За пределом слабости
З А П Р Е Д Е Л О М С Л А Б О С Т И
Уверенность- залог успеха жизни
Самоувенренность- заложница
смерти.
- 1 -
“Капитан, капитан, улыбнитесь”, - капитан улыбался, с утра он еще был способен на это, он был способен даже запеть, что и сделал, но запел молча, так как шел по улице. После “Капитана” он взялся за переделку некогда популярной песенки про улицы фруктовые- “Сверну с Коммунистической, пройду по Комсомольской и на Коминтерна я постою в пыли, изрытые, забытые, похожие, унылые, как будто в никуда ведут меня они”, текст не бодрящий, но мелодия заводная, а потому пелась легко при таком хорошем настроении. А настроение у капитана Александра Крамского поднялось от того, что он снова увидел ту женщину. Ту- это значит ту, которая задела его сердце своей нездешней улыбкой. Возможно, что он не долго бы о ней помнил, если бы не ежедневные встречи. Она улыбалась не ему, она улыбалась всему вокруг, ласковая, светлая, излучающая покой. Он встречал ее по дороге на работу, в этот утренний час она входила в сквер навстречу ему. Почти каждый рабочий день на протяжении двух весенних месяцев, начинался с нее. Ему уже начало казаться, что она улыбается ему персонально, хотелось надеяться. Правда, в последние дни от нее веяло грустью, какой-то неразрешенной проблемой. А вдруг, она больше не появится? Как с ней заговорить? Вообще, он лихо подъезжал к женщинам, но этот случай выходил за пределы его возможностей. С чего начать? Как не выглядеть глупым или еще хуже- вульгарным? А вдруг, он ее больше не увидит? Что удивительно, с момента встречи с ней, к нему вернулась удача. Всю осень и зиму его преследовали неудачи- череда нераскрытых дел на работе, дома после ремонта отваливались обои и потек кран на кухне, измена женщины, хоть и не любимой, но его женщины. Мысли Крамского перекинулись на его недавнюю пассию. Самым интересным было то, что она защищаясь- нападала : “ Пользовал меня, а что я с этого имела? Любовью сыт не будешь. Сапог зимний лопнул, шапки приличной нет.” Ну народ эти бабы- предлагаешь за деньги-” За кого ты меня принимаешь?”, предлагаешь романтику- орут, что пользуешь. Им бы романтику и сапоги совмещать, но пока это поймешь, уже с рогами. Им бы замуж, да от перемены мест слагаемых, сумма не меняется. Дуры. Хитрыми бывают, артистками, профессионалами, но дуры. Крамской мечтал о замужней женщине- чтобы дом, забота о муже и детях держали, а к нему бы она приходила отдыхать во время отлучек мужа. Идеальный вариант, но как на зло, ему не везло, или не бывавшие, или разведенные, чуть освоятся в его доме, начинают мебель двигать и замуж хотят- природа такая, и без женщин нельзя, опять природа. После истерики с последней, которую сапог на измену толкнул, он решил поставить крест на затяжных отношениях. Одноразовые. Сделал дело - гуляй смело. И никаких Тань, Лен- киска и все и для всех, удобно, не забудешь, не перепутаешь. Так думал Крамской и так хотел. А еще у него появилась навязчивая идея об отставке. Все продать и куда глаза глядят, денег бы хватило года на два скитаний, а там будь, что будет, до такой степени все обрыдло. Чтож такое невезет и, как с ним бороться? Вот в такое отчаянное время и улыбнулась ему женщина. И началась оттепель- сдал сразу два дела в суд, начальник по плечу похлопал, приехала сюрпризом мама, занялась квартирой. Пришла настоящая весна. На работу шел только ради встречи с Ней. Не потерять бы.
- Крамской, что сияешь как сапог генерала?
- А, решил послать наши органы безопасности в органы попроще, да податься в вольные художники- фамилия обязывает.
- Луну рисовать будешь?
- Луну уже Куинджи нарисовал. Я буду паровозы среди ромашек творить.
На следующее утро Она не пришла. Ждал, опоздал на работу, пол- дня в отчаянии разгребал бумаги, а после обеда поехал на дело, которое уже с начала представилось безнадежным и перевернуло всю его, до селе не любимую, судьбу.
- 2 -
В ночном баре, в отгороженном углу, сидели трое- генеральный директор АО “Внешторг”, начальник отдела Сбербанка и глава местного рэкета. Самое интересное, что их связывало- фамилии: Дмитрий Львов, Владислав Силкин, Жора Охотников. Иногда Бог шутит, связывая фамилии людей с их делами. Львов- звучная фамилия для директора, Силкин- отличная для финансового жулика, Охотников- очень подходит для охотника за чужим добром. Самое главное, что их связывало- деньги. Одни любят их делать на чем угодно, другие- тратить, но немного тех, кто умеет заработать и с умом потратить.
- Дмитрий Львович, что Дворницкий молчит?
- Заверил, что бумаги в деле, сам контролирует.
- Долго контролирует, за те баксы, что ему отвалено, все должно быть готово. Может за нос водит?
- Нет, здесь все четко. Просто он жаден, делиться со своими не хочет, бесплатная дипломатия, вот дело и затянулось.
- Может поучить его щедрости моим способом?
- Нет, Жорик, пусть будет медленно, но тихо, подождем еще три дня, а потом напомним о неустойке.
- А смухлевать в свою пользу он не может?
- Сомневаюсь, он любит тихую красивую жизнь и на взятках себя неплохо удовлетворяет. Не думаю, что он будет рисковать в двойной игре.
- А вдруг? Соблазн велик.
- На “вдруг” он предупрежден. Красивый быт его слабость, он безумно боится “петуха” на дачу, холит свою машину, зная, что может начаться разрушение его приятной жизни, он будет послушным.
- 3 -
Влада Князева. Красивая, умная, добрая- не частое сочетание среди женщин. Преподаватель истории искусств в ВУЗе, жена преуспевающего политика, дочь истинных интеллигентов-врачей, мать двух дочерей. Судьба ей подарила все: не просто физическую красоту, а излучающую тепло, не просто ум, а тонкое восприятие, не просто спокойную натуру, а кроткую, не просто уберегла от нищеты, а окружила достатком от рождения. Она имела любящих, заботливых родителей, не потерявших свою индивидуальность при всеобщем тоталитарном оболванивании, вышла замуж не просто за красивого мужчину, а стоящего к тридцати пяти годам у кормила власти, родила не просто двух девочек, а близнецов. Что-же еще можно пожелать от жизни? Все женщины в городе, видевшие Владу, завидовали ей разноцветной завистью. Только Влада не чувствовала себя счастливой. Она по-прежнему обожала своих родителей, благодарила Бога за дочерей, за здоровье и достаток, но не ощущала себя женщиной при всех своих идеальных достоинствах. Только два первых года, из двенадцати супружеской жизни, были наполнены взаимной любовью. Станислав Дворницкий- любимец фортуны, женская мечта во плоти, превратил ее жизнь в бесконечное самоедство. Влада была себе благодарна за то, что при регистрации брака с Дворницким, оставила родительскую фамилию, островок не загубленного достоинства. В лице мужа она получила не опору, а прессовочную машину. Ее спасала родительская любовь и любовь детей, работа давала шанс на отвлечение от личных проблем. Что превратило ее полноценную жизнь в функциональное существование? Разочарование. В течении первых пяти лет Влада знакомилась с пороками своего мужа. Открытия даются в муках, муки дают опыт- с одной стороны, но могут и разрушать, а эта сторона опасна. Влада смирилась с сущностью мужа, но не смирилась с собственной слепотой, она день и ночь няньчила свою “близорукость” в отношении поспешного брака. Как она могла, не узнав, как следует человека, выйти за него замуж? Но если бы она не вышла за него, то не было бы у нее дочерей. Эти противоречия не давали покоя. Она не думала об его изменах, лжи, подлостях, она обвиняла свою слабость перед ним. Люди, которые ищут причины своих неудачь в окружающем, живут легче: ругай всех подряд, жалей себя обиженную, те, кто первопричиной считает собственную глупость, роют себе могилу. Выживает мудрая золотая середина: анализ происходящего, признание собственных ошибок и движение вперед с учетом накопленного опыта. Влада невольно рыла себе могилу. Она страдала еще и от того, что ни дети, ни родители, не могли ее удержать от страданий: у нее есть их великая любовь, а она мучается из-за одного обычного мерзавца. Во истину- ложка дегтя портила бочку меда. Внешне она выглядела довольной, чтобы не возбуждать лишнего интереса, родители ее чувствовали, но ждали момента откровения с ее стороны. Так все и происходило в ее жизни- внешне хорошо и пристойно, а внутри тихая борьба без свидетелей. Бывали за последние пять лет и спокойные дни, но Станислав не позволял ей надолго расслабляться. Ему нравилась ее тихая постоянная озабоченность, но он еще хотел и обреченности в ее взгляде. Ее спокойствие было натренированным. Их необъявленная междуусобная война все чаще давала перевес в его сторону. Влада поставила на себе крест, как на женщине. Вокруг нее всегда были восхищенные взгляды, желание и откровенная похоть, но любви и понимания в глазах мужчин, она не видела. Умереть нельзя- есть любимые, жить тяжело, когда ты предмет. Влада зациклилась.
Они присутствовали на званом вечере. Влада исполняла роль несколько утомленной, но милой жены угодного всем человека. Роль привычная, дававшая возможность наблюдать. Зритель в образе. Объявили танцевальную часть вечера. Влада не спеша прошла в укромное место, выбранное ею заренее и села, танцы ее не привлекали, после обязательного ангажирования мужем, она намеревалась уйти по-английски. Кресло стояло в тени у окна с плотной порьерой, верхняя створка открыта. Влада услышала разговор ее мужа с его приятелем Львовым.
-Послушай, у тебя такая жена- мечта многих, а ты продолжаешь таскаться с малолетними шлюхами. Я понимаю, верность это анахронизм, но не до такой степени. Все твои писюшки и мизинца не стоят такой женщины, как Влада.
- Это ты к чему?
- К тому, что любовь зрелой женщины более увлекательная вещь, чем слюнки с пустышки.
- Это кому как. Я люблю перетрах быстрый без интеллекта и прелюдий. Мои девочки пустоголовы, но упруги и свежи, они с гордостью демонстрируют свои прелести, чего не скажешь о наших сверсницах, свет- враг их оплывшему телу и потом, они требуют гораздо больше внимания и ценностей, а мои лапочки довольны разной мелочью- трусишками, колготками. Я доволен, не каждая девочка будет спать с мужиком старше ее в два раза, а со мной спят все, кого хочу.
- Амбиции у тебя, однако. А если твоя Влада тебе изменит?
- Ну нет. Ей не даст её дворянская честь.
- А если захочет развода?
- Его не захочу я. Со мной ей не тягаться. Еще в семнадцатом наше пролетарское начало взяло верх над их голубой кровью. Гнилая уцелевшая интеллигенция.
- Ты циничен.
- Плевать, зато живу, как хочу.
- Интересно, она догадывается о твоих художествах?
- Знает, но так-же и знает, что своей властью, я могу упечь ее в психушку и лишить девчонок.
- До этой минуты я считал тебя интеллигентным добряком с небольшим отклонением от норм. Удивил. А может, ты просто перепил?
- Есть немного, а еще я с утра не трахался, пора исправить этот недостаток.
- Так Влада здесь.
- А что, это идея, дать ей свечку в руки.
- Ты уже откровенно гонишь.
- А ты откровенно хочешь залесть под юбку к моей жене.
- Дурак.
