04.07.2008
02.00
© flamingo
Вода еще не нагрелась, но Светлана встала под почти холодные и оттого кажущиеся вдвойне острыми струи воды. Все тело, казалось, горело или как будто щипало сильно и везде. Хотелось скорее смыть... А что, собственно, смыть? Грязь! Грязь не в материальном смысле. Но она не осознавала, что нематериальную грязь под душем не смоешь. Светлана вытянулась по стойке "смирно" отплевываясь и отфыркиваясь от попадающей в рот и нос воды. Струи непрерывным потоком стекали по лицу, подтекали под подбородок и дальше, по шее, стекали на грудь. Она открыла глаза и, прослеживая взглядом путь воды, сверху вниз рассматривала свое тело.
"Грудь маленькая, но не обвислая. Некоторые дураки говорят, что просто нЕчему обвисать, но что с дураков взять!? " - тихо сама с собой вела она мысленно беседу - "Верка на сколько лет младше меня? На семь? А уже десять лет назад ее сиськи напоминали два трикотажных мешочка для очков с коричнево-фиолетовыми горошинами-сосками."
Верка, жена брата, считала себя неотразимой красавицей, хотя, если посмотреть объективно, ни фигуры, ни задницы... Только кривые ноги.
Светлана - именно так она всегда представлялась, поскольку любила свое имя и не любила, когда ее называли сокращенно "Света" - даже не осознала еще, что же произошло. Просто поняла: всё!
Что же он наделал, как мог сжечь тот хлипкий мостик, который еще хоть как-то соединял их!? Год игнорировал, спал на диване, нанося визиты детям. И что теперь? Опять как змея вполз в душу. И в постель. А она, как дура, опять заглотила наживку! Конечно, он и под дулом Царь-пушки не признается, что завел другую, даже если застукаешь его со спущенными штанами и расстегнутой ширинкой, скажет, что захотелось попИсать. Но женщину не обма-а-анешь! Женщина, тем более жена, всегда почувствует, что, оказывается, делит свего мужа еще с кем-то. В принципе, если бы он не влез опять в душу и в постель, то её как-то не волновало появление замены - в свете сложившихся отношений ей уже давно не доставляла никакого удовольствия вся эта постельная возня. Это у мужиков секс - чистая физиология. У женщины качество секса зависит от психологического настроя. А какой может быть настрой, если выгорело уже все в душе, если единственным связывающим их звеном были дети?
Вода стекала с груди на живот, довольно плоский, несмотря на возраст и наличие двоих детей, дальше струйки соединялись между бедер и, скользнув между ступней, закручивались в воронку у стока.
Закрыв воду и встав на коврик у ванны, Светлана неспеша промокала тело большим пушистым полотенцем. Она умышленно растягивала этот процесс, потому что не знала, как себя вести с мужем после сделанного открытия.
"Что там Светка, уснула, что ли?" - недовольно буркнул сам себе Андрей. Он никогда не называл ее ни Светланой, ни Светиком, как называл тесть тещу. Светка - и все! Он даже не понял, что Светлана обо всем догадалась. Догадалась, что он сидит на двух стульях.
Ткнув в пульт телевизора, он уселся на диван. Вполуха слушая новости, представил Светку под душем.
"Хороша, старушка. Любой молодой фору даст! И пахнет она как-то особенно, то ли сливками, то ли нагретой солнцем травой!"
Его нос, почти лишенный обоняния, учуял какой-то запах. Андрей не сразу отыскал источник этого аромата: возле дивана, на полу, стояла орхидея, целый кустик с розовато-коричневатыми мелкими очень нежными цветочками. Запах ее был резким и приятно-отталкивающим. Своей навязчивостью он никак не вязался с меленькими, выглядевшими как-то целомудренно цветочками и напоминал темпераментную женщину утром после ночи любви, неудовлетворенную и потому пытающуюся снова привлечь и воспламенить своего любовника.
Так же резко, навязчиво, как эта орхидея, пахла та, другая его женщина.
- Кофе будешь? - бесшумно и как-то потеряно-апатично вошла в комнату Светлана. Что-то в ее голосе, в ее взгляде было такое, что у Андрея мелькнула догадка: " Я ее потерял!"
Догадка-то мелькнула, только величину этой потери он еще не осознал. Но все еще впереди! Эта догадка, как ружье у Чехова - обязательно "выстрелит". Но Андрей этого еще не знает - он никогда не читал Чехова.