От Генуи до Ниццы

 

Часть 2


Аэропорт в Генуе значительно уступал Домодедово по своему объёму, отделке и чистоте. Обгоняя друг друга в посадочном рукаве, похожем на обшитую бардовым бархатом шкатулку, мы терпеливо выстроились в несколько очередей на контроль. Откуда-то (понятно откуда) потягивало неприятным запахом... Уборщик как-то лениво прохаживался вдоль окон, собираясь с духом приступить к их мытью. Моя соседка, как бывалый турист пояснила: «Это нас, русских так встречают. Для стран сообщества у них другие выходы, по-цивильней. Там всё блестит и светится». А потом заговорчески прошептала: «Улыбайся... Они не любят озабоченные лица». И рассказала о случае в Германии.
       - Зашли мы, - говорит, - с приятельницей в лифт гостиницы. Только что устроились. Уставшие... А тут ещё номер дали с видом во двор, а обещали – на площадь... Я стою расстроенная, насупилась, молчу. Напротив – пожилая супружеская пара, англичане, вроде... Я по их сдержанному говорку определила. Прошло минуты две. Вижу, их весёлость пропала, появилось выражение сочувствия. Стали участливо посматривать на меня, что-то спрашивать у нас. Подруга с ними разговор завела. Она немного понимает по ихнему... Потом переводит мне: «Они спрашивают, не больна ли ты, может помощь какая нужна?». Я в ответ: «Ноу-ноу, прОблем», - машу руками. «Да улыбнись, а то не отстанут ведь...», - сквозь зубы, с артистической гримасой процедила она. И действительно, они тут же просияли вставными ослепительно-белыми протезами... Оказывается, у них не принято ходить по улицам с убитым лицом. А мы, со своим менталитетом так напускаем на себя маску удручённости и безысходности, как безнадёжные, хоть святых выноси! Так, что ты меня поняла...».
Я прислушалась к её совету, растягивая губы на улыбку, делая умильный взгляд. Наверное, выглядела по-идиотски, судя по тому, что итальянец в форме как-то шустро просунул в окошечко мой паспорт, произнося «Пронто». Облегчённо кивнув, я последовала за остальными счастливчиками, подошла к багажному транспортёру. Люди выхватывали свои чемоданы, огромные баулы, тележки плелись к выходу. Долго ждать не пришлось. Свою спортивную сумку, сиротливо плывущую, я завидела издалека... Забросила на плечо ремень и... вперёд.
У стойки выхода с сияющим лицом меня встретила моя «француженка» (Почему в кавычках? Потому что, она русская, три года назад вышла замуж за иностранца...). Я сразу узнала её в молодой красивой женщине с немного сосредоточенным лицом и листком бумаги в руках формата А4: «Ждём Светлану из Калуги». Лариса боялась пропустить меня, не заметить. Ведь не виделись очень и очень давно, со времён её жизни в России. Как я была счастлива обнять её, прочувствовать ответные эмоции, что мы, русские гражданки, - здесь!.. На брошенную после объятий фразу: «А ты изменилась...», - я ответила: «Постриглась... очень коротко, неделю назад..», - мне показалось, что моё путешествие ждёт весьма непростое продолжение... Это ощущение усилилось и приобрело форму лёгкого беспокойства, когда к нам, опираясь на трость подошёл муж Ларисы. У опрятно одетого пожилого человека по имени Вальтер по-доброму светились глаза. Он со смущением разделял нашу радость. Теперь мы познакомились воочию (до этого общались через электронную почту и скайп), пожав друг другу руки. На ломанном русском он спросил: «Как долетела, Светлана?..» Я растерялась, не знала, как себя вести, что говорить... Но моя французская приятельница, не дав мне раскрыть рта, предложила посетить дамскую комнату, объяснив супругу: «Светлане надо руки помыть с дороги...»
Тут меня уже ничего не удивило: полотенца, кафель, стерильность... К хорошему быстро привыкаешь, не правда ли?! Лариса дала мне несколько ЦУ по поводу манер и поведения в отношении своего аристократа датчанина.
На улице нас ожидал автомобиль Рэно Клио. Лариса уступила мне переднее кресло: «Чтобы тебе всё было видно из окна...». После невнятного и неуверенного сопротивления я услышала: «Здесь так положено. Гостю – самое лучшее! Мы следуем этому правилу». Я сдалась... Мы сфотографировались и поехали. Путь был длинным: из Геннуи - в Ниццу вдоль побережья Средиземного моря. Ну, просто, как в рекламе: живописная… от Монте-Карло... По мере следования мой сотик сообщал «эсэмэсками» ( а кричал он не хило!), что я нахожусь в роуминге абонентской службы Италии, Франции и… желал приятного пребывания. Мне позвонил сын, узнал, как долетела. Потом любимый порадовался моим впечатлениями об увиденном. Я была в эйфории: Алиса в стране чудес, да и только!
