И опять занозой торчит из совести давно совершенный грех: хочешь-не хочешь, надо вытаскивать. Приехал в Ленинград из далекого уральского городишка Усть-Уйска повидаться с родной сестрой, моей мамой, Яков Георгиевич Сироткин. Непросто было со-браться, да дело не отложить — приехал попрощаться: он был смертельно болен раком. Я напросился проводить его обратно до вокзала на поезд, а так как страсть к пьянству заглушила со-весть, затащил умирающего, по сути, мужика в подвал ресторана Варшавского вокзала, где он и купил на последние гроши бутылку дешевого портвейна. Я выпил с радостью; дядя Яков, кажется, даже не пригубил. Чего хорошего мог он подумать о младшем сыне любимой сестры? Так и стоит перед глазами его удаляющаяся по перрону сутулая спина в кургузом деревенском пиджачке…
Когда нас совесть обличает
В любых, ужаснейших грехах —
Нас Бог еще не оставляет,
Душа еще в Его руках.
Когда ж без совести жестокость,
Грехов неправых правота —
Тут нет души, тут тьма и пропасть,
И власть слепая живота.
Нина Карташева, Москва
Спускаясь по эскалатору: «Уважаемые пассажиры! В связи с прекращением изготовления турникетов устаревшего образца магнитные карты в следующем году использоваться не будут. Приоб-ретайте безконтактные смарт-карты!»
А в нижегородской деревушке на улице внезапно появились «однорукие бандиты» — автоматы для игры на деньги. И вся спи-вающаяся деревня пошла вразнос…
А в Великобритании написана инструкция, как не попасть в заложники…
ЖАВОРОНОК
Гнездо вверх дном,
Птенцы запаханы!..
Вспорхнул и канул в небосвод.
Надрывно охает и ахает,
А люди думают —
Поет!
Владимир Михалев, Белгородская область
НЕ МИЛУЙ, ГОСПОДИ, МЕНЯ
Письмо из тюрьмы: «Зная о том, как много осужденных пишут в православную газету, я решил тоже написать вам. Правда, мое письмо сильно отличается по смыслу от тех, что я вижу на стра-ницах вашей газеты. Просто больше нет сил глядеть на этот об-ман, ложь и богохульство! Никаких корыстных целей я не пресле-дую, просто надеюсь, что люди, прочитав мое письмо, хоть не-много задумаются, прежде чем верить нам на слово.
На страницах газеты очень часто печатаются объявления осужденных, которые, по их словам, уверовали в Бога и просят помощи, духовной поддержки. Конечно же, огромное спасибо всем вам, что вы от всей души и чистого сердца стараетесь помочь людям, которые встали на путь спасения. Низкий вам поклон! Но вам просто не приходит в голову, что за многими этими просьба-ми л помощи стоят обман, корысть, жадность. богохульство и надругательство над истинной верой в Бога.
Многие из нас, осужденных, «уверовавших» и просящих ду-ховной помощи, уже во втором-третьем письме начинают просить масла и конфеток. Но как связать между собой духовную пищу с бульонными кубиками? Разве для того, чтобы уверовать во Хри-ста, нужны сухарики и шоколад? Что же это за вера такая, кото-рая без маргарина не крепнет? Больно смотреть, как вас обманы-вают, прикрываясь именем Иисуса Христа.
Здесь у нас из-за отсутствия работы очень много свободно-го времени. И вот новоявленные верующие, обложившись духовными книгами, составляют вам письма. А потом, выпросив у вас посыл-ку с продуктами, смеются над вами и вашими чувствами. Рвут эти же книги, чтобы завернуть в них сало и конфеты. А то еще хуже — ходят в туалет с листочками от Нового Завета. Они пишут всем подряд — и православным, и протестантам, и иеговистам — и всем говорят, что уверовали в их веру, и просят, просят, просят…
Они рассуждают так: пускай, мол все шлют: хоть одну посылку из десяти да получу.
И почти никто из тех, с кем вы ведете переписку, не ска-жет вам правду, за что он оказался за решеткой. Все ссылаются на злую судьбу и козни сатаны. А о том, как насиловали и уби-вали женщин и детей, своих родителей и родственников, они не говорят. Убеждают, что у них нет близких…
Люди добрые, я не единственный, кто так думает. Многие из нас, кто скорее, кто медленнее, но приходят к Богу. И многим действительно нужна духовная литература и поддержка. Но именно духовная, а не политая подсолнечным маслом.
И прежде чем тратить свои скудные зарплаты и пенсии на шоколад и чай для двухметрового детоубийцы, оглянитесь вокруг. Разве нет у вас в городе детских домов и больниц? Разве нет домов инвалидом и интернатов для брошенных детей? Разве исчез-ли с ваших улиц маленькие попрошайки с протянутой рукой? Вот им как раз и нужна ваша помощь. Их никто не накормит безплат-но. А здесь нас кормят всех, никого не обделяют. Конечно, шо-колада не дают, но ведь тюрьма не курорт, и находимся мы здесь не за хорошие дела и поступки.
Никто тут не умирает с голода, а больным к тому же дают диет питание — масло, молоко…
А вот духовная и другая литература — газеты, журналы, книги — здесь действительно очень нужны. И если у вас есть возможность оказать духовную поддержку, мы будем вам очень благодарны. С низким поклоном и уважением ко всем,
Андрей, Оренбургская обл., г.Соль-Илецк, ЮК-25
Отчаянье иль сокрушенье?
