило, - Целер сделал паузу и, уходя, добавил, - Хозяина не ищи, обращайся к нему через меня. Завтра я приведу к тебе каменщиков – с ними будешь строить храм.
Таласию пришлось привыкать к новой жизни: спать в доме, а не в пещерах или оврагах, отдыхать на мягком ложе, а не на холодных камнях, носить короткую тунику и плащ из грубой козьей шерсти, вместо жреческого хитона. По утрам он руководил каменщиками, строившими храм, а вечером шел на берег Тибра, ловить рыбу. Возле своего нового жилища он поставил алтарь Матери-Земли, посадил смоквы и сливы. Постепенно он начал привыкать к латинам - грубоватым, непостоянным, но в то же время, спокойным и рассудительным. Таласий начал принимать участие в служениях их богу Юпитеру, начал носить на поясе бронзовый жертвенный нож.
Прошло две недели, и ров вокруг города был готов. Завершено было строительство храма Асила. Жрецы принесли в этом храме первую жертву – петуха и барана. После жертвоприношения Ромул устроил праздник для всех жителей нового города, название которого подтвердили этрусские жрецы – Рим.
На Форуме, месте сбора местных жителей сначала были проведены кулачные бои, а затем начался пир: в больших бронзовых котлах варилось мясо, между решетками с жарившейся форелью, выловленной в Тибре, стояли амфоры с местным неразбавленным вином. Охотники несли разнообразную дичь.
Солнце было уже далеко на западе, когда между Капитолием и Квириналом появилось два десятка всадников – брат Ромула и его свита.
- Приветствую тебя брат, - спустившись с лошади, Рем обнял брата, - Жители Лация, у меня есть отличная новость для вас, - он обратился к разгоряченным людям.
- Подожди, ты же хотел спросить жрецов Юпитера о том пророчестве, - удивленно сказал Ромул.
- Они сказали лишь то, что оракул в Тефии далеко не всегда правдив, но они не могут и опровергнуть его слов, - брат ответил ему тихим голосом, а затем снова громко обратился к толпе, - Царь Нумитор приглашает отцов семейств, у которых есть свое личное имущество, поселиться в Альбе или в ее окрестностях. Сбежавшие рабы, после того, как отдадут сумму, равную их выкупу, в казну Альбы, могут также поселиться в окрестностях. Должники, после того, как отдадут сумму, равную их долгу, могут поселиться в самой Альбе. Преступников, которые боятся возвращаться на родину, в страхе перед наказанием, могут поселиться в окрестностях Альбы, заплатив сумму равную цене здорового раба.
«Возвращайся в Альбу, Рем. Наш царь – Ромул» - слышались со всех сторон крики.
- Брат, Рим – наше царство. По какому праву ты хочешь увести людей в Альбу? – Ромул, в сердцах, оттолкнул близнеца.
- Рим? – рассмеялся его брат, - Я вижу, ты своему городу уже название придумал. Или ты послушал этого жреца? – он ткнул пальцем в сторону стоявшего в толпе Таласия, - Зря, жрец, я преломил, тем вечером, с тобой хлеб.
- Этот город должен называться Римом! – кричали стоявшие в толпе этрусские жрецы, приглашенные на праздник.
- По-моему, брат, ты забыл, что в тебе течет благородная кровь, - говорил с неприкрытой злобой Рем, - Собрал вокруг себя бродяг, построил большую деревню и назвал ее городом. Пойми же ты! Твой город мертв. Это военный лагерь. Твои люди не знают женской ласки, они давно не слышали детских голосов.
- В этот город я вложил часть своей души. Здесь мой дом. И о какой благородной крови ты говоришь?
- Мы – внуки Нумитора, царя Альбы, а он потомок самого Энея, а эллины говорят, что Эней был сыном богини Афродиты.
- Уходи отсюда, Рем. Не зли людей, ведь ты себя уже выдал, - Ромул вздохнул и продолжил,- Ты хочешь править сам – не хочешь делить со мной престол, поэтому ты и решил ждать смерти Нумитора, а потом стать царем Альбы. Как же низко ты пал….