Лариса рассказывала мне о тех местах, где мы проезжали. Вальтер уверенно вёл машину, соблюдая скоростной режим, притормаживая у постов, что бы заплатить пошлину в окошечко кассы за участок дороги, за пересечение границы, либо бросить мелочь в автомат и получить чек. Мы беседовали, смеялись... Нам не мешал шум за окнами, потому что мы не опускали стёкол. В салоне и так было прохладно. Вальтер пояснил, что это специальный кондиционер «Климатик» поддерживает ту среду, которая задана. Я и не догадывалась, что такое существует. Вернее сказать, никогда не заморачивалась этим. Лариса поведала мне историю с продолжением, что произошла с ними год назад в Швейцарии, когда Вальтер превысил скорость: «Недели через три после поездки к нам в дверь звонят. Открываем. Смотрим, два полицейских стоят: подтянутые ребята! Вежливо так подают конверт и сообщают, что это пришло на их участок. В конверте оказалась фотография нашей машины и документ на немецком. Но прочитать они не смогли, потому что не знали языка. Вальтер взял письмо, сам перевёл. Он у меня полиглот, знает русский, немецкий, французский и английский. Оказалось, что это штраф, много что-то… Пришлось платить. Иначе нельзя. В противном случае нас занесут в список “персон нон гранта”». Вальтер, улыбаясь, шутливо дополнил: «Надо было с них за перевод взять. Как раз бы покрыл расходы».
В итальянской приграничной кафешке мы запаслись несколькими бутылками воды... Здесь я впервые, не считая ближнего зарубежья, вкусила заграничную чашечку кофе с пирожным. Ничего особенного… После фото на память мы тронулись дальше. Я обратила внимание, что пейзаж за стеклом немного изменился: горы стали более дерзкими. Это была уже Франция. Меня периодически подташнивало, под ложечкой появлялись неприятные ощущения, уши закладывало, особенно когда мы мчались по извилистым горным дорогам. Они такие узкие! Я удивлялась, как разъезжаются два встречных автомобиля и не сталкиваются, всего лишь соблюдая правила и этикет. Они даже уступали дорогу пешеходам!!! Хочу сказать, наш водитель, несмотря на преклонный возраст, быстро и ловко управлял автомобилем. Я обозвала его Шумахером. На что он, молча, просиял большими карими глазами. Странно, мы понимали друг друга не с первого слова, Лариса помогала, переводила, постоянно твердила: «говори медленнее», но первоначальная настороженность куда-то улетучилась. Мы втроём вели разговор, словно сто лет были близко знакомы. Может быть, из-за той открытости, искренности, свойственными моему характеру, умению заинтересованно слушать, принимать, радоваться всему новому, неизведанному и восхитительному. Наверное, я вела себя, как ребёнок, который открывает мир! А они наблюдали за мной с неподдельным чувством восторга.
Тоннели... О них отдельный разговор. Я зажимаюсь всегда, когда передо мной замкнутое пространство. Но на освещенных множеством ламп, вырубленных в теле скал дорогах, я не ощутила дискомфорта, словно едешь по праздничным ночным улицам города. Сколько же труда потрачено, чтобы сделать такую красоту!
Миновав Ниццу, с её огромными пальмами, мы пересекли реку Канн, полную чаек, поднялись ближе к подножию горы Святого Женни, припарковались на верхнем открытом паркинге маленького городка Лагуда.
До дома шли пешком минут 5-7 по мощёному тротуару с ярко красной геранью вдоль обеих сторон тротуара, уютным маленьким улочкам, со ступеньками вниз. Проходя мимо небольшого фонтана, представляющего собой несколько длинных краников, выходящих из каменной плиты, утолили жажду. Лариса пояснила: «Здесь вода наичистейшая, горная… Её можно пить. Если бы она была не пригодна для питья, то обязательно висела бы табличка с запретом». Потом мы каждый раз окунали руки в прохладную воду и пили с ладоней. Перед памятником героям Первой мировой войны (1914-1918гг.) мы молча постояли. Всё скромно: стела с выбитым орденом, надписью и списком имён. Возле него проходят массовые праздники. Так же скромно, без широты и размаха, не то, что у нас.
Над крышей крылечка большого старого дома, куда мы подошли, ползла лоза с ещё зелёными виноградом. «Это не наше, это соседей… рвать нельзя. Их вход с другой стороны, а окна вот…», - пояснила Лариса. Оказывается, в этом доме четыре трехуровневые квартиры без общих подъездов, с отдельными входами. Меня поразила мощная деревянная дверь, с коваными петлями. "Наверное, со времён Наполеона..."- подумалаось мне.
«Ну, вот добрались, - отперев замок длинным витиеватым ключом, произнёс Вальтер, пропуская нас вперёд. – Прошу… Чувствуйте себя, как дома, Светлана…».
02.07.2008