Оля Поповец никогда, или почти никогда, не носит юбки. Она стесняется своих толстых коленок. У нее растянутый рот, складывающийся в нервную дугу, она предпочитает сигареты «Vogue» и любит сосать. Особенно ей нравится, когда головка члена крупная.
«Оля, – говорят ей подружки, - ты хотя бы на первом свидании не соси»
«А я не могу, - отвечает им Оля, - уж очень я это дело люблю!» - и смеется…
Это был Гир. Просто Гир. Познакомилась она с ним в «Янтаре». «Янтарь» - кабак, где все давно друг друга знают в лицо. Одни и те же посетители. Оля сидела с подругами за своим столиком, обвитая клубами сигаретного дыма, и разглядывая завсегдатых, как всегда датых. Разглядывала и комментировала, Оля – душа компании… «О, о, глянь-глянь, девки, - толкала локтем сидящую рядом подружку, - тоже мне – красавица…. Давай, мужик, хватит кружить вокруг нее – засади ей уже…О, о..»
Они пьяно смеялись, зажимая тлеющие тонкие сигареты между рогатками наманекюренно-когтистых пальцев и выпуская из ноздрей серый дым.
Внезапно Олин смех оборвался на хриплой ноте. Она увидела его. Он стоял против света, непринужденно облокотившись о стену. Такой загадочный. Такой мужественный.
Олю качнуло вперед. «Кто это?» - спросила она, указывая на мужской силуэт сигаретой.
«Ты что, не знаааешь?» - протянули подружки. «Этот мужик каждый раз уходит с новой девицей и второй раз никогда с ней не встречается»
«Да?.. – в Оле проснулся дух соревнования, - Посмотрим»
Она умертвила сигарету, вдавив искрящуюся головку в стеклянное дно пепельницы, отерла почему-то уголки губ и направилась к незнакомцу. Любимый фильм Оли «Красотка», что и неудивительно для страстной романтической фигуры. Он повернулся. Это был Гир. Гир в оправе янтаря. «Потанцуем?» - нагло спросила Оля. Он едва взглянул: «Потанцуем…»
В этот вечер Гир удалился вместе с Олей.
И в этот же вечер она узнала, что Гир никогда не целуется в губы. «Наверное, он боится влюбиться» - радостно подумалось Оле, когда они обжимались в её квартире. Потом он сел в кресло и молча расстегнул ширинку. Оля подползла к нему на коленках и послушно взяла в рот. После того, как Гир кончил, он также молча застегнул ширинку, встал, перешагнул через ее ноги и направился к выходу. Олю это так оскорбило, что ей хотелось крикнуть ему в след: «Слышь, может, деньги оставишь?!»
«Я чувствовала себя такой проституткой. – рассказывала она позже подругам, и стремительно схватив со стола зажигалку, добавила – у него был вот такой. Подруги невольно заострили внимание на размерах зажигалки, но ничего не сказали.
На следующий вечер Гир в янтаре уже не смотрел на Олю. Он не избегал её. Она просто перестала для него существовать.