Гл.9
Утро выдалось солнечным, но будничным. Расплатившись с Киром, я отправился в купеческую гильдию и заявил о своих намерениях. Оживился только горе-купец, готовый хвататься хоть за соломинку для спасения своей жизни, которая действительно висела на волоске. Совет купцов-старейшин настроен был крайне скептически, однако возражать не стал, всё-таки воля князя. Раз нашёлся дурень, готовый бесцельно потратить своё время, можно и подождать недельку.
У восточных ворот меня уже ждали. Я сразу отметил изменения во внешнем облике моих ново обретённых товарищей. Фрол в кольчуге с короткими рукавами, о чём-то разговаривал со стражником. Голова не покрыта, но в руках держал круглый шлем с глухим забралом. Рядом стоял Федя тоже в кольчуге, которая закрывала его массивную фигуру от макушки до колен, опираясь на, ну очень не маленькую секиру, которую издали я, принял за столб. Сеня подпирал стену чуть в стороне. Весь в коже выкрашенной в странный буро зелёный цвет. На голове круглая шапочка с пёрышком, рядом большой лук, за спиной колчан. Аню я заметил в последний момент, её миниатюрная фигурка была скрыта от моего взгляда широкой спиной Феди. На ней был кожаный жилет с металлическим нагрудником и наплечниками, кожаные штаны, плотно облегавшие бёдра, на голове обруч с несколькими лучами, защищавшими темя. Всё какого-то густо черного цвета. Волосы стянуты в хвост.
- Поехали – сказал я, поравнявшись с ними.
- В смысле – не поняла Аня.
- В смысле - пошли.
Стражник открыл ворота, и мы вышли из города. Ни кто нас не провожал, как провожали меня в Северянке, только стражник лениво махнул рукой и запер ворота. Некоторое время шли молча. Федя в центре и чуть впереди, я Аня и Фрол за ним в ряд. Сеня, сзади прижимаясь к обочине. Шумела листва, какая-то пичуга, перелетая с ветки на ветку, некоторое время следовала за нами, чирикая что-то утреннее. Густые кроны деревьев прикрывали нас от солнца, лишь изредка ему удавалось пробиться, предательски ослепляя.
- До вечера дойдём? – бросил я в пространство, когда мне стало скучно маршировать молча.
- Не, а – процедил Фрол. – Даже и не собираемся. В лесу заночуем, там не доходя версты две, родничок есть, у него и заночуем.
- А нам это надо?
- А ты что, Алек, в гости идёшь к кому? – вступила в разговор Аня. В вопросе явно слышалось ехидство, потому я оставил его без ответа.
- Наш клиент, когда к сухому колодцу подошёл? Вечером. – Снова вступил в разговор Фрол. – И что с ним случилось, если не врёт? Покоцали их. А мы же не дурные, второй раз на грабли наступать? Утром придём, осмотримся на солнышке.
- Логично.- Бросил я реплику.
- А, то.
- Вы бы не галдели. – Рыкнул Федя, напрочь растеряв свою стеснительность, вот что работа с людьми делает. Однако все заткнулись. Кроме птичек, нахально наплевавших на грозный рык Феди.
Под их благостные трели я углубился в размышления о дне минувшем. Сегодня при свете дня, когда, несомненно, имевшее место магнетическое влияние Корина перестало на меня действовать, я задумался над тем бредом, который он нёс с умным выражением лица. Какая сеть? Пусть я никогда не имел никого отношения ни к какой шпионской деятельности, но мы же люди грамотные, Штирлицев знаем. Что б вот так с боку припёку непойми кого, да в резиденты, не верю. В смысле сегодня не верю, вчера-то как раз купился по полной программе. А вопрос, зачем тогда я ему понадобился, остаётся открытым. Ноги, тем временем, делали свою работу, полностью игнорируя скрип мыслей в моей голове. Ни кто меня не отвлекал, от чего легче не становилось, поскольку ответ на вопрос «зачем?» так и не озарил меня.
