Говорят, я не хотел рождаться - знаю почему: ненавижу яркий свет, шансон и бессмысленные застолья с целым ворохом изъезженных общих слов. Но так уж повезло, родня устроила адский праздник , засыпала меня до тошноты расписными погремушками, включила все лампочки в сотни свечей и, обмениваясь поздравлениями под хриплый рев Шуфутинского, надо мной склонились обезображенные "чтением" милые лица. Вот тогда, наверное, я впервые в жизни закричал по-настоящему. Закричал и мгновенно провалился в спасительную сонную амнезию.
Очнулся я лет в двенадцать: рядом на балконе стояла моя первая любовь и ветер скользил по ее обнаженным ножкам в простых домашних тапочках. Ее цветастый халатик то и дело распахивала непогода, и смотрела она на луну на закате, утверждая, что это корабль пришельцев, а я смотрел на нее. И думал как-то совсем не по-детски, чем пахнет женщина? И мне казалось тогда, что пахнет она тоскующим медленным жаром и чем-то нежным до слез. Так и ушел тогда, не разрешив загадки - слушать лекцию матери о вреде онанизма. Подушка стала мокрой от слез, а внутри поселилась пугающая жажда. И самое пугающее было то, что я не знал ее причин. Я запретил себе думать об этом.
Еще я был отменным хамом, я выучил с десяток необходимых каждому пацану слов. Они оказались такими емкими, что до сих пор ими пользуюсь) Заработал парочку фингалов и, расставив точки над i, цинично поглядывал на благоразумно помалкивающих в моем присутствии сопляков.
А потом вдруг мне стало скучно. Растеряв ненужных друзей, я переехал с родителями в другой город и, перестав напрягаться, быстро затерялся в толпе. Три-четыре случайных влюбленности, несколько жеманных "нет" и одно безразличное "да" сделали меня настоящим мужчиной: этаким подуставшим от жизни и женщин, не верящим ни в бога ни в черта, снисходительным мачо.
Институт, работа и развеселое свободное житье в загаженной до чердака многоэтажке - все, чем я доволен и чего не стал бы менять. Моя любимая женщина - моя мания величия. Сотни гибнущих в Африке голопузых детишек мне по барабану, и незачем тут кривляться, вымучивая слезу и лицемерное сочувствие. Мне не жаль бездомных собак и угнетенных негров.
Все, что мне нравится - осень и шататься по полупустым переулкам с банкой пива в руке, пока не промокну, как вшивый бездомный кот и не схвачу воспаление легких. Моя жизнь удалась в любой промежуток времени, и если какой-нибудь сердобольной леди захочется меня полечить от простуды и прочих недомоганий - милости просим, кровать у меня двуспальная.
Наверно, Инна, ты сумела бы меня приручить, и я бы стал реже скалить зубы. Возможно, я в тайне от себя самого мечтаю об этом маленьком мазохистском действе, глядя в твои полужестокие прохладные глаза. И думаю, а скорее брежу о том, что мы удивительно похожи: два поблескивающих на солнце равнодушных скорпиона. Ты умеешь быть нежной, если выключен свет, ты устало улыбаешься, по-прежнему молча о самом главном, зная, умная ты моя, что я не стал бы слушать. Одним единственным метким словом, произнесенным то манящим шепотом, то с ироничной болью, ты пробиваешь насквозь так старательно начищенные мной доспехи. И я сижу перед тобой разоруженный и израненный, да, какое счастье, что ты умеешь ласкать, не задевая ран.
И мы оба знаем, где кончается наш маскарад, и молча переживаем об одном и том же: миг в сущности, бесконечно краток, но он стоит сотни ушедших в небытие дней. Я редко говорю тебе "милая", практически не говорю, и не дарю цветов - они все же такие дешевые. Если бы мне посчастливилось стать Сатаной, я просто посадил бы тебя у на самом высоком откосе и безо всяких искушений подарил все эти царства у твоих ног, только для того, чтобы увидеть снова эту грустную усмешку на твоих губах. Не стану предлагать тебе небеса и безоблачное счастье - их нет у меня и никогда не будет, я даже об этом не сожалею, представляешь...
