Не везет космонавту Блямбсу, что и сказать. Как ни полет, так какие-то истории и проблемы. Словно ворона черная каркает под ухом, а как по-другому можно все это объяснить? Вот, к примеру, недавно он вернулся из одного путешествия из центра галактики. Летел туда с большим удовольствием, вез груз для одной колонии. Все проходило нормально в первое время – ни пиратов, ни дорожных полицейских, ни межзвездных драконов, ни – слава тебе господи – черных дыр. Кра-со-та! Не о чем волноваться и не над чем трястись.
Но не все гладко пошло потом, когда напряжение спало, пришло расслабление. Как-то под вечер (понятие вечер относительно, ибо в космосе нет ни дня, ни утра, ни ночи и, соответственно, ни вечера) сидел он в кабине и пил кофе со сливками, жевал печенье, кроссворды отгадывал. И едва он занес ручку, чтобы вписать буквы в пустые клеточки, вдруг – бац! – сильный удар по кораблю, словно кто-то с ним в футбол играл. Блямбс по инерции пролетел через пульт и головой врезался в противоположную стенку. Листок с кроссвордами впечатался в щиток и там остался навечно. Перед глазами у космонавта птички запорхали, облака поплыли, а в ушах странная музыка послышалась. «Влип!» – мелькнула мысль у космонавта. Нет, речь шла не о кроссворде, а о ситуации. Понятно, что произошло что-то нехорошее.
И точно, едва он бросил взгляд на дисплеи, как увидел информацию о том, что корабль попал в зону астероидов. И один из таких небесных камешков врезался в борт и наделал немало вреда – разворотил грузовую часть, именно самую ценную на корабле (там ведь товаров на сотни миллионов денежных единиц), а также несколько двигателей. «Ох, еть-меть-муть!» – только и сумел выговорить Блямбс (что на жаргоне космонавтов означает «Да чтобы Вселенная в тартарары провалилась!»).
Да, правильно, никто не знает, откуда эти астероиды на пути берутся. Вроде бы на картах их не было вчера, а сегодня они тут. Не успеваешь обновлять базу данных. А из-за этого все расчеты маршрутов изменяются, крюк на сотни парсеков делать приходится. Хотя... Что тут душой кривить, может, кто-то и говорил об опасности, но в тот момент Блямбс пропустил это как-то мимо ушей – был занят оформлением груза в таможенном складе. А там, как всегда, стоял бардак: то товар не сертифицирован, то негабаритный груз, то еще что-то. Улаживать эти проблемы приходится пилоту, а не маклеру фирмы. Конечно, тут нетрудно и про астероиды информацию мимо ушей пропустить...
Как бы там ни было, но неприятности возникли тогда, когда Блямбс их не ожидал. С такими повреждениями, естественно, нечего и думать о дальнейшем полете, нужно садиться. Но куда? Блямбс дополз до пульта и стал осматриваться. Потрескавшийся экран показывал, что недалеко находится планета. Первые сигналы, которые вернулись от сканера, свидетельствовали, что она земного типа, то есть с пригодной для дыхания атмосферой и почти такой же как на Земле силой тяжести.
- Хоть в чем-то повезло, – вздохнул Блямбс и стал готовиться к посадке. Легко это сказать – готовиться. Ведь двигатели плохо слушались команд, приборы показывали какую-то бессмыслицу, а корабль трясло, видимо, где-то разладились центрифуги, и от этого корпус мог расколоться. Тогда уж точно по Вселенной будут плыть останки великого космонавта и его корабля, и вряд ли кто найдет их. Между тем, от тряски ломило зубы, и Блямбс сжал челюсти, видеоочки сползали с носа и пришлось их укреплять скотчем. Понимая, что дорога каждая секунда, космонавт принял решение, потянул на себя штурвал и взял курс на планету.
Корабль, пританцовывая, нырнул в атмосферу и понесся вниз. От трения обшивка стала раскаляться, конечно, ведь никто никогда не сажал так корабли, это вообще было не по правилам пилотирования. Но разве сейчас космонавту было до инструкций и учебников? Он сажал так, как это было возможно в такой ситуации. Приборы продолжали показывать ерунду, компьютер отказывался взять на себя часть ответственности за управление и отключился, и только мастерство Блямбса могло спасти положение.
