Звонок из Сан-Франциско

       


       Дэвис осторожно пошевелился в кресле и перевел дыхание, чувствуя, что едкие струйки со вспотевшего лба начинают пощипывать глаза. Он уже больше часа не отрывал взгляд от экрана сложнейшего электронного устройства. Поверить в то, что изображалось на нем, было трудно, почти невозможно – так же, как полететь вдруг наяву. Сдерживая волнение и морща высокий, мокрый от пота лоб, Дэвис напряженно смотрел на экран и…вспоминал.
       Боясь сделать резкое движение и не поворачивая голову, он глянул в зеркало над экраном и мигнул левым глазом. Стоявший за его спиной Олег с готовностью откликнулся на этот условный знак и осторожно утер мягким тампоном пот со лба шефа. Дэвису стало жарко, хотя в помещении едва слышно работал мощный когдиционер, очищая и охлаждая воздух. Гладко, до матового блеска, выбритый череп Дэвиса был облеплен присосками-датчиками, от которых тянулись тонкие разноцветные провода, свиваясь в жгут и уходя в недра «Мнемозины» - так в честь древнегреческой богини памяти Дэвис и его коллеги назвали свое электронное детище.
       Собственно, сам Джонатан Дэвис был врачом-нейрохирургом, еще в молодости увлекшийся идеей, о которой, слава богу, хватило ума помалкивать, продолжая напряженную работу и поиски, которые привели к выводу о сходстве в работе хрупкой таинственной субстанции – человеческого мозга – с работой сложнейшего электронного устройства – компьютера. Это было замечено давно и не только им, но Дэвиса это сходство ободрило и обнадежило в ходе его поисков. И вот теперь, к пятидесяти годам, ему, похоже, удалось таки осуществить кое-что с помощью нескольких друзей, опытнейших специалистов в биокибернетике и электронике…
       Он резко, до боли, сжал уставшие от напряжения веки, выдавливая щипавшие глаза капельки пота. Неужели это не сон, неужто получилось…
       На экране «Мнемозины» иногда отчетливо, но чаще смутно, с неясными контурами, возникали темно-серые, дрожащие в переливах возникавших иногда красок, различные эпизоды из того, что Дэвису довелось увидеть в его жизни и удавалось теперь более или менее отчетливо вспомнить, воссоздать мысленно картины прошлого. И, если это удавалось, то экран мгновенно «срисовывал» эти картины, возникавшие где-то в извилинах мозга, извлекал их из тайных глубин подсознания. Через датчики и сверхчувствительную электронику на жидких кристаллах «Мнемозина» добралась до того таинственного устройства в головном мозге, которой записывает все, что попадает в поле зрения человека на протяжении его жизни…
       Дэвис выключил аппаратуру и чувствуя опустошение и усталость, пришедшие на смену острой радости, откинулся на спинку кресла, затем стал отрывать от потной головы присоски датчиков. Олег и возникший из-за нагромождения аппаратуры Ричард поспешили на помощь шефу и вскоре Дэвис ощутил огромное облегчение, избавившись от изощренных электронных соглядатаев, стремившихся проникнуть до самых тайных глубин его «Я», памяти и личности. Все-таки получилось, его догадки и расчеты оправдались и это – только начало невероятно сложной интересной работы…Он повернулся к коллегам, смотревшим на него с откровенным любопытством и оттенком боязливого почтения, как смотрят на человека, первым сделавшего шаг в Неведомое.
       -Дай-ка попить…- Хрипло сказал Дэвис, покосившись на Олега. Тот быстро достал из холодильника бутылку минеральной воды и, наполнив запотевший стакан, подал шефу. Пока он пил мелкими глотками ледяную пузырившуюся воду, подошел с довольным видом Роберт, еще один участник эксперимента.