В ненарушенном молчании мы и добрались до родника. Стоит отметить, команда подобралась не болтливая. После окрика Феди все как в рот воды набрали и на привале продолжали хранить молчание. Ну, Сеня ещё понятно, я от него пока и трёх слов не услышал, а вот Фрол с Аней вчера были вполне разговорчивы, да и сегодня легко вступили в беседу, а вот, поди, ж ты, молчат. Молчание при этом не мешало процессу устройства лагеря. Сеня растворился в кустах, если я правильно понял осуществлять наружное наблюдение. Федя принёс воды в кожаном ведёрке, Фрол занялся костром, а мы с Аней набрали хворост. Уютный и почти не дымный костёр тихонько потрескивал, в котелке над огнём булькало. Фрол кашеварил, мурлыча себе под нос простенький мотивчик. Солнце клонилось к закату, я достал из мешка плащ, соорудил из него подушку и уселся неподалёку. Рядом подсела Аня.
- Ты обруч свой сними. Темнеет.- Я сделал удивлённые глаза.- Камень случайно потрёшь, засветится. Не к чему это. – Чёрт. Я и забыл, что у меня во лбу прожектор. Однако ребята приметливые, ничего не сказали, но, похоже, очень внимательно осмотрели мою экипировку. Осторожно сняв обруч, убрал его в мешок.
- А вы всегда вот так молча всё делаете? С непривычки, как-то странно.
- Мы же не на прогулке, нам лишнее внимание не нужно. Вот завтра отработаем, тогда можно и поговорить, если будет о чём.
- Полагаешь за завтра управимся?
- Ну, это от тебя зависит, ты же у нас глаз незамутнённый. А вообще с непонятными делами, чем быстрей разберёшься, тем больше шансов остаться и с головой и с прибылью.
- Хорош ворковать, подтягивайтесь. – Окликнул нас Фрол.
Мы подтянулись, в очередной раз я вспомнил добрым словом Машу успевшую уложить в мой «сидор» такие пустячки как миска, ложка и стаканчик. Небольшой котелок я доставать не стал, за ненадобностью, но вытащил фляжку, наполненную северянской ракой.
- К ужину, за успех нашего безнадёжного. – Предложил я, продемонстрировав флягу.
- Ну, если по капельке. – Покосился Фрол на Аню. У меня появились сомнения в правильности моей оценки иерархии в их отряде. Вчера я предположил, что старшим является Фрол, но этот полу вопрос несколько менял ситуацию.
- За успех нашего безнадёжного? Неплохо. Может к такому тосту у тебя ещё и во фляге что-нибудь особое.
- Особое, не особое. Рака северянская.
- Из погреба Маши? – Откровенно удивилась Аня. – Она же не продаёт на вынос. У неё пей, сколько влезет, а с собой ни-ни.
- Она и не продавала, сама положила флягу, я её только в Ильмане и обнаружил, в таверне. - Аня поцокала языком.
- Ну, ну.… Однако от такого угощения отказываться грех.
Я плеснул из фляги в подставленные стаканы. Выпили, не спеша, смакуя напиток, а после приступили к каше. Доев, Аня ушла сменить Сеню. Вскоре он бесшумно выскользнул из кустов, подсел к костру. В котелке оставалась только его порция, и Сеня не стал заморачиваться с миской. Я налил ему раку. Сеня кивнул, и не спеша, выпил. Поднял глаза к, уже звёздному небу, кивнул ещё раз. Надо понимать оценил напиток.
Костёр почти догорел, пора было укладываться на боковую. Соорудив постель из лапника и плаща, я улёгся и тут же заснул.
Видимо в список дежурных меня не включили, потому, что проснулся я утром, от запаха дыма. Фрол уже заваривал какие-то корешки, цветочки в котелке.
- А что меня ночью не разбудили. Сторожить, так всем.
- А ты умеешь? – Раздался у меня за спиной ехидный голос Ани. Хороший вопрос. Кто бы знал.
Позавтракав, теперь это так называется, отваром цветочков и корешков, взбодрил он, стоит признать, лучше любого кофе, просто энергетический напиток какой-то, мы двинулись к Сухому Колодцу и меньше чем через час были на месте. Деревня как деревня. Скорее даже деревенька. Меньше Северянки. Чуть в стороне от дороги, свернули на развилке, прошли по единственной улице. Всего-то около двадцати домов. Ровно по середине улицы колодец. С водой. Вокруг ни кого. Какая-то бабка ковыряется в огороде, Фрол окликнул её. Не отозвалась. Так и прошли до конца в тишине. Снова вышли на основную дорогу.
