спасибо!

***
Не говори:" отчего это прежние дни были
лучше нынешних?" потому что не от муд-
рости ты спрашиваешь об этом.

Екклесиаст. Гл. 7, стих 10.

***

_____ "Пока, Москва!" - продумал я и впрыгнул а автобус
"м. Юго-Западная - а.п. Внуково". Короткая, двухдневная
командировка, нелегальная ночь в аспирантском общежитие
АН СССР на Островитянова, умные разговоры почти до утра
на разные темы - от геологии до гинекологии, от генной
инженерии до чёрных дыр, от кварков до психо-графо-лин-
гвистики, удачно решённые командировочные дела, лето,
не самый поздний авиарейс "Москва-Ростов", возможность
засветло приехать в Новочеркасск и дотемна быть дома,
а так же отсутствие ручной клади, кроме дипломата с
бумагами и предметами туалета - всё это создавало лири-
ческий настрой, который воплощался в ощущение необъятной
свободы и нежной любви ко всем и ко всему. Любви к жизни,
к миру.
_____ Я последним влетел в автобус. Сидячих мест не было.
Я встал у заднего стекла, облокотясь на поручень. Мы
тронулись. Уплывала Москва. Люблю - с детства - смотреть
на уходящую дорогу. Люблю смотреть на уходящую дорогу,
на у плывающее пространство, на внезапное появление
строений, заборов, автомобилей, людей, животных, птиц,
на внезапное появление всего того, чем наполнено про-
странство за моей спиной, за моим затылком, за моими
глазами. Дорога выбегала из-под автобуса, уходила
прогибаясь, правая от дорги сторона пространства вра-
щалось по часовой, а левая против часой стрелки и,
как два гигантских валка, тянули дорогу. Маленькие
строения становились меньше, большие - больше.
Созерцание уходящей дороги и созерцание всего уходя-
щего, что примкнуто к ней, вгоняли меня в сентимен-
тальный наивный лиризм и такую же философию о жизни
и смерти. Появлялось чувство, что я освобождаюсь от
быта, от всевозможной никчёмной суеты и шелухи
и начинаю понимать Жизнь, Смерть, Любовь и начинаю
слышать дыхание Бога. Так бывает со мной всегда,
когда смотрю на уходящий путь. Так было и тогда.
_____ Я погрузился в мир фантазий и каких-то сюре-
альных геометрических построений из обломков ночного
разговора, пытаясь найти в этих фантазиях то место,
где по-моему разумению должны пребывать души людей,
житвотных, растений, камней, воды, воздуха, других
вещей и явлений, а так же мировая Душа.
_____ В моих построениях таилась уйма противоречий и про-
колов, но всё равно мне нравился процесс творчества и нра-
вилась творимая мной конструкция. Как их творю - так и
забываю. Остаётся лишь чувство, что были в моей жизни мгно-
вения, когда я понимал самую сокровенную тайну. А потом
она сокрылась, но осталась уверенность, что я там был и,
что - согласно принципам квантовой механики - вероятность
попадания туда же с каждым разом растёт на порядки и, рано
или поздно, я окажусь там и останусь там навечно.
_____ Урчал автобус, уплывала дорога, уходила Москва, я
конструировал, стоя ближе к левой стороне автобуса
у заднего стекла, один.
_____ Автобус остановился. В переднюю кто-то вошёл и, не
найдя сидячего места, прошёл между кресел и встал левее
меня у заднего стекла. Я был занят своими построениями и
не видел того, кто встал в полуметре от меня. Спустя не-
которое время задок автобуса несильно подкинуло на оче-
редной колдобине и я случайно - или так надо было? - по-
вернул голову в сторону стоявшего рядом...
_____ Рядом стояла женщина.Оценить возраст было невозможно.
Голова её была повёрнута влево, а чёрный волос, спадающий
на плечи и хаотическим веером языков чёрного пламени ле-
жавший на спине до низов лопаток, закрывал правую щёку, висок,
всю правую сторону лица.
_____ Процесс кристаллизации моих немыслимых конструкций
временно приостановился и я, используя паузу, внимательно -
внимательно, от макушки до пяток изучил внезапного пасса-
жира, временного попутчика, наконец, соседа. Тем более,
что он смотрел в сторону и изучать можно было спокойно,
без страха быть пристыженным, хотя бы взглядом.
_____ Рост её был таков, что если бы она встала вплотную
ко мне лицом, то её глаза пришлись к моей ключице.
Черные языки пламени, спадая, лизали неброскую, очень
нежную сине-зелёную ткань в горошек размером в совесткий
пятак; горошек бледно-серо-розового цвета. Юбка платья
была из той же ткани, но горошек был серо-серебристый.
Талию серебрянной змейкой обнимал поясок. Бляшки я не
видел, но мнилось мне, что это маленький удавчик лежал
на талии с выражением глаз: " Моё!"...
_____ Широкий короткий рукав, крылом усталой птицы,
отрешённо свисал вдоль её тонкой, не по-московски
загорелой, руки, в которой она держала, как собачку
за поводок, тёмную замшевую сумочку, инкрустирован-
ную чернёным серебром и отделанную плетёным кожа-
ным орнаментом. Ткань платья была тонка и упруга,
складки и волны ткани были лёгкими и создавали
иллюзию воздушности и невесомости соседки. Ткань
была так тонка, что запросто просматривались линии
и формы её тела: плечо, правая грудь в чёрном лифе,
талия, бедро, ягодицы, узенькие тёмные трусики.
Ямочки у крестца дорисовывало воображение. Смуг-
лые, стройные и по-спортивному красивые, ноги закан-
чивались белыми босоножками на среднем каблучке.
Босоножка же состояла из каблучка, подошвы и двух
ремешков. В эту прозрачную геометрию были вложены
пятки, щиколотки, подъёмы, подошвы стоп и пальчики
в перламутровом педикюре.
_____ Пристальный осмотр порождал тьму вопросов.
А именно: как вещи, которые на ней - или при ней -
делят между собой её тело? каким образом проведены
границы между царствами "Левой Босоножки", " Пра-
вой Босоножки" и царством "Трусики"? сушествуют
ли между царствами военные конфликты? как часто
бывают демаркации границ? какими достопримеча-
тельностями своих царств гордятся их цари? делятся
ли они впечатлениями меджду собой, когда она раз-
девается и сбрасывает вещи в кучу?ревнуют ли они
друг друга? и кто из вещей - царь царей?
____ Эти и другие вопросы и рассуждения полность
затормозили строительство гипотетического миро-
здания и отодвинули мою конструкцию в сторону.
_____ Между мной и конструкцией повис, сам собой,
абсолютно безо всяких нитей, тросов, мачт, растяжек,
распорок, безо всякого экрана, простой до примитива
текст:

