Господин Ферран не дождался обеда, что готовила жена, и вышел прогуляться. Зайду в бистро и перекушу, решил он. Господин Ферран зашёл в ближайшее бистро и заказал салат с ветчиной и бокал белого вина. Кроме него в бистро было ещё два посетителя – юноша с мерзкой физиономией и старуха. Старуха вылизывала тарелку с остатками еды, а юнец громко разговаривал по мобильному телефону. Господин Ферран, как и все порядочные люди, ненавидел мобильные телефоны и их обладателей. Особенно его раздражали звонки мобильных телефонов - присутствуешь в каком-нибудь приличном месте, и вдруг рядом раздаётся сороковая симфония Моцарта в ужасном компьютерном исполнении. Что за люди, думал господин Ферран, мартышки, а не люди. Съев свой салат и допив вино, господин Ферран собрался уходить из этого гнусного места. Но тут юнец неожиданно завершил свой телефонный разговор, подошёл к господину Феррану и обратился:
- Вы господин Ферран? Служите в риэлторской конторе «Жакоб»?
- Точно так, - учтиво отвечал господин Ферран.
- Меня зовут Морис Сюро, и мне весьма приятно познакомиться с вами, господин Ферран.
- Очень любезно с вашей стороны, господин Сюро, - отвечал Ферран. - Но откуда вы меня знаете?
- Сейчас объясню. Господин Ферран, позвольте обратиться к вам по одному чрезвычайно деликатному делу, - торжественно произнёс юнец, присаживаясь за столик господина Феррана. Физиономия у юноши была просто отталкивающей, у бедняги, наверное, проблемы с девушками.
- Я вас слушаю, - важно отвечал Ферран, разглядывая прыщи на физиономии юнца.
- Господин Ферран, я безумно влюблён в вашу дочь Луизу, и она тоже любит меня, - торжественно произнёс юнец.
- Любит вас? – почти вскричал Ферран.
- А почему бы ей меня не любить? – насторожился юнец.
- Я хотел сказать, что вы слишком молоды, - попытался деликатничать господин Ферран.
- А вы хотели, чтобы мне было 70 лет?
- Не 70, конечно, но... Хорошо. И что же из того, что моя дочь, как вы утверждаете, вас любит? Вы решили соединить свои судьбы брачным союзом? – с тревогой спросил Ферран. Бедная девочка! – произнёс он про себя.
- Да, господин Ферран, вы правильно угадали. И я хотел бы воспользоваться случаем, чтобы обсудить с вами эту проблему.
- Молодой человек, - грозно произнёс господин Ферран, - никакой проблемы нет: моя дочь, моя единственная дочь, моя очаровательная дочь никогда не выйдет замуж за такого урода, как вы. Луиза не осмелится ослушаться своего любимого отца. Она слишком молода для супружества, и к тому же не о таком зяте я мечтал...
- Господин Ферран, - нагло отвечал юнец, - мы живём в не в 19 веке, мы живём...
- Да живи ты хоть в 30-том веке, глиста прыщавая, но Луиза не выёдет замуж за такого кретина! – твёрдо произнёс господин Ферран.
- Какое вы имеете право оскорблять меня, старый козёл!? – вскричал юнец.
- Господа! – вдруг произнесла старуха басом, - Вы бы вели себя прилично...
- Пошла в жопу, старая карга! - завизжал юнец.
- Сам иди туда, - меланхолично отвечала старуха.
Господин Ферран поднялся со стула. Он был на голову выше нежданного зятя – господин Ферран был видный мужчина. Юнец, увидев мощные стати господина Феррана, несколько сник.
- Как вам не стыдно, господин Ферран! Я люблю вашу дочь, я надеялся на понимание, а вы ведёте себя как вульгарный пейзан...
- А вы ведёте себя как имбецил, - важно отвечал господин Ферран. – Неужели вы не понимаете, что вы не пара моей дочери?
- А кто же пара вашей дочери? Ив Монтан? - не унимался юнец.
- Приличный джентльмен без прыщей – вот пара моей дочери, - с достоинством отвечал господин Ферран.
- Дались вам мои прыщи – они пройдут с началом регулярной половой жизни...
- Вот и начинайте вашу регулярную половую жизнь с кем угодно, но не с моей дочерью, - отвечал господин Ферран.
