Эндшпиль гроссмейстера

       
       
       
       Мелкими шажками гроссмейстер вышагивал вокруг стола и, глубоко задумавшись, решал нелёгкую задачу.
       Да, он женат. Да, у него трое детей и приобретённый в ветреном Лас дель Пегасе радикулит. Да, годы его клонятся к закату и вершина славы осталась далеко позади. Всё это так. И это минус. Но есть же и плюсы. Надо и их расставить по местам.
       За столом, строго сжав губы, сидела пышноволосая, голубоглазая блондинка и так же задумчиво смотрела перед собой. «Да, он гроссмейстер, - думала она. – Да, он объездил весь мир. Это плюс. Но он женат. Трое детей. И главное – возраст».
       Гроссмейстер поднял усталые глаза. Вопрос задан. Что же она медлит с ответом? Ну да. Ей сейчас нелегко. А ему? Трое детей: Эдик, Валера и Элеонора.
       Заломило в пояснице. Проклятый Лас дель Пегас. И этот чёртов Марио Белладони. Играл ужасно плохо. Зато следил в оба, чтобы вовремя проветривали зал. «Пока он проверял форточки, я снял у него слона», - с улыбкой вспомнил гроссмейстер.
       «Чему он улыбается? – тревожно подумала она. – Моей нерешительности? Но он должен понимать. Играть можно в шахматы, но нельзя играть в жизнь. Партия ли он мне?»
       «Да, конечно, ей нелегко решиться, - размышлял он. – И зачем ей это? А мне зачем? Мне ?! О-о-о! Я начну всё сначала. Я ещё вовсе не списан. Это вернёт мне молодость».
       «Но почему я думаю только о себе? – вдруг пришла ей в голову мысль. – Ведь мой отказ собьёт его с ног. Сколько раз он говорил мне, что я для него луч света, что я для него спасение, что только со мной он чувствует себя молодым и талантливым. А ведь он действительно талантлив. Я должна пожертвовать собой. Собственно, и жертвы никакой нет. Я люблю его. Он обеспеченный человек. Что ж, хватит колебаться».
       - Да, - сказала она.
       У гроссмейстера пересохло в горле. Он перестал ходить и остановился. На виске часто забилась жилка.
       «Она сказала «да». Почему же я не бросился ей на шею? Что удержало меня?.. Что держит меня сейчас?.. Ах, Эдик просил купить ему лобзик. Хочет заняться выпиливанием...
Как это всё нелепо. Она согласилась. А я почему-то не рад».
       «... И не забудь зайти с Валерой к глазному. Ему уже надо менять очки...» «Это ещё откуда? Ну да. У Валеры с детства плохо со зрением. Причём тут Валера? И вообще, почему так беспорядочно прыгают мысли? Это всегда губило меня. Надо абстрагироваться.
Не разбрасываться по сторонам. Спокойно. Спокойно. Сосредоточься. Есть прекрасная девушка, которую я люблю. Она сделала так, как просил я. Чего же ещё?
       Вчера приходил знакомиться друг Элеоноры. Симпатичный молодой человек. Умный и деликатный. Очень хорошо, что она пришла с ним в дом. Что за дурная мода – встречаться в парадных и у газетных киосков. С тем же успехом можно встречаться дома. Площадь позволяет, и у нас с женой достаточно такта. Правильно, что она познакомила нас. Эллочка!
Эллочка! Эл... Какая Эллочка? Я опять вышел из игры. Да, противники знали за мной эту слабость: уходить в себя. И не возвращаться до цейтнота. По-моему, уже цейтнот. Пора. Пора. Ну, нет. Не могу. И не смогу. Но это же последний шанс. Последний ход. После него всё будет кончено или всё будет начато вновь. Как хорошо бы начать всё заново. Не повторить старых ошибок. Избежать скрытых ловушек. Идти вперёд, не падая и не спотыкаясь».
       Гроссмейстер провёл языком по пересохшим губам и ещё раз взглянул на сидевшую перед ним девушку.
       - Да, хорошо бы начать всё сначала, - тихо сказал он и, ссутулившись, вышел из комнаты.