..... "Фантазии твои глупы, мертвы и бесплодны!
..... Рядом с тобой Вселенная!
..... Постигни Её с Начала - и тебе откроется Нечто
......даром!"

_____ Первая фраза мне шибко не нравилась.
Про вторую я подумал: "Тривиальна, как качан капусты:
листики, листики, листики - в конце кочерыжка."
Это ж ещё со школьных дискуссий известно:" Женщина
неисчерпаема, пока есть что с неё снять".
Последнюю фразу я как тогда не понимал, так и теперь.
Это, наверно, потому, что у меня геометрический тип
сознания. Мне нравится рассматривать линии, формы,
объёмы, всевозможные сопряжения, перетекание одних
форм в другие, цвета и т. д.
_____ Три года - три весны, три лета, три осени, три
зимы - я ездил на работу в Москву из ближнего под-
московья электричкой. Я рассмотрел жизнь в электричках
в отдельных вагонах, на отдельных местах. Это несистем-
ному, случайному, пассажиру мыслится, что эллектрички
напиханы хаосом и аллогичностью. На самом же деле
в них длинная жизнь и свои порядки, уставы, отношения.
В первый год, когда я менял вагоны и места, изучая
электричкину жизнь, я , по приезде на работу, расска-
зывал электричкины случаи и истории. Народ привык к
этому и, если я молчал, говорили:" Ну, давай расскажи,
что там у вас в электричке нынче было?".
_____ Так вот, в старых вагонах, а их большинство,
прямо на входе, из тамбура в салон, находятся люки.
Круглые или прямоугольные, закрытые стальными крыш-
ками, в сухую погоду они сливаются с полом и невыра-
зительны. Но в снегопад, при малом морозе или нуле,
когда снег тащится ногами в вагоны, крышки становятся
заметными и выразительными. Тёртые каблуками и вещами,
битые молотками и изъеденные коррозией - они рельефны.
Впадины ржавы, намокая - темнеют. Выпуклости полиру-
тся подошвами до белого блеска. На этих крыжках лю-
ков под ногами толпы,во время снегопада, возникают
всевозможные картинки. Пейзажи, звери, портреты лю-
дей с необыкновенными выражениями лиц, картинки -
символы, сюреалистические картинки. Когда подвора-
чивалось что-либо необыкновенное - я жалел,что у
меня нет фотокамеры... Так о чем это я? А...
про геометрическую патологию моих мозгов. В школе мне
легко давались: геометрия, астрономия, физика, химия.
Я их дома никогда не учил. Или читал учебники эти
как художественную литературу на полгода, а то и на
класс вперёд. А с алгеброй и с тригонометрией была нап-
ряжёнка. Это потому, что мои мозги несклонны к
абстрактному аналитичекому мышлению. У меня геомет-
рическая патология моих мозгов. Очевидно, эта патоло-
гия и наводит меня на эротизированные визуальные
геометрические образы типа: русская деревянная
прищепка - суть две лесбиянки, стиснутые стальной
пружиной в виде сексуального влечения. В силу такого
склада мозгов, я тихонько говорю:"да-да-да..." и ух-
мыляюсь, когда слышу: " Истинная любовь - беспола!".
"Да-да-да..." - означает, что я этого не понимаю,
и неспособен на Истинную Любовь,и сильно сомневаюсь
в способности остального человечества, чтобы мне
про это ни говорили. Такие слова как ЛЮБОВЬ, СВЕТ,
ТЬМА, ДОБРО, ЗЛО и другие - чрезмерно абстрактные
слова, и уточнение к ним "ИСТИННОЕ" не делает их бо-
лее конкретными, а значит, и более понятными...

**
Лучше видеть глазами, нежели бродить душею.
И это также суета и томление духа!

Экклесиаст. Гл. 6, ст. 9.

