Познакомилась я с Володей благодаря остеохондрозу. Много лет меня мучили боли в спине и, не получая помощи от врачей, обратилась, наконец, к «народному умельцу». С тех пор прихожу к нему два раза в года для профилактического «ремонта» позвоночника. От Володи и его близких, бывших жителей села Успенка сумской области, приходилось мне часто слышать о человеке Божием – Петре Афанасьевиче. Выросшая в диких джунглях современного города, я сначала с трудом верила их рассказам, но постепенно убедилась в их достоверности, так как они повторялись и дополнялись разными лицами. И тогда решила записать об удивительных делах этого человека Божия.
Появился Петр Афанасьевич в Успенке перед войной. Откуда пришел, кем был – никто не знает. В те годы многие, спасаясь от репрессий, снимались со своих мест и уезжали от них подальше. Добра у него было – один рюкзак с книгами за спиной. Сам вроде неграмотный: позже просил, чтобы читать его учили. Да так ли это было на самом деле, как знать? Зачем неученому целый мешок с книгами? Спал он поначалу на чужих сеновалах, а потом люди добрые к себе взяли. Прожил Петр Афанасьевич в селе до самой смерти (умер он в шестидесятых годах), однако все так и считали его странником. Да и был он настоящим странником на земле: Петр-святой – так называли его односельчане.
Маленький, быстрый, зимой и летом одетый в фуфайку, вроде как чудил или пьяным прикидывался, а глядишь, то исцелит кого, то что напророчит. А если ляжет в каком дворе, уснет, и не разбудить его – быть в той хате покойнику.
Привели однажды его по какому-то случаю в милицию. Упал он во дворе на землю и давай кататься. Милиционер ему: «Что вы делаете? Зачем порядок нарушаете?» А Петр-святой: «И тебе завтра то будет»! Посадили его в камеру за нарушение общественного спокойствия, а милиционер тот на следующий день слетел с мотоцикла и в грязи выкупался.
Как-то во время выборов пришел Петр Афанасьевич в сельсовет, стал бить плакаты и кричать: «Зачем меня печёте»? Забрали его за такое дело и отправили в психиатрическую больницу. Но Петр-святой не зря кричал – через полчаса в сельсовет привезли обожженного ребенка. Машина же с Петром Афанасьевичем, как выехала их села, так и стала в чистом поле. Шофер возле мотора крутится, понять ничего не может. А Петр Афанасьевич говорит: «Два часа простоим».
Ехал мимо грузовик, хотел взять их на буксир, но только прицепили машину к грузовику, как и у него мотор заглох. Ковыряются в моторе шоферы, сердятся, плечами пожимают. Спросил тут шофер грузовика: «А что ты везешь?» - «Петра Афанасьевича в Сумы». Как услышал тот ответ, только рукой махнул. Отцепил свой грузовик и укатил в село. Через два чала скомандовал Петр Афанасьевич: «Ну, теперь поехали!» Как только сказал, так мотор и завелся.
Привезли его в больницу, поместили в четырехместной палате, где тяжелые больные годами лежали. А был тогда пост Петра и Павла. В больнице скоромное подают, но Петр-святой один хлеб ест и чаем запивает. Две недели его обследовали, но никакой душевной болезни не нашли. А Петр-святой тем временем больным о Боге рассказывал и псалмам учил. И вот стали они целыми днями Богу молиться и псалмы распевать – да громко так, во всю мощь. И хотя происходило это в советские времена, но все же в психиатрической больнице, поэтому на них никто внимания не обращал. Так они постились и Богу молились. Через две недели подошел Петр Афанасьевич к одному из больных и спросил: «Веришь ли ты в Бога?» «Верю», - ответил тот. Положил тогда Петр Афанасьевич на него руку, перекрестил – бес из больного и вышел. И почувствовал сосед по палате себя здоровым. Пошел к врачу, попросил из больницы выписать. Проверил его врач, удивился и выписал. Пришел на следующий день к нему другой больной и тоже попросил из больницы выписать. А когда третий пришел, доктор спросил его: «Как же ты выздоровел?» - «Дедушка, которого вы к нам подселили, погладил меня по голове и перекрестил».