- Вот он, сухой колодец. – Махнул рукой Фрол. – Ну, что, Алек, с чего начнём?
Я прошёл вперёд. Дорога как дорога, колодец, в котором никогда не было воды, стоит памятником разгильдяйству. Памятник. Не зарастёт к нему народная тропа. К нему, что экскурсии водят?
- Фрол, а в нём совсем нет воды?
- Да и не было никогда.
- И все об этом знают?
- Конечно.
- А мне вот кажется кто-то не в курсе. И их было не мало.
Ребятки заинтересовались. Подошли. Я показал на явно прослеживающуюся тропу в густой траве.
Мы переглянулись и направились к колодцу. Одно из двух, или Фрол раньше подрабатывал фокусником или обладает способностью извлекать из воздуха необходимые предметы, поскольку я не заметил каким образом и откуда у него в руках оказался моток тонкой, но прочной верёвки с якорьком на конце. С помощью этого приспособления Фрол приступил к «рыбалке», я встал слева от него и чуть сзади, Федя прошёл немного вперёд, а Аня с Сеней вправо шагов на десять. Почему мы все встали лицом к деревне? Фрол увлечённо орудовал своей удочкой, явно пытаясь зацепить что-то на дне колодца, я наблюдал, за ним не особо смотря по сторонам, хорошо, что таким бестолковым оказался я один. В окружающий мир меня вернул сдвоенный свист стрел и звон тетивы, а через секунду сдавленный вскрик со стороны деревни, тут же заглушенный многоголосым воплем. Сеня знал своё дело. Обе стрелы, пущенные почти одновременно, нашли свою цель, лишив тем самым деревенских артиллерии.
Федя успел сделать несколько шагов вперёд, когда из-за домов повалила толпа местных жителей, быстро рассыпаясь веером и окружая нас полукольцом. Все вооружены. Не то, что б прямо вооружены, но помимо топоров и кос имелись и копья и, даже пара мечей. С глухим гулом секира выписала замысловатою восьмёрку над головой Громилы, это остановило деревенских. Но не надолго. Кто-то завопил дурным голосом, и они бросились вперёд, с намереньем смести нас, втоптать в грязь. Людская волна нахлынула и разбилась, наткнувшись, как на утёс на стоявшего со своим страшным оружием Федю. Широкое лезвие с чавканьем и хрустом разрубало колья, древки копий, человеческую плоть. Было что-то завораживающее в том, с какой лёгкостью и скоростью орудовал Громила тяжеленной секирой. Вопли, хруст, брызги крови. За всем эти практически бесшумные стрелы Стрелка, казались чем-то мистическим, но не менее, смертоносным, чем секира Громилы.
Хлыст махнул рукой, и наконечник плети вошёл в горло мужика, пытавшегося подкрасться к Громиле сбоку. Аня резко развернулась и метнула нож в сторону дороги, я ошалевший от этой кровавой бойни стоял столбом и лишь в последнюю секунду понял, что вижу тень. Выхватив меч, я присел и крутанулся, вокруг своей оси, над моей головой просвистел топор, а мой меч перерубил, ногу наподдавшего лишив его опору. Нападавший мужик рухнул, сбив меня с ног, и чуть не подмял под себя. С большим трудом мне удалось увернуться, и уже падая, рубануть мечом, с удивлением поняв, что отрубил ему голову. При ударах мой меч вспыхивал рыже-красным огнём, и это пламя было очень жарким. Я не успел встать, когда на меня с визгом и занесённым над головой тесаком бросилась девица, я только и успел, извернувшись выставить вперёд руку с мечом, на который она налетела, продолжая визжать, так и не поняв, что уже умерла, в ноздри ударил едкий запах палёного мяса. Выдернув меч из оседающего тела, я вскочил с земли, ошеломление прошло. Легко уклонившись от удара косы, отрубил нападавшему обе руки и, пропустив бегущего по инерции мимо себя, перерезал ему горло лезвием наручей. Аня успела метнуть ещё один нож. Больше от дороги никто не нападал, впрочем, как и от деревни. Трава побурела от крови, раненых не было, только трупы.
- Это что, было? – поинтересовался я.
- Хрен его знает. – Буркнул Фрол. – Пошли, сейчас разберёмся.