Влада осталась без кровинки в лице. Пьяное быдло- и это наша власть, и это мой муж. Я половая тряпка с голубой кровью и красным дипломом. Я действительно гнилая интеллигенция, если уже девятый год мирюсь со своим унижением. Убил бы его кто, не заплакала бы и ради приличия.
-4 -
Ванда Старжинская. Красавица. Некоронованная королева городской элиты. Глаза, волосы, грудь, ноги, акцент- полька. Она жила под девизом- всё вокруг моё, а что не моё- будет. Растила дочь без мужа, занимала приличный пост без соответствующего диплома, имела своих людей во всех сферах. Парикмахер, массажист, косметолог, врач-координатор- все в личном распоряжении без записей и очередей. Товар с Москвы, доход в долларах. Любила жизнь во всех приятных проявлениях. Красивым- всё и побольше!
Красавица. Черные струи текли по щекам, смывая тональный крем, обильная влага из носа помогла размазать несмываемую французскую помаду, вал пепельных волос сполз к уху и повис над ним крышей.
- Ванда, прекрати, иди умойся и возьми себя в руки, - Успокаивала лучшая подруга Зоя. Ничего не помогало, истерика длилась уже пол-часа. Зоя лихорадочно соображала- как остановить этот рев безумной кобылицы. Идея еще до конца не прояснилась, но Зоя уже бежала в ванную за зеркалом. Ванда была на грани самоубийства от жалости к себе, когда увидела перед лицом чудище. Ор прекратился в одну секунду, опухшие глаза открылись. Одна ясная мысль вышла на первый план- кто в зеркале? Испуг собственного образа прекратил истерику. Горе отступило. Зоя положила зеркало, взяла подругу за руку и повела в ванную. Ванда вышла умытая, благоухая кремом, волосы гладко расчесаны в хвост. Зоя подала ей кофе и сигарету. Молча пили и курили.
- Теперь говори, но если будешь орать, вызову “Скорую”.
- Пора обои менять... Ты же знаешь, как я любила Дворницкого, два года на него убила, денег с него не брала, отделывался мелочью, не обращала внимание на его малолеток, пусть балуется, они мне не ровня, а он сволочь, знаешь, что эта паскуда вытворила?
- Тише, Ванда, тише.
Но Ванда тише не могла, после откровенных слез, пошла откровенная матерщина, акцента не было, опять все шло по нарастающей. Зоя опрокинула стул, Ванда умолкла.
- Что тебя так вывело? Денег ты сама не хотела, не ревновала, в постели удовлетворял. Конкретно, что он натворил?
- Он трахнул мою Лильку.
Повисла пауза, обе потянулись за сигаретами.
- Изнасиловал?
- Нет, она сама по-любви отдалась. В феврале меня две недели не было, он от нее не вылазил, а потом спал с нами обеими, по-очереди.
- Кто тебе это сказал?
- Она же и сказала, лярва малолетняя. Она уехала к бабушке, он остался ночевать, утром пораньше она приехала, застала нас. Он ушел быстро, а она мне сделала заявку- что бы я не смела его больше трогать, потому что, как только он разведется, он на ней жениться и понесла такой бред, какой может нести только избалованная влюбленная девчонка в шестнадцать лет. Я ударила её. Она упала, ее начало мутить. В общем, сейчас я оставила ее в клинике у Маши. Я не знаю, что я сделаю с этим козлом, но я этого так не оставлю. Как нам теперь жить? Я не прощу ей подлости, а она мне этот аборт.
- 5 -
Хорошо жить, когда все вокруг по-твоему желанию- деньги, власть, девочки и даже погода. Так думал господин Дворницкий- правая рука мера города. Он ехал на работу, хотя давно забыл, что это. Конечно, приходилось производить массу движений, говорить, диктовать, докладывать, распекать, оправдываться, отчитываться, но это не было работой, это была приятная игра, в которой самым утомительным было- подбор нужного выражения на лице и самым сложным- подбор толковых исполнителей. С лицом от природы все было нормально, а выбирать нужных людей он уже научился. Так жить играючи чрезвычайно приятно, хотелось только одного, что бы это не кончалось еще лет сорок, а можно и подольше, ведь ему сейчас сорок и у него есть все предпосылки к долголетию. Настроя на рабочий лад не было. Мысли на сегодняшний день были обращены к одному предстоящему свиданию, но были прерваны телефонным звонком. Низкий женский голос сообщил, что владеет некой информацией о его жене, и было бы лучше им встретиться и все обговорить. Он тогда подавил свое любопытство, с достоинством держал паузу и согласился на встречу. Они условились, что первое свидание будет коротким, во время его обеденного перерыва,в его кабинете, для оценки информации, что на вахте должны пропустить девушку в красных туфлях и черном плаще, что секретаршу он отправит, что бы та не знала о ее существовании, двери все будут приоткрыты и посетителей к этому часу он удалит, сам пусть сидит за столом и не поднимается из-за него, ей так проще будет войти и сесть напротив для короткой беседы. Дворницкий предвкушал интрижку. Он ничего не боялся. Жена была кухонной тенью, при попытке навредить ему, он организует ей психушку, политических противников у него не было, он был угоден всем и даже при смене власти, его место в Белом доме было прочным. Общественное мнение было мелкой шавкой из подворотни. Никаких поводов для страха перед шантажом, любую ситуацию можно обернуть в свою пользу.
И вот Дворницкий сидел в своем кресле с вопросом в выражении лица. Вахта предупреждена, Аллочка ушла, на столе коньяк и коробка конфет. Послышались частые дробные шаги. В кабинет стремительно вошла молодая стройная женщина в черном плаще, красных туфлях в солнцезащитных очках. Решительно захлопнула дверь.
- Прошу вас, не вставайте, я кое что вам покажу.
Он, усмехнувшись, замер, напряг память- что-то знакомое промелькнуло в облике посетительницы. Она прошла к его креслу, встала сзади, рукой легко коснулась его волос, провела по ним, он затаил дыхание, другой рукой она быстро достала пистолет из кармана, резко приставила дуло к его виску и выстрелила. Свою руку в перчатке она потерла о его левую руку, что бы сохранились хоть какие-то следы пороха на руке, вложила в эту руку пистолет, прижала его пальцами, огляделась, взяла ключи от кабинета, переложила коробку кофет и коньяк на маленький столик, вышла, захлопнула двери, ключ оставила на секретарском столе, взяла оставленный пакет, вложила в него пистолет. На лестничном проеме она сняла перчатки, сунув их все в тот же объемный пакет.
Дежурный неотрывно следил за ногами в красных туфлях. ”И как они только могут ходить на этаких ходулях?”. Женщина деловой походкой пересекла площадь, вошла в сквер, вышла к автобусной остановке, села в автобус, проехала две остановки, пересела в троллейбус и поехала в обратном направлении к автовокзалу. Там она спустилась в дамский туалет, где сняла парик, плащ, сунула их в спортивную сумку, вынутую из пакета, а в пакет сунула шикарные красные туфли и повесила их на крючок в подарок следующей посетительнице. Из зала ожидания вышла женщина в темном спортивном костюме и кроссовках. Она взяла такси, доехала до центра, где через переход вышла на другую сторону улицы, села в автобус.
- 6 -
Аллочка вернулась с обеда с некоторым опозданием, волнуясь, что Дворницкий заметит опоздание и это будет ”его последней каплей за пять лет”. Ведь ей уже двадцать шесть, а он хочет двадцать. Постучала в дверь шефа, молчание за нею гарантировало его отсутствие. Она обрадовалась свободному времени, вставила чистый лист в машинку, отстучала “шапку” и занялась рассматриванием каталога, через минут пятнадцать захотелось покурить, когда она решила стряхнуть пепел, обнаружила в пепельнице ключи Дворницкого, что ключи были его, она не сомневалась- брелок-оберег с “кошачьим глазом”. Что-же это могло значить? Он никогда не оставлял ей свои ключи. Ответила на телефонный звонок, сама позвонила. Через пятнадцать минут у него плановая встреча, необходимо выставить минеральную воду, может для этого и оставил ключ, задержится? Аллочка решилась открыть кабинет. Переступила порог и закричала, как потерпевшая.
- 7 -
Крамской зажал свою нижнюю губу зубами, проклинал свою печень и убеждал себя, что все будет хорошо, даже если он и не раскроет это дело, а он его, точно, не раскроет, но тогда сможет решиться на уход. Тело увезли, состоялся разговор с секретаршей, дежурным и самим Хозяином высокого заведения. Потом пытка начальника.
- Какие выводы нарисовал?
-Печальные: все обставлено в виде самоубийства, не хватает только предсмертного раскаяния, но это убийство, нутром чую.
- Жену вычислили?
- Дома ее нет. В институте у нее выходной, там сказали, что она может быть либо у своих родителей, либо на своей даче. У родителей трубку не берут. Пожалуй, я проедусь на эту дачу, может и смогу еще что-то увидеть и со вдовой поговорить, пока она в истерику не впадет. Адрес есть.
- А зовут ее как?
- Влада, Князева Влада Владимировна.
Дорогой Крамской рассуждал о деле. Из бесед и предварительных данных, Дворницкий являл собою образец делового, общительного и приятного во всех отношениях человека, довольного своею жизнью. На учете в клиниках не состоял, с органами дел не имел, долгов не делал, озабоченным никогда не выглядел, о врагах ничего еще не известно, оружие его личное, зарегистрировано. Явных поводов к самоубийству нет. Если это убийство, то заведет следствие на “верха” и может выявить нежелательные факты, что заведет его в тупик, я самый удобный следователь, в случае чего все спишут на мою неповоротливость. Эх, Мона Лиза, где твоя улыбка? Чтож ты наделала? Куда пропала? Где моё везение? Хорошо, если это самоубийство на любовной почве, всем было бы удобно- и им, и нам и мне, но это убийство, чует моя неуёмная душа. Труп в кабинете- политические или финансовые игры, самое трудное и безнадежное дело. Идеальное убийство. Учтена даже такая мелочь, как то, что убитый был левшой. Работал либо профессионал, либо дилетант, таких не подцепить... Да, классные дачки у слуг народа, а новая гвардия перещеголяла старых скрытников. Подъехали к нужному “домику”. После машины запах влажной земли ударил по-легким, невольно расправились плечи. Свежая побелка стволов молодых деревьев радовала глаз, нарядно красовалась беседка, дымилась уличная печурка. Ранние сумерки давали четкие контуры и ясность оттенков. Вот бы в этот покой упасть на недельку. Крамской нашел кнопку звонка. На веранду вышла женщина. Грянул гром с ясного неба. По дорожке легко ступала его мечта, его Мона Лиза. Женщина поздоровалась, капитан захлебнулся неожиданностью и не ответил.
- Вы за Станиславом Егоровичем? Его здесь нет.
- Здравствуйте. Вы Влада Владимировна?
- Да.
Распахнула глаза, молчит в напряжении. Крамской ощущал себя идиотом, он должен сообщить о смерти, а на него навалилась радость- она вдова!
- Вы жена Дворницкого?
- Да.
- Почему у вас разные фамилии?
- Почему вы говорите глупости? Вы кто?
- Простите меня. Капитан Крамской. Позвольте мне войти?
Она открыла дверь, прошла вперед и села на лавочку.
- Вы пришли с неприятностью, говорите сразу, не томите.
- Ваш муж застрелился.
- Не может быть.
- Почему?
- Такие не стреляются.
Опустила голову. Он ждал вопросов, слез, жестов.
- Он слишком любил и ценил свою жизнь, его убили.
- У него были враги?
- Не знаю, но вероятно. Самодовольные вызывают раздражение.