Наверняка уж не понять.
В тюрьме увидел с удивленьем —
Не милуй, Господи, меня!
Невольник некий нацарапал
Строку из прыгающих букв
И после сгинул на этапах,
Оставив странную мольбу.
Что это, Бога отверженье
Гордынный дух ему внушил?
Иль дар великого смиренья
Оледененье растопил?
Куда пошел дорогой дальней,
К блаженству иль во власть огня?
Но верю — будет оправданьем —
Не милуй, Господи, меня!
Иеромонах Роман(Матюшин)
Непонятно почему, считается, что пьянство — душевный про-тест человека против действительности. При царизме за причину выдавали угнетение обездоленных эксплуататорами, при социализ-ме — безправие простых людей и ложь верхов, в нынешние времена — материальное расслоение и невозможность большинства к само-выражению. Однако эта посылка рассыпается сразу, как только мы вспомним, что пили во все времена вне зависимости от социаль-ной иерархии: бывали в истории правители-пьяницы — и опустив-шиеся на самое дно побирушки-трезвенники.
Пройдя сам через все адовы круги пьянства, могу смело сказать, что вначале человек пьет ради удовольствия, а, попав в алкогольное болото, пьет, чтобы не чувствовать себя худо фи-зически и душевно: он не может не понимать, что тонет. Соци-альная база у пьянства отсутствует напрочь. Почитайте в Биб-лии: «У кого вой? у кого стон! у кого ссоры? у кого горе? у кого раны без причины? у кого багровые глаза? у тех, которые долго сидят за вином… Не смотри на вино, как оно краснеет, как оно ухаживается ровно… впоследствии, как змей, оно укусит и ужалит, как аспид; глаза твои будут смотреть на чужих жен, и сердце твое заговорит развратное; и ты будешь как спящий среди моря и как спящий на верху мачты»(Притч.23, 29-34).
Пьянство заразно: «Не будь между упивающимися вином»(Притч.23, 20). Апостол Павел советует избегать пьяниц: «С таким даже и не есть вместе»(1Кор.5,11). Пьяница слезлив, безсовестлив и ради зелья готов на любую подлость. Выбраться же из этой трясины почти невозможно: 28 раз я лежал в больницах, пять раз мне им-плантировали «эспераль», но только любовь жены и помощь Бога вытащили меня из болота. Правда, я и сам хотел бросить, и по-нимал, кем я стал. И теперь, опамятовшись, кричу: не пейте, люди! Кроме безчисленных бед, ничего хорошего не принесет вам эта вонючая жидкость. А главное: «Не обманывайтесь: ни пьяницы, ни злоречивые царства Божия не наследуют»(1 Кор.6,10)
ПЬЕТ РУСЬ
Иссяк родник, когда-то ласковый.
Изба, скрипя, сползла в овраг.
Колодец зарастает ряскою.
Где русский дух? Лишь смрад и мрак.
Пьет Русь, озлобившись в отчаянье.
Брат поит брата, сын отца.
Без Бога, мира, покаяния.
И нет, и нет, и нет конца.
Прощай, вина, в вине забытая,
Лишь бабий рев и волчий вой…
И рожа трезвая и сытая
Маячит над печной трубой.
Олег Селедцов, Майкоп
Друзей у меня — раз-два и обчелся, а если честно — совсем нет. То ли потому, что родители в детстве возили за собой по разным городам и странам, где я учился в девяти школах, то ли потому, что Университет закончил 33-летним мужчиной с девчон-ками-однокурсницами, мечтающими только о замужестве, то ли служба в армии — не лучший повод для продолжения дружбы, то ли характер мой, прямой и вспыльчивый, отталкивает людей, — толь-ко остался я совсем без друзей. Было двое, но навещать их хожу теперь на кладбище.
С женщинами мне дружить легче: характер у них пластичный, прощать умеют и вообще легче видят в человеке хорошее. А подруг всего две, разного возраста, и с одной из них я в пух и прах разругался по телефону: не учел особенности женской психики. «А, обойдусь», — думал я, но под ложечкой не переставало сосать — от себя не спрячешься. Да и потеря поло-вины подруг ухудшила положение: некому было, кроме уставшей на работе жены, рассказывать о ежедневном вихре событий, давать и получать советы. Одним словом, не выдержал, взял перовскую открытку с его знаменитой «Тройкой»(два мальчика и девочка, над-рываясь, тянут неподъемную бочку) и на обратной стороне пере-писал стихотворение:
Пока звезда не закатилась,
Что озарила наши дни,
Перемени свой гнев на милость,
На милость гнев перемени.
Чтоб, золотые от рожденья,
Улыбкой неба и земли
Над полосою отчужденья
Цветы согласия взошли.
Не закружу распевом бойким,
Швыряя под ноги рубли,
Что унесу тебя на тройке —
На тройке счастья и любви.
Но, зная преданности цену,
Судьбу рассветную твою,
И в ситец радости одену,
И хмелем нежности увью.
Признаю все, что делал плохо,
Свои поступки осужу
И до раскаянного вздоха
Гармонь лихую осажу.
Но только, чтобы вновь светилась
Звезда, как в памятные дни,
Перемени свой гнев на милость.
На милость гнев перемени.
Виктор Коротаев †2001
И мы опять помирились…