Какими юными, глупыми и жестокими они были тогда!
Таисия Вележева вспоминала сейчас свой выпускной, одиннадцатый класс с легкой грустью…
И с огромным чувством стыда!
А сейчас случилось так : этот случай,затерявшийся в памяти, и, казалось, уже похороненный там, всплыл. Он скребся внутри, кололся, царапал, - одним словом, не давал покоя.
Началось все с визита Таи в больницу к последней жене своего любвеобильного деда. Кажется, пятой по счету.Дед, обожаемый внучкой и другими родственниками, задира, балагур, дамский угодник, неистощимый оптимист, к прискорбию, скончался пять лет назад. Это не помешало возникновению нежной привязанности между его женой, Инессой Александровной, и внучкой.
Пожилая дама, которой перевалило за восемьдесят, была в здравом уме и твердой памяти. Большинство органов, конечно же, барахлило…
- Деточка,- сказала она Тае,- когда выходишь на финишную прямую, все уже становится неважным. Оглядываешься назад и понимаешь, сколько времени, сил, нервов было потрачено впустую. Сколько зряшных, пустых людей было около…
Ничего не остается, запомни, деточка. Одни только добрые дела что-то значат и остаются после…
Тая запомнила. Эти слова просто впились ей в память.
Настолько, что женщина стала, будто нанизывая бусины на леску, вспоминать, что же хорошего и запоминающегося сделала она за свои тридцать лет. Получалась абсолютная ерунда: в школе давала списывать своему соседу Сашке. В институте - тоже многим разгильдяям помогала. Ведь Тая всегда была серьезной и ответственной девочкой. Ко всему, что она делала, и относилась соответственно. Но разве списывание- то есть потакание чужой лени можно считать хорошим делом?
Что еще? Несколько раз давала крупные суммы в долг подругам, хотя могла бы и не давать. Ах да, сестре помогала. И деньги присылала по мере возможности, и вещи - в крохотной деревушке на краю страны напряженка с этим…
Считается ли помощь сестре добрым делом? Неизвестно. В их семье, где родственники разбросаны по всей России и многим бывшим советским республикам, это считалось естественным и само собой разумеющимся. Только брось клич, что ты в беде - тут же слетятся утешать, помогать, советовать, денег соберут, кто сколько может…
Больше как-то ничего и не вспоминалось, хотя, было конечно, наверно. С современным бешеным темпом жизни многие события быстро стирались из памяти Таисии.
Как и их одиннадцатый класс. И Наташка, Наталка Евстигнеева.
Наташа пришла в класс после летних каникул только в конце октября. Конечно, это вызвало небывалый ажиотаж среди одноклассников: из-под ее платья недвусмысленно выдавался уютный округлый животик.
Стоит заметить, что было это уже не в советское время, когда беременная школьница была ЧП районного масштаба. Нет, это происходило в середине девяностых в маленьком приморском городке.
Как-то так получилось, что Наташка для парней их класса стала символом тайной, известной пока далеко не всем жизни. Распутной, порочной, испорченной… Ее дразнили, не давали прохода. Делали непристойные предложения.
Девушки тоже не баловали Наталью вниманием. Многие высказывались о ней откровенно презрительно. В таком духе, что раз хватило в столь юном возрасте ума лечь под мужика, то почему же его не хватило на то, чтоб не было таких последствий?
Наташа улыбалась какой-то блаженной, извиняющейся улыбкой и все больше молчала. У нее было две цели: доносить и родить ребеночка здоровым - а значит, нельзя нервничать - и получить диплом о среднем образовании.
Тася, в отличие от одноклассниц, не считала Наташу ни девушкой легкого поведения, ни распущенной, ни еще какой-то там. Не обзывала и не дразнила. Но зато абсолютно искренне считала, что ей, беременной, не место в классе со всеми. Пусть спокойно родит, ребеночек подрастет, и его юная мама сможет доучиться в вечерней школе.
На традиционном чаепитии в честь Нового года Наташи не было. Учительница забеспокоилась и стала просить ребят сходить проведать одноклассницу. Телефона у той не было. В результате идти выпало Тасе и еще одной девочке, единственной Наташиной подруге, Вере. Они около получаса шли, пробираясь по сугробам. Замерзли, продрогли. Тася злилась: вместо того, чтоб веселиться в гостях, куда ее позвали, она идет неизвестно куда, неизвестно зачем… Вера могла б и одна прекрасно сходить!
- Ну что ты!- Удивленно посмотрела Вера.- Наташе приятно будет. Она сейчас в трудной ситуации, ей поддержка нужна.
- А о чем она думала, твоя Наташа, когда эту ситуацию создавала?- Презрительно фыркнула Тася.- Что, не терпелось взрослой скорей стать?
Сама Тася в свои шестнадцать только несколько раз целовалась, и все. Она очень гордилась этим фактом. Знала, что многие ее знакомые девочки позволяют парням вольности. Но, как правило, заканчивается это все плохо, вот Наташа - яркий пример. Поэтому торопиться абсолютно некуда, решила Тася. И, собственно, не торопилась.
- Глупая ты,- с каким-то сожалением во взгляде посмотрела на нее Вера.
Вера была тоже не от мира сего, как говорится. Под стать своей подружке Евстигнеевой, которая ходит с пузом, молчит, да еще и светится вся, будто не будущую безотцовщину носит, а наследного принца! Тихая и задумчивая, Вера была чужда подростковым увеселениям. Настоящий мышонок- с мелкими чертами лица, серыми жиденькими волосиками и субтильной фигурой.
Как-то Тася стала свидетельницей, как Вера на переменке выложила перед Наташей на парту бутерброды. Та стала жадно их есть, даже поперхнулась.