       -Ну вот и все! – Он подмигнул с улыбкой Дэвису и повернулся к экрану. – Дело сделано, все картинки записаны и в любой момент их можно прокрутить заново. Джо, что вы сами думаете обо всем этом? Мы сделали машинку, которая читает мысли и рисует картинки из прошлого того или иного человека…
       -Нет! – Дэвис с удивлением взглянул на стоявшего перед ним инженера-электронщика, талантливого, в общем-то парня. – Ты что – так и не понял, что мы сотворили?! Я не собирался читать чужие мысли с помощью «Мнемозины» - у нее другая задача. Хотя, в принципе, можно создать аппаратуру, способную улавливать электрические импульсы при межклеточной синаптической связи нейронов. Были бы только эти мысли – более или менее четко оформленные на том или ином языке в процессе мышления – современная электроника уже способна обработать такую информацию, перевести на нужный язык и даже распечатать в виде текста на бумаге…»Мнемозина» выполнила пока в экспериментальном порядке задачу обнаружения и считывания своеобразной видеозаписи или, вернее, видеопамяти мозга… «Причуды памяти» - есть у художника Сальвадора Дали картина под таким названием – вот что вспомнилось мне сейчас. Очень интересная вещь – наша память. Она пока остается малоисследованным, очень загадочным свойством и основой личности
 каждого из нас.
       -Среди ваших воспоминаний заметно выделяется одно – цветное и наиболее четкое, - заговорил Олег. – Это мальчик на берегу реки. Надо полагать, это картинка из детства, Джо.
       Дэвис кивнул, допил воду и обвел коллег задумчивым взглядом.
       -Это верно, а между тем – это самая отдаленная по времени картинка из моей жизни. А вот запомнилась ярче, четче…Именно с этой картинки я решил начать серию эпизодов-воспоминаний. Задолго до сегодняшнего эксперимента я вновь и вновь прокручивал в памяти некоторые эпизоды и сцены из моей жизни, пытаясь представить их мысленно. Давайте-ка просмотрим еще раз этот эпизод, заодно и проверим качество записи…
       …На экране возникло подрагивающее изображение летнего солнечного утра. Солнце находилось где-то над левым углом экрана, заливая изображение ярким светом, пронизывая лучами легкую сиреневую дымку. Солнечные блики вспыхивали на каменистых перекатах мелкой, но быстрой речушки, ясно видно было чистое песчаное дно с тенями проносившихся в воде стаек пескарей. Казалось, слышится журчание прозрачных струй…На берегу, усеянном крупной галькой, стоял мальчишка лет десяти. Босой, в шортах, он взмахивал бамбуковой удочкой, выдергивая серебристых рыбок из речки. Лицо светилось беспечной детской улыбкой и она казалась одним из отблесков этого солнечного утра…
       -Я не смогу толком объяснить – почему все это так хорошо запомнилось мне, - Дэвис кивнул на экран, изображение на котором застыло, остановленное движением кнопки. – Думаю, что дело в свежести детских восприятий, настроении беспечности и радости, которое мы утрачиваем вместе с детством. С годами я стал замечать, что если удается более или менее отчетливо вспомнить то далекое солнечное утро на реке, то в душе как бы проносится свежий ветерок, унося чад и духоту прожитых лет…
       -Вот как…- Задумчиво протянул Роберт. – Получается, что воспоминания, как бы освещенные, согретые приятными эмоциями, запоминаются лучше. Четче проявляются на этой…видеопленке мозга, записывающей всю нашу жизнь. Я правильно понял тебя, Джо?
       Дэвис с сомнением покачал головой.
       -Не только радостные, счастливые моменты жизни крепко и четко записываются в памяти…Тяжелые, скорбные, порой нестерпимо страшные или стыдные моменты запоминаются, пожалуй, крепче. Но детском и юном возрасте, мозг, как бы защищаясь от травмирующих эпизодов, убирает такие «кадры» в некий потайной ящик. Но не стирает совсем. Вот этот «черный ящик памяти» – вот он и есть причина неврозов, всевозможных комплексов и расстройств. С годами такой «ящичек» становится все тяжелее…Что касается эмоций, то ты прав, Роберт, они – как бы проявитель и закрепитель для памяти.
       -У каждого из нас есть в памяти то, что не хотелось бы знать и помнить, не хотелось бы пережить заново, - заметил Олег. – И если такая негативная информация упрятана в «черный ящик», то пусть там и находится – она бережет от повторения ошибок, болезненно ноет и вскрикивает иногда, предупреждая – на эти грабли ты уже наступал!
       -Дэвис хмыкнул и, покачивая головой, прошелся по залу.