- Он был самодовольным?
- И удачливым во всем.
- Вы что-нибудь знали о его делах?
- Нет, я не интересовалась его работой, мы общались только на бытовые темы.
- Если вы считаете, что это убийство, то, кто по-вашему мог это сделать?
- Все и никто. Где это произошло? И как?
Он рассказывал, она молчала, он удивлялся ее спокойствию. Лицо было картинно-красивым, холодным, ей нельзя не улыбаться.
-Хотите, я отвезу вас домой?
- Да, мне надо только вымыть руки, я весь день копалась в земле.
Она встала, постояла, подошла к печурке, поворошила затухающие угли и неожиданно зарыдала и запричитала: - “Ой, мамочки, чтож это такое. Что? Что? Какая я идиотка”. Крамской подбежал, повернул к себе женщину и прижал голову к своей груди, рука непроизвольно стала ее гладить. Ее трясло, он зацепил рукой шпильку и волосы рассыпались тяжелым шелком, захотелось целовать их, мокрое лицо, дивные длинные пальцы. Он ужаснулся наплыву нежности к этой чужой женщине. Он крикнул водителю, что бы тот принес воды.
- Милая, милая, успокойся, моя мона Лиза, моя удача.
Она пила лимонад, обливая подбородок и всхлипывая. Какая нежная, думал капитан, и любила, вероятно, раз так плачет, от чего-же ей не любить было такого красивого и выдающегося, Крамской вздохнул. Она умылась, обтерлась, без косметики лицо было детским, какая она разная и во всех проявлениях потрясающая. Интересный факт, отметил он, при светлых волосах, темные брови и ресницы, природа к ней щедра. Он не понял, что смотрел на нее неотрывно, чем смутил, она уже не знала, что делать дальше, так и стояли, пока водитель не покашлял.
- Идите, переоденьтесь, - спохватился Крамской.
- Нет, я поеду так, только сумку возьму из дому. Вот ключи, закройте здесь все, пожалуйста.
Пока закрывал дом и калитку, окинул все своим цепким взглядом. Ехали молча, он даже спиной чувствовал, воздвигнутый ею барьер, поглядывал на нее в зеркало и видел уже другую женщину.
- 8 -
Крамской ужинал на своей кухне и рассуждал о деле, прошла неделя, а воз и поныне там. Был допрошен весь круг делового окружения Дворницкого, установлены места пребывания каждого на момент убийства, зацепок не обнаружил. Просмотрены его рабочие документы, из которых видно, что Дворницкий курировал ссуды Сбербанка частным фирмам. Это могло быть зацепкой к темным делам: городской бюджет трещал от долговых выплат на социальные нужды, а кругленькие суммы уплывали на достижение эфимерных целей, ни одно из предприятий, бравших ссуды, не занималось производством, здесь нужны ребята из отдела по борьбе с экономическими преступлениями, а шеф молчит, оставляет этот вариант на последок. Возможно он прав, незачем лезть в улей, если есть мед в руках. Медом является мотив ревности. Не пустят меня с моими умозаключениями в политику. Если Дворницкий нарушал закон, то он уже за это расплатился, бог ему судья, а коллеги виноваты лишь в том, что ему доверяли, а доверчивость, не есть преступление, заказное убийство от нисходящих структур. Финансовые нарушения на этом уровне- зыбкая почва, начнешь копать- увязнешь с головой. Если убитый был замешан в играх с теневой экономикой, ему было проще устроить автокатострофу, чем рисковать в таком людном месте и тут волей-неволей выходишь на вторую линию мотива - убийство из ревности, здесь основной зацепкой является то, что убийство, по-видимому, совершила женщина. Она могла шантажировать и спровоцировать самоубийство, совершить убийство, а так же могла действовать от имени какой-то организации, что опять ведет к финансам, но, если действовала по собственному почину, то из ревности или мести. Страшнее оскорбленной женщины- зверя нет. Здесь рисуется следующее: что бы направить следствие в сторону самоубийства, лучшего места убийства, чем кабинет, не придумать, женщина все рассчитала по-времени, зная привычки жертвы. Однако, нельзя исключить и тот вариант, что женщина была соучастницей, провела отвлекающий маневр, используя яркий наряд. Когда идут на преступление, стараются выглядеть серыми и неприметными, здесь- красная помада, черный плащ и красные туфли, мужчина глядя на лицо, запомнит только губы, а глядя на фигуру, будет следить только за ногами в красных туфлях. На любую не полную женщину одеть парик, солнцезащитные очки, черный плащ и красные туфли и вот перед вами копия незнакомки, которая вошла в здание по приглашению самой жертвы. Рассчитано точно. Она совершает отвлекающий маневр, а кто-то из сотрудников стреляет и тихо удаляется в кабинет, где трехминутное отсутствие никому не видно. В течение обеденного часа были еще посетители, но у всех алиби- конкретные дела у конкретных людей, а женщина была ровно столько по-времени, сколько требуется для того, чтобы пустить пулю в висок. Если она соучастница, то мотив- финансы, а если убийца- то ревность. Все-же перевес идет в сторону ревности, повод у женщины был- господин Дворницкий любил несовершеннолетнее тело. При таком раскладе вторая версия перешкалит первую, хотя кто знает? Фифти-фифти. Голову сломаешь. При опросах выяснилось, что слишком много у него было женщин, слишком и он это не скрывал последние два года, распоясался, чувствовал безнаказанность. Распутин хренов. Как-же она могла любить его? Неужели не догадывалась? Все жены узнают правду последними, но узнают. Неужели любила? Первый раз ненавижу жертву, не хочется мне ни кого искать, пусть будет “висяк”, уйду. Пойду малевать рекламные щиты, денег будет больше и времени, и голова перестанет напрягаться. Знал бы сейчас кто, как я мучаюсь из-за проклятой жертвы. Больной. Чего он мне сделал? Я и живым то его не знал. Бабник. Так я сам не на много поотстал. И где гарантия, что пристроившись к кормушке при власти не отхватил кусочка пожирнее? Искушение сильнее всех принципов вместе взятых. Обычный представитель прослойки, не хуже, не лучше, а поди-же, как я его ненавижу, а все из-за неё. Шизофрения- ревновать к мертвому. Увидеть бы Владу, но она еще только на следующей неделе появится. Сочувствующие Отцы-правители, организовали ей путевку в Грецию, для поддержания жизненных стимулов. Где-же ты, моя Ладушка, на каких греков-киприотов любуешься? Я тут маюсь, тебя не видючи, все думаю, под каким предлогом появиться в твоей жизни.
- 9 -
- Алло, Дмитрий Львович? Силкин. Встретиться надо.
- Очень кстати. Жора здесь, подъезжай.
Львов сидел в кресле у камина, эффектно держал сигару в руке, его тапочки- кошачьи морды, раздражали Охотникова: “Отъелся, боров, дело завалил и тащится.” Приехал Силкин.
- Нашли?
- Нет- рявкнул Жора, цвыркнув дырявым зубом, - Перерыл всю квартиру от книжных полок до коробок с тампоксами, дачу обшмонал скрупулезно, в гараже был, денег нет. Он или на телок спустил, или вдова за бугор уперла, или у родителей.
- Исключено, я знаю привычки покойного, а Владу сам отправлял, все дни был с нею со дня смерти, мысль о ней и родителях оставь.
- Может нам вообще оставить мысль об этих бабках?
- Не заводись. Проблема решаема.
- Темнишь, начальник.
- Ты о чем?
- Деньги где? Я не собираюсь делать подарки. Ты влюблен и можешь позволить себе широкий жест, а мне до лампочки чьи-то сопли.
- Заткнись уже. Говорю по-существу- на месте Дворницкого мой хороший знакомый, дела пойдут, как прежде. Через пару дней получаем ссуду, рассчитываемся за старый кредит, выдам премии за терпение, пригоним пару-тройку машин, и пока ляжем на дно до закрытия дела, деньги я буду сам искать и не смотри так свирепо, не боюсь, получишь свою долю, мне чужого не надо, своим доволен, дело в другом- кто нашего приятеля хлопнул?
- Может, ты и кончил из-за Владки, любовь, как известно...
- Не нарывайся. Ты его органически не переваривал, где гарантия, что не пошел за деньгами и не взбрыкнул?
- Я, что дурак? Пошел вместе с телкой в семафорных шузах. Это ты мог спровоцировать ревнивую фурию, да заплатить ей нашими деньгами, а уж, как бухгалтер наш, его ненавидел. Силкин, может ты нанял бабу, чтобы она за твои рога расчет взяла?
- Дмитрий Львович, оградите меня от хамства.
Львов сверкнул глазами, Жора хмыкнул, повисла пауза, каждый понимал, что он под подозрением, так как имел мотив для убийства и, убийство подстроенное одним из них, могло быть оплачено с кармана всех троих.
- Мы должны друг-другу доверять, но если, кто-то из вас замешан в этой мокрухе, он должен по-тихому исчезнуть с моего обзора, для этого и собрал вас, чтоб в глаза посмотреть.
- Ну и что ты увидел?
- Жора, ты мог его замочить при импульсе, но баба в этом деле с тобой не вяжется, против тебя, Слава, только одно- в тихом омуте черти водятся, в этом плане ты опаснее Жоры.
- Я ненавидел его и пусть он трижды перевернется в гробу, но я его не убивал.
- Очень хочется вам верить, мне осложнения в бизнесе не нужны, сами понимаете, что если там нападут на след одного из нас, неприятности поимеют все.
- 10 -
Вернулась Влада. Вернулась посвежевшей, загорелой, но все с тем же напряжением во взгляде и действиях. Она не ощущала времени и не представляла, как будет жить. Девочки порадовали ее, так как смирились с потерей отца, они и при жизни общались мало и никогда за ним не скучали, а тут еще бабуля их успокоила тем, что папа перешел в другое состояние, более совершенное, а так как его убили, то ему простились грехи и ему на небесах хорошо. Влада поддержала эту веру в покой души.
Пришел Львов. Благоухающий, радостный с роскошным букетом цветов и тортом. Дечонки обрадовались ему, так как уже привыкли к его вниманию, Влада была настороже, чем-то он пугал ее. Она вообще предвзято относилась к окружению мужа, считая всех лживыми, не признающими своих пороков даже наедине с совестью.
- Влада, милая моя, как я рад увидеть тебя. Прекрасно выглядишь. Будем пить чай?
- Конечно, девочки, готовьте стол к обеду.
- Расскажи, где побывала, что повидала, что купила.
- Была в Афинах, Солониках, два дня на Кипре. Видела порядок, комфорт, доброжелательность, уверенность и достоинство в людях. Купила себе сарафан и костюм, подарки девочкам и родителям, для вас привезла подарок.
- Боже, как приятно, значит, ты обо мне вспоминала.
- Конечно, ведь вы столько сделали для моей семьи в те дни.
- Не стоит об этом вспоминать. Для меня самым лучшим подарком будет твое обращение ко мне “на ты”, как к другу. Я могу на это рассчитывать?
- Возможно, но не с разу.
Сели за стол, она делилась впечатлениями, потом разговор перешел на цены, товары. Влада чувствовала, что Львов не спроста интересуется ее тратами, еще после похорон у ней сложилось впечатление, что он имеет интерес к расходам семьи и еще, перед отъездом, ей показалось, что в квартире кто-то рылся в вещах. Вероятно, искали деньги и это связано с Дворницким. Львов не зря набивается в друзья, ему что-то надо узнать. Тревога нарастала. Что бы он поверил, что у неё нет лишних денег, она вынесла все вещи для показа, назвала цены. Он почувствовал ее тревожное состояние, смутился несколько: тонка, трудно скрыть от неё правду и решил оставить пока все попытки к поиску денег, уж лучше он отдаст свои тем двум, чем будет ее напрягать, может со временем пропажа отыщется.
