Сказка

Николай Шурик
       Молодой украинский парень в бытность СССР попал служить во внутренние войска. Охрана лагерей - не самое приятное занятие, но службу, как известно, не выбирают. Перед концом службы на севере встретил он девушку, которую захотел назвать своей женой. Привез будущую невесту домой в небольшой городок на Одесщине, но властный отец, уже запланировавший будущее устройство семейной жизни сына на «местной основе», поставил вопрос ребром «или – или». Сын оказался характером в отца, принял второе «или», вернулся на Север, женился на своей избраннице и остался на сверхсрочную службу. Шли годы, подрастала дочка, менялись адреса службы, – Котлас, Архангельск, Вологда. Но, все равно, это были леспромхозы, зоны, «химики». Со своей работы возвращался он домой все более задумчивым и хмурым.
       Умер отец, так и не простив его самоуправства, мать дождалась, наконец, сына с невесткой и внучкой, которой было уже 16. После окончания педучилища сыграли свадьбу, а там и правнук появился, а Любаша, так звали внучку, стала работать в вечерней школе (русский, математика, физика). Только вот тут, что-то стало разлаживаться у молодых. Она – живая, веселая, бывала в разных местах, многое знала и ладно говорила, а Васек – хороший парень, умелые руки, но за свою жизнь еще в Киеве даже не побывал, да и ревновать стал, то к директору школы, то к молодому доктору, а то и просто так. Ну, как повелось при этом, горилка оказалась не лучшим советчиком. И через два года Люба вернулась к родителям с сынишкой, сменив в паспорте социальное положение. Жизнь и работа продолжалась, была еще радость, пусть недолгая, но осталась она памятью о себе – дочкой Катюшей. И еще прошло несколько лет, и бабушка их оставила, а отец, отец стал священником и получил приход в другом городке. Как и почему отчий дом был продан, - не нам судить, только отец стал жить рядом со своей паствой, а дочке купил небольшой аккуратный домик на окраине деревеньки с нежным названием Сосенка. Так молодая женщина с двумя детьми оказалась самостоятельной «домовладелицей», но без работы и коровы, оставшейся на прежнем месте. Жизнь есть жизнь, - огород, гуси, куры, да в сельской жизни дел с утра до вечера не переделаешь.
       Как-то понадобилось взять справку с прежнего места работы. Подкинула детей соседке и – полтора часа на автобусе. Почти все время высокий приятный мужчина с переднего сидения не сводил с нее глаз. На конечной он вышел раньше, помог сойти и стоял с грустной улыбкой. Потом махнул рукой и, не говоря ни слова, быстро пошел в сторону. Не будем уточнять, что именно думала Любаша в этот момент, разве что мелькнула мысль «вдруг он немой, глаза-то какие говорящие». Любой другой мужчина на его месте попытался бы познакомиться, ну, уж, что-то сказал бы точно. За час нужная бумага была получена, встретила еще Люба двух знакомых, по которым страшно соскучилась, но…расписание – вещь жестокая, у автобуса один рейс, опоздаешь, все, до завтра. Заходит в автобус, и тут же ее обжигает восторженный взгляд, – ОН! И вот уже сидят они рядом, и мужчина, захлебываясь, говорит (говорит, какое счастье!) о себе, о ней; что он десять, нет, сто лет не видел такой женщины; что он не начал с ней говорить, чтобы не потерять, еще не найдя; так как через десять часов он уезжает домой в подмосковный городок (здесь был у родителей) и приедет снова только в следующем году. Они говорили и смотрели друг на друга и смеялись, кажется, так хорошо им не было никогда в жизни. Тем более неприятной неожиданностью оказалось то, что автобус уже стоит на конечной остановке, а водитель, то ли в шутку, то ли всерьез, спрашивает, увозить ли их в гараж, или они все-таки здесь выйдут. Они вышли и простояли на остановке дотемна, но, как и что они говорили в это время, описывать бессмысленно, - это был разговор двоих, которые только что нашли друг друга. В таком разговоре один взгляд мог заменить три предложения, а слова, может быть, говоримые в течение пяти минут, равнозначны, пожалуй, одному «О!», когда увидели ВЫ что-то такое, что и слов нет описать ЭТО, это - НЕОПИСУЕМОЕ, вызывающее восторг, радость и дарящее СЧАСТЬЕ. И разбежались они с ощущением, что ничего-ничего не успели сказать, спросить, .сделать. Напоследок мужчина поцеловал Любаше руку (первый раз в жизни ей целовали руку, это было неожиданно и прекрасно), сказал, что напишет, и побежал к родителям. Мать уже заждалась его, чтобы уложить в дорогу варенья, да копченой свининки, да грецких орехов (знаете ведь, как мамы на год провожают сыночка, путь, даже, тому уже за полста). А Любаша с закружившейся головой кое-как дошла к соседке, не стала будить уложенных уже детей, прислонилась к двери и смотрела, улыбаясь, в никуда. Соседка решила, было, что у Любы что-то нехорошее случилось с головой, так как ни на один вопрос та не отвечала, просто их не слышала.
       Два дня прошло – вызов на переговорный пункт, а потом ещё и ещё. После переговоров приходила Люба сама не своя. Затем была телеграмма: «ПРИЕЗЖАЙ ПОДАРИ НЕДЕЛЮ СЧАСТЬЯ ЦЕЛУЮ» Трех дней не думала Люба, опять дети достались соседке, а в Москве ошалевший от радости мужчина встретил ее с цветами и увез к себе. И приехала она оттуда новой, и на две недели хватило ей той поездки. Пошли письма с Украины в Московскую область и обратно. И звонки тоже продолжались. Все бы хорошо, да что-то не скажешь по телефону, а почта ныне очень медленная стала меж двумя независимыми государствами, - и двадцать дней и более. Так не хватает ей своего Гриши, каждый день, лишь выпадет свободная минутка, чаще всего после укладки детей, берет она тетрадку, и льются на бумагу ее жизнь и заботы, маленькие радости и большая тоска.

