- Виталий Михайлович, погранец просит «добро» пришвартоваться минут на пятнадцать-двадцать, – доложил по «Каштану» в центральный пост дежурный по кораблю.
- Сейчас выйду – посмотрим, - ответил старпом.
Поднявшись на мостик, он вопросительно взглянул на подошедший к лодке пограничный корабль. Оттуда по мегафону прокукарекали, что они пришли в ремонт, но не знают, куда им швартоваться. Поэтому просят «добро» встать временно к подводникам вторым корпусом, пока командир не выяснит в заводоуправлении, где их место.
- Добро! – милостиво разрешил старпом. Он сейчас остался за командира – тот увёл экипаж на обед. На борту остались несколько офицеров и мичманов, которым было лень топать в столовую подплава – туда и обратно полтора километра!
Коллеги-пограничники пришвартовались, и их командир с механиком перепрыгнули на борт подводной лодки, оттуда сошли на берег и пошли разбираться с местом стоянки в заводоуправление. Оба старпома, – пограничник и подводник, – пообщавшись, пошли в каюту к надводному собрату отметить знакомство.
Оставшийся на мостике помощник командира, не отрываясь, смотрел на новенькую сходню, лежавшую на палубе «погранца». «Вот бы нам такую!» – мечтал он. Накануне комдив приказал, чтобы к выходу из завода на лодке была новая сходня. А где её взять-то, новую? Сделать, пока не вышли из ремонта? Мех готов организовать изготовление, но для этого нужна флотская валюта – «шило», а командир зажал, мол, выкручивайтесь, как хотите.
Тем временем палуба соседей опустела – все погранцы куда-то попрятались. У помощника забрезжила смутная мысль… Наконец, он решился. Вызвав двух подсменных вахтенных, он приказал им аккуратно отвинтить от палубы соседей сходню и «быстро, пока они не очухались», перетащить её к нам на кормовую надстройку. В этом вопросе помощником руководил принцип: воровство на флоте никогда не процветало, но и …не исчезало.
Бойцы справились за считанные минуты. Сходня была перенесена на корму и там спрятана под кормовой надстройкой рядом со швартовными концами. Отослав вахтенных вниз, помощник с чувством выполненного долга сошел на берег и с наслаждением закурил. Теперь осталось только перекрасить «новую» сходню, и всё будет шито-крыто!
Минут через десять появился старпом.
- Эх, и живут же надводники! – с завистью произнес он, закуривая сигарету. – Каюта у старпома хоть и небольшая, но, по сравнению с моей, – просто хоромы! И холодильник, и бар, и стол нормальный – есть где и документацию разложить, и культурно отдохнуть. А тут живёшь, как в сарае – ни повернуться, ни встать в полный рост…
- Так в чём же дело, Виталий Михайлович? Переводитесь на надводный корабль, будет и у вас всё, как у людей, - хитро прищурившись, предложил помощник.
- Я подводником родился, подводником и помру! – назидательно ответил старпом. – А то, что завидую, так это нормальная человеческая слабость – хорошо там, где нас нет. И вообще, переводиться с лодки на корабль – вредно.
- Почему это? – удивился помощник.
- А ты не слышал разве историю про офицера-подводника, списанного с лодки и назначенного на БПК?
- Не-ет, - протянул помощник.
- Служил у нас в Лиепае помощником командира (о, почти про тебя история!) капитан-лейтенант некто… назовём его Пупкин. Заработал он себе какую-то пакостную болячку, с которой на лодках служить нельзя, а на надводных мастодонтах – можно. И перевели его в Балтийск на БПК. На первом же выходе в море наш каплей так насмешил своих новых сослуживцев, что потом весь Балтийск на ушах стоял. А вся хохма состояла в одной-единственной фразе. Представь себе: идет этот БПК в море, наш каплей заступил вахтенным офицером. При смене вахты он даёт по трансляции команду: «Боевая готовность номер два надводная, первой боевой смене заступить!».
- Ну и что тут такого? – не понял помощник.
