У Него в руках пылал огонь. Самое настоящее рыжее пламя, однако, оно не было настолько горячим, чтобы обжечь Его руки. Огонь не обжигал. От него исходило практически необъяснимое тепло, сверхъестественное, которое не смог бы ощутить обычный человек.
Пламя разгоралось все ярче, и чем сильнее, тем все более могущественным Он себя чувствовал. Но в то же время душа Его постепенно словно опустошалась, как будто у Него на руках умирал близкий человек. И Он не мог остановить, погасить этот огонь, все безвозвратнее теряя контроль над собой и своими невероятными силами.
Он начал разводить руки, которые секунду назад держал перед своим лицом. Пламя растянулось в горящую нить, концы которой были словно приклеены к центрам Его ладоней. А вокруг простиралось бескрайнее поле, не паханное уже десятки лет. Он знал, что за многие мили на запад текла безымянная речка, маленькая, но чистая по причине того, что местности, в которой она разливалась, фактически не существовало на карте. Туда еще не ступала нога человека, приносящего с собой смрад и грязь. Если бы только оказаться сейчас в прохладных водах этой речки...
Его душа продолжала опустошаться, словно кто-то намеренно выкачивал из нее все соки, все моральные силы; оставалось лишь неумолимое отчаяние, которое разливалось по организму подобно лаве.
Неожиданно земля вокруг тоже начала гореть так, будто повсюду в радиусе десяти метров от Него был пролит бензин. Он ужаснулся при виде всего этого безумия, на какое-то мгновение даже испугался того, что пламя все-таки способно обжечь Его своими ярко-оранжевыми языками. А ведь буквально несколько дней назад Он ничего не знал о той силе, что была заперта в Нем все эти долгие годы. Не знал, что своими собственными руками может сотворить столь страшное зло, какое никому не снилось даже в самых ужасных ночных кошмарах. Нужно было немедленно покончить с этим адским костром. Но как? Он дернул руками и резко сложил их ладонью к ладони – в ту же секунду все прекратилось, лишь земля вокруг тлела седыми углями.
Была еще одна вещь, которая осталась после пожара – отчаяние, непонятно откуда взявшееся. Оно до сих пор разливалось по уставшим жилам, не позволяло крепко стоять на ногах. Он упал на колени. Горячие слезы хлынули из глаз неукротимым потоком, обжигая лицо, которое было мертвенно бледным, его бессознательным движением закрыли ладони. Он плакал долго, но бесшумно.
И тут ноги вновь начали слушаться Его. Он встал, уже без слез. Разум вдруг стал холодным, расчетливым, руки перестало саднить. Он мысленно прикинул, в какой стороне запад. Что-то внутри Него подсказывало: вода сейчас– лучшее средство для того, чтобы прийти в норму и посмотреть на вещи трезвым, ничем не затуманенным взглядом.
Не прошло и секунды, как Он сорвался с места и побежал неожиданно быстро, настолько, насколько быстр был ветер. Лишь за каких-то пять минут Он добежал до реки и, не снимая одежды, бросился в ледяную воду. Когда Его тело коснулось воды, та зашипела и вспенилась, будто в нее опустили раскаленный металл.
Опустившись до самого дна, Он обнаружил, что дышит под водой так же свободно и легко, как дышала бы рыба. И хотя Его это испугало, Он медленно продолжал приходить в себя, исследуя скользкие зеленые водоросли и ракушки на дне. Мелкие рыбешки шарахались в стороны от пришельца с земли, без приглашения вторгшегося в этот маленький подводный мирок.
Он вышел на берег только спустя два часа.