       -Вначале, для ясности, обрисую сложившуюся ситуацию. Прежде всего - о нашей работе пока никто не знает. Во всяком случае нет пока признаков, которые говорили бы против такой уверенности. Компания «Киборг интернейшнл» поручила мне возглавить работу по созданию искусственного интеллекта более высокого уровня, чем прежние, применявшиеся для роботов. Компания предоставила солидный кредит, помещения и оборудование. Эту работу мы сделали…- Дэвис прошелся взглядом по лицам коллег. – Мы справились с этой задачей и не каждый сможет обыграть в шахматы те искусственные мозги, которые мы изготовили…Но вы должны знать, ребята, что мы выполнили этот заказ не только раньше срока, но и с меньшими затратами. Я долго ломал голову над сокращением расходов и наконец решил отказаться от некоторых дублирующих и контролирующих схем, заменив их одним компактным блоком. В результате удалось сэкономить время и деньги...
       -Которые мы теперь поделим по-братски, не так ли, Джо? – Ричард широко улыбнулся. – Я с самого начала чувствовал, что дело это прибыльное…
       -Сэкономленные деньги пошли на создание «Мнемозины» - Дэвис кивнул на экран. – Я молчал об этом, потому что начал создавать ее на свой страх и риск и не очень-то был уверен в успехе. Сегодня «Мнемозина» начала действовать и я считаю нужным открыть вам все свои карты, рассказать все как есть. Повторяю еще раз – мы создали нечто такое, о чем пока никто не знает. И очень хотелось бы, чтобы никто, кроме нас не знал…
       -Значит, «Мнемозину» вам никто не заказывал… - Олег полез за сигаретами. – Мне это как-то не приходило в голову. Откровенно говоря, я иногда задумывался – а кому могла бы понадобиться такая вещь?
       -В самом деле, Джо, она должна служить какой-то реальной цели, - заметил Ричард. – Я подумывал вначале, что заказчики затеяли создание киборгов, этаких роботов с мозгами. Потом прикинул – это невозможно…
       - Да, невозможно, - согласился Дэвис. – Человеческий мозг - нежное органическое вещество, никак несовместимое с металлами и электроникой…Но мозг в процессе мышления издает специфические электрические импульсы, которые могут восприниматься высокочувствительной электроникой. И не только восприниматься, но и записываться ею. Так вот, если говорить проще, то я подумал однажды – а нельзя ли такую высокочувствительную аппаратуру использовать как посредник между мозгами людей. Принять и записать информацию с одного мозга и записать ее на мозг другого человека. Конечно, звучит это упрощенно и грубовато, но суть моей затеи именно такова…
       Дэвис подошел к стене и дернул за шнурок. Плотная темная штора бесшумно ушла вверх и вся стена оказалась огромным окном, выходящим на заснеженные горные вершины, искрящиеся на солнце. Зал мгновенно преобразился, залитый голубоватым сиянием вечных снегов. Дэвис повернулся к коллегам, лица которых, залитые светом, были четко видны ему.
       -«Мнемозина» - вещь серьезная, но она лишь часть, а вернее – начало большой интересной работы. Попытайтесь представить себе, что можно сделать с ее помощью, какие перспективы она открывает? – Он усмехнулся, глядя на озадаченные лица друзей, и вновь отвернулся к окну, как бы забыв о своем вопросе. Отблеск вечных снегов, отражаясь от его гладко выбритого черепа, казался из глубины зала легким, едва заметным нимбом, придавая Дэвису на фоне этого пейзажа облик космического пришельца.
       -Ну, что, есть варианты? – Он повернулся к коллегам.
       -Я вот что думаю, Джо… - Олег прокашлялся и заговорил с расстановкой, стараясь придать весомость своим словам. – Не исключаю, что «Мнемозина» - при дальнейшем совершенствовании ее способности улавливать электромагнитные сигналы на уровне нейронов и синапсов – сможет срисовывать картинки сновидений спящего человека….
       Дэвис с удивлением взглянул на него и Олег опять закашлял с оттенком смущения.
