«Почему ты грустная? У папы опять плохое настроение?»
Мать молча улыбается, закусывает губу. Отворачивается…
Одиннадцать часов. Пора умываться и ложиться спать…
* * *
Грохот и звон бьющегося стекла будят его. Он соскакивает с кровати. Легкие, пепельные волосы топорщатся. На, по-детски пухлой, розовой со сна щеке - след от подушки. Испуганный воробей…
«****ь! Не дамся! Не возьмете, сссуки!»… Отец валяется на груде разбитого стекла. Из межкомнатной двери торчат крупные осколки. Мать стоит рядом, закрывая рукой рот, привалившись плечом к стене.
Он заглядывает ей в лицо. - Не плачет. Обнимает.
– Иди, котенок. Не нужно тебе на это смотреть.
- Мама, а папа пьяный?
- Да, родной. Иди...
Он возвращается к себе в комнату, ныряет в постель. Чуткое мальчишеское ухо ловит стук, крики и рычание отца, тихий голос матери, пытающейся его успокоить. Он вздрагивает от резких звуков, нового грохота, шума разбрасываемых вещей…
* * *
Потом все резко затихает… Он успокаивается, но все так же ловит звуки из соседней комнаты. Тихо скрипит дверь в детскую.
«Котенок, спишь?»
Он садится на кровати, включает свет.
Шепотом: «Неееет»…
Глаза круглые, испуганные…
«Сынуль, собирайся, поедем к бабушке»…
За окном такси розовеет небо. Поток воздуха из приоткрытого окна шевелит непослушный вихор на макушке. Он спит. Глазные яблоки беспокойно бегают под закрытыми веками, дыхание прерывисто. Шумно вздыхает…
Мать смотрит на него, осторожно поправляет задравшуюся курточку…
«Спи, воробышек»…