Мы встали в боевой порядок. Впереди Федя, следом Фрол, за ним мы с Аней, Сеня последний. Шли по центру улицы, оставляя как можно большее пространство между собой и домами. За колодцем Фрол прыгнул влево, свистнул плеть, и из-за угла дома вывалилась старуха с коротким копьём в руках. Прошли до конца деревни, никого. Тишина мёртвая. Тут и обнаружилась развилка дорог, на которую мы в начале не обратили внимания, поскольку вторая шла в никуда, точнее, к оврагу. Пошли по ней и оказались у скрытого ледника.
Федя с Сеней остались снаружи, а мы втроем вошли внутрь. Было холодно, я потёр камень в обруче, осветив узкий коридорчик, заканчивающийся дверью. Рассказывать, что за дверьми часто прячутся бяки, мне не пришлось. Аня с Фролом и без меня об этом отлично знали. Но на этот раз на нас никто не напал. Это был просто ледник, обычный ледник, если не считать того, что на приделанных к потолку крюках висели люди. Выпотрошенные люди.
- Мать твою! – Это Аня. Фрол молчал, а я раздумывал, не сходить ли поблевать от полноты впечатлений. Решил сходить и ломанулся к выходу, следом вышли Аня с Фролом.
- Людоеды. Прав был купец-то. Тут их положили всех, освежевали да в ледник. И не только их, похоже, больно много тел для одного каравана. А в колодец товар побросали. – Фрол сплюнул.
На воздухе мне полегчало, желудок вернулся на место. Зато Сеня побледнел и кинулся за кусты.
- Ребята, вы тут присмотрите за Сеней. Ну и вообще…, а мы с Алеком ещё по деревне пройдём, остались там эти, чувствую. Надо подчистить.
Фрол хотел что-то сказать, но передумал. Мы с Аней пошли назад вдвоём.
- Думаешь, они сидят и нас ждут? – Спросил я. – Уже рванули отсюда, зря по домам лазить будем.
- Не могут они уйти. Заклятые. Это же обычная деревня. Была. И люди обычные. Чёрное заклятье. Оно не снимается. Всех кто в этой деревне жив остался, надо убить. – Аня говорила тихо, короткими фразами. Видимо, что б до меня дошёл смысл. Дошёл до того как придётся действовать. - Запомни, всех. Мужчин, женщин мы положили у сухого колодца. Ты понимаешь?
Я понимал. Хорошо понимал, но всё же спросил:
- Дети?
- Да, может ещё старики. Сможешь?
Я не знал. А кто бы на моем месте знал, что может вот так запросто пойти и перерезать детей и стариков. Но я кивнул, потому, как понял, если откажусь, она пойдёт одна. Аня как будто знала куда идти, может, и правда чувствовала. Мы направились прямо к центральному колодцу, прошли ещё немного, как вдруг Аня, дёрнув меня за руку, резко нырнула под стену дома. Теперь мы крались к крыльцу, почти на четвереньках. Поднялись по ступенькам, рванув дверь, отскочили в разные стороны. Тихо.
Аня собралась войти первой, но я её удержал.
- Прикрой спину. – Кажется, это прозвучало слишком напыщенно. Но она промолчала. И на том спасибо. Узкий коридор был пуст. Темновато, но свой прожектор я включать не стал. Справа в центре коридора дверь. Сделав пару вдохов, как перед прыжком в воду, я резко распахнул её, одновременно впрыгивая в комнату и в тень. Руки сами наносят удары влево и вправо, где притаились два парня лет по четырнадцать с тесаками, но так и не успели ими воспользоваться. Ошарашенные моим исчезновением у них на глазах, они так и умерли с открытыми в удивлении ртами. Прямо напротив двери стояли старик и старуха, оба с арбалетами, нацеленными в дверной проём, где, я это спиной почувствовал, появилась Аня. Выхватывая меч, я рванулся вперёд, первый удар, нанося снизу по арбалетам, вторым снося обе старческие головы. С глухим ударом арбалетный болт воткнулся в потолок, дед, всё же, успел выстрелить. Старики как стояли рядышком, так вместе и рухнули на пол, а какая-то девчонка завизжала – ТЕНЬ!!!!- и толпа детей, бросилась от стен к единственному выходу, грозя смести Аню, которая при своём росте оказалась не самой высокой в этой людской свалке. Толи паника лишила их разума, толи Аня оказалась гораздо сильнее и, уж наверняка, опытней, но эта визжащая куча, накатившись, отхлынула обратно к центру комнаты, оставив на полу три трупа, и наткнулась на мой появляющийся из ниоткуда в огненных сполохах меч. Через минуту всё было кончено. Мы с Аней вывалились из этого приюта мясника на крыльцо. Почему-то плохо мне не стало. Неуютно в душе да, но ни каких спазм. Привыкаю, как-то буднично пришла в голову мысль. Пришла и ушла.