       . . . .

       28.09.97 Здравствуй, Гриша! Сегодня воскресенье, я давно с тобой не разговаривала, а, значит, за этот период собралось много интересных новостей. А я все равно всей душой еще у тебя и никак от этого отойти не могу и все возвращаюсь туда снова и снова. Приехала домой, угостила Олесеных деток шоколадками, а моим досталась коробка конфет. Ну, еще в дороге купила Катюшке мягкую игрушку – обезьянку. У дочери 4 октября день рождения. Так она с ней и спать ложится. У Ромушки проверила его уроки и школьные дела и в пятницу уехала с детками на базар. Купила обувь обоим, Катюшке костюмчики ко дню рождения…
 
       23.45 Сегодня 29 сентября, а у тебя уже 30 сентября. Потому, что села писать очень поздно..…Я к тебе отношусь серьезно и чиста перед тобой. Что есть, то есть и, по-моему, так должно быть между двумя любящими людьми. Но у нас есть обязанности и большой долг перед детьми, которым нужно куда больше внимания, чем нам с тобой. Я все понимаю, нашу близость никто не отнимет, но душой и теплотой нужно делиться поровну, на всех общих детей, будь он взрослым, будь малышом….
Я тебя нежно целую потому, что люблю. Крепко обнимаю потому, что скучаю. Люблю потому, что любима тобой. Тебе понятно, что твоя Любаша сегодня очень сильно загрустила, мне не с кем поговорить и поплакаться в большое-большое плечо. Гриша, ну где ты! Мне так не хватает тебя, тебе наверно этого не понять. Я тебя жду очень, очень. Ну что же, спокойной ночи. Сладких и здоровых снов. Любаша.
       
       30.10.97.. 21.15. Сегодня праздник – день ангела Веры, Надежды и Любви. И очень обидно, ведь никто не поздравил. Ну, да ладно. Начну с самого продуктивного. Собирали грибы с 10 часов до 17, ну до обеда с детками, а после обеда с Олесей вдвоем собрали по 5 ведер. Так что, работы еще хватает. Завтра берем с собой тачку и едем собирать опята. Зима все-таки возьмет свое. Я вот все о себе, да о себе, ничего толком не могу спросить как вообще ты? Как твое здоровье? …Гриша, там, на перроне ты смог сказать главное и вместить в единое целое слова благодарности. Уж я так красиво не научена говорить. Я больше чувствую душой и сердцем. Лишь одно могу сказать я тебя сильно люблю, крепко целую и очень жду. Как бы мне хотелось, чтобы ты всегда был со мной рядом. Я тебя жду, мой дорогой и любимый человек. Спокойной ночи. Целую, обнимаю. Твоя Любаша.