- 11 -
Крамской сидел в кабинете наедине с собственной тоской, конкретно о деле думать не хотелось. Одолевали мысли о философии преступления и наказания в контексте высшей справедливости. Сколько людей он отправил на скамью подсудимых, а настоящих преступников среди них не так уж и много. Матерые имеют деньги и уходят от ответственности, садятся за решетку слабые. Есть закон, который писали люди, есть его исполнение, но, анализируя мотивы к человеческим действиям, приходишь к выводу, что нет абсолютной вины конкретного человека. За проступком выстраивается череда подстрекающих событий, в которых замешаны множество людей. Иной раз слово, оброненное невинным человеком, приводит к преступлению, за которое судят одного, а подстрекатель спит сном младенца, забыв напрочь, о словах, запустивших механизм преступления. Степень вины разная для обоих, но она есть и для того, кто подтолкнул, и кто действовал. Даже рассуждая о преступных организациях, приходишь к выводу, что их действия- порождение самой государственной системы, законом, который основывается на демократических принципах. Это очевидно для всех, кто способен рассуждать. Все идет по кругу, либо по замкнутой цепи. Зачастую судья, по своим духовным качествам, мало чем отличается от преступника, но все-же берется судить и выносить приговор. “Не убий”- гласит заповедь, но судья выносит смертный приговор и палач его исполняет, значит, и они являются убийцами. Смертных приговоров не должно быть, для человека необходимо человеческое наказание- тюрьма и труд. Для психически ненормальных -клиника, для жестоких убийц- пожизненное заключение, для хулиганов и бытовых воров- денежные штрафы в пользу потерпевших и одиночное заключение в качестве назидания, для малолетних- лагеря с военным уставом и кодексом чести. Оступившихся мальчишек надо воспитывать в солдатском духе, тогда вся дурь выветрится, в такие-же лагеря собирать и бездомных попрошаек, и детей алкоголиков, их воспитателями должны быть кадровые офицеры. Даже если они и не захотят впоследствии стать профессиональными военными, так настоящими мужиками все равно будут. Сколько потеряно полноценных людей из-за несовершенства системы наказания. Сколько искалечено судеб из-за пустяковых проступков. Самое действенное наказание- деньги. Заключенный должен работать столько, сколько денег он должен отдать потерпевшему, за свое содержание и за судебные издержки, заработал, расчитался, вышел. Черной, трудной работы в нашей стране валом, но расценки на труд должны быть такими-же, как для вольнонаемных, шанс отработать свое должен быть реальным. Настоящих преступников не так уж и много, но они-то, как раз зачастую и избегают наказания. Крамской пошел работать в органы из-за отца, которого убили подростки. Убили не из-за денег или от обиды, убили просто потому, что напились, а было все-равно скучно. С тех пор прошло уже двадцать лет, горе утихло, желание мстить давно пропало, тех мальчишек наказала сама жизнь, каждого по-своему, но сурово, они все живы, на свободе, но их делам не позавидуешь, Крамской долго следил за ходом их жизней, потом оставил это занятие. Пропало желание быть обличителем, захотелось простой непритязательной жизни, свободной от всех догм. Как не рассуждай, не обвиняй или оправдывай, каждому будет отмеряно свое. Нельзя художнику работать в таком месте. Люди, работая в органах, становятся жестче, а я, рассуждал капитан, рассиропился, следователь называется, ни искать, ни обвинять не могу, да и адвоката из меня не получится, нет во мне зла и добра не остается. Мне жаль каждую жертву, но и преступников, зачастую жаль, потому что его действия можно объяснить одним словом- искушение. Мне не жаль только Дворницкого, я рад, что его смерть познакомила меня с самой прекрасной женщиной на свете. Я ненормальный, если я вычислю убийцу, я узнаю его мотивы и по возможности не раскрою, пусть живет, как хочет, я не буду мучиться тем, что не выполнил свой долг. Что-же это со мной происходит? Откуда такие настроения и бредовые желания?.. В дверь без стука влетела Зиночка, лучшая подруга и самый замечательный человек в управлении.
- Сашка, у тебя нос отвис, бросай мучить свою голову, лучше расскажи, как личная жизнь течет.
- Не течет и не капает. Устал. Это мое последнее дело, отчитаюсь и уйду.
- Старая песня. Хочешь, я тебя повеселю? Ты еще не забыл, что я на новой диете? Две недели не ела, а результат? Желудок похудел на два килограмма, а мой прелестный трехтонный живот процветает. Купила себе комбидрес.
- Ужас, с чем его едят?
- Его не едят, им пытаются утянуться и выглядеть секс-звездой. Погляди, какая из меня получилась секс-луна.
Зиночка подбежала к двери, закрыла на задвижку, скинула с себя форму. Зина была толстой и некрасивой, на первый взгляд, женщиной, но душу имела красоты и доброты необычайной, когда видишь ее глаза- ясные, ласковые, то уже не замечаешь безобразия форм. Ее любили все, кто общался с ней. Долгое время ее личная жизнь не складывалась, она даже не могла родить себе ребенка, о котором мечтала, затем судьба сделала резкий поворот- пять лет назад она выехала на место проишествия- попытка самоубийства. Мужчину с тремя малолетними детьми бросила жена, с горя он полез в петлю. Зиночка забрала детей к себе и выхаживала их отца. Когда тот окреп морально и физически, он сделал ей предложение и с тех пор, Зиночка стала самой счастливой на свете, потому что никогда до того не ощущала себя женщиной, дети ее называли мамой, а муж солнышком. Крамской скучал, если не видел ее два дня. Зиночка без стеснения, с тонкой иронией демонстрировала новую вещь, комментируя ее достоинства для фигуры. Она веселила друга, чувствуя его упадническое настроение.
- Сашка, главное, вот в этом месте у меня вырисовывается талия, на вдохе. Как думаешь, если я Сидоркину покажу этот ракурс он сам заметит, или ему все-же подсказать?
- Твой Сидоркин от тебя без ума, если он узнает, что ты показала мне свое налитое тело с изумительной кожей, он меня убьет, несмотря на двенадцатилетний стаж нашей бескорыстной дружбы.
- Мы ему не скажем. Главное- тебе стало весело, а значит не зря судьба одарила меня таким безобразием. Надо быстрее открыть дверь, чтоб не давать повода о моем низком моральном облике.
- Зинка, я тебя люблю, давай обнимемся.
- Не подходи, во-первых- я замужем, во-вторых- я задушу тебя грудями, лишив тем самым светлого будущего.
- Ты уже оделась и я тебя все-равно поцелую в персиковую ланиту. Зинка, без тебя нет жизни.
- Жизни у тебя нет без твоей моны Лизы. Не томись, позвони.
- Боюсь, я при ней язык глотаю.
- Дурак трусливый, женщины таких не любят, мямля. Законспектируй речь и с листа прочитай текст по телефону, а дальше все решится само собою. Все, я побежала, у меня прорва писанины.
- Цунами.
Не успела дверь захлопнуться за Зиной, в том-же темпе влетел начальник.
- Как живешь, Крамской?
- С боку и на спине.
- Остроумно. А я так думал, что ты спокойно живешь, не шевелишься, дело тормозишь.
Пошла нотация, после которой нагрянула пустота. Зинины усилия пропали даром. Настроение упало ниже шкалы допустимого. Вместо работы делал наброски Ее портрета. Она и не помнит о нем, а он болеет ею, ревнует, как последний идиот. Что за наваждение. Перед уходом домой раздался звонок.
- Капитан Крамской.
- Влада Князева, здравствуйте. Мне необходимо с вами переговорить, но не по телефону.
- Конечно, я готов, где мы увидимся?
- Советов четыре, квартира семь, дверь будет не заперта, проходите без стука.
Она повесила трубку, он всполошился, засуетился, решил повязать галстук, который висел для особых дел, только когда стал его затягивать, увидел в зеркале, что он в футболке. Выругал себя за то, что медлит и думает о пустяках, вылетел пулей из кабинета. В подъезд входил медленно, сердце билось в горле, остановился перевести дух, причесался, прокашлялся, как будто собирался петь, вошел в нужную дверь, как в прорубь. Она сидела в сумеречной прихожей, встала.
- Тише, мои уже легли спать, пройдем на кухню.
Влада была в лосинах и футболке, волосы заплетены в обычную косу, такой вид и полумрак превратили ее в школьницу.
- Я уже пожалела, что потревожила вас к ночи, можно было и до утра потерпеть, это все от страха. Мне позвонили и сказали, что бы я вернула долг мужа или они моих девочек...
Отвернулась к окну, чтобы унять слезы. Крамской мобилизовался, как профессионал.
- Это расплата за мой грех, так всегда- грешат родители, а в ответе дети.
- Садитесь, успокойтесь. Девочки дома?
- Да, пока еще ничего не произошло. Пока.
- И не произойдет, потому что я с вами- это первое, второе- налейте мне чашечку чая, себя не забудьте, посидим, попьем и побеседуем.
Он провел рукой по ее голове, она вытерла слезы салфеткой, усадила его на свое место и принялась накрывать стол. Он не мог оторвать взгляда от ее рук, завораживали красотой действий, задал пару вопросов о впечатлениях от отпуска. Она успокоилась, разговор шел ровно, Влада предложила ужин, предполагая, что ее гость вряд-ли ужинал, коли она нашла его на рабочем месте. Крамской не жеманился и с удовольствием навалился на салат и холодную говядину, ничего вкуснее он не ел со времен отъезда мамы. Ей нравился его аппетит, его вид, его тембр голоса, поднялась теплая волна нежности. Когда допивали чай с домашним печением, он задал вопрос- что конкретно и дословно сказали по телефону и, что она сама думает по этому поводу.
- Конкретно сказали следующее- твой муж здесь задолжал, надо найти припрятанные баксы и вернуть, а если ты их уже растратила, то подсуетись с продажей машины, если будешь жаловаться и трепаться, накажу, у тебя девки растут, позвоню завтра и продолжим деловой разговор, упаси тебя бог, бежать к ментам, или ко Львову, я предупредил. Мне стало страшно, я поняла, что не смогу одна с этим справиться. Вы ведете дело, знаете уже достаточно много о делах Дворницкого, поэтому, несмотря на угрозы, я обратилась к вам. Я готова продать машину, лишь бы нас не трогали, в вашем лице я вижу заступника моим девочкам.
Крамской удивился тому, что она назвала мужа по фамилии, видимо, взаимной любви не существовало.
- Что вас, прежде всего, насторожило в этом разговоре?
- Прежде всего, я уже была насторожена, потому что уверена в том, что в нашей квартире и на даче кто-то был, беспорядка и кражи нет, но я заметила некий беспорядок в расположении вещей, это говорит о том, что искали, что-то принадлежащее не только моему мужу. Я ждала нечто подобное и оно свершилось.
- Что вы знали о нетрудовых доходах покойного.
