Приятно идти в издательство, готовящее твою книжку к выходу в свет. И редактором оказалась милая женщина, которая сразу расположила к себе. Знаете, как бывает: встретишь незнакомого человека — и сразу проникаешься к нему доверием. И работа ладится: автор — субстанция тонкая, обидчивая, за каждое выстраданное слово готов грудью лечь; а с ней — удивительное дело — и убрать лишнее соглашаешься, и замену сделать готов, и рисунок добавить. Так она расположена к людям, такой свет неподдельный в глазах от твоего прихода, что и мне захотелось хоть что-то сделать редактору приятное. Я пода-рил ей красивую заморскую розу.
А лицо у нее такое русское-русское, и говорить с ней так легко-легко, что я подумал, следуя непостижимой мужской логике, — наверное, не любит она розы, надо что-нибудь попроще, что-то исконно наше. И в следующий раз преподнес букетик лесных ландышей. И снова был поражен той радостью, с которой она приняла от меня душистый подарок.
«Надо же! — позавидовал я, — какой чудный характер. Мне бы частичку ее доброжелательности и простоты…» Когда она пригласит по книге в следующий раз, нар-ву-ка я для нее на даче разноцветных луговых цветов …
Мне б,
Не горбясь под ношею,
Надо с прежней охотой
Сделать что-то хорошее,
Сделать доброе что-то…
Василий Федоров †1984
"ДЕТСТВО, СТАРОСТЬ - ВСЁ СМЕШАЛОСЬ"
Кошки стареют на глазах: еще недавно Мартюня, даже не приседая, грациозно взлетала на стол, чтобы с него перебраться на солнечный подоконник погреться. Теперь она долго примерива-ется перед прыжком и часто после неудачи шлепается на пол. У Малыша на морде появились седые волосы, он как-то ссохся телом и безпробудно спит. Но лечиться не любит и прячется от таблет-ки где может.
Увезти бы их на воздух — на даче травки поесть, охотничьему инстинкту дать себя проявить — может, и поживут еще. А помрут — в ямку глубокую закопать, чтобы деревенские собаки не достали, молитву прочитать, как батюшка научил, да вспоминать о своих котах до конца уже своих дней: других заво-дить поздно… Да вот с дачей все проблемы, никак не выберемся…
Две бездомные собаки,
Греясь в стужу друг от друга,
В развалившемся бараке
Слушают, что скажет вьюга.
Север, Юг, Восток и Запад,
Детство, старость — все смешалось…
Робко тянут, тянут лапы,
Словно просят дать хоть малость:
Корку хлеба, чуть соломы,
Чтоб оставили в покое,
Чтоб предсмертная истома
Растворилась в снежном вое.
Александр Власов
"И ВСЁ ИДЁТ НАПЕРЕКОС"
В жизни каждого человека бывают часы и минуты, когда под-ступает безысходность уныния.
†«Уныние значит та же лень, только хуже, — учил прп.Амвросий Оптинский. — От уныния и телом ослабеешь, и ду-хом. Не хочется ни работать, ни молиться, в церковь ходишь с небрежением, и весь человек ослабевает».
Иногда поводом к этому служит пустяк, но чаще и разруши-тельнее действует вынужденное бездействие. Болезнь, больница, уход близкого человека или хроническая усталость превращают еще недавно деятельную личность в растерянную, пытающуюся на-щупать обратную дорогу бросанием из стороны в сторону.
Спасение одно — научиться переживать данное состояние. Часто оно сопровождается творческим отступлением, невозможно-стью продолжить плодотворно шедшую до этого работу. Только не впадать в отчаяние! Умение ждать во все времена считалось выс-шей добродетелью. Ждать, перенося мучительное состояние пусто-ты, когда не веришь, что все вернется в прежнее русло. Ожидание — Божья школа смирения.
Однажды, когда я провалился в уныние, вдруг позвонил батюшка (откуда прознал?) и голосом, не терпящим возражения, только и сказал: «Немедленно в храм!» Я послушался, и скоро мрачность духа прошла.
Мы засорили суетой
И головы, и души.
И видим-слышим только то,
Что жаждем видеть-слушать.
И все идет наперекос,
И жизнь копейкой стала,
Забот и дел немерен воз,
А нам все мало, мало.
И только охаем-кряхтим,
А жизнь все хуже, хуже,
Расстаться с возом не хотим
И надрываем души.