       -Интересно…Будь я проклят, если это приходило мне в голову! – Он с недоумением развел руками. – Не знаю кому могут понадобиться чужие сны, но знаю, что ученые, изучающие мозг, придают им огромное значение. На этот счет у меня своя теория. Не утверждаю, что она самая правильная, но звучит она не хуже других…Если коротко, то суть ее в том, что человеческий мозг представляет собой сложнейший биокомпьютер, создававшийся природой в течение миллионов лет эволюции. В нем миллиарды клеток, а ведь даже автомобиль, насчитывающий всего несколько тысяч деталей, нуждается в постоянном техническом обслуживании и отдыхе…Так вот – в мозгу есть отдел, который производит ежесуточный текущий ремонт всей этой системы, погружая ее в удобное для такой работы состояние, то есть в сон. При «ремонте», заключающемся в успокоении перевозбужденных клеток и нормализации состояния отдельных узлов и центров, происходят бесчисленные «замыкания» в межклеточном пространстве, синаптическая связь теряет логику и в мозгу спящего человека возникают сумбурные фантастические картинки. Понятно, что общее содержание этих картинок напрямую связано с тем, что осознанно или подсознательно тревожило человека…
       Дэвис прошелся опять по залу и остановился в стороне от окна, как бы желая, чтобы он и собеседники лучше видели друг друга.
       -Вернемся к «Мнемозине». Ее экран отражает лишь то, что человек вспомнил и мысленно воссоздал в воображении. Это мало. Это только начало работы, цель которой - «скачать» в электронную память аппаратуры содержимое памяти конкретного человека. Иначе говоря, сделать электронный Слепок Личности, ибо основа личности каждого из нас – это именно память. От первых шагов жизни до последнего дюйма…В ходе многолетней работы я окончательно убедился в том, что сознание, личностное «Я» человека – нематериально, но базируется на материальной субстанции и является уникальным свойством невероятно сложной комбинации нервных клеток, биохимических и биоэлектрических потенциалов, неповторимых как отпечатки пальцев. Это, в общем-то, не новый вывод и я не претендую на открытие чего-то неизвестного ранее. Но...Если всю эту уникальную комбинацию, совокупность суметь записать должным образом и перенести на другую «почву», на другой мозг, то не исключено, что на этой новой «почве» проявится прежнее свойство перенесенной совокупности, прежнее «Я»...
       Дэвис покачал головой и усмехнулся, увидев напряженные и даже встревоженные взгляды своих слушателей.
       -Конечно, нужно пошевелить мозгами, чтобы «въехать» в то, что я сейчас сказал. Но ведь я говорю людям хорошо знающих принцип работы компьютерной техники – не так ли. Уверен, что вы поймете о чем идет речь...
       -Но зачем?! Для чего это нужно? – Вырвалось у Олега.
       Дэвис развел руками, покачал головой и опять подошел к окну, помолчал, глядя на заснеженные вершины.
       -Затем, что появляется гипотетическая пока, фантастическая по сути возможность сделать слепок личности с мозга человека, например, близкого к смерти в результате несчастного случая, и наложить с помощью «Мнемозины» этот слепок на мозг другого человека, который в силу каких-то обстоятельств утратил память. Такие случаи редко, но бывают. Я склонен считать, что при полной амнезии, то есть потере памяти, происходит как бы стирание в мозгу следов всей прожитой жизни. Происходит это, видимо, как отчаянная защитная реакция в моменты чрезвычайного напряжения центральной нервной системы. Это еще надо доказать, но если это так, то нельзя ли на «стертую пленку памяти» записать новую информацию? И, если можно, то что же произойдет тогда?….
       Солнце за стеклянной стеной повисло над одной из горных вершин, бросив густую темно-синюю тень на небольшую долину, посередине которой стояло здание лаборатории Дэвиса. Голубоватый отблеск вечных снегов, заливавший зал, сменился фиолетовым.
       -Джо, ты, похоже, собрался наладить что-то вроде переселения душ. – Взволнованный голос Олега резко прозвучал в тишине, в этом фиолетово-багровом отблеске. – Чтобы обеспечить долгую жизнь избранным интеллектам. А может быть, просто пытаешься найти лазейку в бессмертие…
       
 
       Глава вторая


       В небольшом зале с камином и лепными украшениями, за массивным столом из резного дерева сидел грузный мужчина с плешью на крупной высоколобой голове. Авель Дорсет, президент компании «Киборг интернейшнл», время от времени затягивался дымом сигары, откладывая ее ее после каждой затяжки в бронзовую пепельницу. За окнами клонился к вечеру пасмурный холодный день, в каминной вытяжке иногда гудело от порывов ветра, пламя над сложенными пирамидкой дровами билось и потрескивало.