- К вашему сведению, дорогой господин Ферран, мы уже несколько месяцев близки физически, и Луиза, насколько я понял, совершенно счастлива, - отчеканил юнец.
Господин Ферран почувствовал, что сейчас в его сердечной мышце возникнет дырка и он умрёт. Он медленно опустился на стул. Старуха с интересом наблюдала за ними. Мальчишка врёт, решил он, не могла Луиза отдаться такому червяку. Луиза девушка разборчивая и целомудренная.
- Так, - произнёс наконец господин Ферран, - вы оскорбили меня и мою дочь пошлой ложью. Совершенно очевидно, что никакой близости с моей дочерью у вас не было и быть не могло, это просто невозможно. Я прекрасно знаю свою дочь...
Юнец вдруг разразился похабным смехом.
- Он знает свою дочь! Все отцы знают своих дочерей! Дурень вы старый! Ваша дочь – самая превосходная шлюха. Не буду вдаваться в подробности, а то у вас кишка выпадет. Спросите у мадам Синъяк, - он указал на старуху, - она сдаёт нам свою уютную квартирку для свиданий, верно, мадам Синъяк?
- Верно, верно, - отвечала старуха, - три дня в неделю. Я ухожу к сестре, пока они там чирикаются. Господин Сюро платят мне 100 евро за день, прямо как за гостиницу. У господина Сюро богатые родители, так что ваша дочурка не прогадает, господин Ферран. А что господин Сюро страшненький да прыщавенький – это не беда. Мой первый муж был красавец, прямо Жерар Филипп, но голодранец. А какая жизнь с голодранцем? Второй муж у меня был ещё страшнее господина Сюро, зато при деньгах. И ещё скажу вам, господин Ферран, ваша дочурка – настоящая ****ь. Она ведь не только с господином Сюро чирикается...
- Заткнись! – приказал Сюро, и старуха умолкла.
Наступила пауза. Полумёртвый господин Ферран сидел на стуле и думал: зачем я зашел в это гнусное бистро?
- Господин Ферран, - прервал молчание Сюро, - действительно, ваша дочь, выйдя за меня замуж, не будет ни в чём нуждаться. Ваш брутальный отказ повлёк за собой вот такие неприятные для вас подробности. Я понимаю ваши отцовские чувства. Но я действительно люблю вашу дочь, хоть она и шлюха, по своей натуре шлюха – с женщинами такое случается. Надеюсь, наш брак её исправит.
Господин Ферран мутным взором оглядел юнца. Он только сейчас отметил, что мальчишка одет не как обыкновенный юнец – очень хорошо мальчишка одет, да и манеры у него явно не пролетарские или демократические, даром что умеет крепко выражаться.
- Господин Сюро, - слабым голосом произнёс Ферран, - зачем вы ломали эту комедию? Почему вы не пришли к нам в дом и не объявили о своих намерениях?
- Видите ли, господин Ферран, Луиза неоднократно говорила, что вы ужасный тип. Представьте себе, что я прихожу к вам и объявляю, что я, сын Жерома Сюро, владельца сети гостиниц во Французской Полинезии, прошу руки вашей дочери. Разумеется, вы с супругой в восторге от такого предложения, что как-то не интересно, банально. И я решил, прошу прощения, устроить этот дешевый нравоучительный спектакль в стиле Моэма. Не обижайтесь, ведь главное для вас – судьба вашей дочери.
- А где же Луиза, почему её нет здесь?
- Откуда мне знать, где ваша дочь? Мы с ней встречаемся три дня в неделю, как вам объяснила мадам Синъяк. Остальное время она проводит с другими своими возлюбленными. Вот когда поженимся, говорит она, тогда конец моей развратной жизни, и я буду принадлежать только мужу. Луиза девушка честная, откровенная. Я ведь не виновата, говорит она, что Господь снабдил меня такой чрезмерной сексуальностью. Это так тягостно – быть сексуально озабоченной; не знаю, что хуже – быть нимфоманкой или наркоманкой. Она очень надеется, что наш брак успокоит её чувственность.
Господин Ферран присматривался к юнцу. На самом деле – вполне симпатичный юноша, разве что два-три прищика на лбу и подбородке. Почему он решил, что юноша уродлив? Вполне приятный молодой человек. Моэма знает. Спросите у прочих его ровесников о Моэме – вам ответят, что, скорее всего, это марка дезодоранта. Поди и Баха знает.