- Ты с ума сошел? Я предлагаю нам вместе править в Альбе, ведь твой город – бессмысленное дело. Брат, мы – сыновья дочери царя Альбы, Реи. Опомнись!
- Нет. Наш дом на берегу Тибра. Наш отец – царский пастух Фаустул. Нас выкормила молоком не изнеженная царица, а Ларенция, жена Фаустула. Они дарили нам тепло и ласку. А, если ты считаешь, что Нумитор тебе более близок, чем те, кто нас вырастили, то ты мне не брат… - после этих слов Ромула вокруг воцарилось молчание – затишье перед бурей.
- Легко ты меня променял на толпу бродяг! – после этих слов в Рема и в его свиту полетели плевки и объедки. Кто-то швырнул глиняную чашу и разбил лоб одному из людей Рема.
Толпа, опьяненная вином и запахом крови, бросилась на альбанского наследника. Его люди успели лишь достать кинжалы и стать полукругом перед своим господином, но их противников было больше. Ромулу было не под силу остановить взбешенных людей, набросившихся на его брата. Ему пришлось вырвать из рук одного из этрусских жрецов, удивленно смотрящих на драку, тяжелый деревянный посох. Ромул бил своих людей, не жалея сил, разбивая им головы и ломая ребра, но было уже поздно…Рем лежал уже мертвый с кинжалом, вошедшим в грудь по рукоятку. Рядом с ним лежало еще несколько человек – те, кто боролись за своего господина до последнего вздоха.
- Брат…- Ромул склонился над убитым братом, - Кто? – Ромул говорил тихо, его губы дрожали, взгляд стал каким-то пустым, капли пота, вперемешку со слезами, заливали лицо, - Кто?
- Господин, я защищал твою жизнь и честь, - из толпы вышел один из его подручных, Целер, любивший пройтись по городу, избивая зевак ремнем.
- Повтори! – Ромул крепко сжал в руках жреческий посох.
- Ты сам, господин, сказал, что этот человек тебе не брат… - его речь была оборвана сильным ударом посоха в лицо. Лежа в пыли, он плевал кровью и осколками зубов. Этот человек до сих пор не осознал того, что он совершил.
- Червяк, забыл, как ты ко мне приполз на коленях и просил поддержки и защиты? – на Целера снова посыпались удары посохом.
- Стой, царь. Это не он начал драку. Если хочешь убить его, то убей и нас, - крикнул кто-то из толпы. После этого послышался одобрительный гул.
- Ладно, - Ромул бросил посох в сторону, - Хватит проливать кровь. Я не хочу, чтобы мое правление началось с кровопролитий. Забирайте этого червяка, - он швырнул избитого Целера в сторону людей, приехавших с Ремом, - Пускай, Нумитор судит его. Брата я похороню сам... А теперь расходитесь! Идите все домой!
Испуганные люди уходили. Альбанцы увезли связанного убийцу, потерявшего сознание от побоев. Остались только этрусские жрецы и Таласий. Теперь он проклинал себя за то пророчество, рассказанное братьям. Он думал о том, из-за него ли пролилась эта кровь. В любом случае, Таласий опозорил культ Богини-Матери уже тем, что рядом с ним убивали людей, а он стоял и смотрел на это.
Ромул, не обращавший внимания на жрецов, сидел на коленях рядом с телом брата и тихо плакал.
- Да здравствует новый город латинов – Рим. Пускай же там, где пролилась невинная кровь, будет счастье, слава и благополучие, и станет эта кровь для людей хорошим уроком, - ударяя посохом по земле, бубнил себе под нос пожилой этрусский жрец...
* латины, сабины, этруски, самниты - народы, населявшие Италию в древности
** Рим - в переводе с греч. Roma - сила, угроза
*** Асил - герой древнеиталийской мифологии, защитник слабых
**** Целер - в переводе с лат. - быстрый