Жара нещадно плавила город. В офисе работали все вентиляторы, но это не спасало. Люди уезжали в отпуска, и нелюди, вынужденные пахать в душных кабинетах, их ненавидели. Девочки выходили покурить нехотя, выдергивая из вспотевших ягодиц тонкие юбки и светлые брючки, на которых оставались влажные пятна пота. Мальчики воняли, как лошади и постоянно потягивались, источая убийственные свои амбре-ароматы.
Алена повернулась к вентилятору, задрала юбку по самое «небалуй» и раздвинула ноги. Полные ляжки свесились по обе стороны стула. На белесых усиках над верхней губой блестели бусинки влаги. Она похрюкивала и периодически вытирала ложбинку между огромными грудями влажной салфеткой.
Гомосексуалист Вася стыдливо опустил глазки, Ирина поморщилась и утупилась в компьютер, Виктор Владимирович внимательно посмотрел под юбку Алене и ничего не сказал.… Алена отвечала за выдачу зарплаты, рассматривала заявления на отпуска и вообще была склочной бабой, так что даже генеральный связываться с ней побаивался, дабы не огрести ушат дерьма на свою лысеющую голову.
Ларочка сидела за спиной у Алены и наблюдала за Виктором Владимировичем. Отследить, на что оный уставился, Ларочке труда не составило. «Совсем хреново мужику, раз даже на такую, как наша Аленушка заглядывается!» - сочувственно подумала Ларочка. «Надо будет все-таки пожалеть его сегодня… отсосать, чтоли… не охотааааа... Жарко очень, а он потеть будет наверняка…» - лениво текли в Ларочкиной голове расплавленным сыром мысли.
И вот тут-то случилась пренеприятная оказия. Аленушка, пытаясь поудобнее разместить свою тушку на стуле, громко и отчетливо испортила воздух. От неожиданности она так и замерла, уперев одну ногу в колесико стула, а вторую выставив перед собой пистолетом. В офисе воцарилась гнетущая тишина…
Первым опомнился гомосексуалист Вася. Он быстренько схватил со стола мобильный телефон, набрал номер и начал в честь такого дела разговаривать с мамой, с которой общался в случаях крайней необходимости (кончились деньги), что позволило ему под благовидным личным предлогом покинуть начинающий наполняться зловониями тесный офис. Следом за ним ретировалась Ирочка, прихватив пачку сигарет и какую-то явно левую бумажку и уже не скрывая свой сморщенный носик. Виктор Владимирович выдержал паузу, подобающую приличиям, и, прокашлявшись басовито, заявил:
- Пойду-ка я, до сортира дойду…
Ларочка в панике проводила взглядом его толстенькую спину и поняла, что никаких мало-мальски приличных отмаз ей не осталось. Она в панике начала бормотать что-то о срочных бумагах и пятиться к двери, но злобный рык Аленушки остановил ее за шаг до спасения:
- Куда?!?!! А ну, вернись счас же!
Ларочка замерла в нерешительности, и тут один из вентиляторов бросил в нее поток теплого воздуха. Ларочка почувствала легкую панику. Ей вдруг начало казаться, что эти страшные монстры своими лопастями перекидывают между собой, как мяч, смрад Аленушки, и ей, Ларочке, во что бы то ни стало нужно избежать этих потоков, дабы не пасть смертью храбрых от жуткой вони, распространившейся по тесной комнатушке. Мелкими перебежками, с безумными глазами уворачиваясь от гоняемого вентиляторами воздуха, она не заметила, как приблизилась вплотную к Аленушке. Оказавшись аккурат перед ней Ларочка замерла в ужасе. Аленушка с вызовом смотрела на секретаршу и тяжело дышала. Наконец, не выдержав паузы, она спросила гневно:
- Что?! – и с хлюпом соединив полные ляжки, выпрямилась на стуле.
Ларочка позеленела немножко и… не справилась с подступившей к горлу тошноте.
Взбешенная Аленушка что-то кричала про увольнение вслед убегающей по коридору Ларочке, отряхиваясь от блевотины. А Ларочка мчалась навстречу свежему воздуху и думала: «Ну, вот, зато теперь точно знаю, что придется сегодня отсосать, тогда, может, и не уволят!»