А нам понять бы навсегда,
Чтоб не жалеть о многом:
На свете есть одна беда —
Не повстречаться с Богом.
Иеромонах Роман(Матюшин)
"КОПИИСТОВ Я НЕ ЛЮБЛЮ"
Повод был важный, и я позволил себе обратиться к читате-лям газеты:
«Дорогой читатель!
Вы держите в руках, можно сказать, юбилейный, 150-й номер газеты «Православный Санкт-Петербург». А если добавить четыре дочерних издания, то количество выпусков далеко перевалит за 200 номеров. Но сейчас не об этом.
Свыше одиннадцати лет существует всероссийская просвети-тельская газета «Православный Санкт-Петербург», и все эти годы сотрудники редакции душу вкладывают в каждую статью, в любую заметку. Наверное, поэтому у нас 3000 подписчиков по России и целая армия верных читателей, готовых всегда поддержать газету словом и делом. А если прибавить 12000 интернет-читателей в месяц по всему миру, то можно сказать, что трудимся мы не зря.
Вот только путают нас с «Православным радио» завода АТИ, возникшим намного позднее. Прихожу в редакцию, включаю автоот-ветчик, а на нем женщина-слушательница подробно разбирает очередную радиопередачу.
А на выставках к нашему стенду подходят люди и, не обращая внимания на разложенные газеты, высказываются о работе радио. А иногда сливают в сознании радио и газе-ту «Православный Санкт-Петербург» в одно целое. Не скрою, обидно становится…
Возможно, это невнимательность слушателей, но только ни разу не довелось мне услышать по радио разъяснения, что к газете «Православный Санкт-Петербург» общественная организация «Православный Санкт-Петербург», то есть радио, никакого отно-шения не имеет. Разве что обзоры нашей газеты раз в месяц де-лают. Не хочу подозревать коллег-радиожурналистов в умысле, только негоже прикрываться популярностью чужого издания, поль-зуясь схожестью названий.
А закончить хочу русской пословицей: «Кабы бабушка была не бабушка, то была бы она дедушка». Александр Раков».
Не припомню, у нас, в Европе ли,
я видал в музеях не раз.
как художники пишут копии,
на великое щуря глаз.
Оттого ль, что душой невеселы?
Оттого ль, что тянет к рублю?
Ну, а может, это профессия?
Копиистов я не люблю.
Жить готов, только горе мыкая,
самой худшею из судеб, —
не могу размножать великое,
превращать его в ширпотреб.
Владимир Торопыгин
"ВСЁ ДОЖДЬ И ДОЖДЬ СТУЧИТСЯ ПО КАРНИЗУ"
Отлетает первый месяц лета, а долгожданного тепла как не бывало. Лишь выглянет солнышко, как его лучи тут же сдувает ветер, а сверху все капает, капает, капает безконечный холод-ный дождь. Дачники расстроены — одни невозможностью позагорать и искупаться, другие гибелью огородной рассады от заморозков: опять сажать. И хотя кругом зелень, и травы-муравы живо встают во весь рост, лета не чувствуется: где неповторимый запах под-сыхающей земли и той внутренней летней радости, которая непо-хожа на весеннюю, да и на никакую другую…
Конец июня, а в лесу цветет душистый целебный ландыш из Красной Книги: «Уже томит его жара, И умирать ему пора. А лето только подошло, Развеяв первое тепло…» Сергей Городецкий †1967
Лица у людей кисло-бледные, и руки привычно держат гото-вый раскрыться зонт. Что ни говори, а погода влияет на наше настроение.
НЕПОГОДА
Все дождь и дождь стучится по карнизу, —
По прихоти ль небесной, по капризу.
Не тот, как брызги солнца, не грибной, —
Какой-то весь кислотный, соляной...
И вновь неутешительны прогнозы:
В природе тоже кризис и застой.
И кажется, не дождь идет, а слезы,
И все над той, несжатой полосой.
Валентина Телегина, Урал
"ТЫ В НЕБЕСЕХ - МЫ ВО ГРЕСЕХ - ПОМИЛУЙ ВСЕХ!"