- Ничего, но что они были нетрудовыми- это да. Он сам занимался продуктами, всеми расходами по дому. Если быть честной, то я очень долго жила беспечной, оранжерейной птичкой, не подозревая насколько наши расходы несоответствуют действительным расходам и возможностям основной массы населения. Я видела, что живу лучше многих, но относила это на счет хорошей зарплаты моего активного мужа-хозяйственника и управителя. Мои родители всегда много работали- папа лучший уролог не только в области, мама- преподаватель и практикующий логопед, я с детства росла в достатке и к мужу относилась так, как к родителям-труженикам. Я не ходила по магазинам, не знала цен пока сама не пошла работать исключительно ради того, что бы избежать деградации. Вот тут и началось прозревание: меня поразили мизерные ставки педсостава ВУЗа относительно цен, я столкнулась с таким понятием, как дефицит, я поняла, что мои родители не должны стоять на одной ступени с мужем, они работали по-настоящему, по двенадцать- четырнадцать часов в день, нарабатывая достаток постепенно, годами, а у моего суженого все шло по другой плоскости. Я попробовала подсчитать наши месячные расходы на питание и не смогла установить точную цифру, но она перешкалила обе наши официальные зарплаты в три раза, это без учета коммунальных услуг, одежды, ресторанов, расходов на машину, отдых, подарки и личную жизнь господина Дворницкого. Я не считаю себя тряпочницей и не забивала гардероб лишними вещами, но то что имела, стоило очень дорого. Я, как с неба упала. Наша страна- сплошной миф. Люди позволяют себя обкрадывать, воздавая фимиам своим идолам. Каждый народ заслуживает своего правителя, как я заслужила своего, это я осознала на собственной шкуре. Он страшно грешил, я жила в его грехе, породившем мой собственный грех, а теперь расплата. Я не боюсь умереть, я заслужила смерть, но дети, родители...
- Не плакать, Влада, пей, дыши, слезами проблем не решить. Кто и насколько грешен, знает бог, это в его ведении судить, а нам надо быстрее выйти из ситуации. Голос звонившего был молодым?
- Он был хриплым и низким, мне кажется это не естественный голос говорившего, он специально его изменил.
- Очень хорошо, вы толковая и наблюдательная женщина, в вас сокрыты задатки сыщика. Точной суммы он не назвал?
- Нет. Баксы- это доллары?
- Да. Какая у вас машина?
- “Оппель”, но я не знаю ее цены, да мне и не важно, пусть даже она и дороже долга, я отдам ее за покой моих дочерей, я со многим готова расстаться.
- Вот этого не надо делать, я имею ввиду- показать свою слабость и готовность отдать все, что потребуют. В этой ситуации необходимо вести себя уверенно, у нас два пути- я официально сообщаю о случившемся, ставим телефон на прослушивание, устанавливаем внешнее наблюдение, обеспечиваем вам охрану и берем преступника при передаче денег, собственно, второго варианта я не должен предлагать.
- Я не хочу всего этого, потому что звонивший, не больше виноват, чем я сама, деньги мне не принадлежат и мне легче с ними расстаться, чем рисковать, как все пришло, так пусть и уходит, какой ваш второй вариант?
- Он отвечает вашему желанию. В данной ситуации машину лучше отдать и легче, чем поймать преступника. При существующем криминале на всех уровнях правосудия, наказание для него будет символическим, а страх за детей исковеркает всю жизнь, ведь мы не сможем обеспечить по-жизненную охрану, а молодчик этот, наверняка не одинок и останутся на свободе те, кто захочет посчитаться. Я не должен говорить того, что подрывает веру в правосудие, мы стараемся, работаем на грани невозможного, но победителями выходить не всегда удается. Власть денег сильнее. Предлагаю следующее- во-первых, посвятить в это дело вашего отца, он, как мужчина, будет оберегать вас при выходе из дома, придумает инфекционную болезнь, которая не позволит покидать квартиру детям и вашей маме, для которой я буду выполнять свою работу по наблюдению за телефоном, или что-то в этом роде, она поверит в мою версию наблюдателя?, я буду вашим домашним телохранителем, но для этого я должен быть здесь, найдется для меня уголок?
- Найдется, я согласна со всем, что вы предложили, я рада, что вы согласились со мной и не настаиваете на официальном ведении дела.
- Отлично, теперь я должен уйти и вернуться со своими необходимыми вещами для поста и еще, мне утром необходимо побывать в управлении, чтобы объяснить свое отсутствие на рабочем месте.
- Сейчас ночь, предлагаю переночевать у нас, в шесть я вас подниму, покормлю и вы уйдете по своим делам, а потом вернетесь на пост.
- Хорошо, еще вопрос- вы откуда мне звонили?
- Из автомата. Я боялась, что телефон могут прослушивать, мне Дворницкий рассказывал о подобных случаях, поэтому я вышла в дежурный магазин за хлебом и по-пути позвонила из автомата, очень волновалась, что за мной следят, но никого не заметила поблизости от себя, купила ненужный хлеб и вернулась.
- Умница, нет слов. Я останусь до рассвета у вас, но не надо суетится с постелью и завтраком, дайте мне подушку, вряд ли я усну, просто поразмыслю над деталями своих действий и по-английски уйду, чтобы не переполошить раньше времени вашу семью.
Все-же, она постелила на диване свежее постельное белье и предложила лечь, объяснила, где расположены ванная и туалет, и ушла спать к дочерям в комнату. Он несколько раз вдохнул аромат пододеяльника, все аккуратно сложил, так как не привык ложиться неумытым в чистую постель, а мыться среди ночи в чужой квартире было излишним, он снял только брюки и носки и лег поразмыслить. Он пытался разобраться с тем, почему не хочет вести расследование официально, что он уже ничего не хочет кроме желания быть в этой семье, какое счастье, что неизвестный ублюдок дал возможность сблизиться с нею. Принял решение- утром положить заявление об уходе и придумал уловку со своим отсутствием на рабочем месте, так как сразу его никто не отпустит. Задремал. Проснулся с первыми лучами солнца, оделся не колебля воздуха, шпионские игры детства, и все-же, когда открывал дверь, она услышала и выглянула из комнаты, она не спала, это было заметно.
- Я сварю кофе.
- Да, но только к моему возращению.
- 12 -
Охотников был доволен исходом дела: вдова без лишних слов и действий приняла все его условия, жаль, что не попросил большего. При такой удаче он было решил еще покуражиться, но когда увидел отца Влады- его внушительные размеры и стальной взгляд, понял, что от добра добра не ищут, такие люди если и уступают, то всего один раз, осложнения ему ни к чему. Он продал свою ”восьмерку”, для того что бы отдать долю своим подельникам, продемонстрировав при этом свою независимость и непреклонность. Силкин не ерепенился, забрал деньги молча. Львов скрипел зубами и метал молнии, но Жору этим не испугаешь, перебеситься и забудется в объятиях вдовы. Львов действительно бесился и не только из-за наглости Охотникова, пусть покуражится до поры до времени, его “спортивный” клуб с командой боксеров приносят ощутимую пользу, его обидела Влада тем, что не поставила в известность своих дел, не попросила помощи у него, самого близкого друга, пережить это оказалось труднее, нежели наглость Жоры. Хуже того было еще и то, что его не пускали в дом, придумали какую-то инфекцию и морочили ему голову, а так хотелось приходить и оберегать.
Крамской был счастлив, слава нашей советской бюрократии, советов уже нет, но машина лихо бежит по инерции, семья не хотела расставаться со своим телохранителем до полного юридического завершения дел с переоформлением “Опеля” на имя Охотникова. Он понимал, что как нормальный человек уже должен уйти из этого дома, но как влюбленный не хотел. В первый день он принес с собой сменное белье, пять килограмм мяса, пол-килограмма масла, целый пакет конфет и сгущенку, это чтобы не выглядеть нахлебником, и набор красок с листами для рисования. Князевы сделали ему выговор за продукты, но долго сердиться не могли, так как капитан с первых минут увлек девчонок рисованием. Они все дни на пролет творили и слушали только своего учителя.
Старшая Князева, Ольга Леопольдовна, с интересом наблюдала за “наблюдателем” и удивлялась, как можно было сохранить такую детскую увлеченность до тридцати пяти лет, да еще работая в органах, к тому-же, она ни разу не видела своего покойного зятя, занимавшегося со своими дочерьми так, как занимался с ними этот чужой человек. Несомненно, ему нравилась Влада, она нравилась всем, но в его поведении с девочками был не просто интерес мужчины к их маме, было нечто большее и искреннее, Львов тоже баловал близнецов, но в голосе не было такого участия, как у капитана. Ольга Леопольдовна видела, каким был счастливым и искренним Саша, видимо, годы одиночества и скрытые отцовские инстинкты сделали свое дело. Он настоящий художник и педагог от природы, весь свой тяжкий груз он оставил за порогом этой квартиры. Она видела и то, как он мучился от того, что задержался слишком долго, и старалась, как можно чаще, подчеркнуть его необходимость пребывания, он имел полное право без всяких условностей забыть свои обязанности и побыть рядом с детством, а так-же, дать возможность ему и дочери разобраться в их чувствах, от такого зятя семья Князевых не отказалась бы.
Вечером, за ужином, Ольга Леопольдовна сообщила важную новость: нашлась ее двоюродная сестра Люсьена, живущая во Франции. Ей семьдесят четыре года, она одинока и хочет дожить свои последние годы со своими родными, она владелица гостиницы, обеспеченная, она уже сделала завещание в пользу наших девочек. Письмо читали после чая. У Александра первый раз екнуло сердце от предчувствия неприятных для него перемен. Семья оживлено обсуждала перспективы перемены места жительства. Лучший вариант- выехать по туру, быстрее, здесь оформление на постоянное место жительства займет много времени. Девчонки возмутились- как-же так, здесь наша Родина.
- У подданых тирана нет Родины- сказал Лурье и я с ним согласен.
- Но у нас, дедуля, уже нет тирана.
- Но и чувства Родины так и не появилось, простите, Саша, я не был раньше столь категоричен, но раз появилась возможность по-настоящему светлого будущего для моих трех девочек, я ее не упущу. Вы работаете с преступным миром, скажите честно, как долго еще будет чиститься наше общество?
- Очень долго, никаких гарантий покоя и уверенности в завтрашнем дне еще не предвидется, но, лично я, русский и вряд ли смогу жить в том мире, по крайней мере, я там не был и не знаю на какое восприятие способен, просто хочется покоя для души, а его нельзя купить, от личных проблем не убежишь.
Влада после этих слов расплакалась и вышла из кухни, мать и дочери вышли следом. Мужчины обескуражено замолчали. Потом Князев решил поинтересоваться ходом расследования дела о его зяте. Крамской решил быть откровенным.
- У нас две равнозначные версии- первая, финансовая связь с мафиозными структурами, бухгалтерия вся в порядке, но это как айсберг, все самое огромное и опасное сокрыто, операции в сбербанке, игры с пенсионным фондом, ни за что не могу уцепиться, Вторая версия- месть женщины. Мне удалось узнать, что Дворницкий был в одновременной связи с женщиной и ее шестнадцатилетней дочерью, которая забеременела, это одно из последних событий его жизни, а сколько их было, я так и не сумел установить точно, молчат. Убийство совершила женщина, но на момент убийства определенный круг женщин, имеют алиби. Я стою на месте и, если честно, не хочу дальше двигаться, мне все-равно за что его убили, я уже написал заявление об уходе. Неужели вы не видели за кого отдавали дочь?
- По началу- нет. Обаятельный, веселый, красиво ухаживал, рассыпал розы под дверью. Прохвост, быдло, ладно, о покойниках либо хорошо, либо ничего. Жаль дочь, молчала, не сознавалась, но мы уже готовы были настоять на разводе, все закончилось, слава Богу. Не хотите искать убийцу, не надо, Бог ему судья, хотите уйти с работы, уходите, у вас золотые руки мастера и душа творческая.
- Я люблю вашу дочь.
- Я вижу, она тоже не равнодушна, но ее что-то терзает, не торопите, пусть очухается, но и не будьте тихоней, решите вашу проблему до отъезда.