       1,10,97, среда, поздний вечер. Вот я тебе и дозвонилась. Дорогой, я никак не могу все расставить на свои места. Ты, я и наши дети. Все это мы. И решать настоящее и будущее, будем только мы….. Если точнее сказать, эти строки не письмо, а чувства на
тот или иной период…. Я тебя полюбила и запомнила таким, каким ты был в автобусе. Просто не знаю, как сделать, чтобы наша встреча приблизилась. Дорогой мой человек, любимый мужчина, пусть будет так, как есть, и ничего изменять не будем. Гришуня, мне просто не хватает тебя! Я тебя обнимаю, целую, хочу зарыться в твою подмышку и крепко заснуть.

       Добрый вечер, далекий мой любимый человек. Сегодня уже 2,10,97 и 20,40 по Украине. Казалось бы, что прошло много времени, а оглянись назад, так это все было совсем недавно. Буквально вчера говорила с тобой, а еще вернее – слушала тебя. А сегодня никого, тишина. Боже, как я завидую людям, которые имеют работу. Ведь они живут, а я здесь потихоньку глушью набираюсь. Так и с ума сойти можно. Хорошо, что с сыном уроки готовлю, и то радость. Гришуня, мне так хотелось бы учиться где-нибудь, я имею в виду пединститут, но желать одно, а иметь другое. Ладно, закончу об этом. На улице холодно, в голове туман. А ты говоришь, - грибы. Вот такие грибы, когда намыла их целую башню, да в холодной воде.

       3.10.97 Сегодня шкварила и пекла, готовилась к завтрашнему дню. Если честно, то не знаю даже, кто будет, потому, что никого не приглашала, но Олеся с семьей будет обязательно. Так что, извини, сильно устала, да к тому же еще дым не разошелся, ест глаза и не дает возможности сосредоточиться, но я тебя никогда не забываю. Думаю, где ты, что делаешь. А у самой, кроме всего прочего, всегда в глубине души «Ты-то, Любаша, нужна ли ему?»….Постараюсь сегодня все подготовить, чтобы нарядить свою «куклу», и она завтра будет самой красивой девочкой. Я тебя целую и обожаю, будь здоров, желаю покойной ночи! До завтра. Любаша.

       17.00 04.10.97 Ну, что же можно сказать? День проходит, и нового ничего не принес. У меня слезы на глазах, но, увы, не радости, а грусти. Главное, что бы дети были рады. Знаю одно, – для меня в жизни ближе и дороже их нет никого. Ведь только эти существа никогда не смогут разлюбить и бросить, а пожалеть - они всегда первые.
Гриша, наверное, твой возраст для меня наиболее подходящий. Потому, что начинаем мы ценить то, что есть рядом, а не искать золотых гор. Если честно, то в данный момент у меня плохое настроение. Раньше у меня было море друзей, а здесь я одна. Это очень тяжело во всех отношениях. Не могу я больше так. Извини за такую грустную ноту, напишу тебе позже.

       23.50 04.10.97 Как и обещала, продолжаю свою писанину, но с такой радостью на душе, что теперь мое письмо придет к тебе намного раньше, чем ожидала. Вот сидим мы вечером, Олеся со своим мужем и дети. Тут - стук в дверь. Стоит мужчина на пороге и объясняет ситуацию, что едет из Москвы в деревню, что за речкой, а переправиться уже нет возможности и негде переночевать. Так что мы все вместе посидели за столом, и, как я услышала о том, что смогу передать тебе свое пламенное «люблю, целую, жду», стало так хорошо!
       . . . .

       Не знаю, догадались ли Вы, что этим случайным незваным гостем оказался Ваш покорный слуга. Таким образом, стал я действующим лицом этой сказки. Сидел за столом, справлял с ними день рождения дочки (хорошо, привез с собой Московские шоколадные конфеты, они оказались очень кстати). А затем гости ушли, дети были быстро уложены спать, и, пока мы с Любашей мыли посуду и приводили комнату в порядок, услышал я то, что Вы прочли вначале. Был я уложен в гостиной и долго не мог уснуть, а утром Любаша вручила мне тетрадку со своими многодневными письмами, баночку с грибами и телефон ее милого. Благо, из Москвы он это письмо мог получить на добрых две недели раньше, да и грибочки я мог бы передать ему к Новому году при моей поездке по делам в тот городок.
       Быстро закруглили с тещей сезон, нагрузили тележки, сумки вареньем, орехами, молодым виноградным вином, да и отбыли в златоглавую (первопрестольную). Через день после приезда позвонил я Грише, отправил бандеролькой исписанную тетрадь (кстати, Люба
сама попросила посмотреть свое многостраничное письмо, настолько чувства ее были горячи, так что, я не чувствую угрызений совести, сняв его ксерокопию).

       . . . . .