       За длинным столом, приставленным перпендикулярно к монументальному столу Дорсета, сидели еще несколько человек и время от времени обменивались репликами, не сводя глаз с большого экрана над камином. Туда же внимательно щурясь, смотрел и Дорсет. На экране демонстрировалась видеозапись испытаний «Мнемозины» и совещания после этого в лаборатории Джонатана Дэвиса. Когда запись закончилась, Дорсет взглянул на своего секретаря Хью Стивена, который тут же сменил задумчивый вид на привычную готовность слушать и выполнять указания хозяина. Двое других джентельменов также устремили взоры на Дорсета.
       -Похоже, что затевается интересное дело, господа. – Он швырнул привычным жестом окурок сигары в камин и нажал кнопку на пульте перед ним. Яркий, но не резкий свет вспыхнул над ним и над его собеседниками. – Дэвис всегда казался мне парнем себе на уме, а теперь я удостоверился, что он умеет не только выдавать оригинальные идеи, но и осуществлять их без лишнего шума…Итак, я слушаю ваше мнение, джентельмены, по поводу того, что мы сейчас видели и слышали. Начнем с вас, мистер Мак Грегори…
       Костистый широкоплечий человек лет пятидесяти глухо откашлялся и счел нужным одеть очки, хотя читать не собирался. Побарабанил пальцами по столу и развел руками.
       -Дэвис успешно выполнил заказ компании и претензий к нему у меня лично нет. – Заговорил он с расстановкой. – Он умело распорядился нашими деньгами и , возможно, сумеет заработать еще больше. Но… деньги для него, как я понимаю, не самоцель. То, что он затеял, очень смахивает на фантастику, а вернее – на авантюру, но думаю, что Джо наперед просчитал все ходы и возможности. Он считает свою идею осуществимой, иначе не затеял бы все это…Я не специалист в такой темной области, как устройство и работа человеческого мозга, но искусственный интеллект на основе человеческих способностей – это ведь одно из главных направлений нашей работы. Думаю, что с помощью Дэвиса можно будет еще раз попытаться создать кибернетический организм, мыслящего робота…
       Дорсет с насупленным видом выслушал эти соображения и сделал резкий жест, прихлопнув широкой ладонью бумаги на столе.
       -Я уже говорил и вновь повторю – в последний раз! – все эти киборги, умные роботы – дорогостоящая туфта, не стоящая затраченных денег! Мы серьезные деловые люди, а не клуб мечтателей-фантастов. Дэвис затеял что-то принципиально новое и нам надо решить – стоящим ли делом он занялся сейчас и какие оно открывает перспективы в случае успеха. Надо ли ему помогать или наоборот – помешать исполнению его замыслов…- Дорсет помолчал, раскуривая новую сигару, потом взглянул на человека , сидевшего рядом с Мак-Грегори.
       - Не надо мешать Дэвису, пусть он достигнет каких-то конкретных результатов. Собственно, первый результат уже есть – эта его…»Мнемозина» выделывает интересные вещи…- Заговорил худощавый блондин с седеющей бородкой. – Если Дэвису действительно удастся переписать содержимое одних мозгов на другие – это может открыть новые перспективы…- Блондин развел в стороны длинные руки. – Трудно даже вот так сразу определить – какие именно перспективы…
       -Вот именно это меня интересует сейчас – как эти перспективы будут выглядеть в деловом плане! – Жестко оборвал его Дорсет. – Похоже, что мы все как бы растерялись от фокусов мистера Дэвиса и не можем сообразить ничего конкретного…Я и сам думаю, что Джо не надо мешать и всем нам нужно крепко держать язык за зубами. В интересах компании и в своих собственных интересах…Но уже сейчас надо быть готовым к каким-то действиям в случае успеха в работе Джо. Какие это будут действия, во сколько обойдутся и какую могут дать пользу нам?
       В наступившей тишине четко прозвучал негромкий голос Хью Стивена.
       -Думаю, что нужно создать группу специалистов, своего рода команду-дублера, которая будет работать в том же направлении, что и ребята Дэвиса. Опираясь при этом на то, что уже удалось сделать ему.. Уверен, что он – не самый умный парень в этом мире, есть и другие ребята, умеющие оригинально мыслить. Вполне возможно, что этой команде удастся даже обогнать Дэвиса. В общем, надо продумать состав этой команды, определить – что ей понадобится для работы, проблемы и расходы…- Стивен обвел взглядом сидевших рядом людей и остановил взгляд на хмуром лице Дорсета. – Для начала дадим этой команде условное название – «Бедуин».