Вызвал врач к себе в кабинет Петра Афанасьевича и спросил: «Что ты с моими больными делаешь?» «Я их лечу», - только и услышал в ответ. Тогда позвонил врач председателю сельсовета и сказал такие слова: «Кого это вы ко мне прислали? Да он умнее тут всех нас и делает то, что мы делать не можем. Здоровье у него слабое, работать не может. Не трогайте его больше». Так сказал врач председателю и спросил у Петра Афанасьевича: «Чем угостить тебя на прощанье?» А так как был пост, Петр-святой попросил только вареной картошки в мундирах. Сварили ему картошку, накормили и отпустили с миром. С тех пор не трогали больше власти Петра Афанасьевича.
А в скором времени заболела у председателя сельсовета дочка. Сильно заболела, и сколько не возили ее по столичным больницам, лучше не становилось. Наконец сказали врачи, что осталось ей жить три дня. Отвезли ее родные домой, положили в постель и стали смерти ждать. А тут Петр Афанасьевич на пороге: «Хотите, дочку вылечу?» «Не вылечить ее», - говорят. А он юркнул в ту комнату, где больная лежала, откинул одеяло, полил ее святой водой и натирать стал. Смотрят все и удивляются: так тело у нее болело, что никто прикоснуться не мог, а тут лежит спокойно. Натер ее хорошенько Петр Афанасьевич, закрыл одеялом и убежал. Три дня спала председательская дочка. А как проснулась – опять Петр Афанасьевич на пороге: «Что, жива?» И снова ее святой водой натирать принялся. А когда натер, родные его гостинцами угощать стали, но не взял он ничего, только отмахнулся и вновь убежал. Спала больная на этот раз полтора суток. Когда проснулась - борща у матери попросила. А через месяц совсем выздоровела.
Один односельчанин долго страдал экземой. Ездил а Москву, в Ленинград, но болезнь не проходила. Тогда пришел он к Петру Афанасьевичу, а тот велел принести ему бинтов и чернильных таблеток, из которых тогда чернила делали.
Долго искал больной те таблетки – почему-то в магазине их не оказалось – но все же достал где-то. Посмеялся чему-то Петр-святой, подобрал с земли ржавый грязный котелок, набрал в него воды, кинул чернильные таблетки и поставил на плиту вариться. Когда варево остыло, намазал им руки больного, забинтовал и велел двенадцать дней повязку не трогать. Совсем было распрощался больной со своими руками после такого лечения. А стало их печь так, что с трудом он вытерпел только девять дней и снял бинты. Смотрит: кожа подсохла и корочками покрылась. Корочки вскоре сошли, и экзема к нему больше никогда не возвращалась.
Приезжал к Петру Афанасьевичу издалека какой-то генерал с женой, и исцелил он генеральшу от тяжелой болезни. На радостях генерал хотел было подарить ему за это машину, только от машины Петр-святой наотрез отказался. Тогда привез ему генерал множество разносолов и деликатесов разных, на селе вовсе невиданных. Вроде как обрадовался Петр Афанасьевич, стал руки потирать и говорит генералу: «Пошли на берег, там пообедаем». Устроились они на берегу пруда возле дороги. А когда разложил свое угощение генерал, люди как раз после работы стали домой возвращаться. Тут Петр Афанасьевич стал всех приглашать к генеральскому столу. Так и отпраздновали всем селом исцеление генеральши.
В конце войны забежал Петр Афанасьевич в хату одного фронтовика и пристал к его жене: «Налей скорей мне чарку, выпить очень хочется». Да так пристал, что пришлось ей налить ему чарку, но только пить почему-то он не стал, вроде как передумал. «Не-е», - говорит, - сейчас пить не буду, через девять дней выпью». Сказал так и убежал. А через девять дней вернулся ее муж с фронта. Послали они сына к деду об этом сказать, а как сын от деда домой возвращался, встретился ему по дороге Петр Афанасьевич. Стал он его в гости приглашать:»Приходите за чаркой, девять дней прошло уже». «А что, вам выпить не с кем?» - спросил его Петр-святой. - «Батько дома?»