Согрей меня, Инна, раз уж я кричу об этом на весь интернет, ведь ты своего добилась. Я голоден и устал, сегодня был адский день, и я заслужил закончить его, вдыхая запах твоей кожи, еще такой горячей от моей жажды. Покажи мне другие миры, мой коварный звереныш, этот исчерпал себя за прошедшие двадцать четыре часа. Поболтай мне о звездах, тряпках, о чем угодно, мне не хочется сегодня быть серьезным, наколдуй мне бессонницы до утра... Я даже готов сказать тебе "милая" и наобещать вечной верности и любви, да ты не поверишь этой телячьей нежности. И не надо. Ты права, малышка, люди не меняются за один день. Особенно те, кто привык гулять сам по себе.
Похоже, я действительно дерьмо, и это для меня не открытие. Просто мне в очередной раз об этом напомнили. Что ж, позвольте мне остаться при своем, я не пытаюсь отхватить у вас часть вашего жизненного пространства, вы вправе выгнать меня в шею, если я поливаю грязью ваши ромашки. Возможно, у меня отвратительный характер, но и для меня тем не менее светит точно такое же солнце, а значит я имею право быть. И хватит об этом.
Приходите гадить мне в комментах, ради бога, не сдерживайтесь. Бумага не краснеет, с чего вы взяли, что буду краснеть я? Не стесняйтесь, пусть здесь будет праздник дерьма и разврата, самый искренний на свете маскарад. А задачу не воспринимать вас всерьез и все-таки в вас верить оставьте мне. Говорят, рай находится на самом дне ада, так надевайте поскорее маски и добро пожаловать, только нагишом не пытайтесь: во всей этой толкотне и неразберихе я могу случайно не заметить вашей искренности, повторяю - случайно, потому как плевать в открытую душу считаю самым мерзким на свете делом.
И пусть все идет, как идет. Если кто-то не видит за всей этой писаниной моего истинного лица, значит, одно из трех: либо я просто приложил к этому все усилия, либо вы слишком верите в упаковку, либо лица там действительно нет, а было когда-то очень давно и уже перестало функционировать.
И самое последнее. Я вас люблю, такими, какие вы есть или хотите казаться. Просто потому, что все мы с одной планеты и каждый родом из детства. И я не хуже и не лучше вас. Я хожу рядом с вами по одной и той же земле, сажусь в те же самые маршрутки и смотрю те же самые телепередачи и точно так же порой погибаю от одиночества, созданного самим же собой. Просто я очень люблю играть - самозабвенно и страстно, и тени - одна из моих страстей, потому, что им чужда однозначность.
И если вдруг мне удастся вас угадать за сотней обличий, просто протяните мне руку: я живой и теплый, и я не кусаюсь...
Не нужен. Ни себе, ни другим. Какая горькая ирония! А сегодня, гуляя по парку, как никогда чувствовал себя живым. Зачем любить то, что другому кажется непонятным и далеким, зачем искать цветы там, где по определению, может расти только бурьян, что заставляет кричать в сотне других голосов, не слыша своего? Может, это просто для того, чтобы жить? Не потеряться для самого себя? Самому себе доказывать: вот он я, настоящий, не проходите мимо...
Отстоять свою точку зрения или тихо усмехнуться своей собственной податливости и кивнуть. Собеседнику, с которым не согласен. Значит, он имеет право раздавать оценки и вешать ярлыки, а я - нет? Я буду молчать, оттого что для меня это слишком важно и слишком больно. Молчать от ранимости - не значит ли это замолчать навсегда? Какой я в сущности лицемер и лицедей)) Мда, тема самобичевания в полный рост)) Как бы так получше продемонстрировать себя и продать подороже. А надо бы ... пару раз и пожестче, вместо этой говенной улыбки "да-да, разумеется, полностью разделяю вашу точку зрения по этому вопросу..."
"Вышел из тени и жил в тени" - самая идеальная для меня эпитафия.
Ах, какой же я герой для себя самого! Но беда в том, что и доказав другим, я, пожалуй не стану верить в себя больше. И стоит ли доказывать? Вот ведь как получается, друзья, без других тебя нет, но и они - не гарантия твоего существования.