Вообще, пилотировать в таком режиме в Школе космогаторов не обучали, и всему приходилось учиться по ходу жизни. Вот и сейчас Блямбс заставлял корабль вертеться, принимать разные положения в воздухе, лишь бы выправить линию посадки и снизить скорость. Со стороны могло казаться, что это или танец безумного танцора, или просто суперпилотаж летчика-спортсмена, а на самом деле это было попыткой выкрутиться из сложного, точнее, критического положения.
И попытка удалось. Ну, нельзя это назвать посадкой, но и катастрофой тоже. Да, корабль проехался днищем по скалам, которые проделали на обшивке глубокие порезы, немало из того, что было важными деталями и частями, осталось на грунте, однако космонавт был жив, да и груз – тьфу, тьфу! – сохранился. Правда, первые полчаса Блямбс сидел неподвижно за пультом управления и тупо смотрел на черный экран, который больше никогда не засветится и не выдаст кучу информации. Наконец-то он пришел в себя и осмотрелся. В кабине было полутемно, лишь некоторые сигналы на пульте и вокруг давали кое-какое освещение, позволяющее различить детали. И все же Блямбс пару раз стукнулся о какие-то железки и трубы, споткнулся обо что-то на полу, и что-то тяжелое шмякнулось ему на голову, но, благо, шлем спас от ударов, а то сотрясения мозга было бы не избежать. Конечно, в этих случаях Блямбс вспоминал крепкие выражения, которые приводить здесь не стоит, только отметим, что все живущие во Вселенной, конструкторы летательных аппаратов и небесные тела упоминались с негативной стороны.
Космонавт выбрался наружу и огляделся. Да, зрелище было печальным, но не безнадежным. Кораблекрушение произошло по всем законам жанра, и могло ввергнуть в бурные эмоции любого, кто остался бы жив после такой посадки, но не Блямбса. Он только смачно сплюнул на камни под ногой, произнес что-то под нос и решил не поддаваться мрачным чувствам. То, что он цел, это уже плюс. А корабль... Так нет на свете ничего такого, что нельзя отремонтировать.
Блямбс обошел корабль, отмечая повреждения и думая, как это можно починить. Если ему взять эти работы на себя, то потребуется... э-э-э, лет десять, но ведь на борту есть робот-ремонтник, вспомнил тут он. «Бог ты мой, вот кто сможет быстро разрешить эту проблему, – мелькнула мысль. – Только чтоб этот робот сам был цел». И космонавт полез в трюм, где хранился в отключенном виде робот-ремонтник. Пришлось зажечь фонарь на шлеме, чтобы различить его среди нагромождения вещей. С виду он казался нормальным, без внешних повреждений, даже гусеницы и роторы были еще в масле.
Блямбс открыл щиток на корпусе робота, нажал на запускающую кнопку и ввел код доступа, лишь после этого загрузилась программа и механизмы загудели. Вначале робот осмотрел окружающий мир через свои сенсоры, издал какой-то звук, который можно было воспринять, как неудовольствие, разбросал манипуляторами ящики, преграждавшие ему путь, и вышел из корабля, точнее, из того, что от него осталось.
- Фьююю, – засвистел изумленно робот. – Это какой же дурак так посадил корабль?
Подобное высказывание обидело Блямбса: еще бы, слушать глупости от бочки, набитой шестеренками, гидравликой, микрочипами, сервомоторами… Пускай эта модель и современная, однако куда ей до человека!
- Ты попридержи-ка язык! – строго сказал космонавт. – Много ты понимаешь в посадках!
- У меня нет языка, а только динамики, – резонно ответил робот и только теперь оглядел того, кто включил его. – А в посадках я имею толк, благо, читал немало книг о навигации. Так это ты – пилот?
- Ну, я, – нехотя ответил Блямбс, стуча ногой по камню. Ему было не очень приятно все объяснять роботу. – А сразу не видно?
- Мне – нет, – признался робот. – Обычно пилоты – солидные люди, а ты, как видно, болван.
- Чего-чего?
- А разве нет? Вот это разве может сделать нормальный пилот? – и робот широким жестом указал на разбитый корабль. – Это тебе что – игрушка?
