- Моржуха...можжевеловая моржуха,- так говорят у нас на Орловщине когда совсем не клюёт.
Но она бывало и по иному ***чила, бывало по мокроте с утречка да по росе так сшибала что Иннокентий забывал как его зовут. Садился на припрятанный в кустах складной стульчик, забрасывал удочки и неспеша доставал пластиковый стаканчик. А в нём сохранённые в глубоком погребе фекалии покойной таперича его Евдокии. Сорвав защитную плёнку он полной грудью вдыхал родной запах и закрывая от блаженства глаза возвращался на 60 лет назад. Там перед ним стояла Евдокия, пахнущая ландышами, травами, и самой собой. Она когда уже на одре была и неходячая, Иннокентий утками не разбрасывался. Всё сберёг, всё до последнего испражнения любимого. Сберёг и сохранил в свежести. Так было до поры, но моржуха не щадит никого.
Иннокентий нёс с собой последний стаканчик с Евдокией. Дальше простиралась мгла ужаса и безвременья.