…… Если бы ты только знал, как жду я момента нашей встречи. Дорогой мой, будь спокоен, ведь в сердце есть место только тебе. Если любишь, значит веришь. Я не знаю, как получится, передам тебе баночку с грибами и, если она попадет к тебе где-то в декабре, не удивляйся. Если не на день рождения, то на Новый год обязательно откроешь.
… Как же много я о тебе думаю, вспоминаю наши короткие встречи. А, может, они самые длинные, кто знает? Еще и еще раз пишу, что люблю тебя и жду нашей встречи! Как мне было приятно идти рядом и чувствовать себя нужной тебе. Ну, буду заканчивать, ведь уже совсем поздно, а я с тобой говорила, говорила и не наговорилась. Целую, обнимаю, люблю. Мне так не хватает тебя! 24.00.

       08.15 05.09.97 Любимый мой, извини за почерк, но все это не сравнить с искренностью и любовью, с какой я отношусь к тебе. Плохо, что нет возможности видеться чаще, но хорошо, что есть тетрадка с ручкой. Поэтому, читая мою тетрадь - письмо, знай, что в любую минуту, утром и вечером, твоя Любаша всегда с тобой. Договорились? Тогда, береги себя. Смотри, впереди зима. Целую еще раз, обнимаю и сильно скучаю.

       . . . .

       Где-то, через месяц встретились мы с Гришей, когда я по делам оказался в этом городе, возраст которого не меньше Московского, а среди достопримечательностей, - машиностроительный завод, канатная фабрика, основанная еще Петром I для оснащения строящегося русского флота, да еще церкви и монастыри. Поговорил с Любиным избранником, ничего, приятный мужик, хотя, я бы так по нему с ума не сходил (ничего удивительного, что точка зрения Любаши на него несколько отличалась от моей).
       Ну, потом дел было много, так что я как-то отключился от этой истории. Вот уже наступил апрель и снова, снова собираемся на Украину, вспомнил эту историю, ну, обязательно увижу, узнаю. Приехали, срочная подготовка сада и огорода. Вот и поездка на базар, откуда можно возвратиться на автобусе через мост, или через переправу рядом с Любиным домом. Конечно, я с покупками двинулся к переправе, но, увы, дом оказался на замке. И уехал я через четыре дня, так и не узнав, что и как сейчас у Любаши с Гришей.
       В августе я уже снова там, теперь у меня впереди был целый месяц, и я не сомневался, что на этот раз окончание прошлогодней истории я все-таки узнаю. В очередной базарный день снова оказался я у знакомого забора, да только дом все закрыт, и узорных занавесок на окнах не видно. Как не обратиться к соседям, тем более, я всегда удивлялся тому объему информации, которым обладали местные (особенно, женщины). Кажется, в радиусе 50 км. знали они всех жителей, кто где живет, у кого пала корова, и чей сын связался с плохой компанией. В первом же дворе узнал, что уехала Любаша с детьми в Россию, к мужику, с которым здесь познакомилась. Сказали мне, и где живут её знакомые, с которыми она была дружна, что и детей им подкидывала, когда к нему одна уезжала (и это известно!). Вот и двор с новым забором и зеленым «Жигуленком», а вот и Олеся – Любина соседка. Правда, одета она была немного иначе, чем тогда, год назад, на дне рождения Любашиной дочки. Ничего удивительного, кормить коров и убирать за поросятами в одежде «от Версаче» не ходят, да и Слава Зайцев, не говоря о Валентине Юдашкине, в этот деревеньке не живет. Она-то меня не признала, пока я о Любаше не заговорил, ну, а после этого, её уже было не остановить. Самым очаровательным в нашем разговоре было её искреннее удивление, как же это я не был на свадьбе Любаши с Гришей, - «ведь это - совсем рядом с Москвой». Она нисколько не сомневалась, что там, где я живу, было известно о Любашиной свадьбе
       Так что, в этом году, проезжая знакомое место, я уже не буду смотреть на последний домик с правой стороны дороги, есть ли замок на двери, и какие занавесочки сейчас на окнах. Да и в тот подмосковный городок дела меня в ближайший год вряд ли приведут. А если и буду там, все равно Гришиного телефона у меня сейчас нет, так до старости и не научился я записывать телефоны в книжку, а только на бумажки, которые через неделю или месяц обязательно потеряются. Да и стоит ли сказку трогать вновь? Пусть она и останется сказкой, а я не перестаю удивляться и радоваться действительности, которая не так уж редко выдает сюжеты, что и нарочно не придумаешь.

       Украина-Коломна-Андреевка-Псков-Украина 1999-2000