Если честно, то эта чертова железяка была в чем-то права. Корабль, лежащий среди серых скал, на фоне бордового неба, по которому плыли зеленые облака, казался игрушкой. Несколько маленьких солнц освещали его, и тени падали в разные стороны. Правда, одни дети бережно относятся к игрушкам, а другие – ломают, вскрывают, чтобы посмотреть, как они устроены. Но Блямбс не относился к последним, он в детстве игрушки очень любил и всегда аккуратно ими пользовался. И об этом он сообщил роботу-забияке.
- Ну, да, так я тебе и поверил, – хмыкнул тот и покатил по равнине подальше от Блямбса.
- Эй, ты куда? – изумился космонавт.
- Как куда? Погулять, конечно, проветриться, – последовал ответ. Робот не остановился даже на секунду. – Интересная планета, столько тут всего, – он указал на окружающие скалы, равнину, кратера, камни. – Меня это так манит!..
- Какой там гулять! – завопил Блямбс, разозленный окончательно. – Что за глупости? Что ты там придумываешь?
– Займусь-ка я исследованиями, – продолжал твердить свое робот, не слушая человека.
Тут терпение Блямбса окончательно лопнуло:
- Эй, прекрати-ка болтать глупости и немедленно возвращайся ко мне!
- Зачем?
- А затем, что тебе надлежит починить корабль! Я не собираюсь торчать тут вечность!
Но робот невозмутимо парировал:
- Ты сломал, ты и чини!
- Чего, чего?
- А то, что нечего сваливать на меня свои проблемы! Ты, понимаешь, натворил такие дела, а я должен отдуваться? Твои ошибки исправлять? Нет уж – увольте! Я займусь тем, что мне по душе – изучением местности, например, картографией, геологией, биологические пробы сниму...
Блямбс растерялся:
- Но ты же робот-ремонтник! Ты должен чинить корабль!
- Это было раньше, давно, и об этом следует забыть, стереть из памяти! Причем, я не просил давать мне такую специализацию, мне просто всучили черную, грязную и неблагодарную работу, а я, может, хочу иного, – говорил робот, катаясь вокруг одной скалы, внешне напоминающей корону, и изучая ее. – Я имею право на выбор профессии. Теперь я – робот-исследователь!
И он, насвистывая какую-то мелодию, укатил дальше и вскоре скрылся за горизонтом. Только клубы дыма от его дизельного мотора еще поднимались и указывали, куда он движется.
Блямбс еще долго стоял и вопил. Выражения, которые он изрыгал, оставим вне нашего внимания, ибо они не совсем те, что приняты в обществе. А потом он пошел обратно к кораблю, взял блокнот и стал записывать, что следует сделать в первую очередь. Безусловно, на очереди стояли ремонтные работы. Вспомнив, какой объем работ ему предстоит сделать, космонавт вздохнул и в бессилии присел. Только робот может сделать все это в короткие сроки и с необходимым качеством.
- Конечно, чинить весь корабль не надо, – бормотал Блямбс, чертя каракули в блокноте и обдумывая ситуацию. – Достаточно только двигатели приделать, подсоединить шланги, восстановить гидравлику, заменить блоки на пульте управления – и можно взлетать. А дыры на обшивке, вторичные системы можно оставить на потом.
Он представил, как взлетает в космос, ведет корабль к цели, а когда прилетает, то его встречают с цветами и музыкой, поздравляют, журналисты интервью берут, интересуются подвигом...
- Какой тут подвиг! – вдруг вскипел Блямбс, отбросив блокнот в трюм. – Чинить то, что мне не по силам, это, может, и подвиг, но посмертный... Блин, куда этот чертов робот запропастился? Может, у него с мозгами не все в порядке? Ну, сместило пару чипов – удар ведь был хорош! – или программа зависла, пойди теперь, разберись, и поэтому он ведет себя так, как не подобает роботу? И что же мне делать?
И стал он думать, как выкручиваться из усложнившегося положения.
Но все разрешилось само собой.
Пока Блямбс думал, появился робот. Точнее, он стремительно мчался к кораблю, вопя как резанный. Впрочем, было от чего вопить: вслед за ним следовала какая-то колбаса. Естественно, это была не колбаса, а какое-то живое существо, внешне напоминающее червяка или сороконожку. Только в отличие от земных червей, здешний был огромным – величиной с троллейбус и, видимо, плотоядным, так как он разевал рот и пытался проглотить робота, который успевал увильнуть от его каждого броска. Вообще-то смотреть за таким видом спорта – одно удовольствие, и в другой раз Блямбс, наверное, только бы и наблюдал, сидя в кресле, жуя гамбургеры и запивая колой. Но сейчас ему робот нужен был целым, и поэтому пришлось космонавту врубиться в дело.