**




_____ Я смотрел на уходящую дорогу.Однако, в мой
кристалл стали встраиваться дислокации, мешая пра-
вильному росту кристалла, деструктурируя его. Чёрно-
белая сверкающая конструкция то там, то тут перек-
рашивалась в только что виденные цвета, а рёбра и
грани стали искривляться, подобясь осмотренным ле-
калам. Попытки возобновить правильное строительство
не удавались. Поэтико-философские смыслы приходили
в противоречие, и вся их суть выливалась в два
ужасно простых вопроса:
- А спереди она также красива, как сбоку?
- И лицом красива?
Эти два - а по сути дин - вопроса встали между моим
сознанием и тем, что только что было им состряпано.
Вопрос быстро заполнил мой череп, будоража жутким
любопытством. Я уже, было, собрался загадать жела-
ние на красоту её лица. Если красивая - то сбудется,
если нет - то нет.Стоял и соображал, чтоб такое за-
гадать. Желание стало обретать смысл и словесную
форму, как вдруг автобус налетел на очередную кол-
добину, и задок автобуса подкинуло так, что ноги
на мгновенье расстались с полом. Мы синхронно по-
вернулись навстречу друг другу, желая высказать свои
возмущения: " Ну, и дроги...Трам-тара-рам!". На доли
секунды встретились глазами и, придя к согласию,
стали смотреть на уходящую дорогу. Увидев её лицо,
я в себе произнёс: " Ого! Как жаль, что не успел
загадать...". Мне стало кисло. Кисло потому, что
я и на падающие звёзды не успевал загадывать. А тут
было время - и не успел. Видать, загадывать желание -
это не моё.
_____ Строительство гипотетической модели вовсе зашло
в тупик и приостановилось. Жар любопытства и желание
внимательнее рассмотреть её лицо, а лучше бы всмотре-
ться, не давали ходу моим, доселе стройным и логичным
умозаключениям. Я с трудом сдерживал себя от желания
косить влево. Сопротивление было недолгим - и я пос-
мотрел влево. Лица всё также не было видно. Но, то
ли я плотнее прижался к поручню, то ли она отодви-
нулась от него - была видна её левая рука, которая
лежала на поручне. Маленький кулачёк, на котором по-
блёскивал перстенёк белого камня в серовато-белой,
матово-блестящей металлической оправе, и который рас-
положился против её левой груди, ладно обжимал по-
ручень. "Красивая рука" - пронеслось во мне, и доб-
рая половина конструкции приняла очертания фрагмен-
та женской руки с перстеньком, сжатой в кулачёк в
обхват поручня...
_____ Я меленно, но - как говорят - верно превращал-
ся в Бурiданова Осла. И, хоть стог справа - кострукция
мироздания, а стог слева - Она, были качественно раз-
личны, меры их величия и гармонии были соизмеримы.
Однако, стог справа был плод моих умопостроений, стог
слева - была реальнейшая реальность, весьма совер-
шенная и привлекательная, во всяком случае - внешне.
Как она устроена внутри и как близко она подходила
к Любви, Жизни и Смерти я не зал.
_____ Я в очередной раз скосил глаза, а она - видимо
ладонь вспотела - разжала кулачёк и положила кисть
на поручень ладонью к верху, не держась за поручень,
а просто облокотясь на него. Автобус шёл ровно. На
расстоянии 3-4 см от запястия я увидал два тонких,
косых, поперёк сухожилия, рубца. То, что я увидел,
как-то сразу не облекло словесную форму - я смотрел
с недоумением не понимая картинки. За несколько мгно-
вений до проявления сути в моём черепе, она повернула
голову в мою сторону и увидела моё любопытство, смя-
тение, недоумение. Резким движением правой руки по-
весила сумочку на правое плечо, освободив руку от
сумочки; повернулась всем корпусом и развернула