И было в этой сцене что-то такое одновременно отталкивающее, интимное и тайно- неприличное, что Тася, зачарованно наблюдающая за этой сценой, отвела глаза, чувствуя досаду.
Чувствовала досаду Тася всякий раз, когда взгляд натыкался на Наташин округлый живот, разбухшую грудь, одутловатые черты лица. Меняющаяся во время беременности Наташка – парадокс!- становилась по-настоящему, по-женски привлекательна. Это чувствовали своим бродящим гормональным чутьем парни-одноклассники, дразнили ее больше и жестче, сыпались предложения типа « а пойдем со мной, узнаешь, что такое настоящий мужчина». Наталья молчала, не утруждала себя ответами - да и зачем? От девочек ей тоже доставалось постоянно. Особенно бесила их, видимо, Натальина неконфликтность.
Когда они наконец добрались до деревянного домика на краю городка, уже стемнело. Открыла Наташина бабушка, обрадовалась гостям, засуетилась. Наташе нехорошо, сказала она, весь день лежит. Но вы проходите, давайте я вас чаем напою, внучка рада будет.
Обстановка этого домика поражала своей скудностью. Все чистенько, конечно, но насколько же бедно! Сервант, сделанный при царе Горохе. Несколько стульев с истершейся обивкой. Стол только добротный, круглый, обеденный. Занавесочки белые.
Посидев немного, выпив с бабушкой Наташи чаю, девушки ушли. Будущую маму будить не стали.
- Я, конечно, все понимаю,- говорила Тася,- у нее нет родителей, живут они очень бедно. Но зачем ты с ней возишься? Ведь такой грех на ней!
- Какой грех?- Верины брови удивленно поползли вверх.
- Как какой? Ребенок- безотцовщина! Да и в таком юном возрасте по мужикам шататься!
- Дурочка ты. Глупая еще, маленькая. Ребенок от любимого мужчины, причем желанный ребенок - разве может быть грехом?!
Действительно, я дурочка, думала Таисия, перестав на какое-то время выстраивать перед мысленным взглядом картинки из прошлого. Вспомнила себя, беременную Тимкой. Она была замужем, все было нормально. Как ушла в декрет, в основном спала целыми днями. И хоть ничего не делала особенно, все равно иногда чувствовала себя такой разбитой, усталой, надоел живот, отекали ноги… А бедная Наташа в школе постоянно была как на иголках, хоть и виду не показывала. Как же ей было трудно!
В марте Наташа благополучно родила мальчика. Экзамены многие ей разрешили сдать досрочно. Обе свои задачи новоиспеченная молодая мать выполнила.
Для нее по школе собирали деньги, одежду для ребенка. Кто что сможет. К удивлению большинства, особо рьяно дразнившие Наталью мальчишки на труде смастерили малышу кроватку. Многие принесли вещи, оставшиеся от младших братьев и сестер.
А потом к Наташке отправилась большая делегация с собранными вещами и деньгами. Три учительницы, в том числе их молоденькая классная руководительница Мария Федоровна. Ребята, смастерившие кроватку. Конечно же, Вера. Несколько девочек из параллельного класса. Две – из их одиннадцатого «А». Тася пошла из любопытства.
Как Наталья радовалась подаркам! А как потом горько плакала, взахлеб! Вера ее утешала.
- Конечно, тяжело ей. После родов еще восстановиться надо, в том числе и психически,- говорили учительницы между собой.
- Ты, Наташк, это,- краснея и запинаясь бубнил Колька Соколов,- если чего где надо прибить, приколотить, обращайся. Всегда поможем. Правда, пацаны?
- Правда!
Собственно, на этом история и заканчивается, так как больше Таисия ничего о Наташке не знала. Сразу после школы девушка уехала поступать в институт. Поступила, проучилась шесть лет. Вышла замуж. Родила Тимку. Развелась.
« Как? Ну как я могла быть такой холодной, равнодушной, черствой? Я всегда казалась себе хорошим человеком!»- Все это думала Таисия, мечась по квартире. В ее поле зрения попал шкаф. Она обрадовалась идее разобрать его содержимое. Давно пора избавиться от старых и надоевших вещей!
Через какое-то время вся взмыленная, но довольная - разобрала гору вещей!- Таисия позвонила приятельнице. Спросила, куда можно отдать ненужную одежду в приличном состоянии. Оказалось, рядом есть приют для бездомных. А еще можно в церковь отдать, там с радостью примут и раздадут малоимущим семьям.
Куртки мужа, свитера, его болотно-охотничью одежду Тая отвезла в приют. Вряд ли это все понадобится Юрию, вот уже несколько лет живущему за границей…
А то, из чего вырос Тимка, да свои добеременные наряды решила отвезти в церковь. Несколько коробок с одеждой, достаточно увесистых, вынимал из багажника Таиной машины молодой священник.
Он внимательно смотрел на нее некоторое время:
- Что, Таисия, тяжело у вас на душе? Тогда вы правильно сделали, что привезли вещи. Всегда хорошо от ненужного избавиться… А кому-то помощь.
- Да, хорошо…- Улыбнулась женщина. Смотреть на белую, аккуратную церквушку было приятно. За церковью находился лесопарк, радуя глаз сочной зеленью. Душа как-то сразу ныть перестала…
Приехав домой, она набрала номер одноклассницы, с которой поддерживала отношения:
- Привет. Да, нормально все. Тимка - растет. А у тебя как? Да, конечно… Ой, да что ты говоришь!
Слушай, я у тебя хотела спросить. Ты о Наташке Евстигнеевой что-нибудь знаешь?