Этот капустник написан, как пародия на "Дозоры". Поэтому, чтобы понять его, нужно знать не только что такое театр, но и быть ознакомленным с творчеством литератора Лукьяненко и режиссёра Бекмамбетова.
С незапамятных времён среди людей появлялись иные. Они несли миссию борьбы добра со злом и соперничали на театральных подмостках. Одним взглядом они могли вызвать улыбку или заставить плакать. Но их становилось всё больше, а зрителей всё меньше. И началась великая битва за успех. И увидел Гесер, что силы равны. И заключили они договор, типа всё можно, но только по очереди, и что ночью будут работать одни, а днём другие. А так как артистов всегда за людей не считали, то назвали одних - ночной позор, а других - дневной позор. Но они были не тёмные и не светлые, они были - иные. И система у них была одна - Станиславского.
Звучит музыка. Люди движутся. Выходит один. Звучат в записи голоса «Молилась ли ты на ночь, Дездемона…Я - чайка, нет, не то…В Москву, в Москву… Ромео, это имя, этот звук страшнее смерти тысячи Тибальтов…Мы увидим небо в алмазах…» Он затыкает уши, голоса замолкают. Появляется колдунья.
Колдунья. Можешь не говорить. Я знаю, зачем пришёл. Голоса слышишь?
Антон. Слышу.
Колдунья. Стишки в саду читал, в школьной самодеятельности занимался, девочки за тобой табунами ходили. Опять хочешь приворожить?
Антон. Хочу.
Колдунья. Тогда делай, что я скажу. По рукам?
Антон. По рукам.
Колдунья наливает из бутылки.
Колдунья. Выпей для храбрости. Не бойся. Раскрепостишься.
Антон сомневается, но опрокидывает стаканчик.
Колдунья. Хорошо пошла? (Начинает колдовать) Ширли-мырли, ты свободен, зажимы сняты, голос звучит, ты органичен, сексуален, талантлив. Ну, прочитай что-нибудь!
Антон. Жил-был на свете артист Городецкий. Стишки читал он в яслях не по-детски. В школу ходил без любви к математике, любил наряжаться в юбки и бантики…
Колдунья. Стоп. Сейчас я хлопну в ладоши и все девки твои.
Жужжание мух. Голоса. Появляются люди.
- Руки держи!!! Руки держи!!!
- Не дай ей хлопнуть!
Начинается борьба. Колдунью повязали.
- Вы нарушили договор!
- Вы обвиняетесь в шарлатанстве! Обучение актёрскому мастерству без лицензии!
- Зачем вы его обманули? От ваших хлопков у него только закружится голова! Но талантливее он не станет!
Голос. Всем выйти из сумрака зала!!!! Включите свет!
Антон уползает на четвереньках.
Антон. Кто вы такие?
1-ый. Он что нас видит?
2-ой. Он нас видит. Он - иной.
Антон. Я что не такой как все?
Все. Теперь - да!
Антон. И я больше не буду таким как все?
Все. Теперь - нет.
Антон. Что это было? Какие-то мухи.
1-ый. Ты видишь то, чего нет. Это сумрак сцены. У него есть разные уровни. Ты можешь опускаться на них в зависимости от квалификации. 1 уровень - я в предлагаемых обстоятельствах. 2 уровень - уже не я в предлагаемых обстоятельствах. 3 - вообще не я и без обстоятельств. 4 - ты вне зоны и недоступен. А на 5 ещё никто не спускался. Кроме, возможно, - Гесера. Надо тебя с ним познакомить.
Выходит странная фигура, разворачивается, вместо лица - портрет Станиславского. С ним здороваются. Голос вопит: «Не верю!!!!!!!!!!!!»
1-ый. Он у нас такой. Никому не верит.
Фигура уходит.
Антон. Кто он?
1-ый. В древнегреческом театре он был Еврипидом. Во Франции - Мольером. В России - Станиславским. А сейчас - работает в министерстве культуры.
Музыка.
Секретарша. Антон, вы приняты на оперативную работу в труппу Ночного Позора. Это ваш срочный контракт.
Появляется артистка. Голос: «Иди ко мне!!!!» Она поворачивается и идёт, как лунатик.
Антон. Что с ней?
Семён. Когда артистка идёт на зов помрежа, она ничего не соображает. Зов ведёт её. Любое услышанное слово жертва зова воспринимает как команду.
Выходит режиссёр, начинает репетировать.
Режиссёр. Так. Повернись. Теперь сядь. Посмотрела на него и заплакала. Нет, не захныкала, а зарыдала. А теперь улыбнулась. (Артистка послушно выполняет команды) Может, я ошибся с распределением?
Уходит. Помреж забирает роль и идёт с листками, за ним артистка.
Артистка. Я опять не попала в распределение.… Дай мне…дай мне…дай мне…роль….
