В одной деревеньке, возле реки Пинеги, жила девочка Тася. У неё было две сестры и один брат. Родители целыми днями работали на лесозаготовках, и за детьми часто присматривал дед Макар, который жил по соседству. Тася была самой младшей в семье. Деревенские люди часто смеялись над ней, потому что у девочки было некрасивое, рябое лицо. Когда старшие сёстры собирались в лес по ягоды, они никогда не брали с собой Тасю. Тасе было очень обидно, она так хотела в лес, побегать среди сосен и полакомиться сладкой морошкой. Сёстры никогда не угощали Тасю ягодами.
И вот однажды в их деревню приехал чужак. Он был писателем, собирал северные сказы и пословицы. Местные жители сторонились чужака, думали, он злой колдун. На самом деле он был очень добрым и хорошим человеком, но деревенские не любили, когда кто-то не похож на них самих. Только Тася здоровалась с незнакомцем, потому что была доброй девочкой. И однажды писатель угостил Тасю диковинными ягодами. Она так обрадовалась, потому что ещё никто не проявлял к ней внимание. Тася прибежала в дом и закричала с порога:
-- Смотрите, дядя Чужак угостил меня ягодами! Они называются винорад! Брат, сёстры, угощайтесь!
В те времена на севере никто не видел винограда, и потому дети отнеслись к ягодам недоверчиво. Старший брат Егор сказал:
-- Не знаю, что это за винирад за такой. Только есть его я не буду! Может этот колдун нарочно дал ядовитые ягоды, чтобы мы все отравились. Или заколдовал их, чтобы кто съест их, превратился в медведя.
-- Неправда, он хороший, и желает нам только добра. Он вовсе не колдун! – Тасе было очень обидно за Чужака.
А сестра Фёкла сказала:
-- Вот и ешь сама свой винирет, может, превратишься во что-нибудь красивое. А то ходишь только по деревне, людей пугаешь!
Тася взяла ягоды, влезла на печь, и стала их есть. Они оказались такими вкусными и сочными, а в серединке каждой ягодки были семечки. Тася с удовольствием ела, и когда она доедала последнюю ягоду, то в дырку в зубе попала одна косточка. Девочке стало больно, она побежала к маме пожалиться. Мама взяла иголку и хотела выковырять косточку, но у неё ничего не получилось. Потом пробовал папа, тоже не смог. А сёстры смеялись и говорили, что, дескать, предупреждали, что ягоды заколдованные. Они всегда находили повод посмеяться над маленькой Тасей. А мама разволновалась, и говорит папе:
-- Вези скорей дочь к дохтуру, в Архангельск! Пусть сделают ей пирацию.
Подошёл дед Макар, посмотрел Тасе в рот, почесал в затылке, подумал и сказал:
-- Не надо пирацию! Пусть остаётся эта ядрёна кость в зубе, будет вместо пломбы.
Помучалась, помучалась Тася, и привыкла, что у неё во рту посторонний предмет. Через несколько дней мама решила проверить, не выскочила ли косточка сама, посмотрела Тасин зуб, и удивилась. Потому что косточка приросла к зубу, и стала с ним одним целым. Получилась, как и говорил дедушка, настоящая пломба.
С тех пор начались настоящие чудеса. Люди стали замечать, что от Таси идёт какой-то чудесный запах. И всюду, куда бы она ни пришла, после неё надолго оставался этот приятный аромат. Тасю стали звать в гости, угощали шанёжками с клюквенным морсом, и водили её по всем комнатам. Не забывали даже сводить её в отхожее место и в хлев. Дед Макар сказал, что такой запах обычно бывает у хранцусских духов, которые он нюхал, когда был в Архангельске.
Странным образом Тасин аромат подействовал на людей. Вся деревня изменилась. Люди стали веселее и добрее, приветливее. Как-то лень стало ругаться и ссориться. Мужики перестали напиваться и бить своих жён. Бабы перестали сплетничать и пилить мужей. Словом, не жизнь пошла, а малина. А Тасе каждую ночь стали сниться удивительные сны, будто она попала в красивое-красивое место и ходит посреди незнакомых деревьев. Деревья все извилистые, с красивыми листьями, а на ветках растут целые гроздья ягод, таких же, какими угощал её чужак. Со всех сторон льётся музыка, такая красивая, что ни один музыкант на земле не сможет такую ни сыграть, ни сочинить. И было такое ощущение, что исходила эта музыка не из обычных инструментов, которые сделаны из дерева или металла, а из живых, будто каждый инструмент, это живое, мыслящее существо. Музыке вторили птицы, которые сидели на ветвях деревьев. Когда Тася внимательно присмотрелась к одной из них, то увидела, что это и не птица вовсе, а будто человек, но почему-то он выглядел как птица. Человек-птица взглянул на Тасю, и она ощутила, что этот взгляд видит её насквозь, видит её мысли и желания, но от этого ей почему-то совсем не стало страшно. Странным образом Тася вдруг услышала, что говорит ей птица. Нет, она не высказывала слов, она продолжала петь и смотреть на девочку, но внутри себя Тася отчётливо услышала: «Добро пожаловать домой». Тася и в самом деле ощущала, что это её дом, но в голове её всё смешалось. Внутренний голос был таким мелодичным и приятным, что Тася засмеялась от счастья, но потом одёрнула себя и спросила птицу:
-- А скажите, как я сюда попала? Что это за место?