- Вот в том-то и дело, что для нашего слуха ничего особенного в этой команде нет – привыкли именно так командовать. Тот каплей, прослужив на лодках не один год, ещё не перестроился на новый лад. А для уха надводника эта команда прозвучала весьма своеобразно. Наш каплей Пупкин командует «боеготовность надводная», значит, по аналогии, должна быть и подводная. А где ты видел, чтобы на надводном корабле была боеготовность подводная, а?
- Вот теперь понял, - заржал помощник.
- Долго потом его доставали вопросами типа: Пупкин, когда срочное погружение играть будем?
- Да уж, прокололся товарищ – не позавидуешь.
Пока они развлекались разговорами, из заводоуправления вернулось командование пограничного корабля.
- Ну, спасибо за приют, подводники. Мы будем стоять у вас по носу метрах в ста. Думаю, ещё увидимся.
Корабль отошёл. Старпом с помощником, стоя на мостике, наблюдали, как надводники швартуются. Вот они подошли к стенке, привязались, чего-то забегали по палубе…
- Что это они делают? – спросил старпом.
- Не знаю, Виталий Михайлович, - невинно ответил помощник, прекрасно понимая, что погранцы пытаются найти свою сходню.
Тем временем, надводники, нецензурно жестикулируя, выслали группу парламентёров к лодке.
- Мужики, отдайте сходню, - с ходу выдвинули своё требование парламентёры.
- Какую сходню? – удивился старпом.
- Которую вы у нас свистнули.
Знай старпом об акте экспроприации, проведённой помощником командира, он, наверное, не смог бы изобразить на лице такого удивления. Парламентёры, введённые в заблуждение естественно мимикой и недоумением старпома, ретировались. Виталий Михайлович, заподозрив неладное, повернулся к помощнику:
- Ну-ка, признавайся, Викторыч, что ты там опять натворил?
- Да ничего я не творил, - отвёл глаза в сторону помощник. Притворяться он не умел. Старпом понял, что, похоже, надводники имели право предъявлять претензии.
Под пристальным взглядом старпома помощник сдался.
- Ну да, тиснули мы у них сходню. Грех было не воспользоваться возможностью – она же лежала бесхозная на палубе, без охраны. А нам комбриг приказал сделать новую. Вот мы её и «сделали».
- Не сделали, а спёрли! – рассердился старпом. – И что теперь прикажешь делать? Они же её сейчас найдут! Как отмазываться будешь?
- Не найдут, мы её под надстройкой спрятали.
- Заставь дурака Богу молиться, он и лодку утопит, и сам утонет! – пробормотал старпом, лихорадочно соображая, что делать. Другого выхода, похоже, не было – если сходню найдут на борту, комдив устроит нам небо в алмазах! – Вот что, Викторыч! Давай вахту наверх, доставайте сходню, пока им нашей кормовой надстройки не видно, и – за борт её!
- Вы что, Виталий Михалыч! Жалко же! – заблеял помощник.
- Жалко у пчёлки, чучело! – рассвирепел старпом. – Думать надо, прежде чем что-то делать. А теперь остаётся только следы заметать, пока нас самих не «замели»!
Через пару минут бойцы достали из-под надстройки сходню и швырнули её за борт, как Степан Разин персидскую княжну. Жалобно булькнув, «княжна» моментально утонула. И вовремя, потому что очередная группа парламентёров во главе с командиром корабля выдвинулась к лодке. Второй раунд переговоров ни к чему не привел.
- Мы пошли жаловаться начальнику завода, - предупредил командир погранцов.
- Да жалуйтесь, кому хотите! – разрешил Виталий Михайлович.
Минут через пятнадцать группа парламентёров, усиленная представителями заводской администрации во главе с начальником завода, подошла к лодке.
- Что вы можете сказать в своё оправдание? – с ходу взял быка за рога начальник завода.
- Ничего, - ответил старпом. – Нам оправдываться не в чем.
- Да у них она, больше мы нигде не стояли, - заныл погранец. - Только вот куда они её спрятали?
- Под надстройку, - догадался начальник завода. Он, видимо, был опытным товарищем в вопросах укрывательства краденого на подводных лодках. Помощника командира в этот момент прошиб холодный пот. «Вовремя мы её утопили» - подумал он.