Семён. Он её инициировал, правда, на законных основаниях. Роль теперь для неё как надкушенный бутерброд, который вырвали изо рта. Теперь у неё голод.
Артистка. Дай мне…дай мне…дай мне…роль… Я её любила… Вы сами меня отдали ей.…А теперь забрали…. Дай мне!!!!!!!!!!!!!!!
Звонит телефон у Семёна.
Семён. Нас вызывают. Срочный сбор труппы. Премьера на грани срыва. Срочный ввод.
Выходят артистки.
- Девочки! Пора начинать охоту на режиссёров.
Режиссёр. Нас мало, и когда кто-то уходит, мы все это чувствуем.
Девочки. Вы - вампиры!!!!
Режиссёр прячется.
- Для того, чтобы начать охоту на вампиров, надо стать такими, как они.
- Правильно. Пойду, попью крови из своего партнёра!!!
Убегают за кулисы, оттуда с воплями выскакивает артист, за ним из кулисы в кулису несутся оголтелые артистки. Музыка.
Семён. А это наш маг-перевёртыш.
(Один переворачивается и хрюкает).
Видишь - поросёнок.
(Опять переворачивается и квакает).
А теперь - лягушка. По системе это называется перевоплощение.
Антон. А я так смогу?
Семён. Не сразу. Тебе хотели дать помощника, сову.
Антон. Зачем мне сова?
Семён. Да вот и мы так подумали, и нашли в репертуаре Цыплёнка.
Уходит. Появляется цыплёнок, кукарекает.
Антон. Всё-таки всучили. (Подходит, разглядывает) Ну скажи что-нибудь, будь человеком!
Цыплёнок начинает раздеваться, Антон смотрит, разинув рот.
Цыплёнок (орёт) Не смотри на меня!!!!!!!!!!!!
Скидывает костюм, оказывается женщиной.
Елена-Ольга. Лена-Ольга.
Антон. И долго тебя держали в этом теле?
Елена-Ольга. 16 лет.
Антон. И за что тебя так?
Елена-Ольга. Много будешь знать, скоро состаришься. Пойдём, у нас много работы.
Артисты выходят на перерыв. Один показывает газету.
- Читай газету. Рецензенты - инквизиторы.
Реквизитор (проходя мимо с реквизитом) Прошу не путать с реквизиторами.
- Нормальная газета. Нормальная рецензия.
- Читай между строк!
- (читает) Тёмные собирают свои силы. Из Петербурга к ним приехал тёмный иной.
Все (поют) К ним приехал, к ним приехал, Борис Дмитрич дорогой.
Всех начинает корёжить и ломать, идёт речевая разминка: брутубру-бротобро…фусх-фосх-фасх…
- Стоп!!!!! Это методы тёмных!!!! А мы - светлые!!!!!!
- Эти тёмные постоянно нарушают договор! Они поставили «Золушку»!
- А мы им подложим собаку под сено!!!!
- Начнётся война.
- Это будет кровавый гуляш, нет - «Гарнир по-французски». Вот чем мы накормим «Белыми ночами» наших «Падших ангелов».
- Мы устроим этим тёмным - «Контрольный выстрел» из ружья Говорухина.
- Таким образом, дорогие жертвы-зрители, мы огласили вам репертуар нашего театра. Приходите в наш сумрак - вам понравится!!!!
Все. Иди ко мне!!!!!!!!!!!
Музыка. Уходят.
Артистка. Мел судьбы у меня в руках. Что же пожелать? Что же написать? Дез-де-мо-на.
Директор (проходя) Пишешь не в том месте.
Актриса переползает на другое место, говорит и пишет: «Мавр» Директор оборачивается и натягивает чулок на голову, становясь негром. Она продолжает увлечённо писать: «И Дездемона». Оборачивается, видит его.
Отелло. Платок!
Дездемона. Платка в руках я сроду не держала, у костюмеров можешь ты спросить!
Отелло. Платок!!!!! Ты подарила Кассио на память подарок мой, платок!
Дездемона. Неправда. Нет. Сошли меня в изгнанье, но жить оставь!
Отелло. Обманщица, умри! (Душит её) О, я глупец!
(Уходит директор и уносит с собой артистку).
Елена-Ольга. Опять директор артистку задушил. На законных основаниях. Мы сами выдаём им лицензии. А впрочем, сама виновата. (Поднимает мел). Это мел судьбы, с ним надо обращаться осторожно. Писать в нужном месте правильные слова. Я вот тоже однажды закукарекала.
Въезжает Семён на самокате.
Семён. Срочный вызов. У актрисы над головой воронка!!!
Выходит артистка с воронкой на голове.
Елена-Ольга (разглядывая). Не над головой, а в голове. Нужно проверить все контакты за последние три дня. Что репетировала, что играла. Может, её режиссёр обматерил?