-- Тебя привело сюда семя, которое внутри тебя. Это семя нашего мира. Мы послали в вашу деревню человека, которого вы называете Чужаком, но ваши люди очень недоверчивы, завистливы и злы. Они не приняли его. Он так и остался чужим. Только ты с ним здоровалась и оказалась достойной, чтобы принять наш дар.
Потом птица посмотрела на Тасю очень проникновенно, и отчётливо, с каким-то особым смыслом произнесла: «И запомни, то, что ты видишь – не сон. Однажды ты придёшь к нам навсегда. А когда тебе будет очень плохо, можешь позвать нас на помощь».
Когда Тася пробуждалась, она понимала, что не спала, а душа её на самом деле путешествовала в эту дивную страну. Когда она рассказывала об этом сёстрам, то они как всегда смеялись только, хотя в их смехе начинала постепенно просыпаться злость. Они чувствовали, что Тася стала не той, что раньше, она перестала быть той замухрыжкой, и деревенские люди переменили к ней отношение, стали любить её и хвалить. Конечно, сёстры завидовали. Особенно, когда стали замечать, что кожа на лице у младшей сестры постепенно становиться чистой, и вся она становиться красивой да привлекательной.
-- Уж и верно, чужак тот как есть колдун! – говорила Фёкла средней сестре Маруське. – Вон что с Таськой стало твориться! Глядишь, всех кавалеров у нас скоро отобьёт! Давай-ка мы с тобой, Маруська, попросим у чужака этих чёртовых ягод. Глядишь, от нас тоже роматы сочиться будут, да хорошеть станем, так, что все робяты глазки поломают!
Пошли старшие сёстры в дом к чужаку, в калитку стучат, в голос кричат. Писателя зовут, значит.
-- Эй, открывай, мил человек, ты нам по срочному делу надобен.
Выходит писатель, спрашивает, что девкам понадобилось вдруг.
-- Угостил бы ты нас, мил человек, ягодами чудесными. Очень хотим красивыми да пригожими стать.
-- Угостить-то я вас угощу, да вот какое чудо эти ягоды с вами сделают – знать не знаю.
Вынес он им лукошко с виноградом, сёстры жадно схватили его, домой побежали, даже спасибо не сказали. Дома сразу на печь залезли, и стали пожирать ягоды. Друг у друга вырывают, на пол роняют. Тут и брат Егор заметил их действия, подобрал с полу несколько ягод и съел их. А сёстры ещё косточек насобирали, да в дырки зубные запихивать их стали. Столько понабили, что и рта не закрыть. Ходят как чуни, с разинутыми ртами, а люди смотрят на них и диву даются. Так и легли спать с косточками в зубах. Ночью их страшные боли мучали, и снилось им, будто они превратились в волков лютых, и всю-то ночь от охотников бегали. Проснулись сёстры сами не свои, вскочили, да скорей к зеркалу. Глядят, а косточки приросли крепко, а зубы стали большими да тёмными. Испугались они сначала, а потом подумали, что это только сначала так страшно, а красивыми станут попозже.
В это время в избу зашёл дед Макар, скривился, и говорит:
-- Что за ядрёна вошь такая! Чем это тут у вас воняет! Кошка сдохла, что ли, или кто до нужника не добежал?
Сёстры сконфузились, но в этот момент зашла Тася, и зловоние сразу же исчезло, и запахло чем-то очень приятным.
-- Вот это я понимаю, как духами хранцусскими пахнуло! – Дед Макар довольно крякнул, и пошёл восвояси.
День за днём проходят, а Фёкла да Маруська всё не хорошеют, да не хорошеют. Даже наоборот, становятся всё безобразнее. Глазёнки стали какими-то маленькими, а зубы большими, такими, что и губы не сомкнуть. А злющими-то стали! Только и фыркают на всех, да бранятся. А запах-то от них какой шёл! Задохнуться можно было от вони такой. Деревенский люд стал шарахаться от них, как от чумы. Поняли сёстры, что во вред им ягодки-то пошли. Опомнились они, да к чужаку. А тот вчерась ещё укатил в город, говорят, не вернётся более. Олютели совсем Фёкла с Маруськой, и решили они Тасеньку загубить. Придумали хитрый план и подходят, значит, к Тасе, говорят:
-- Сестрица, какая ты хорошая да пригожая стала. А мы вот всё дурнеем да дурнеем. Помоги ты нам несчастным, сходи с нами в лес, на Чёрное озеро. Когда на небе взойдёт полная луна, мы там в водицу залезем, и снова красивыми станем, а ты одёжу нашу постережёшь.
