Моя позиция была в военном смысле не самая выгодная. Пересидеть там атаку можно было запросто, но вести огонь…Я приглядел себе подходящий валун и пригнувшись, перебежками, как учили, кинулся к нему. Бежал, стреляя наугад в сторону духов, как вдруг какая-то сила подбросила меня и швырнула на камни. Потом пришла боль. Нестерпимая и обжигающая, от которой я катался по земле и визжал на весь белый свет. Более того, еще и обмочился .Но в бою срама не имут не только мертвые, но и живые. Поэтому я орал без особого стеснения - так было легче. Все киношные герои, стойко принимавшие в грудь свинец, возникли надо мной, осуждающе покачивая головами. Через секунду они материализовались в Леху Петрова. Лёха уже сделал мне укол промедола и оценив расплывающееся у меня между ног кровавое пятно, обыденно спросил: ”Швед,ты как?Яйца целы?”
-Зашибись…- попытался пробормотать я.
Леха поднялся и бросил мне через плечо:”Перетяни! Кровищи-то сколько!”
“Что перетянуть?”-только и успел подумать я.
Взрыва я не слышал! Я как в рапиде видел Леху с отрывающейся и улетающей куда-то ногой. А потом почувствовал посыпавшиеся на меня камни. Большие и маленькие.
Мы сидели на только что положенных бордюрах и выбирая гравий с еще не заасфальтированной дороги, бросали его в железный трамвайный столб. Каждое попадание сопровождалось гулким звоном, нехарактерным для нашей тихой окраины. Звон был уже невыносим, но соседский Мишка всё кидал и кидал камни, неизменно попадая. Бомм! Бомм! Бомм!
Я открыл глаза. Звон в голове слегка приутих. Неподалёку стояла полногрудая, обесцвеченная перекисью медсестра и многообещающе улыбалась доходному, носатому парню, санитару или медбрату. Последние события, которые зацепил мозг вновь всплыли в сознании.”Ранение! Господи, неужели всё-таки в пах?!”-пронеслась ужасная мысль.
Я попытался поднять голову - в глазах побежали темные лоскуты, затошнило…Я зарычал.
Медсестра с санитаром сразу же обратили на меня внимание.
-Боец, как тебя зовут помнишь?
-Пашка Шведов,- ответил я, на секунду испугавшись потери памяти.- Слышь, братан, что у меня?
-А оно тебе надо? Живой и слава Богу!
“Вот урод!”-пронеслось в голове.-“Сидишь тут, спирт жрёшь, девок щупаешь!”
-Cука !- прошипел я.
-Ты ,боец, хоть и контуженный, но за метлой-то следи! И субординацию соблюдай! С офицером говоришь, понял!
-Так точно!- Стоявшая надо мной медсестра мешала мне задать прямой мужицкий вопрос и я спросил.- А дети-то у меня будут, доктор?
Доктор как-то залихватски зыркнул на медсестру.
-Дети у тебя, Паша, будут. Но при одном условии…-У меня что-то зашевелилось внутри, но я смолчал.
-При условии ,-он опять оглянулся на девушку .-что баб трахать начнешь! А не начнешь трахать, не будет у тебя детей!
Доктор заржал, загребая пятерней девичью задницу. Засмеялась и медсестра, вздрагивая закромами своего халатика.
“Бедная моя мама!”- подумал я.”Она-то, наивная, думает, что все доктора разговаривают как Чехов! Милейший! Голубчик! Да-с. Извольте-с. А тут “трахать”.Она бы с ума сошла.”
Нахохотавшись вволю, доктор присел около моей кровати.
-В-общем так. У тебя ранение в голову, контузия и сквозное ранение бедра. То бишь, навылет. А вот если б пару сантиметров выше, был бы ты ,милок, для прекрасной половины полный инвалид. Так что поправляйся и к девкам! -Он опять гоготнул.
Очень скоро выяснилось, что ранение в голову оказалось не так уж и легким. Меня загрузили на борт и перевезли в другой госпиталь, где и комиссовали.
Домой я вернулся через семь месяцев, опираясь на трость и глядя в мир сквозь толстенные очки в ужасной роговой оправе. Я на секунду задержался у дома, и поправив берет и новенькую медаль “ЗБЗ” открыл дверь. Дверь родного подъезда, дверь в новую жизнь.
А там меня, похоже, ждали. Я был нарасхват -встречи со школьниками, призывниками и студентами родного института, из которого ушел в армию, стали для меня делом обыденным. Я рассказывал были и небылицы из своей военной жизни, чувствуя себя этаким седым ветераном. Если бы они знали, что я на боевых-то был всего три раза, а большому счету два…
Однако, месяца через полтора, интерес к моей фигуре почти полностью иссяк и жизнь нанесла мне новый удар. Оказалось, что статья ,по которой комиссовали, делала меня практически непригодным и для мирной жизни. Даже водительские права стали для меня неразрешимой проблемой. Светила мне только карьера сторожа или истопника в городской бане.
И всё-таки мир не без добрых людей. Один знакомый прапор из военкомата, за пять бутылок выпитого с ним коньяка выправил мне новый военный билет.Белый. И хотя я потерял все льготы, звание ветерана и стал обычным белобилетником, не служившим в армии, жизнь вошла, наконец, в нормальное русло.
Вот такая история. Была в моей жизни война и прошла. Навылет...