Семён. Воронка растёт. Она уже цепляется за декорации. Скоро полетят штанкеты.
Чёрт! Кто же её проклял?
Елена-Ольга. Антон! Иди к ней. Ты должен её обесчестить и обезводить, в смысле обесточить и обезвредить.
Антон подходит к Свете.
Света. Чего тебе надо?!!!
Антон. Пойдём, попьём кофе.…Поговорим минут десять….
Света. А потом?
Антон. Потом? Хм-м…
Света. А тебе на хм-м 10 минут хватит?
Антон. Хватит.
Света. Засекай.
Елена-Ольга и Семён шипят за кулисы: «Кофе, реквизиторы!»
Выходит реквизитор с двумя чашками кофе.
Реквизитор. Прошу не путать с инквизиторами.
Света и Антон пьют кофе в чашках Нескафе.
Антон. Вкус стал лучше. Хороший вкус - хорошее начало.
Света. Хорошее начало - хороший конец. 10 минут прошли. Уходи.
Антон. Подожди. Я хочу попросить у тебя прощения.
Света. Я тебя прощаю!
Антон. У тебя на голове воронка!
Света. (срывая с головы воронку) Потому что я бездарная, я бездарная, я бездарная!!!!
Все. Она сама себя прокляла! У-у-у, какая сильная волшебница!
Свет на сцену!
Света. Да здесь я!
Вбегает кто-то.
Кто-то. Завулона сократили!!!! Силы тёмных тают на глазах! Представляете, его предупредили за два месяца о сокращении штата, предложили сделать последний звонок другу или взять помощь зала!
- Меня восхищает чувство юмора у представителей Департаментской инквизиции.
- Мы - иные.
- Но в сумраке сцены всё равно, какие мы, тёмные или светлые.
- Мы работаем с людьми. И чтобы хоть как-то понимать тех, за чьи души идёт бесконечная битва, мы должны знать всех и понимать каждого - от прыщавого пацана, что жуёт экстази на дискотеке, до престарелого профессора, который всё свободное время выращивает кактусы.
- Мы тоже люди, иные люди, но именно люди. Мы всё равно вырвемся из этого сумрака и всё равно будем - светлые! И все - в белом! Не забывайте! Мы ходим среди вас!!!!!!
Звучит фонограмма «Ночного Дозора»
Стоять на месте, на месте стоять.
Иначе рискуешь ничё не понять!
Жил-был на свете артист Городецкий,
Стишки в яслях он читал не по-детски,
В школу ходил без любви к математике,
Любил наряжаться в юбки и бантики.
Он не был ни гомиком, ни трансвеститом,
Был просто иным, прирождённым артистом.
В школе он пел под гитару куплеты.
Дала ему бабка-ведунья советы:
«Иди ты, сынок, поступать на артиста,
Не быть тебе ни моряком, ни юристом».
С тех пор душа напополам и сон пропал,
И в сумрак сцены и кулис Антон упал.
Пусть всё исчезнет и летит в тартарары,
Не сможешь жить теперь без допинга игры.
И понял Антон, что это неплохо,
И пусть его держат шутом или лохом.
Диплом получил и стал он артистом.
Систему Станиславского усвоил он быстро.
Главное, чтоб органично, правдиво
Жить жизнью героя всем вам на диво.
Вступил он однажды в сумрак подмостков,
И стал он иным незаметно и просто.
И тут началось…репетиции, вводы,
Партнёры - дерьмо, режиссёры - уроды.
Вместо гастролей, например, в Авиньоне,-
Сказка в каком-нибудь сельском районе.
Не Гамлета роль, а простого зайчишки!
Он стал выпивать. Это было излишне.
Но хлопают зрители снова в ладоши,
Девчонки автограф берут у Антоши.
И он встрепенулся и стал оптимистом,
Ещё бы, не всякий быть может артистом.
С тех пор душа напополам и сон пропал,
Кто в сумрак сцены и кулис хоть раз упал.
Пусть всё исчезнет и летит в тартарары,
Не сможешь жить теперь без допинга игры.
Простая история. Конец не придуман.
Быть может сюжет нарочит и надуман.
Но жизнь погрустнее бывает, поверьте,
Театр сильнее и жизни, и смерти.
Быть может и нами, как в куклы, играют,
За ниточку дёрнут и в сумрак бросают.
Но сила иного проснулась во взгляде,
И дело не деньгах, причёске, наряде.
Ведь мы всё равно и «Гарнир по-французски»
Будем играть от души и по-русски!
С тех пор душа напополам и сон пропал,
Кто в сумерк сцены и кулис хоть раз упал.
Пусть всё исчезнет и летит в тартарары,
Не сможешь жить теперь без допинга игры.