- Ты всерьез полагаешь, что твои действия гуманны, кузнец? – Ия склонила голову на бок и выжидательно посмотрела на бывшего мага.
Белая мантия женщины обильно впитывала подолом сажу, но колдунья не обращала на это внимания.
- Я не делаю ничего противозаконного. Империя не запрещает отлавливать монстров, перешедших пространственный рубеж, - Дорин продолжал отрезать внушительные куски от крыльев обездвиженного нилфа и даже не повернул голову в сторону непрошенной гостьи.
- Я не спрашивала тебя, Дорин, считаешь ли ты свои действия противозаконными. Я спросила тебя, гуманно ли это?
- Не нужно мне говорить о гуманности, колдунья, - кузнец резко обернулся и посмотрел Белии прямо в глаза. – Ты не хуже меня знаешь, что нилфы не отличаются добротой и человеколюбием. Если бы не магические сети на границе Мира, эти твари давно раскромсали бы в клочья добрую половину жителей окрестных деревень.
- Да, но и Империя, законы которой ты так свято чтишь, отступник, - колдунья сделала акцент на определении религиозной принадлежности бывшего мага, - вряд ли любит своих подданных больше, чем эти монстры. Ты прекрасно осведомлен о том, сколько людей томится в подземных казематах Тулуса. И кому, как не тебе знать, сколько тысяч ни в чем не повинных богемцев погибло на рудниках и в шахтах алчных толстосумов. Я никогда не поверю, Дорин, что ты всей душой предан Империи. Одно только то, что ты сложил с себя сан придворного мага, говорит об обратном. И, тем не менее, ты продолжаешь потворствовать этим ублюдкам, готовя для них все новые и новые магические артефакты, прекрасно зная, что в большинстве случаев они используются для подавления воли народа, о котором ты с такой любовью говоришь, Дорин. Я еще раз повторяю свой вопрос, маг, ты считаешь это гуманным?
- Не называй меня магом, колдунья, - кузнец вплотную приблизился к женщине, готовый, казалось, испепелить ее взглядом.- Ты прекрасно знаешь, почему я сложил с себя сан. Политические дрязги и кулуарные интриги должны вершиться без помощи магии, и мне очень больно, что не все сыны Ордена Великой Галы солидарны со мной в этом вопросе. Объединись они в едином порыве прекратить эту подковерную возню имперских вельмож, и влияние Совета Ордена простиралось бы куда дальше поддержки прихвостней императора. Совет магов давно утратил свое влияние и лишился права политического волеизъявления. Сегодня – это кучка слуг звонкой монеты и толстого кошелька, не более того. Они даже не хотят марать руки о создание магических артефактов в обеспечение совей деятельности. Что ж, возможно, то, чем я занимаюсь, не так гуманно, однако я кормлю себя сам, зарабатывая на хлеб честным трудом. Поверь, руки прихвостней императора гораздо больше испачканы кровью, чем мои. Кстати, кровь, которой испачканы мои руки, стоит недешево. Не хочешь ли прикупить пару штофов, колдунья? Продам со скидкой. Вам ведь такая роскошь и не снилась, служители Ордена Белого Трора, а? Вы ведь падальщики, не утруждающие себя поимкой живых нилфов, - Дорин с насмешкой смотрел на Ию и откровенно издевался.
- Не зарывайся, кузнец, - Ия презрительно смерила взглядом внушительную фигуру бывшего мага, возвышавшегося над ней враждебной громадиной, - Наш орден прекрасно может обойтись и без твоих магических игрушек.
- В таком случае, чем обязан столь позднему визиту, о магиня? – не умерив саркастических интонаций, Дорин выказал колдунье полное равнодушие, вернувшись к препарированию еще живого нилфа.
- Я пришла предложить тебе сотрудничество, Дорин, - Ия сменила тон на более серьезный. – Орден Трора значительно вырос в последнее время. У нас появились силы, а привлекая на свою сторону бывших магов Империи, мы обретаем и власть.
- Ты хочешь склонить меня к клятвопреступничеству, ведьма? – бывший маг искоса и с нескрываемым любопытством посмотрел на хрупкую женщину.- Трорцы не могут не знать, что я подписал договор и принес клятву о неприменении магии на территории Богемии.
- Да, нашему ордену это известно. Но также известно и то, что некоторые пункты договора ты все же выполнять не спешишь, милый Дорин, - Ия улыбнулась. – Расскажи-ка мне, маг, что за веревки удерживают могучего, злобного нилфа от желания совершить возмездие за надругательство?
Женщина подошла к столу, на котором без движения лежал внушительных размеров монстр, и кончиками пальцев дотронулась до спутывающих его по рукам ногам канатов. По веревкам тут же пробежала голубая молния.
- Вижу Империя закрывает глаза на некоторые твои…шалости. Толстосумы ведь неплохо платят тебе за качественные артефакты. Так, Дорин?
Молчание послужило ей ответом.
- Я повторю свою просьбу, маг – Орден Белого Трора решил, что ты можешь принять нашу сторону в борьбе с жестокостями Империи. В тебе еще горит искра. Ты по какой-то причине не подавил ее, значит, ты все еще силен. Подумай, Дорин. Если Империя узнает, что ты нарушил договор, к тебе вряд ли будут так же лояльны, как были до сих пор. Отступники, не подавившие магическую искру, жестоко караются. Тебе ли не знать о тех изуверствах, что тебя ждут, узнай гальцы, что далеко не все твои артефакты попадают их архивариусам. У тебя есть несколько часов, маг. Завтра на рассвете я снова приду к тебе…за ответом.
Проговорив все это, Ия степенно с гордо поднятой головой вышла из псевдо-кузни. Дорин проводил взглядом хрупкую фигурку в неимоверно длинной белой мантии, которую носили все трорцы. Когда колдунья скрылась за углом соседнего дома, маг позволил себе грузно опуститься на хлипкую лавчонку. Он долго задумчиво изучал собственные руки, сцепленные в замок. На костяшках пальцев все еще багровели пятна уже начинающей подсыхать крови пленного нилфа. В мятущейся душе отступника чувства сменяли друг друга молниеносно, не успев закрепиться и позволить принять хоть какое-то решение. И только когда забрезжил рассвет, Дорин поднялся со скамьи. Медленно подойдя к столу, где лежал нилф, он равнодушно взглянул на монстра. Глаза крылатого, все еще живого нилфа метали молнии и грозили испепелить мучителя. Отступник медленно достал из голенища сапога кинжал и провел вдоль острия подушечкой большого пальца, оставив на лезвии багровый след.
Из перерезанного горла нилфа фонтаном забила кровь. Остановив ее одним движением руки, маг достал из заветного сундука маленький пузырек. Когда его содержимое благополучно перекочевало в глотку мертвого монстра, а несколько капель окропили его плоть, Дорин с глубоким вздохом убрал клинок на прежнее место. А потом он долго смотрел, как магическое зелье иссушает плоть врага, так и не превратившуюся для отступника в тугой кошелек, позволивший бы ему покинуть Богемию.
За дверью послышались легкие женские шаги.