Когда мой лекарь Володя собирался ехать в Успенку свататься, перевязал Петр Афанасьевич себе палец и стал ухаживать за Ирой, Володиной невестой. Куда она идет, туда и он за ней. «Хочу на тебе жениться», - говорит. «А где ж мы будем жить?» - спрашивает Ира. «А ты только согласись – сразу хату дадут». И вправду, жених приехал из города с перевязанным пальцем. А как свадьбу сыграли, так молодые скоро и квартиру получили - совсем недолго в общежитии пожить пришлось.
Каждый раз, когда Володя приезжал к Успенку, ровно через полчаса Петр Афанасьевич на пороге появлялся. Прибежал однажды и говорит его теще: «Налей зятю чарку». Теща поставила на стол угощение, налила им по чарке, только Володя пить не захотел: «Не могу водку пить, желудок болит». Перекрестил тут Петр Афанасьевич его чарку и сказал: «Это мое благословение». Выпил тогда Володя и удивился – вроде как воду выпил. Удивился. Попробовал из бутылки – а там водка. Взглянул на него Петр Афанасьевич и усмехнулся только. А желудок у Володи болеть перестал.
С Ирой тоже как-то неприятность вышла: стали волосы расти на подбородке. А каково молодой женщине с бородой? Вот и стала она ходить по врачам, но не смогли они помочь ей в этой беде, только от одного к другому посылали. Пришел тогда к ней в хату Петр Афанасьевич, вроде как ухаживать начал и все норовил прижаться. Ира подумала: «Что старому надо?» и отодвинулась подальше. А как стала она от него отодвигаться, подул Петр Афанасьевич ей на подбородок, да только на весь не попал. Так с той половины, на которую он подул, борода и сошла. Стала просить его Ира, чтобы подул и на другую сторону, а он только смеялся и отвечал теми словами, что она от врачей слышала: «Сходи к тому, сходи к другому, а мы ничем помочь не можем».
Понадобилась как-то Петру Афанасьевичу псалтирь, и попросил он Володю привезти ее из города. Привез Володя псалтирь, а вместе с ним приехала женщина, по имени Мария, лечиться от тромбофлебита. Пришли они в хату к Петру Афанасьевичу, сидят, ждут его, а Христинка - женщина, что за ним ухаживала – полы моет. Тут Мария почувствовала, что ноги у нее проходить стали. Посмотрели все на них - а синие жилки расходятся прямо на глазах. Удивились такому чуду, а Христинка в окно выглянула и видит: стоит во дворе Петр Афанасьевич с поднятыми руками и Богу молится.
Зашел он потом в хату, взял у Володи псалтирь, попросил у Христинки чистую рубаху. Надел ее и крестом руки сложил – вроде как сказать что-то хочет. Когда увидел, что не понимают его, повернулся и ушел спать на сеновал. Хотели гости разбудить его, чтобы попрощаться, да так и не добудились. А когда проснулся, начал бегать по хате и говорить: «Мала хата, где людей помещать будем? А мне землю дают». «Хорошо», - сказала на то Христинка, - «огород посадим». «Да нет», - отвечает. - «Мало дают – всего два метра».
Немного времени прошло, стал ходить Петр Афанасьевич по хатам, пирожки просить. Насобирал пирожков, зашел в какую-то хату и сказал: «Умру я сейчас». И в самом деле – лег и умер. А в карманах у него нашлось столько пирожков, сколько людей в той хате жило. Чтобы помянули, значит.
На похороны собралось такое множество народу, что и в трех хатах не поместились бы. Похоронили его как положено, крест на могиле поставили. А на кресте том надпись: «Тимошенко Петр Афанасьевич – странник».
Вот такие рассказы пришлось мне услышать о человеке Божием Петре Афанасьевиче. Только не все понятно мне в них было. Зачем чудил человек, зачем экзему лечил грязными чернилами, почему сдул только половину бороды, а вторую оставил в виде украшения?
Посмеялись хозяева над моим недоумением:
- Да ведь делал он это все для укрепления в людях веры!
А насчет бороды... Только давно нет никакой бороды у Иры. Может, Петр Афанасьевич все же подул ей на подбородок второй раз?