- Франция?
- Да. Нельзя упускать такой шанс для детей.
- Вас всех не выпустят по туристической, насколько я знаю законы, у вас должна остаться собственность и кто-то из членов семьи. Разрешат ехать бабушке со внучками или матери, но с одной дочерью и бабушкой, вас выпустят при любой комбинации. Возможно, что есть новые поправки, или шанс дать взятку и оформить нужные бумаги.
- Везде проблемы, даже избавиться по-человечески нельзя от неугодного режима. Буду думать. Спасибо вам за помощь, за девочек и за Владу. Вы всегда будете желанным человеком в нашей семье, не забывайте этого, как бы не сложилась судьба.
- 13 -
Дни потекли приятные. На удивление, Крамского уволили быстро, он нашел себе работу в детской художественной школе по рекомендации Князева, к нему в студию стали ходить дочери Влады. Сама Влада была занята оформлением всевозможных документов и дел по продаже своей квартиры, дачи, мебели, лишних вещей, все превращалось в валюту, семья готовилась к отъезду. Нашлись деньги, спрятанные Дворницким и не найденные сообщниками, они благополучно лежали в карманах норковой шубы, которую после зимы никто и не подумал трогать. Все сложилось удачно с машиной и вообще все складывалось. Было решено, что в тур едут дедушка, бабушка и внучки, а мать остается “под залог” в квартире родителей до тех пор, пока уехавшие не получат разрешение на проживание во Франции при содействии тети Люси, а там и Влада выберется, на этом варианте эмиграции настояла она сама. Саша видел ее каждый день, иногда они вместе с детьми совершали длительные прогулки, беседовали. Все было замечательным и приятным, он уже воспринимал всю их семью, как свою собственную, единственное, что омрачало его счастье- Влада избегала интимных моментов. Он видел её любовь в глазах, желание и пугающее смятение, ни с чем подобным ему не приходилось сталкиваться, зачастую он прибывал в недоумении. Однажды, она намекнула, что откровение наступит после отъезда родных, он стал ждать. Этот день наступил, Влада рыдала сутки, из-за истерики, она не поехала в аэропорт. Крамской оказался единственным провожатым, он посадил в самолет, уже ставших ему близкими, людей, волновался и грустил. Когда они взлетели, кинулся к такси, слишком долго Влада оставалась одна. Она лежала на диване с совершенно безучастным видом. Он тщательно вымыл руки, подошел смелый и пылающий. Она пыталась навязать ему разговор, но он закрывал ей рот поцелуями, она долго сопротивлялась ласкам, но его любовь была сильнее её воли. Они на на всю ночь ушли из реального мира. Крамской пребывал в абсолютной уверенности относительно их будущего, не подозревая, что следующее утро разобьёт все его мечты.
- 14 -
- Саша, я приготовила завтрак.
- Ладушка моя, иди лучше ко мне.
- Саша, нет, я должна сказать тебе очень важную вещь.
- Нет ничего важнее любви.
- Саша, то, что я скажу, окажется важным.
Её холодный тон строгой учительницы, развеяли игривое настроение. Он вышел на кухню, молча выпил кофе, не трогая любимых бутербродов.
- Кого ты подозревал в убийстве Дворницкого?
- Всех и никого, помнишь, свой ответ на этот вопрос?
- Почему ты отказался от дела?
- Было совершено идеальное убийство- это во-первых, во-вторых, твой муж был откровенной дрянью и он попросту допрыгался, а меня никогда не стимулировали подобные дела, я был рьяным и беспощадным, когда хотел отмщения за праведную жертву, такой я своеобразный народный мститель, меня уже раскусили в управлении, а потому и отпустили, тебе это не по душе?
- Саша, я бесконечно виновата перед тобой, как виновата перед всеми моими любимыми, как виновата перед богом, мне нет прощения. Это я убила Дворницкого.
У Крамского от затылка отхлынула кровь, паралич сковал члены.
- Я не могла сразу признаться от страха за будущее дочерей, и перед тюрьмой я дрожу, я решила выбрать момент и наказать себя сама, а потом, когда появился шанс с тетей Люсей, решила подождать отъезда и все тебе рассказать. Я полюбила тебя, но избегала, потому что убийца и не заслуживаю счастья быть любимой таким, как ты. Это и есть мое первое наказание, очень тяжко любить и нести такой грех. Я не могу пойти в милицию и признаться, но если это сделаешь ты, я буду признательна.
- Что ты говоришь? Боже. Я не верю.
- Не веришь, что такая хрупкая, нежная хладнокровно все рассчитала, взяла в руки пистолет, прострелила голову собственного мужа, а потом нагло жила, излучая заботу и прежнюю нежность? Я не буду себя оправдывать, я не могу точно объяснить, что двигало мною в те дни и после, я не знаю, откуда брались силы лгать, но теперь я больше не могу. Можешь позвонить в управление отсюда, у меня все готово для тюрьмы.
- Что ты говоришь? Донести на любимую женщину! Я же с самого начала не хотел никого искать. Как теперь жить с этим? Кто угодно, только не ты.
- Я не имею права на счастье быть с тобою. Я не имею права на самоубийство, но у меня есть два выхода- либо тюрьма, чего я не хочу, либо естественная смерть, чего я хочу. Уходи.
И он пошел таща свое тело, не найдя больше слов для неё.
- 15 -
Дни налились свинцом, он не вышел на работу, отключил телефон, не открывал шторы, когда бунтовал желудок, ел какие-то сухари, китайскую лапшу, пил воду, часто его тут-же выворачивало от такой пищи, но он и не пытался что-то предпринять, выворачивалась его душа. Вопросы, образы, воспоминания, видения заполнили его текущее время. Он рисовал темными красками остроконечные заборы, стрелы, пули, петли, потерял счет дням и уже плохо двигался. На девятый день его встряхнула Зина. Она барабанила в двери и кричала, что если он не откроет, она взломает её. Он открыл, то, что она увидела, перемкнуло все эмоции, она даже заплакать не смогла, схватилась за ручку двери, чтобы не упасть.
- Сашка, какой дурак, ты почему не брал телефон? Я не могла понять, где ты, у неё тоже никто не отвечает, я же знаю, что вы не могли исчезнуть, я испугалась за вас, а вдруг вас убили? Я дежурила у твоего подъезда, пока сейчас ты не включил свет в ванной, и я поняла, что ты дома, что скрываешься. Я чувствовала, что с тобою беда.
Она говорила и обнимала его, чтобы самой придти в норму от потрясения, потом отвела в комнату. Открыла настежь балкон, поставила чайник. Стала кормить его с рук принесенной клубникой.
- Сколько дней ты уже не ел?
- А который сегодня день?
- Суббота.
- Я знаю, что ушел от неё в четверг утром и не знаю, сколько лет прошло с тех пор.
- Какой дурак. Почему ты прятался, что произошло? Ты можешь говорить?
- Пожалуй, ты как всегда пришла во-время, я хочу говорить, или я сойду с ума, а может уже сошел, твоя ягода меня порадовала, меня мутить перестало.
- Сашка, до чего ты себя довел? С тебя штаны падают, а эта жуткая щетина, ой, все это не то, я сейчас сварю тебе кашку на воде, а ты мне все расскажешь.
- Я хочу в воду, сделай мне ванную. Я еще жив, если не хочу выглядеть таким чучелом перед тобой. Изрядно потряс тебя мой видок.
- Да уж, сколько я видела трупов и не все были не такими страшными, сам себя в зеркале не испугайся.
Она приготовила ему ванную, нашла белье, пока он сидел в воде, сварила ему гречневую кашу, как младенцу, пришлось молоть крупу в кофемолке, чтобы не напрягать больной желудок, было ясно, что он практически ничего не ел эту неделю, как еще жив остался. Потом по-быстрому сделала влажную уборку, ужаснулась от вида его рисунков. Когда Саша вышел, она уже домывала пол. Чистота и свежий воздух дали ему новую порцию силы.
- Сашка, ты как с креста. Сейчас будешь есть кашку на растительном масле, не досоленную, но прими это, как необходимость, когда съешь выпьешь сладенький чаек с клубничкой. Из голода надо выходить грамотно.
- Мать Тереза. Сидоркин тебя не потеряет?
- Кстати, надо ему звякнуть, он тоже перепуган, ешь медленно.
Крамской ел и начинал ощущать действительность, боль ушла, появилось желание жить и увидеть её, но прежде хотелось рассказать все Зине и услышать её мнение, до того дня он ежедневно звонил ей и хвастался своим счастьем. Рассказывать он начал из далека, о расследовании дела, жизни в их семье, он повторялся, так, как все это рассказывал Зине раньше, ему надо было вновь пережить те минуты счастья и было страшно произнести роковую фразу. Зиночка не торопила, она шестым чувством угадывала трагедию, но предположить в чем она заключалась, не могла. Он описал свои ощущения от первой близости с нею и замолчал.
- Саша, если ты не продолжишь, меня хватит удар.
- Зина, Влада призналась, что это она убила мужа.
- Не может быть... Ты ничего не путаешь?.. Хотя, может. Когда женщину периодически оскорбляют, она способна на месть.
- Зина, она такая хрупкая, нежная и вдруг...
- Это для тебя она хрупкая и нежная. Этож как надо довести бабу, чтоб она убила?
- И не просто убила в порыве страсти или при обороне, самое ужасное, что она вынашивала в себе план убийства и вынашивала, как раз тогда, когда я её встречал в парке, когда она покорила меня своей улыбкой. Я целовал ее руки, руки расчетливого убийцы. Я не понимаю, как можно быть лучезарной с виду и такой черной изнутри.
- Тебе она казалась лучезарной, потому что ты хотел её видеть такой, на самом деле, она просто одела маску приветливости, чтобы никто не догадался о её проблемах.
- Ты ее оправдываешь?
Зина по своей сущности всегда вставала на сторону того, на кого нападали. Вот если бы Саша начал оправдывать Владу, она бы выбрала позицию нападения.
- Я хочу быть объективной. Давай разберемся. Первый шок прошел, теперь надо поразмыслить, ты обвиняй, а я буду строить защиту, может и придем к чему-нибудь. Если она любила его, то убила из ревности. Веский мотив, тем более, что убитый провоцировал к мести не только её. Собрав все доказательства его недостойного поведения, суд бы нашел смягчающие вину обстоятельства. Чтобы убить, надо быть сильной и точно знать, на что идешь.
- Это не то, она не любила его и ревность здесь не при чем. Она сама и родители говорили, что любви между ними давно не было, он изводил ее своим поведением, конкретно мне не рассказывали, но, если она не любила его, почему не развелась? Вот что меня мучает, ведь развод- это реальный выход, когда любовь ушла.
- А если это он не хотел развода и чем-то шантажировал её?
- Почему ты так сказала?
- Потому, что это возможный вариант жизни двух не любящих дру-друга супругов. Ему не хотелось терять такую блестящую и интеллигентную жену, как нельзя более подходящую для его поста. Она не из тех, кто побежит жаловаться начальнику на аморальное поведение подчиненного, она не будет плакаться соседкам. Он позер и она лучший вариант для поддержки его имиджа. Как он удерживал её от развода, об этом может рассказать только сама Влада. Похоже, что она была бесконечно одинока в своем женском несчастье и не видела другого выхода, кроме как избавиться от него навсегда. Мотив должен быть веским. Почему ты у неё не спросил об этом и, вообще, почему ты ее сразу бросил?
- Я был сражен услышанным, я вдруг представил в ее руках пистолет...