- Можете проверить, товарищ капитан первого ранга, - спокойно сказал старпом, уверенный в том, что сходня спрятана надёжно.
Начальник завода пристально посмотрел на старпома.
- Пожалуй, там мы её не найдём, - капраз повернулся к своему заместителю. – Сергей Кириллович, вызывайте водолазов, проверим на дне. Скорее всего, они её скинули за борт.
Тут настала очередь старпома обильно потеть. Не найти сходню на дне невозможно. « По местам стоять, с должностей сниматься», - мысленно отдал себе приказ старпом, но внешне своей растерянности ничем не показал, решив не сдаваться до конца.
Скоро подошёл водолазный катер. Осмотр дна под корпусом лодки занял всего несколько минут.
Доклад водолаза озадачил не только начальника завода, но и старпома:
- Дно чистое. Кроме бутылок, банок и металлолома – ничего нет.
Для очистки совести начальник завода лично заглянул под надстройку – и в корме, и в носу лодки, но и там ничего не обнаружил (естественно!). Представители завода молча покинули театр боевых действий.
Погранцы, виновато переглядываясь, извинились перед коллегами-подводниками:
- Извините, мужики. Наверное, мы эту проклятую сходню у себя в базе забыли. Не могла же она испариться? Или в море её штормом сорвало, а мы не заметили. Просто мистика какая-то.
- Ну, ладно, всякое бывает, - милостиво простил их старпом. Ему было не по себе – час назад он лично присутствовал при утоплении сходни. Вот, на этом самом месте она ушла под воду. Так, где же она, чёрт побери?! По неволе поверишь и в чёрта, и в дьявола, и в их мамашу…
Отбивая земные поклоны и расшаркиваясь, надводники попрощались и ушли к себе, пожимая плечами. Обалдевшие старпом и помощник растерянно глазели друг на друга.
- Может, я пьян в стельку, или сплю? – спросил старпом. – Ну и где этот кусок железа?
- Это какое-то массовое помешательство, - констатировал помощник. – Но ведь чудес на свете не бывает!
- Вот что, Викторыч. Давай сюда Оппо, пусть нырнёт и разведает, что к чему.
Штурманский электрик матрос Оппо был кандидатом в мастера спорта по плаванию, и у себя в Эстонии подавал большие надежды как перспективный спортсмен.
- Слушай, Андрус, боевую задачу. Ныряешь с кормы, плывёшь вдоль всего корпуса и осматриваешь дно. Нужно найти на дне сходню. Сможешь?
- По-стара-а-юсь, - скромно ответил Оппо.
Он разделся и нырнул. Собираясь ждать результатов поиска несколько минут, старпом достал сигарету, но прикурить не успел. Оппо вынырнул практически сразу и, отфыркиваясь, доложил из воды:
- Он на стапилиза-атор леши-ит!
В переводе на русский язык это означало: выброшенная с кормовой надстройки за борт сходня, спланировав в воде, легла на стабилизатор кормовых горизонтальных рулей в метре от поверхности воды! Водолаз, естественно, её не увидел, так как искал на дне, не поднимая головы. Это как свинья: ищет жёлуди на земле, а на дереве их не видит.
Оппо привязал к найденной сходне бросательный конец, поданный помощником, и поднялся на палубу.
- Молодец, Андрус, - похвалил его старпом. – Ты не представляешь, какое это облегчение – сознание того, что ты не сумасшедший. Я всегда говорил, что любому непонятному факту найдётся простое объяснение. Иди, вытирайся и грейся.
Когда стемнело, сходня была поднята на борт. За ночь рулевые, под чутким руководством помощника командира, перекрасили её, изготовили из брезента обвес, намалевали на нём бортовой номер, и к утру, новенькая сходня стояла на штатном месте.
С пострадавшими пограничниками помирились, сводив их в ресторан за счёт помощника командира. Правда, в краже сходни так и не признались. Те, видимо, до сих пор уверены, что потеряли её во время шторма.
Комдиву доложили, что сходня изготовлена, за что тот похвалил помощника командира. А от старпома Викторыч получил месяц без берега и кличку «Рижский вор».