Робот бегал вокруг корабля, а за ним двигался червь, поднимая пыль. На Блямбса он не обращал внимания, видимо, не интересовался живой плотью. «Может, он металлом кормится?» – подумал космонавт. Но раздумывать было некогда, требовались решительные действия. А Блямбс не мог сообразить, что ему делать. Как отвязать этого инопланетного существа от нужного ему робота? Никакая инструкция на сей счет не имела предложений. Там вообще ничего не говорилось о возможном конфликте между роботами и чуждым организмом и, безусловно, о путях урегулирования.
«Эх, придется использовать нетрадиционные методы» – вздохнул космонавт, быстренько сходил в трюм, достал из сейфа гранатомет, зарядил его гранатой с клеем и вышел наружу. Робот продолжал голосить, делая круг вокруг корабля. Ему, действительно, было страшно. Ситуация напоминала мультяшный комикс. Как только червь показался в поле зрения Блямбса, он выстрелил.
Клей полностью облепил червя и мгновенно сковал его движения. Монстр ревел, дергался, но преодолеть сопротивление липкого вещества не мог. «Это тебе не мух ловить» – с удовлетворением подумал космонавт и поднял руку, чтобы робот остановился. Но какой там! Тот продолжал вопить и двигаться по круговой.
- Вот черт! – выругался космонавт, зарядил вторую гранату и выстрелил в гусеницы робота. Клей быстро сковал двигающиеся части, и робот остановился. По инерции его верхняя часть продолжила движение, и головой (то устройство, где располагались сенсоры и динамики) он уткнулся в грунт. Бах! – поднялась пыль.
- Ну, успокоился? – спросил его Блямбс.
- Что за хулиганство! – завопил робот, с трудом приподнимаясь. – На основании каких законов ты стрелял в меня? Это нарушение законов робототехники!
- Законы робототехники предназначены для роботов в отношении человека, – резонно заметил Блямбс. – А не человека к роботу. Вот ты нарушил их.
- Неправда! – возразил робот. – Я всегда следовал букве закона!
- Тогда почему ты покинул меня? Бросил без помощи?
- А помощь моя тебе не нужна! Я занимаюсь исследованиями! Это важнее, чем твои проблемы.
Блямбс усмехнулся:
- Да, я вижу твои успехи! Почему этот червь помчался за тобой? Что ты натворил – его гнездо разворошил или еду отнял?
Робот с неудовольствием ответил:
- Это тупое создание не хотело дать мне его исследовать. Какое неблагородство и неуважение к науке! Я его нашел за той горой, он спал. Нужно было его изучить, и я стал тормошить манипуляторами, бить электрическим током, толкать гусеницами, а он все отворачивался, отползал. А потом, когда я решил ему сделать срез на спине для генетического анализа, червяк разозлился и решил меня – великого ученого – проглотить. Какой кошмар! Какое бестолковое существо! Что за дурацкая планета!
Блямбсу стала ясна причина атаки червя. Конечно, от такого болвана-робота что можно ожидать, кроме неприятностей? Но для дискуссий не было времени.
- Ты починишь мне корабль? – спросил он робота.
- Еще чего! Ищи простофилю в другом месте! – фыркнул тот и отвернул голову в сторону, мол, даже и не спорь со мной.
- Ну, как знаешь, – пожал плечами Блямбс. – Я могу отойти и растворить клей на теле червя, тогда он займется исследованием внутренностей робота...
Это имело положительное воздействие. Робот согласился:
- Ладно, черт с тобой! Твоя взяла, человек! Починю я тебе корабль! Только отклей меня.
Блямбс снова сходил на корабль, взял там баллон с реактивами и, возвратившись, опрыскал гусеницы робота. Клей растворился, и механизмы могли функционировать в прежнем режиме.
- Ой, как хорошо! – обрадовался робот, двинувшись с места. Он даже сплясал нечто похожее на ча-ча-ча и румбу. – Чувствую себя свободным! Кра-со-та!
Но космонавт его остановил:
- Ладно, ладно, хватит тут танцевать – у нас работа, пошли...