Аня молча протянула мне флягу. Ром. Ром это хорошо. Ром греет. Сделав большой глоток, я ушёл в осмысление процесса движения рома по пищеводу, порадовался его удачному приземлению в желудке и отдался растеканию тепла по организму. Из ступора меня вывел голос Ани:
- Может, ты расскажешь, где та спина, которую я должна прикрывать. А то я по глупости решила, что ты о своей.
- Извини, погорячился. С непривычки, наверное. Я, как бы Тень, получаюсь.
- А мне показалось, что ты сначала Тень, а всё остальное получается как бы. Я о таком даже не слышала. Видела однажды Гая, но это было другое.
- Ему тоже понравилось, когда я в первый раз попробовал так.
Мы ещё по разу приложились к фляжке и двинули к ребятам. Солнце ещё стояло высоко, его тёплые лучи освещали и согревали маленькую и такую мирную на вид деревню, в которой больше ни кто не жил.
………………………………………………………………..
Пока мы с Аней кромсали в труху малолетних и престарелых людоедов, Фрол с Федей навели порядок в леднике. Поснимали с крюков трупы жертв, уложили там же на пол, накрыли, чем нашли. Сеня сидел зеленый, под зелёным кустом явно соревнуясь с ним в насыщенности цветовой гаммы. Сеню было жалко. Дружно посчитав, что свою работы мы выполнили, решили вернуться к роднику. Ни кому не хотелось проводить ночь рядом с деревней, где мы только что вырезали всех жителей, пусть и людоедов. Пускай теперь стража, похоронная команда и наш заказчик купец разбираются с трупами, добром и прочими формальностями.
Родник встретил нас дружелюбным журчанием, пока шли, Сеня немного оклемался и приобрёл вполне пристойный белый цвет. Развели костёр. Посидели, понаблюдали за игрой пламени, помолчали.
- Ладно, вояки. Расслабьтесь, погудите. – Сказала Аня, извлекая откуда-то внушительную бутыль. Они, что все здесь фокусники?
- А, ты? – Спросил, заметно оживившийся Фрол.
- А я, что. Прогуляюсь в Ильман, к страже, да в гильдию. Не всем же таскаться туда, обратно. Завтра к вечеру вернусь. А стража, верно и раньше прискачет.
- Может лучше утром? – робко заметил Федя. Вопрос об отправке в город кого-то ещё с ней или вместо неё, почему-то не вставал.
- Заботливые вы мои. – Усмехнулась Аня – Была нужда всю ночь с вами ром глушить, да орать дурным голосом. – Сделала ручкой и зашагала к городу. Мы остались вчетвером, в сугубо мужской компании, что не сулило ничего хорошего. Хотя на первый взгляд выпивки было не так уж и много.
Фрол ловко откупорил бутыль. Разлил по стаканам.
- Денёк сегодня выдался жаркий. – Начал он. – А с учётом того, что в команде целых два новичка, на пятерых это совсем не мало, можно сказать и опасный. Вот и выпьем сейчас, за то, что работу мы свою сделали хорошо, и ни кто не оказался, ни лишним, ни ненадёжным.
Выпили. Помолчали. Ром медленно растекался по жилам, снимая напряжение.
- Я слабый. Меня рвало, и я не мог вас прикрыть. – Неожиданно выдал речь Сеня.
- Э нет. То, что тебя вывернуло после боя, да ещё когда мы людей нашли, говорит о твоей неопытности, о душе твоей ещё не зачерствевшей. Где тут слабость? – Говоря, Фрол наливал по второй. – Вот если б тебя со всего этого не вывернуло, я бы насторожился, потому не правильно это, когда душа чёрствая. Вон и Алека, прикрутило. Верно? – обратился он ко мне.