правую ладонь так, что я увидел и правое сухожилие.
Там были такие же рубцы.
_____ Я глянул в её лицо, которое прежде моего,
следило за моим. Грустное, необыкновенно красивое
лицо с настороженными прекрасными глазами вгляды-
валось в меня и говорило: "Я разрешаю. Иди и смотри."
Я ответил ей тем же:" И я разрешаю. Иди и смотри."
_____ Предполагаемые конструкции накрыл чайный туман,
и они растворились в нём, как и небыло. Разными участ-
ками кожи я почувствовал, что меня что-то царапнуло.
И я оказался в зазрачье. Оглянулся назад. Ало-розовая
плусфера, в центре - сине-зелёно-голубой кружок:
Зрачёк! Отсюда он выглядит иначе, чем оттуда. " И как
это я умудрился войти в её глаза сквозь такие малень-
кие отверстия?!". "Это потому, что я разрешила. Иди
и смотри. Не обидь. Доверяю" - прозвучал объёмный
женский голос.
_____ " Не обидь. Доверяю" - она, видимо, прежде моего
попав одновременно, но в моё зазрачье, успела увидеть,
взвесить и сопоставить своё с моим, и поняла, что я
способен понять её, несмотря на геометрическую пато-
логию моих мозгов.
_____ Прежде чем идти и смотреть, я, став на цыпочки,
ещё раз глянул на уходящую дорогу сквозь её зрачки.
Там, снаружи, время остановилось: пространство не вра-
щалось, дорога не прогибалась и не выплёскивалась из-
под автобуса. Слева, по ходу движения, был съезд с до-
роги с указателем населённого пункта. У столба стояла
чета молодых людей, лет до тридцати, он и она. Их позы
и мимика означали ссору. Он держал её за руки. Она вы-
рывалась. И правая рука её была уже свободна, и заноси-
лась на крупную оплеуху. Но всё это было без движения,
статично, почти статично. Как стрелки часов на цифер-
блате или, как ход светил на небе.
_____ И тут моя попутчица опустила веки. Иллюминаторы
зрачков затянуло розовой пеленой, и живая ветвистая
сеть рубиновых сосудов пульсировала в так её сердца
передо мной.
"Иди и смотри" - повторил я, повернулся на 180 гра-
дусов и пошёл.
_____ Чайный туман сгустился до тёмно-карего и начал
лиловеть, становясь бездонной, глубоко-фиолетовой, бле-
стящей, сияющей бездной, в которой то тут, то там
проявлялись бело-сине-голубые яркие, до рези в глазах,
звёзды. Было сетло, как днём, но Солнца и Луны не было.
Света было так много, что чувствовалась его упругость,
напоминающая упругость воздуха. Свет тёк со всех
сторон, и я не бросал тени на то, по чему шёл. То, по
чему шёл, было абсолютно чёрного цвета. В нём тоже
проявлялись звёзды, но бледно-алые, колючие звёзды.
_____ Вот, впереди, метрах в сорока проявился ку-
сок линии - белый отрезок, концы которого, метео-
ритно искрясь, разбежались вправо и влево в бес-
конечность. Сперва я подумал, что это - просто
белая линия на черном. Но, ступив шаг, другой,
понял, что это - обрез, ребро, край пропасти. По-
дошёл и глянул. Глубоко - глубоко внизу до голо-
вокружения - был пологий, узкий серо-серебристый
берег, примкнутый к отвесной, чёрной, зеркальной
грани пропасти. Берег и оранжевая, огненная река,
омывавщая его, уходили вправо и влево, терялись
в бесконечности. Противоположного берега у реки
не было, была зеркальная, фиолетовая пустота с
яркими, до рези в глазах, звёздами. На берегу,
прямо подо мной, трепалось гигантское пламя, во-
круг которого скакали в неимоверном, диком и бес-
смысленном танце обезумевшие голые тела мужчин и
женщин. Их было тьмы, и тьмы, и тьмы. Голосов
слышно не было, но шёл шум, напоминающий треск
ломаемых суставов и костей. "О, ужас!" - подумал
я , отшел от края, и стал смотреть в пространство