И робот нехотя покатил за Блямбсом. Уж больно не нравилось ему то, что предстояло сделать. Если честно, то работал он, как говорится, спустя рукава. Блямбсу приходилось постоянно его контролировать, идя следом, критиковать за проделанную работу.
- Почему шов плохо сварен? – кричал он. – А болт так слабо затянут!.. Эй, это место ты пропустил, здесь тоже нужно заплатку наложить!.. Подожди-ка, почему здесь нет предохранительного клапана?.. Ты работаешь хуже всех!
- Ну, сам и работай, как надо! – огрызался робот. – Чего пристал? Работаю, как могу!
- Как можешь? – удивился Блямбс. – Да кто тебя программировал? Какой идиот вставил в тебя такую программу – ты ничего делать не умеешь!
- А ты что можешь? – в свою очередь вскипел робот. – Покажи!.. Ага, молчишь, сам ничего не умеешь, только корабли гробить!
Эти слова, в свою очередь, разозлили Блямбса. Еще бы! Какой-то робот надсмехается над ним, ни в грош не ценит.
- Это я-то ничего не умею? – завопил он. – Смотри, железяка с окисленными мозгами! Вот что мне под силу!
И схватив сварочный аппарат, космонавт стал паять разорванные части, сшивать корпус, выпрямлять согнутые рамы и конструкции. Делал он это быстро и качественно, чем несколько озадачил упрямого робота.
- Мда, работать ты можешь, – согласился он и тут же добавил: – Конечно, не так, как я, но ругать тебя я не стану за мелкие недочеты!
Тем временем Блямбс, отдуваясь, опустил аппарат. Он сильно устал, пот градом катился по лбу и затылку, и ему к тому же хотелось есть. Причем зверски.
- Значит, так, – сказал космонавт. – Я сейчас приготовлю себе еды, а ты продолжи работу.
Но у робота было другое предложение:
- Нет, давай я приготовлю обед, а ты поработай, не спеша, тогда не устанешь...
Блямбс с сомнением посмотрел на робота:
- А ты разве умеешь готовить? – не верилось, что эта громадина способна на тонкое гастрономическое искусство.
- Да у меня самая лучшая программа по кулинарии! – начал хвалиться тот. – Восточная кухня, западная кухня, африканская...
- Стоп-стоп, сделай что-нибудь обычное, что принято у космонавтов. Только не пересоли и не переперчи, ясно?
- Хорошо! – довольно произнес робот и, взяв посуду, банки с продуктами, покатил к площадке. Он осторожно обогнул червя, который не прекращал попытки отклеиться и дергался на месте, и устроил костер у скалы при помощи второго автогена. Затем он повесил над огнем котел и стал откупоривать банки. «Интересно, а что он мне приготовит?» – подумал Блямбс, ощущая, как желудок недовольно бурчит, грозясь переварить самого себя.
Но чтобы отвлечься от голода, он продолжил работу. И не заметил, как выполнил главную часть – отремонтировал двигатели. И лишь когда желудок стал протестовать со всей силой, Блямбс откинул инструменты и пошел к роботу, который поварешкой мешал в котле жидкость.
- О-о-о, супчик? – спросил Блямбс, подозрительно нюхая: уж больно резким был аромат. – По какому рецепту? Африканскому или мексиканскому – некоторые люди любят острые приправы?
- Уже готово! – ответил робот, удовлетворенно урча сервомоторами. – Я же говорил, что лучше меня повара нет на свете! Все сделано по рецептам «БэЭмВэ» и «Форда».
- А это еще что за рецепты? – удивился космонавт. – Что-то я о таких кулинарах не слышал...
- Примитив, – презрительно произнес робот. – Эти имена знает каждая машина...
- Посмотрим, посмотрим, что ты приготовил по рецептам этих людей, – сказал Блямбс, чувствуя, что сейчас готов сожрать с потрохами хоть того же червя, что ворочался у корабля. Он взял ложку, черпнул и проглотил...
- Тьфу, что за бурда! – завопил он, когда язык его чуть не сгорел от боли. Тошнота вызвала спазмы в желудке и выплеснула наружу то, что только что было проглочено. – Какая гадость! Что ты сделал?
Робот с презрением ответил:
- Я же сказал: по рецептам «Форда» и...