- Было дело.
- Вот за душу и выпьем.
Выпили. После второй разговор завязался. В основном между мной и Фролом, но ни кого это не задевало. Хорошо сидели.
- Вот ты, Фрол, говоришь плохо, если душа чёрствая. Так почему меня как Сеню сегодня не скрутило. Тянуло, но не скрутило ведь. Значит душа у меня чёрствая?
- Нет. Это ты на себя наговариваешь. Потому, что корёжит тебя. Это тело твоё пообвыкло. Лет тебе больше? Больше. Значит и пакостей видел больше. Бой у Сени первый? Первый. А у тебя?
- Ну, я не далеко от него ушёл. – Признался я в порыве откровенности.
- А не в том дело, что далеко, а в том, что ушёл. А теперь в памяти своей короткой покопайся, да вспомни, а не крутило ли тебя раньше.
Я покопался и вспомнил дорогу из Северянки в Ильман.
- Наливай.
- Вот, то-то же. Тело привыкает, душа дубеет. Но это снаружи, а внутри, под коркой она у тебя та, как раньше была. Только ты её держишь. А нельзя иначе. Слабину дашь сам погибнешь и товарищей погубишь. – Мы выпили. Уже без тоста. – Сейчас же она, душа твоя, тебя корит, а ты ей позволяешь, потому сейчас можно. А была бы душа у тебе чёрствая изначально, тебе бы это всё удовольствие доставляло, и резал бы ты налево и направо без смысла. Как волчара стадо овец, дурея от крови.
Ром в бутыли закончился, я, было, потянулся за своим мешком, где ещё оставалась северянская рака, но Фрол остановил меня жестом и извлёк из-за спины ещё одну бутылку рома, немногим меньше первой. На пикник они, что ли собирались? А ведь и точно. Для них сегодняшняя бойня была даже большей неожиданностью, чем для меня. Не верили они, что в «Сухом колодце» может уж что-то необычное быть. А пошли, что б ко мне присмотреться, глядишь и пригожусь. Не готовились они к такой драке, почти на прогулку шли, если и думали, кого встретить, не больше чем банду тривиальных грабителей. И про душу Фрол мне льёт, потому, что самому муторно. Вроде меня, а на самом деле себя заговаривает, он ведь мог и знать кого из деревенских.
И так мне стало вдруг хорошо, что я протянул руку и разлил всем по полной. Убедившись, что продолжать разговор мы пока не собираемся, Федя шумно набрал в грудь воздух и запел. Про «дурным голосом» Аня явно загнула. Голос у Феди был густой, бархатистый, основательный. Не хитрая мелодия в его исполнении обретала объёмность, даже мощь. Фрол тихонечко, почти шёпотом подпевал, что б не мешать, я слушал, не вникая в смысл, а Сеня свернулся клубочком и заснул. Сморило, пусть спит.
Утро выдалось не доброе. Солнце вовсю жарило превращая и без того горячий воздух в удушливое пекло, сумасшедшие птицы орали как оглашенные, глаза не могли привыкнуть к яркому свету и упорно закрывались, потому пробираться к роднику пришлось на ощупь. Ледяная вода ожгла лицо, в голове начался процесс зарождения мысли. Я жадно пил пытаясь наполнить иссушенный организм влагой, помогало мало. Немного придя в себя, осмотрелся. Фрол в несколько лучшем состоянии, чем я что-то мудрил с костром. Федя отрешённо взирал на это действо, а Сеня, опять зеленоватого оттенка, делал вид, что умер.
Нарушать молчание ни кто не собирался, потому и я молча уселся на землю и приступил к созерцанию титанических усилий Фрола.
- Куда, гад! – Фрол сморщился от резкого движения и уставился на пытающегося отползти за куст Федю.
- Может ему надо. – Вяло кинул реплику я.
- Надо ему. В морду ему надо. Куда ползешь, сволочь!
Федя мялся и пыхтел, пытаясь спрятать за спину свой мешок и подтолкнуть его за кусты.
- Стоять, сказал! Ползи назад! Мешочек то не хавай, тяни его на свет божий. И нечего мне рожи строить, куркуль толстый!