- Она не стерва, я неплохо разбираюсь в людях, мне тогда хватило двух минут, чтобы понять, насколько она интересная личность. Она не хладнокровный убийца, сильная и честная, если смогла признаться, сволочи не мучаются от содеянного и она несчастная женщина. Сашка, неужели за всю неделю ты не видел её и не звонил?
- Нет, я не мог.
- Собирайся немедленно. А вдруг ты своим молчанием убил её? Несчастный, тогда ты тоже убийца. И я хороша, развесила уши, начала рассуждать, а вдруг и она в таком же положении в каком я нашла тебя? Ты эгоист, ты нянчил свою боль и совсем не думал о ней. И это называется любовью? Пошевеливайся, мент позорный, инквизитор.
Зина сделалась беспощадной к нему, испытывая уже жалость к ней, вероятно, из чисто женской солидарности. Пытаясь с обоих скинуть мантию судей, она устремилась к милосердию. Крамского трясло. Действительно, почему он не разу не представил себя на ее месте, почему не подумал, что мог толкнуть ее к самоубийству? Он решил, что своим признанием она поставила точку в их отношениях и он больше переживал их разрыв, нежели ее поступок. Зина вела машину с отчаянием каскадера, когда они подъезжали к дому, от подъезда Князевых отъехала “Скорая”. Зина выскочила из машины и перехватила бабку, которая стояла, разинув рот, у подъезда. У неё она узнала, что увезли Владу, не ясно умерла она, или еще жива, ее нашел дома их знакомый, это он вызвал “Скорую”. Дальше разговаривать не было времени, Зина решила ехать в больницу и узнать о состоянии дел там. Крамской от такого известия сам был в полуобморочном состоянии. У него началось самобичевание. Зина молчала, она просто не знала, что говорить, ей было жаль обоих. В приемном покое сказали, что Князева жива, но в бессознательном состоянии, предполагают, что она села на сухой голод, без консультаций и врачебного надзора, состояние расценивается, как крайне тяжелое. Зина привела туда-же Сашу и после осмотра, его решили оставить в больнице.
- Подурели все с этими диетами и голодовками, ладно бабы с ума сходят из-за фигуры, но чтоб мужики, это в первый раз.
Определив Сашу, Зина отыскала реанимационное отделение, куда поместили Владу, села дожидаться врача. Она разместилась рядом с красивым и озабоченным мужчиной.
- Кого вы привезли сюда?
- Любимую женщину.
- Уж не Владу ли Князеву?
- Да, её. А вы откуда...
- Я тоже ею интересуюсь, что случилось? Бога ради расскажите. Меня зовут Зина.
- Львов, Дмитрий Львович. Я друг семьи. Так получилось, что я десять дней не видел Владу и не мог её найти, а тут родители ее позвонили из Франции, что не могут дозвониться, поехал к ним домой, постучал и дверь открылась сама, я зашел, а она там, на диване уже полумертвая, телефон отключен, ничего не понимаю. Пока ехала “Скорая”, я осмотрел квартиру, на кухне не было ни одной крупинки, холодильник и продуктовый шкаф пусты. Ничего не понимаю. Всегда есть какие-то остатки пищи, продуктов, а здесь ничего, только пустая бутылка из-под воды возле дивана. Голова не соображает и врача нет уже битый час.
- 16 -
Влада пришла в себя. Первой мыслью было то, что Бог не принял её самосуд, вернул на землю, чтобы жить и нести свой крест. С горечью она приняла сообщение, что спас её Львов, тогда, в моменты сознания, она ждала Сашу, именно он должен был стать ее спасителем. Разочарование сделалось страшнее вины. Она привыкла уже жить с мыслью, что она убийца, ждала наказания, но то, как наказал её Саша было ужасным- он просто ее бросил, он не захотел выслушать историю ее семейной жизни, он совсем не оставил ей шанса хоть немного защитить свою больную душу. Ему одному она готова была рассказать самые сокровенные женские тайны, с ним хотела разобраться в механизмах своих поступков. Для неё и по сей день осталось не понятным, как у неё хватило смелости осуществить свой план. Она убила, но так и не прочувствовала совершаемое. Её никто не остановил, все шло так, как будто ей позволили совершить преступление и не поймали, что это- её тонкий и умелый расчет или рука судьбы? Пока она не одела свой маскарадный костюм, она не была уверена, что сможет выполнить задуманное, скорее уверена была в том, что ничего не сделает, но, как только она увидела себя в зеркале в новом амплуа, появилась уверенность и желание сделать все так, как задумала. Ни разу по пути к цели, она не остановилась подумать, автопилот выключился, только тогда, когда она одела свой прежний наряд. Никто не поймет её ужаса последующих трех-четырех часов на даче, потом видимо, сработал предохранитель и она опять перестала быть собою. Кто-то должен быть на этом свете, кто помог бы ей разобраться, уж коли она осталась жива. Она совсем перестала думать о родителях и дочерях, она была уверенна в их счастливом будущем, всем её существом овладела смертная скука.
Львов был подавлен, он сам от себя не ожидал такой реакции на случай с Владой. Целый месяц он провел в Германии, занимаясь своими коммерческими делами, вернулся и первое,что захотелось сделать- это увидеть её. Увидел и ничего не понял. Он стал по два три раза в день навещать ее, сидел рядом с кроватью, кормил с ложки, рассказывал немецкие байки, но ни о чем не спрашивал, она молчала. На четвертый день он увидел следователя. Тот вошел больным, Влада вздрогнула. Все молчали. Красмкого смутил Львов, Львова реакция Влады, а ее- полная собственная неподготовленность к ситуации, хотя она и знала, что Крамской лежит в этом-же отделении с тем-же диагнозом, Зина рассказала о нем, когда навестила. Вошла санитарка и сказала, что часы приема посетителей закончены, ей необходимо вымыть пол. Мужчины согласились, Львов попрощался и вышел, к своей досаде, вперед заторможенного Крамского, что позволило тому вернуться.
- Милая нянечка, не сердитесь, я тоже больной этого отделения, я так долго шел сюда, что теперь не могу выйти.
- Ладно уж, я быстро протру, сиди тут. Ноги сможешь поднять, дистрофик?
Подобное обращение рассмешило Сашу, он просто представил себя со стороны- длинный, худой, скрюченный, одним словом- дистрофик. Его смех заставил невольно улыбнуться Владу. Когда санитарка вышла, Саша вновь стал серьезным. Как подступиться с объяснениями, что сказать, чем выразить свою муку? Он надеялся на то, что Зина сумеет наладить мост в их отношениях, что она рассказала ей о его терзаниях. Почему она первая не заговорит? Сидел, опустив взгляд. Он с момента ее признания боялся смотреть на ее руки. Он так их любил, вся его обида сконцентрировалась на них. Он поделился этой навязчивостью с Зиной, она тогда посоветовала кончить это наваждение одним махом- поцеловать ее руки, тогда его отпустит, она утверждала, что метод проверенный не только ей одной, библия подтверждает и неважно быть верующим, страх перед фактом, лечится самим фактом. Сейчас он сидел и хотел совершить геройский поступок, но даже посмотреть не мог на ее руки, не то, что поцеловать. Лучшее начало общения- попросить прощения. И он попросил. Влада запротестовала.
- Я не имел права осуждать тебя, потому что сам оказался преступником по отношению к тебе. Я хотел умереть.
- Ты тоже ничего не ел?
- Я действовал не так сознательно, как ты, мне просто не хотелось есть. Я, как последний придурок, расценил твои слова, как действие к расставанию, моя собственная боль не дала подумать над тем, что делаешь ты. Я взялся судить о том, о чем не имел ни малейшего представления. Я долго думал и додумался только до одного, когда ты выйдешь из больницы, мы вместе пойдем на исповедь в храм, а там сам Бог скажет, что делать.
Они смотрели друг-на друга и испытывали огромную жалость, жалость к себе, к любимому и к подорванной любви. Прежней чистоты высокого чувства уже не было, это понимали оба.
- 17 -
Влада возлагала большие надежды на посещение храма, и это дало свои положительные результаты, когда люди бессильны, помогает Бог. Священник, тщедушный, сильно утомленный жизнью, не стал вникать в проблему, он с грозным видом судьи выслушал сбивчивые признания. Откровение женщины и её тайну, он принял, как обычное признание о том, что закололи борова во время поста. Отругал их за то, что они пришли первый раз в таком позднем возрасте, допустили себя до смертного греха, сказал, что когда хорошо жилось про Бога никто не думал, а вот теперь нагрешили и прискакали. Он просто больше хорохорился, чем стращал, они смиренно приняли от него эпитимью- купить для храма десять килограмм половой краски, пожертвовать на новый забор и ходить сорок дней к заутренней, держать пост, не заниматься прелюбодейством, а потом, он подумает и может допустит их к причастию. Они выполнили все поставленные батюшкой условия, потому что хотели успокоения. И оно пришло. Ежедневные молитвы отключали от прошлого. Первые службы, Влада всегда плакала и молила о прощении, постепенно становилось все легче и легче. Саша поначалу ходил в храм, как на работу- надо, значит надо, он сам сделал это предложение и отказаться было бы не честным. На третьей неделе он сделал вывод, что молитва полезная вещь, ты ее бубнишь, выключаешь сознание и в это время скрытая энергия тебя лечит. Незаметно с его рисунков исчезли черные краски, жизнь перестала казаться мрачной и несправедливой. После службы он заходил к ней на обед, они говорили обо всем, что не касалось их проблемы и он уходил на занятия в школу. Несколько раз его одолевало желание заняться с ней любовью, но она была неприступной. Срок прошел, батюшка отпустил им грехи и принял к причастию, по сути, он был добряком и так всего уже наслушался, что не придавал значения человеческим страстям, если пришли в храм, значит еще не совсем пропащие души. Было легко и как-то радостно, но вышли они из храма еще в большей растерянности- а что делать дальше? Разошлись в разные стороны, пытаясь строить планы на будущее. К Александру приехала мама и он вынужден был большую часть времени проводить дома. А к Владе зачастил Львов.
- Ну, прекрасная послушница, кончился твой пост?
- Официально- да.
- Что-же ты такого натворила, что так долго и усердно каялась?
- А вы не догадываетесь?
- Разрази меня гром, что может сотворить такое непорочное создание?
- Например, убить своего мужа.
- Шутница.
- Отнюдь. Это я убила Дворницкого. Дать воды попить? Понимаю ваше удивление, я и сама себе удивляюсь. Помните ваш разговор с ним на вечере у Разумовских? Он тогда сказал, что его пролетарское начало всегда будет над нашей голубой дворянской кровью и хотел меня видеть со свечкой в руках при его оргиях.
- Я это помню. Так это ты? Какая женщина?Потрясен! Нет слов. Целую твои руки.
Он втсал на одно колено, приложился к её рукам и выразил свое искреннее восхищение поступком. Влада ожидала чего угодно, но только не этого.
- Я всегда видел твою скрытую силу. Я думал, что такой образ женщины можно увидеть лишь в кино. Кто еще знает об этом?
- Крамской.
- А, этот жалкий червь сомнений.
- Почему ты так сказал о нем?
- Потому что я не просто живу на свете, я еще и наблюдаю, он хороший человек, но не сильный мужчина, ему самому нужна нянька, когда он меня допрашивал, то это не он у меня сведения выпытывал, а я у него. Так что он сказал, когда услышал твое откровение?
- Голодал, как и я.
- Так это была голодовка от признания? А я то думал, что ты от одиночества бросилась в крайность. Как не к стати я уехал тогда, я бы не позволил так мучиться тебе. Какой поступок! Я имею ввиду тебя, но не его. Невзлюбил я его с первой встречи. Почему ты призналась ему?