- Да что это за блюдо? – продолжал вопить Блямбс, полоща горло водой. Ему было плохо.
- Суп из машинного масла, с приправой из сухого антифриза, измельченного олова, гидрогидсагента, а также... – робот не успел закончить, так как Блямбс подскочил к нему и схватил за сенсоры:
- Ты, идиот, приготовил еду для машины?
- Конечно!
- Но я ведь просил человеческую еду! – негодовал космонавт.
- Нет, не просил, ты сказал: по рецептам космонавтов, а ведь я тоже космонавт! И нечего проявлять свои эгоистические чувства, ты не вспомнил обо мне, роботе, который работает не покладая рук, чтобы спасти тебя, ничтожного!.. А я ведь тоже нуждаюсь в еде-смазке!
- Бог ты мой! – проговорил Блямбс и уныло пошел к кораблю. К его радости, продукты с питанием сохранились в целости, и он поел всухомятку: бутерброды и салат, запил холодным чаем. А после этого с яростью начал работу, ему хотелось поскорее починить корабль и умотать с этой планеты.
А тем временем робот съел то, что сам приготовил, удовлетворенно постучал себя по корпусу, а потом сказал:
- Ох, какой я великий повар! После вкусного обеда по закону Архимеда полагается поспать, – и он отключился, чтобы дать передышку своим механизмам. Вот такого лентяя мало кто мог встретить на своем пути, более того, сами конструкторы пришли бы в ужас от того, что они создали.
Но Блямбс этого не видел, он остервенело продолжал работать. Прошло часов шесть, когда механизмы управления были отремонтированы – удивительно, как это можно было сделать в полевых условиях. Теперь можно было взлетать. Он пошел в кабину и хотел было запустить двигатели, но вспомнил о роботе.
«Ах, черт, ведь не оставишь этого болвана здесь» – подумал Блямбс и вновь спустился вниз.
Робот был неподвижен. Космонавт постучал по его корпусу:
- Эй, ты жив?
- От твоей эксплуатации будешь жив, – сердито ответил робот, включившись. – Ну, чего тебе? Что мешаешь отдыхать?
- Ты летишь со мной?
- Еще чего! – сердито ответил робот. – У меня работы много – исследования проводить! – и снова отключился. Ему не хотелось вступать в ненужный и бесцельный диспут с человеком.
Блямбс пожал плечами:
- Ну, как знаешь!
Он двинулся к кораблю и, проходя мимо червяка, заметил, что тот уже сумел жидкостью, которую выделял из кожи, растворить клеевой состав, и уже вот-вот готов был вырваться на свободу. Понятно, что тогда бы не поздоровилось и космонавту – червь напомнил ему выстрел из гранатомета.
- Пора сматывать удочки! – понял Блямбс и быстро взобрался в кабину. Сверху он видел, как робот сладко потягивался после сна, сплясал что-то непонятное и стал озираться.
Космонавт включил систему и начал делать проверку состояния всех взлетных механизмов. Краем глаза он смотрел в иллюминатор, и видел, как червь уже освободился и начал поиски того, кто тревожил его.
Проверка показала, что система в норме и готова к взлету. Космонавт начал прогрев двигателей и перевод их в предстартовый режим. Через другой иллюминатор он увидел, как бегает вокруг корабля робот, гонимый червем.
Зазвенел сигнал, мол, можно взлетать. Блямбс потянул было за рычаг, как в микрофон ворвался тревожный голос робота:
- Эй, ты чего? Без меня улетаешь?
- Так ты же исследования проводишь, я вижу, какие успехов ты достиг – червяк уже в спину тебе дышит. Не могу же я мешать тебе в этом славном деле!
- Нет, я не понял, что ты улетать собирался! – визжал робот. – Ты специально задал вопрос так, чтобы я не согласился!
- Ну, извини, не знаю, как правильно вопросы задаются, меня этому не учили в Школе навигаторов, – нажимая на кнопку пуска, ответил Блямбс. – Ладно, мне пора, а ты проводи исследования, изыскания, опыты, напиши книгу о жизни червей!
Корабль, сотрясаясь, поднимался вверх.
Внизу остался глупый робот, который ругался и убегал от червя.
Блямбс же молился, чтобы никогда больше ему такие роботы не попадались и... чтобы корабль дотянул до ближайшей ремонтной базы.
(8.08.2008)