До ботинок долетали мелкие брызги.
В ушах шумело.
- Мам! - Оленька дернула маму за рукав. - А зачем дяденька там сидит?
Ирина обреченно мотнула мелкими кудряшками:
- Ты можешь меня не дергать каждую минуту?
- Нет, мамочка, правда, а зачем он там?!
- Ну откуда я знаю, - прошипела Ирина, одергивая ребенка. - Сиди спокойно. Не болтай ногами, ты меня испачкаешь! Ну что за наказание!
Глаза Оленьки удивленно провожали мужчину.
«Мимо. Все мимо», - думал он, жадно обнимая взглядом автобусы.
Захлебываясь осенним дождем, щурились блестящие глаза детей в попытке разглядеть сквозь потоки маленький силуэт, полуприкрытый деревьями, окружающими заброшенную автобусную остановку.
* * *
Жанна остановилась. Что-то насторожило ее. Она поправила очки и взглянула на противоположную сторону улицы.
На остановке сидел человек.
Жанна моргнула, осторожно ступила на мостовую и неуклюже перебежала дорогу.
Дешевые ботинки подняли было голову, но тут же опустили обратно, пристально разглядывая холодный, пропитанный влагой, воздух, мгновение назад дерзко целовавший автобус.
- Что с вами? - спросила Жанна, но через секунду подумала, что могла бы этого и не спрашивать.
Ботинки хранили мрачное молчание.
- Я не помешаю? - с опаской почти прошептала Жанна. Ботинки чуть сдвинулись, освобождая место. На блестящие туфли упали микроскопические брызги.
Жанна сидела, боясь шевельнуться, и краем глаза следила за незнакомцем. Потом осмелела и закурила. Но ни пиджак, ни ботинки его не реагировали.
Вдруг Жанна заплакала.
Странная это была пара: безразличный белый пиджак маленького роста и высокая блондинка, рыдающая на заброшенной остановке.
Должно быть, неглаженые брюки ощутили нелепость положения; рукава прикоснулись к плечам Жанны. А она рыдала. Потом успокоилась, стряхнула рукава с плеч — нельзя же так сразу! - и закурила снова.
- Зачем вы тут сидите? - спросила она. Брюки отвернулись к дороге. - Здесь не ходят автобусы.
- Я знаю, - откуда-то издалека отозвался пиджак. Сказано было таким тоном, что Жанна замолчала и больше вопросов не задавала.
* * *
- Зачем он здесь? - шептала Катя.
- Разве ты не видишь? - шептала ей в ответ Жанна, обнимая ее и вытирая слезы, бежавшие по Катиному лицу.
Катя поднялась, шмыгнула носом, решительно присела на корточки и заглянула в одиночество.
- Вижу... - прошептала она. - Вижу...
* * *
- Уходите, - сказал небритый мужчина в спецовке. - Сносить будем.
- Где же нам теперь ждать? - спросил Андрей.
Измятые брюки поднялись и, казалось, изумленно окинули взглядом двенадцать мокрых людей на остановке. Потом прикрыли глаза, и до Андрея донесся тихий голос:
- Разве ты не дождался?
Ботинки сделали шаг...другой...
Раздался визг тормозов, и белого пиджака не стало.
* * *
Жанна отвернулась и тихонько двинулась по грязно-серому тротуару в сторону шестнадцатиэтажного грязно-серого здания. Дождь кончился.
Мимо пронесся на велосипеде мальчишка в ярко-желтой футболке.
Жанна свернула налево и пошла по узкой тропинке между начинающими мерзнуть зелеными клумбами.
В ее глазах отражалось голубое небо.
«Он навек во мне», - думала Жанна. - «Он навек во всех нас. И теперь он не исчезнет».
* * *
Даже если кто-то снесет его остановку.