Когда я состарюсь, я буду носить тельняшку. Буду ругаться изысканными выражениями, типа 'едрит твою в качель' и играть на гитаре песни БГ и Сукачёва. Буду курить трубку, наполняя её вонючим табаком, и плевать сквозь зубы. Буду писать картины. Одна точно будет называться 'Зелёный лев в переходе к системе координат, заключённой в цилиндре, ест спагетти китайскими палочками'. И пусть не удивляются, если на картине будет нарисована пепельница, заполненная палочками от чупа-чупсов.
Я буду поклоняться изображению Чеширского кота на стене. И в десятитысячный раз перечитывать 'Мастера и Маргариту'.
Я научусь вязать корявые носки и печь пироги с черникой.
Я буду срывать голос, болея за любимые футбольные клубы. И сетовать, что вот в моё время были ИГРОКИ, а сейчас...
Впав в депрессию, я высунусь в форточку и буду орать 'Мое поколение'. И аккомпанировать себе шваброй по водосточной трубе.
Я буду пугать соседей своими выходками. И стану завсегдатаем пересудов кумушек на лавке у подъезда. Особо надоедливые, а также работники ЖЭКа будут посланы 'лесом к мракобесам'.
По праздникам я буду доставать ямайский ром и приглашать в гости всех местных кошек. Напившись, мы затянем: 'Йо-хо-хо, и в бочонке ром!'
Я буду любить и баловать своих внуков. На ночь я буду рассказывать им импровизированные сказки про Белоснежку и шестерых гномов из Rammstein. Долгими зимними вечерами я буду делиться с внуками воспоминаниями о своей бурной молодости. И по-тихоньку приучать их к рок-н-роллу, рассказывая, какими замечательными людьми были Кинчев и Блэкмор. И петь им 'Солнце за нас' вместо колыбельной...
А когда за мной придут ласковые люди в белых халатах, я вытащу свой старенький маузер и повисну на люстре, раскачиваясь и крича: 'Хулиганы зрения лишают!' А потом улыбнусь грустной улыбкой как когда-то в 19 лет и выпрыгну в окно. Не долечу до земли каких-то полметра, как у меня вырастут потрёпанные крылья из пожелтевшей газеты. И я полечу в СССР конца 80-х гг...