Канун вербного воскресенья.
Пасмурный апрельский день, суббота. Небо затянуто серыми тучами, временами идет мелкий дождь, больше похожий на осенний. В этот день мы с друзьями планировали встретиться и куда-нибудь сходить, посидеть, поболтать. В назначенное время я приехал на Манежную площадь, но никого из друзей на месте не оказалось, пришлось всех обзванивать. Телефон организатора встречи упорно хранил молчание, подруга прослышала об отмене встречи и укатила домой, один друг отдыхал после тяжелой рабочей недели,а другой сидел на какой-то лекции. Ну что же ничего не поделаешь, в Манеже идет фотовыставка работ современных фотографов, пойду на нее один, а там может кто-нибудь и объявится.
Больше часа я бродил по закоулкам манежа, рассматривая фотографии, и чем больше я на них смотрел, тем хуже мне становилось. Представленные работы по большей части вызывали у меня неприятие или отвращение, хотя были и хорошие фотографии, но очень мало. Один фотохудожник всеми средствами пытался показать людей гораздо худшими, чем они есть на самом деле, и добился очевидных успехов. Я огляделся по сторонам, неужели все люди настолько противны? Нет, вокруг меня гуляли по экспозиции люди всех возрастов, и как же они все хороши и прекрасны! Я испытывал откровенную симпатию ко всем этим незнакомым людям, они все мне очень нравились, и хотелось каждого обнять и поздравить с тем, что он такой хороший. Другой фотограф изголялся делая из людей античные бюсты, у третьего на фотографиях изображены фарфоровые дети с остекленевшим и бессмысленным взглядом робота, у четвертого вполне миловидные юноши и девушки бьют и убивают друг друга в какой-то бредовой битве.
Почему-то вдруг стало очень обидно за современное искусство, за человечество, захотелось его как-то спасать. В памяти всплыл старый пионерский лозунг: «Если не мы то кто же?»
В подавленном настроении я вышел из Манежа под моросящий дождь, прогулялся до музея изобразительных искусств им. Пушкина, но он уже закрылся, пришлось идти назад. Проходя мимо библиотеки, вдруг ожил мой телефон, и голос Сереги вывел меня из тягостных раздумий. Оказалось, что у него закончилась лекция, и он готов со мной встретиться. Договорились встретиться минут через сорок на Лубянке, куда я и отправился пешком через Красную площадь. Дождь закончился, и идти было легко и приятно. Красная площадь даже в такой пасмурный день выглядела величественно и торжественно, хотя недавно построенная современная высотка все время лезла в глаза, навевая неприличные ассоциации. От этого в душе зрела какая-то неудовлетворенность, и появлялось желание ее взорвать. Ко мне подошла бабуля и потребовала подать ей милостыню, чем добилась прямо противоположного эффекта и осталась ни с чем. Я развернулся и пошел прочь по Никольской улице, дав себе слово не замечать рекламных щитов и наслаждаться архитектурой старой Москвы. Уже в гораздо лучшем настроении я дошел до Лубянки, где, наконец, встретился с Серегой и его подругой. Втроем мы решили найти какую-нибудь уютную кафешку, посидеть в ней, отдохнуть и обменяться новостями. Вскоре нашлась достойная нашего внимания пиццерия. Правда, на Мясницкой нас немного побило градом, но от этого уют и тепло пиццерии показались нам еще более желанными. Время за веселой и непринужденной беседой, за хорошим чаем шло быстро, и два с лишним часа прошли незаметно. За окном уже стемнело, мы расплатились и вышли на улицу, гадая, идет ли дождь? Над нашими головами растянулся темно-синий бархат ночного неба с серебряно-матовыми блестками звезд, по которому медленно ползли редкие, подсвеченные городом, оранжево-розовые облака. Обрадованные чудесным вечером мы весело поплелись по улице в сторону метро, обходя и перепрыгивая небольшие лужи. По пути нам встречались немногочисленные прохожие, около входа в метро группа молодых людей о чем-то оживленно спорит, и со стороны они напоминают раскричавшихся по весне галок. Чуть дальше стоит бабуля и торгует ветками вербы. Завтра вербное воскресенье, завтра Иисус въедет в Иерусалим на белом ослике, и радостные люди будут встречать своего царя пальмовыми ветвями. Россия страна северная, пальмы у нас не растут, так что россияне будут встречать Христа ветками вербы.
Я замер на месте, рядом с нами прошла девушка, как живое опровержение всех моих безрадостных мыслей за сегодняшний день. Девушка держала в руке пальмовую ветвь.