вдоль линии обреза.
_____ Из пропасти потянуло спермой и потом, и по
всей линии обреза появился сверкающий сиреневый
туман, и стал плыть на меня по черному остову
слоем толщиной в полметра, волнуясь, бликуя
и перекатываясь клубами. Пропасть была от меня
справа метрах в двадцати. Туман подступил ко мне.
И, когда я утонул в нём по колено, слева от себя
я увидел женщину, идущую мимо меня к обрезу.
Ветра не было, но она шла так, как идут на-
встречу сильному ветру - наклонясь, хватаясь
руками за невидимые струи. Шла к обрезу. Платье
внатяг облегало переднюю часть ее тела, сзади
платье пузырилось и трепетало полотнищем. Черные
волосы относились назад и бились в пространстве
горизонтально. Силуэт идущей напоминал силуэт
моей спутницы. В складках платья и в волосах
возникали оранжевые искры, собирались в сгус-
тки, в лоскутья, срывались и со страшой ско-
ростью уносились в никуда.
Что-то, или Кто-то, её не пускало к обрезу. Она, пре-
одолевая сопротивление того, что её не пускало, при-
ближалась к обрезу пропасти.
_____ В тот самый момент, когда она, став левой ногой
на край и наклонясь над пропастью, почти паря над
ней, собралась сделать последний шаг и упасть в стадо
безумных, скачущих у кострища голых мужских и женс-
ких тел, в тот самый миг слева в тумане я увидел го-
лову и плечи обнажённого ребенка, который бежал сле-
дом за ней и кричал: "Мама! Зачем?! Не надо! А как
же я ...?!". За доли мгновения до её падения ребё-
нок ухватил шлейф платья и стал оттаскивать её от
обреза пропасти. Она буксовала, скользила наклонясь
вперёд, цеплялась руками за невидимые струи, но мед-
ленно отодвигалась от края, и устав бороться с ре-
бёнком и с Тем, что её не пускало, встала верти-
кально, платье и волосы обвисли, как и не было стра-
шного ветра. Туман пропал. Она повернулась лицом к
ребёнку, пола которого я не распознал, а возраст его
я не определил. Возможно это был пятилетний ребенок,
возможно младенец, возможно утробный плод её чрева.
Долго и безумно смотрела на него, потом упала на ко-
лени перед ним, обняла ладонями его личико и зарыдала:
"Прости, мой родненький!... Прости меня, мой роднень-
кий!... Прости меня, то была не я!... То не я шла к
пропасти!....Прости... Я не знаю, что со мной...
Прости!.... "
_____ Из пропасти повеяло прохладой и свежестью.
Она прижала ребёнка к груди. Волосы её пришли в дви-
жение, оплели голову и плечи ребёнка. Она встала
с ним и посмотрела в мою сторону, а точнее - за ме-
ня. И я, следуя её взгляду, повернулся в про-
тивоположную сторону, в сторону её зрачка.
_____ Веки были полуприподняты. Верхняя часть зра-
чка, теперь уже расширенного и огромного, была алой
и подчёркнута снизу чёрной полосой. Нижняя часть
была зелёно-голубой и тоже подчёркнута снизу тём-
ной, размытой полосой. Цветовые пятна, порядок
следования и расположение их напоминали то ли ве-
чернюю, то ли утреннюю зарю над морем. В ниж-
них ресницах чудился лесистый берег, а в верхних
линейчатые, темные облака на самом горизонте моря,
на острой грани воды и воздуха. В облаках и на бе-
регу местами искрились точки. Те, что на берегу
напоминали красноватых светлячков, те что в обла-
ках - звёзды. "Лакриминки" - подумал я и всмот-
релся в самую крупную из них. Сначала она напоми-
нала мне Солнце, потом сферическую линзочку, а
потом, при пристальном всматривании, - колбочку,
в которой было то же самое, что в автобусе и за
его стёклами. Странно, но там были и мы,и другие
лакриминки, и она была там сама в себе самой...