Мы знаем о себе много дурного, злого, нехорошего и, как можем, говорим об этом на исповеди. Мы опять грешим и сно-ва приходим исповедоваться. Но мы — при всей нашей плохости — творим и хорошее, светлое, доброе: подаем милостыньку, помога-ем ближнему, слово ласковое можем сказать или просто подумать о человеке с любовью. Это есть Богом заложенная в нас свя-тость. Ее мало ничтожно, она завалена духовной грязью, но она есть в каждом! Бывают моменты, когда святость выплескивается наружу, и человек преображается на глазах. Случается подобное обычно в критической ситуации. Потом, правда, под тяжестью грехов она опять завлекается глубоко внутрь.
†«Цель всех по Богу живущих есть — благоугодить Христу Богу нашему и прими-риться с Богом Отцом через приятие Святаго Духа; и таким обра-зом устроить свое спасение», — говорит св.Симеон Новый Бого-слов.
Поэтому не будем считать, что святые — лишь Господом избранные; святые — все христиане, только нужно сбросить с души коросту греха и не творить зла. Как просто!
МОЛИТВА
На голом острове растет чертополох.
Когда-то старцы жили там — остался вздох.
Их много было на челне… По воле волн
Прибило к берегу не всех — разбился челн.
Спросил один чрез много лет: — А сколько нас?
— А сколько б ни было, все тут, — был общий глас.
Их было трое, видит Бог. Все видит Бог.
Но не умел из них никто считать до трех.
Молились Богу просто так сквозь дождь и снег:
— Ты в небесех — мы во гресех — помилуй всех!
Но дни летели, годы шли, и на тот свет
Сошли два сивых старичка — простыл и след.
Один остался дотлевать, сухой, как трут:
— Они со мной. Они в земле. Они все тут.
Себя забыл он самого. Все ох да ох.
Все выдул ветер из него — остался вздох.
Свой вздох он Богу возносил сквозь дождь и снег:
— Ты в небесех — мы во гресех — помилуй всех!
Мир во гресех послал корабль в морскую даль,
Чтоб разогнать свою тоску, свою печаль.
Насела буря на него — не продохнуть,
И дал он течь, и он дал крен и стал тонуть.
Но увидала пара глаз на корабле:
Не то костер, не то звезда зажглась во мгле.
Соленый волк взревел: — Иду валить норд-ост!
Бывали знаки мудреней, но этот прост.
Пройдя, как смерть, водоворот меж тесных скал.
Прибился к берегу корабль и в бухте стал.
И буря стихла. Поутру шел дождь и снег,
Морские ухари сошли на голый брег.
Они на гору взобрались — а там сидел
Один оборванный старик и вдаль глядел.
— Ты что здесь делаешь, глупой? — Молюсь за всех.
И произнес трикрат свой стих сквозь дождь и снег.
— Не знаешь ты святых молитв, — сказали так.
— Молюсь, как ведаю, — вздохнул глупой простак.
Они молитву «Отче наш» прочли трикрат.
Старик запомнил наизусть. Старик был рад.
Они пошли на корабле в морскую даль,
Чтоб разогнать свою тоску, свою печаль.
Но увидали все, кто был на корабле:
Бежит отшельник по воде, как по земле.
— Остановитесь! — им кричит. — Помилуй Бог,
Молитву вашу я забыл. Совсем стал плох.
— Святой! — вскричали все, кто был на корабле:
— Ходить он может по воде, как по земле.
Его молитва, как звезда, в ту ночь зажглась…
Молись, как прежде! — был таков их общий глас.
Они ушли на корабле в морскую даль,
Чтоб разогнать свою тоску, свою печаль.
На голом острове растет чертополох.
Когда-то старцы жили там — остался вздох.
Как прежде, молится сей вздох сквозь дождь и снег:
— Ты в небесех — мы во гресех — помилуй всех!
Юрий Кузнецов, †2003
"В ЖИЗНЬ ПОЭТА ВКРАЛАСЬ ОПЕЧАТКА"
— У вас в газете ошибка, — поймала меня за руку возле храма женщина. — Вместо слова «компания» надо было написать «кампания».
— И приставку «без» вы пишете неправильно: надо писать «бес» — «бессердечный», — добавила другая, — через букву «с»!
Каюсь, дорогие сестры, не смогли мы с вами усвоить пока начатков Православия…
ОПЕЧАТКА
В жизнь поэта вкралась опечатка,
Путаница в тексте на виду —
Требуется авторская правка:
От рожденья на сороковом году,
На каком от смерти — неизвестно,
Автор просит все исправить вновь:
В тексте вместо слова «безнадежность»
Следует опять читать «любовь».
Юлиан Тувим, Польша †1953