- Я не толстый, я крупный. – Обиженно пробасил Федя.
- Ты у меня сейчас мишенью будешь, крупный. Доставай, жмот.
Федя очень медленно развязал свой мешок и ещё более медленно извлёк оттуда бутыль. Фрол быстро выдернул её из его рук, откупорил. Учуяв запах рома, Сеня приоткрыл глаз и, стремительней собственных стрел, ломанулся в лес. Проводив его взглядом, Фрол разлил на троих.
- Нет, ну в какой уже раз, - Рассказывал чуть позже повеселевший и взбодрившийся Фрол. – Главное вечером чужое хлебает за милую душу, крупный наш, а утром, когда народ головой мается без лекарства, он в тихую пытается уползти за кусты и там полечиться в одиночестве. Ну, ни разу ещё не удавалось, а всё равно пытается. У, куркуль.
Куркуль сидел напротив нас и дулся.
Поправив здоровье, приступили к позднему завтраку. Отпоили Сеню фирменным фроловским отваром, от рома он отказался категорически, ну и бог с ним, а после и сами выпили по кружке. Наступившую умиротворённость нарушил топот копыт. По дороге скакал приличный отряд, проехали мимо, не иначе стража пожаловала. Однако кто-то свернул к нам, цокот копыт приближался.
- Ну, что, весёлая компания, не ждали так рано? – Озаряя своей неподражаемой улыбкой поляну, проговорила Аня. – Собирайтесь, пошли. Скоро и купцы подтянутся, плату получим, а глядишь и процентик с найденного обломится.
Ну, мы и пошли, в смысле мы четверо, Аня с коня слезать не собиралась и потому ехала.
Когда подошли к развилке, стражники уже развили бурную деятельность. Вытаскивали тела из ледника, обкладывали дома соломой, поливая её какой-то жуткостью горючей.
Командир и ещё пара человек стояли у сухого колодца, типа охраняли или так бездельничали, кто же их знает. Мы расположились неподалёку, что б не пропустить приезд нашего заказчика. Особо долго ждать не пришлось, подтянулись подводы, началась суета по извлечению из колодца всякой всячины. Наши пошли посмотреть, а я остался в сторонке, присел на пригорок, жуя травинку и думая о том, что люди, о существовании которых я четыре дня назад и не слышал, уже наши. Всего одно, серьёзное испытание сближает людей сильнее, чем годы простого общения. Даже если сейчас мы разбежимся в разные стороны, чего не хочется, для меня они уже навсегда останутся наши, хорошо бы и я для них. В задумчивости я не заметил, как рядом материализовался субъект, оказавшийся именно тем человеком, что встречал меня в доме Корина, у этого типа, видимо, привычка такая, незаметно перемешаться в пространстве.
- Граф поздравляет вас. По понятным причинам, - (кому понятным?) – сам он приехать не может, потому просил передать вам его благодарность и небольшое вознаграждение. – С этими словами он протянул мне кошель. Однако не исчез по своей привычке, а остался стоять на месте.
-Это не всё?
- Да. Граф выражает надежду, что вы возьмётесь за ещё одну работу, за вознаграждение, естественно.
- И каков гонорар за выполнение заказа государева?
- Пять тысяч дукатов. – Стражник, или кто он там, пропустил моё ёрничанье мимо ушей, а я мысленно присвистнул, не хило платит служба присмотра. Цены растут, а проблемы?
- Что за работа?
- Отправленный нами в Стану курьер исчез не добравшись до места. Появились слухи, что единичные случаи исчезновений в приграничном районе переросли в систему. Следует отметить, с обеих сторон границы. Граф полагает, что, возможно, там происходит тоже, что и в «Сухом колодце», если это так, то желательно напасть на след того, кто занимается перерождением.
- Не густо с информацией. – Я задумался. Граф, наверняка что-то замалчивает. Опять же я понятия не имею, захотят ли ребята тащиться со мной, с другой стороны, не возвращаться же обратно в Ильман, что б пьянствовать в «Отважном поросёнке» пока деньги не кончатся. А потом что? – Передайте графу - я согласился.
Подручный графа протянул мне ещё один кошель, значительно увесистей первого и вновь умудрился исчезнуть бесшумно и незаметно, пока я размышлял, куда бы сунуть деньги.