Страшно было Тасе в лес ночью идти, да больно жалко сестёр было, очень помочь им хотела.
-- Конечно, сестрички дорогие, я пойду с вами в лес.
И вот, дождались они ночи и, потихоньку из дома втроём и вышли. Идут Фёкла с Маруськой и шепчутся, сговариваются потопить сестру в Чёрном озере. А вокруг ухают филины, да что-то трещит всё время, и Тасе стало совсем страшно. Но любовь к сёстрам была сильнее страха, и Тася всё шла и шла в глубь леса. Наконец, они дошли до озера. Тут-то и бросились Фёкла с Маруськой на Тасю с диким воем. Схватили Тасю и поволокли в воду.
-- Что вы делаете, сестрицы, я же ничего вам не сделала!
-- Потопни, гадина! Из-за тебя мы стали такими страшилами! Ненавидим тебя!
Тася уже начала захлёбываться, в глазах потемнело, забила судорога. Как вдруг над головой у злых сестёр что-то сверкнуло, как молния. Это был человек-птица, он просто пролетел мимо, чтобы помочь Тасе. Они перепугались и ослабили хватку. Этого оказалось достаточно, чтобы Тася смогла вынырнуть и побежать. Когда сёстры очухались от испуга, то увидели, как младшая сестра убегает в лес. Они с воем побежали вслед за ней. Тася не знала, куда бежать, она просто бежала куда глаза глядят. А глаза кроме тьмы и не видели ничего. И вот чувствует Тася, что догоняют её злые сестрицы, а силы её совсем оставили. Она только подумала: «будь, что будет, погибать, так погибать!», как сестрицы догнали её и схватили.
-- Не убежишь от нас, негодница! Сейчас мы тебя задушим, и всё равно потопим!
Маруська ещё продолжала орать, как вдруг снова ударила молния, загремел гром, а земля под ногами у злых сестёр треснула на две части. Сёстры с воем полетели вниз, в чёрную яму. А яма-то какая глубокая оказалась! Упадёшь – костей не соберёшь! Только успели уцепиться за край ямы, да край-то скользкий, того и гляди, горемыки вниз сорвуться. Стали они плакать, да молить Тасю, чтоб помогла вылезти. Тася ни в чём не укорила сестёр, взяла их за руки, да Маруська с Фёклой уж больно тяжёлыми были, не было никаких сил их вытащить. Тася стала сама потихоньку сползать в яму, но сестёр не отпускает. Ещё немного, и погибель лютая настанет, все вместе в овраг упадут, вусмерть разобьются. Тогда взмолилась Тасюшка во весь голос: «Поможите мне, птицы чудные, птицы дивные, родимые! Поможите сестёр от злой участи спасти!». В этот же момент почуяла младшая сестра силу сильную в руках да в ногах своих. А это ноги её стали в землю врастать, как корни у дерева. А сёстры держались за Тасю и выкарабкивались наверх. И вот, как только на землю они встали, то глядь, а Таси-то и нет. А стоят они, да держатся за ветви дерева незнакомого..
-- Маруська, что же это за диво такое было?
-- Не знаю, Фёкла, да только испужалась я страшно. И Таськи нет, куда-то убежала.
-- Знаешь, Маруська, что-то боязно мне стало убивать Таську. Давай найдём её, и попросим у неё прощения. Худое дело замыслили мы.
Сёстры опомнились, стали аукать и звать Тасю, но никто не отзывался. Всю ночь пробегали они по лесу, но не нашли. Наутро прибрели домой и сказали родне, что Тасю похитил большой волк. Вся деревня всполошилась, люди пошли на поиски девочки. Но когда они пришли на то место, где провалилась земля, то нашли Тасины сапожки, а рядом росло невиданное дерево. Все очень горько плакали, потому что полюбили Тасю. И вот теперь её не стало.
Прошло много лет. Деревенские люди стали приходить туда, где на месте пропажи девочки выросло дерево. Дерево было стройным и красивым, и на нём росли гроздья ягод. Но эти ягоды были горькими, как будто говорили о печали. Дед Макар сказал, что это сама Тася превратилась в дерево, но кто-то был уверен, что она улетела на небо, потому что некоторые видели в ту самую ночь над лесом звезду, которая плыла по небу вверх.
…А дерево то назвали рябиной.