- Я его полюбила.
- Возможно, он интересен с женской точки зрения. Но это не любовь, это просто твоя неуверенность, ты стала свободной и он был первый мужчина после Дворницкого, меня ты в расчет не брала, потому что относишь к разряду таких же козлов, как твой покойный.
- А вы не такой?
- Коварная. Нет, я несколько похож на него деловыми качествами, но сволочью и судьей не был и стараюсь не быть. Обрати на меня внимание, пристальное внимание и ты найдешь во мне несколько достойных качеств.
- Например, каких?
- Например то, что я люблю тебя, непредсказуемая женщина.
- Любишь даже в качестве убийцы?
- В этом качестве ты вызываешь во мне страсть.
- Ты порочен.
- Наконец то, ты сказала мне- ты. Я порочен не в большей степени, чем твой мнимый возлюбленный, который распустил сопли от твоего признания. Слабость- порок не меньший, чем напористость. Он признался тебе в любви?
- Признался, еще до моего признания.
- А потом испугался тебя. Слабак и глупец.
- Почему глупец?
- Потому что он видел в тебе только то, что видно сразу и всем, но он не разглядел твою истинную душу, сильную, замечательную душу. Да и как ему с его ментовским опытом, увидеть непорочность.
-Это я то непорочная?!
- Да, я видел эту непорочность, непокорность и достоинство, твое умение защищаться, а вот то, что ты можешь и нападать, я тоже не разглядел, но в истиной женщине, каковой являешься ты, все до конца не распознаешь.
- Так почему ты его обвиняешь в близорукости.
- Почему ты его защищаешь? Все еще любишь?
- Уже не знаю.
Львов ощущал перемены происходящие в этой женщине, бесспорно, она уже не та изящная статуэтка, с которой хотелось сдувать пылинки, она ожила после великих потрясений и, когда он говорил о своей страсти, он говорил правду. За такую женщину стоит бороться и он добьется её любви.
- 18 -
Для Влады наступил очередной переломный момент. Она преживала четвертую эпостась своего сознания за этот год. Она полностью доверилась своей судьбе, ничего не планировала, не вспоминала, не анализировала, впервые за много лет не укоряла себя и не о чем не жалела, церковные службы, чтение Евангелие и утренние молитвы оставили свой благодатный след. Остальное свободное время она посвятила изучению новинок по истории искусств, смотрела позитивные американские фильмы, принимала все приглашения Львова во всевозможные публичные места, не отказывалась от филосовских бесед с Крамским, на ночь пила успокоительные, утро начинала с зарядки. Раз-два в неделю ходила в церковь. Её все больше привлекала энергия и уверенность Львова, а вот Саша начал утомлять своей неуверенностью вперемешку с порывами. Чтобы выжить, ей нужна ведомая сила. Она четко для себя уяснила, если не удалось умереть от голода, она должна жить, но жить не умирая каждый день от сомнений и самобичевания, что было- то было и прошло, что будет- судьба распорядиться, она осознала свой тяжкий грех и раскаялась.
Крамской жил так, как будто сидел на двух стульях с четырьмя ножками. Он сомневался во всем, что делал и видел. Он все еще любил свою мону Лизу, не мог не видеть её, но его убивала двойственность её образа. Его уже не мучило то, что она сделала. Убила так убила. Бог был судьёю, а она палачом, тем более, что грех был отпущен такой страшной ценой, как попытка сознательной голодной смерти. Его пугала её сила. Он решил не торопить время. Недельное воздержание от пищи, как не удивительно, избавило его от проблем с печенью, при обследовании, устроенном мамой, выяснилось, что он здоров, как бык, это единственное, что его радовало. Свое свободное время он посвятил изучению нетрадиционных методов лечения и изотерической литературы.
Львов выбрал тактику выжидания, при непременном красивом ухаживании. Влада была его идеальной половиной, необходимо было рассчитывать все так, чтобы она выбрала его не просто потому, что он перспективней Крамского, а потому, что полюбила бы его. Он знал насколько важны для женщины чувство защищенности для себя и детей и романтические настроения. Он все рассчитывал, взвешивал каждое слово, продумывал жесты и внешний вид. Настоящая женщина пользуется всеми чувствами: ей важен вид, запах, приятные прикосновения, слова и вкусная пища. Он был уверен в их счастливом будущем, в том, что она родит ему сына или двух.
- 18 -
Влада только что переговорила по телефону со своими. Дела во Франции складывались успешно, благодаря капиталу тети Люси, ей уже тоже можно ехать, а это значит опять заниматься бумажными делами по продаже квартиры, найти прописку, сделать загранпаспорт. Без Львова не обойтись. Пришел Саша, Влада поделилась планом перемен.
- Ты уедешь и бросишь меня?
- Да, мы расстанемся.
- И ты выйдешь замуж за француза и будет лямур тужур.
- Возможно.
- А возможно ли для тебя выйти замуж за меня?
- Уже нет. Мы столько пережили вместе, что можем быть только друзьями.
- А я думаю, что мы столько пережили вместе, что у нас получится настоящая, крепкая семья.
- Не получится.
- Почему?
- Мужчины не терпят сильных женщин, по-началу, они этого не осознают, новизна отношений не позволяет видеть, а со временем оба начинают мучиться. Для такого, как ты, нужна молодая, непорочная блондинка с наивным взглядом и вопросом на устах. Тогда ты себя будешь чувствовать сильным и уверенным.
- Я слабый?
- Для меня- да, но это не отрицательная характеристика. Ты умный, честный, открытый человек, тонкая творческая натура, твоя проблема в том, что ты ищешь абсолют в себе и в окружении. Тебе нужна простая непритязательная жизнь, чего я тебе дать не могу. Мы слишком разные.
- Гармония слагается из разностей.
- Из разностей двух начал- мужского и женского, но эти начала должны быть одного уровня.
- Мой уровень- это глупая блондинка?
- Не глупая, а непосредственная, увлекающаяся тем-же, чем и ты, беззащитная и полагающаяся только на тебя.
- Ты на меня уже положиться не можешь?
- Могу. Я знаю, что если мне будет нужна помощь, любая, ты примчишься на помощь, и это будет помощь настоящего друга.
- Что-же я сделал не так?
- Ты все делал так, как чувствовал- искренне. Я преклоняюсь перед твоей высокой человеческой сущностью. Ты не заслужил такого несчастья, как жить со мной.
- Ты хотела сказать- такого счастья.
- Нет, я твое несчастье. Я всю жизнь буду давить на тебя, даже когда улыбаться и стремиться к обоюдному покою. В глубине души ты чувствуешь правоту моих слов, но, как идеалист-максималист, сопротивляешься. Мы ровесники, но я уже старше тебя на пол-века.
- Я чувствую, что роковую роль здесь сыграл деляга Львов.
- Не роковую, а благодатную. Он помог мне раскрыть себя, сделал то, чего не смог сделать ни ты, ни священник, а именно на вас я возлагала свои надежды на излечение.
- Ушам своим не верю, что такой прагматик и материалист, смог понять твои скрытые порывы.
- Он понял то, чего я сама в себе не понимала, парадокс на первый взгляд, но очевидный.
Крамскому нечего было добавить, она была права во всем. Он с самого начала подспудно ненавидел Дворницкого и тот отомстил, прочно встав между ними. А теперь и Львов не даст покоя. В дверь позвонили.
- Легок на помине. Одну секунду, Ладушка моя, прости меня, не поминай лихом, если ты вдруг передумаешь и захочешь соединить наши жизни, только скажи и я примчусь.
- Ты мой самый лучший и верный друг на всю жизнь, если тебе будет нужна помощь, только намекни и я для тебя сделаю все возможное и невозможное.
Они вместе подошли к дверям, вошел Львов. Крамской, неожиданно для себя сделал то, чего боялся- поцеловал её руку, руку убийцы и молча вышел.
- Чего это с ним?
- Сейчас была поставлена точка в наших отношениях.
- Небось, решился сделать предложение?
- Да, но только не надо такой иронии с твоей стороны.
- Прости, это я от ревности, ты задержалась с дверью. Ты отказала ему?
- Да. Только я не уверена, что сделала правильно.
- Конечно, правильно, ты сейчас засомневалась, так как пожалела о вашей несостоявшейся любви, а жалость не есть любовь, на жалости далеко не уедешь, жалость годна для прозибания слабых.
- Ты, как всегда, прав. Есть ли на свете вещи, которых ты не понимаешь?
- Есть. Например, я не понимаю, любишь ли ты меня, или просто заполняешь пустоту?
- Я тоже не понимаю.
Влада смутилась и отвернулась. Львов понял- наступил важный момент в их отношениях и он им воспользовался, он решительно развернул женщину к себе и настойчиво увлек поцелуем. Постепенно от напористых действий он перешел к нежности и Влада впервые в жизни поняла, что такое женское счастье.
- 19 -
Крамской закончил картину и вышел на прогулку. Жизнь потекла ровно, отказ Влады, и его поступок с поцелуем её рук, как ни странно, принес успокоение. Он уже безболезненно общался с нею по-поводу её дел с документами, он воспользовался своими связями, чтобы помочь в бумажной волоките. Спокойно принял сообщение о том, что она выходит замуж за Львова. Она продала родительскую квартиру, прописалась к будущему мужу, потом он в качестве своего секретаря-референта, делает ей командировку в Германию, его бизнес процветает, оттуда она едет во Францию для воссоединения с семьей, куда позже приезжает Львов и они законным образом оформляют свои отношения во Франции. Все хорошо, что хорошо кончается. Вот только где ему найти непосредственную и непритязательную блондинку? В этот момент раздумий раздался пронзительный женский крик, Крамской кинулся на голос. Двое пацанов пытались затолкать в старенький “Запорожец” девушку. Наподдать и разогнать насильников не составило труда, но вот отцепить от себя плачущую и роковую блондинку было делом нелёгким, она ни за не хотела отпускать его. Тушь размазалась, кофточка была разорвана, одна туфля потерялась. Пришлось привести ее к себе домой, приготовить ванную и чай. Через час девушка была уже в восторге от его футболки, картин и книжек, она засыпала его вопросами, а потом от восторга перешла к откровенному соблазнению, он уже готов был вытолкнуть её за дверь, но не смог, искушение было сильнее разума. Сексуальный голод сделал свое дело, мозги отключились на всю ночь. Утром он проснулся от того, что его новая подружка готовила завтрак. В голове было пусто, он не помнил или не знал ее имени.
- Сашенька, любимый мой, с добрым утром.
- Привет, киска, хозяйничаешь?
- Да. Саша, ты мне сказал, что не женат, ты не врал?
- Нет.
- Ура, тогда я хочу остаться с тобой.
- Ты бездомная?
- У меня есть все, только тебя не было. У меня столько горя было в жизни.
- Сколькож тебе лет, что ты уже успела погоревать.
- Семнадцать. Я окончила школу и поступила в институт.
- Что? Бог мой, вот это я влип. В моей жизни еще только совращения малолеток не было. Быстро одевайся.
- Ты испугался? Не бойся, я выгляжу старше своих лет, жаловаться ни кто не побежит, я принимаю противозачаточные таблетки и моя мама не будет против. Я терпеть не могу мальчишек, я искала мужчину, такого, как ты, и нашла, и не отпущу тебя.
- Как твое имя, чумная?
- Лиля Старжинская.
Опять Дворницкий! И тут с Крамским случился первый настоящий обморок в его жизни.
1994-2001гг.
© Copyright:
Цветова Ольга, 2008
Свидетельство о публикации №208080100348