_____ Веко дрогнуло и слезинка сорвалась с ресни-
цы, мелькнув молнией между двумя тёмными полосами.

_____ Вместо грома я получил толчок в ноги и следом
очутился в невесомости. "Колдобина!" - подумал я, и
мою кожу снова что-то царапнуло, хлестнуло, обдало
теплыми каплями в разных местах моего тела. Я испы-
тал приятные ощущения... будто я голым продрался
сквозь росный куст после теплого летнего дождя.Затем
я ощутил пол и сообразил, что стою перед попутчицей и
смотрю в её глаза. Время снова двигалось прежним тем-
пом. Вращалось пространство, прогибалась и убегала
дорога, урчал автобус. Нам стало стыдно, что мы смот-
рим в глаза друг друга, и мы повернулись в разные
стороны, оперлись на поручень и принялись наблюдать
дорогу...

_____ Женщина, высвободив левую руку, замашисто,
сильно, с непрощающей ненавистью влепила оплеуху
мужчине и побежала по просёлку. Тот дёрнулся, сде-
лал несколько шагов за ней, что-то крикнул вслед,
остановился, безнадёжно махнул рукой, повернулся
и пошёл по обочине трассы прочь от нас. Время дви-
галось прежним темпом.

_____ Спустя мину пять-семь, попутчица достала из
сумочки сигареты и зажигалку. Через пару минут ав-
тобус остановился. Она вышла и пошла по обочине по-
ходу автобуса. Сошли еще несколько человек. Авто-
бус плавно тронулся и медленно поехал. Я глянул
вперёд. Женщина стояла и курила лицом к нам метрах
в тридцати. Автобус ехал медленно. А время бежало
обычным темпом. Когда я, а точнее моё местоположе-
ние поровнялось с ней, она повернулась в мою сторо-
ну, глубоко затянулась, сложила губы в английское
слово "You" и, сдерживая улыбку, с силой выдохнула
дым, улыбнулась ослепительной улыбкой и по слогам,
в растяжну - я это понял по её губам - произнесла:
"Спа-си-бо!", и прощально махнула рукой.
"За что - спасибо?..." - почти вслух произнёс я,
оглянулся на пассажиров и махнул ей рукой....

_____ Урчал автобус. Вращалось пространство. Убе-
гала и прогибалась дорога. Стояла, курила, улыба-
лась женщина и смотрела вслед уходящему автобусу.
А слово "спасибо", прицепленное к двум разбегаю-
щимся навсегда, случайно встретивщимся и случайно
открывщимся доверчивым сердцам, растягивалось и
увеличивалось в размере и в содержании:

********"С П А - С И - Б О Г !"********


***
_____ Прошло столько лет, а я так и не понял за
что "Спасибо!". Я так и не понял всей этой мистики,
случившейся со мной. Так и не понял фразы: " Пос-
тигни Её с Начала, и тебе откроется Нечто даром!"

***

_____ Через одинадцать лет после этого случая на
меня нашёл виршеплётский зуд. И я задумал циклы
стихов. И в разные циклы особой темой вплетался
как бы самостоятельный цикл " Женские лица". И,
вспоминая что я когда-либо видел, я вспомнил и
этот странный случай и записал впечатления, кото-
рые сохранились к тому времени в моей, искажённой
геометрической патологией, памяти :

***
Край неба - лезвие ножа.
Алеет горизонт.
Бледнеет часть лица.
Обуглен рот.
Глаза -
сияние сверхсеверных широт,
огромный карий зонт,
и бархатный,
двойной,
в котором блеск искрится
прОжилками спиц,
раскрыт...