- А что вы предпочитаете у Баха? – спросил господин Ферран.
- Конечно, второй концерт для скрипки с оркестром, - незамедлительно ответил юноша. – Но в общем-то я поклонник Орфа.
«Майн готт!», вскричал про себя господин Ферран (его матушка была немкой). Господин Ферран впервые за много лет почувствовал, что жизнь не столь ужасна. Луиза, которой он в её младенчестве целовал попку, выйдет замуж за состоятельного человека, отличающего Баха от Орфа. Господин Ферран сохранял всё же строгость и некоторый скепсис.
- Положим, вы женитесь, а дальше – что? У вас состоятельные родители, а вы-то сами чем будете заниматься? – вяло спросил он.
- Скоро я получу лабораторию в институте Пастера. Я, видите ли, микробиолог...
Господин Ферран не удивился – этот юноша мог быть Оппенгеймером, Уотсоном – кем угодно. Однако Луиза не глупышка. Если у девочки чрезмерно развита сексуальность – не беда. Её матушка тоже была неравнодушна к противоположному полу. Что плохого в чувственности? Это естественно, это нормально, ибо хоть какое-то удовольствие от жизни. Это лучше, нежели фригидность.
- Да вы не беспокойтесь, господин Ферран, - подала голос старуха, - ваша дочь не прогадает. Поверьте мне – я уж отличаю прощалыгу от настоящего джентльмена. Господин Сюро – настоящий джентльмен по всем статьям. Знаете, какими презервативами он пользуется? По сорок евро за дюжину! Если бы у меня в молодости были такие презервативы...
- Помолчите, мадам Синъяк, - снисходительно велел Сюро.
- Да что тут умалчивать, джентльмен - он и видно, что джентльмен...
- Господин Сюро, - строго произнёс Ферран, поднимаясь со своего стула, - я вполне доверяю вам. Однако форма вашего объяснения была весьма своебразной. Вы должны понимать мои отцовские чувства. Я обсужу этот вопрос с супругой и вскоре сообщу вам наше решение. Касательно сексуальности моей дочери – уверен, что это преувеличение ревности, что вполне понятно. Вы также должны понимать, что Луиза, какой бы она ни была, - всё наше достояние. Надеюсь, вы осознаёте всю ответственность...
- Господин Ферран, - прервал его Сюро торжественным голосом, - как вы полагаете – если я решил соединить свою жизнь с такой ****ью, как ваша дочь, говорит ли это о моём легкомыслии?
Господин Ферран снова опустился на стул.
- Ты прыщавый ублюдок, - спокойно начал он. - Твой отец – сифилитик. Мне насрать на его отели в трипперном раю. Кто ты такой? Ты всего лишь выходец из заразной манды твоей матушки. Ты посмотри на себя...
Тут в бистро вбежала хорошенькая девушка. Оглядевшись, она бросилась к Феррану.
- Папуля! О чём ты разговариваешь с этим мудаком? – она с презрением посмотрела в сторону Сюро.
Господин Ферран снова почувствовал приближение смерти.
- Луиза.., - слабым голосом начал он.
- Идём домой, - приказала Луиза, - нас ждёт обед.
Она помогла отцу подняться со стула и вывела его из бистро. Послушно сделав несколько шагов, Ферран остановился.
- Луиза...
- Папуля, этот кретин хочет на мне жениться, он меня достал.
- Но ведь он говорил, что...
- Сплошное враньё. Я вообще не собираюсь замуж.
- В каком смысле? – пролепетал Ферран.
- В том смысле, папа, что мужчины для меня не существуют. Я лесбиянка, папа.
- Луиза...
- Да, папа. Эти козлы мне отвратительны. Что они могут? Ничего они не могут.
- Что значит – не могут? - Ферран почувствовал, что его тело уже не давит на асфальт, но готово воспарить, как дирижабль.
- Не будь, дурачком, папа. У меня такая сексуальная ориентация. Что тут особенного?
- Но Луиза...
- Папа, за обедом я всё объясню.
- А как мама? - Ферран становился всё более невесомым.
- Мама давно всё знает.
- И что же мама?
- Мама меня понимает.
Господин Ферран окончательно потерял вес и вознёсся к небесам.