       -Почему – «Бедуин»? – Дорсет с недоумением покосился на своего секретаря. – Почему, например, не «Бумеранг» или, черт возьми, почему не «Летучий голландец»?
       Стивен дипломатично улыбнулся.
       -Бедуин – это кочевник пустыни. Дэвис, похоже, собрался создать некий кочующий интеллект, меняющий телесные оболочки. Думаю, что название вполне подходящее. Впрочем, если кто-то предложит более удачное название, то я готов расстаться с «Бедуином»…
       Дорсет хмыкнул и махнул рукой.
       -Ладно…Вы сказали, Хью, что группа «Бедуин» будет работать, опираясь на то, что уже сделано командой Дэвиса, но надо учесть, что он в своей работе опирается на эту…м-м-м…»Мнемозину», а у нас ее нет…пока. Короче, нужна вся рабочая документация Дэвиса.


       Глава третья


       Солнце едва начало подниматься над заснеженными вершинами гор, когда из небольшого деревянного домика под красной черепичной крышей, уютно примостившегося на плоской скале возле ручья, вышли двое мужчин в альпинистском снаряжении, с ледорубами и рюкзаками на спинах. Оба были сухощавы, среднего роста, лет тридцати с небольшим. Один – с рыжей шкиперской бородкой без усов, другой – без бороды, но с усами. Оба хорошо выспались и плотно позавтракали, были в прекрасном настроении и потому их лица сразу же засветились восхищением при виде искрящихся голубоватым сиянием вечным снегов на вершинах. Шедший впереди бородатый альпинист вдруг чихнул несколько раз подряд и, не сдержавшись, прокричал восторженно что-то похожее на «Ого-го-эй!», приложив ладони ко рту. Его товарищ предостерегающе шикнул и неодобрительно покачал головой.
       -Шуметь в горах не рекомендуется, а уж нам-то и вовсе надо вести себя как можно тише и незаметнее…
       Они, ступая след в след, пошли по едва заметной тропинке за скалистые отроги, постепенно поднимаясь к перевалу среди колючих кустарников с остатками высохшей листвы.
       -Теперь будет тяжело, - сказал усатый, взглянув на приятеля, утиравшего пот. – Ты, похоже, собираешься закурить, но придется потерпеть, пока не пройдем перевал. Потом спустимся к долине, где находится эта лаборатория. Напоминаю еще раз – это частная территория, выкупленная компанией «Киборг интернейшнл», запретная для туристов и альпинистов и вообще для всего, что движется.
       -Как же мы подойдем к лаборатории? Подходы к ней наверняка в поле зрения телекамер. – Спросил его спутник, выбирая из бороды мелкие веточки кустарников.
       -Все подходы контролируются телекамерами и сигнализацией, - подтвердил усатый. – Есть и патрульный вертолет, который могут поднять по тревоге. Но для нас в нужное время система наблюдения и охраны будет отключена…
       К полудню оба спустились в небольшую долину, посередине которой весело журчал ручей с редкими деревьями по берегам. Там, где один из берегов был выше, на скалистом уступе стояли несколько зданий причудливой архитектуры, с обилием стекол и стали, со стеклянной многогранной пирамидой-куполом над самым большим из них. Приятели сделали привал в кустарниках, перекусили и стали наблюдать в бинокли за этими постройками, вокруг которых было безлюдно и тихо.
       -Вот, смотри на эту стену в правом крайнем здании, - сказал усатый. – Она сплошь стеклянная, стекла держатся в металлическом переплете. Сейф с документацией за этой стеной. Когда стемнеет, нам дадут сигнал – три раза мигнет фонарь, разными цветами огней. Подберемся ближе и аккуратно вытащим одно стекло. Сделаем дело и так же аккуратно поставим стекло на место…
       
       
       Глава четвертая


       «Джип» свернул с междугородней трассы на узкое ответвление с указателем «Частные владения», проехал стороной несколько фермерских участков и вскоре оказался на дороге между сосновым лесом и берегом озера. Сидевший за рулем Хью Стивен взглянул на Дорсета, который опустив стекло, откинулся на спинку сидения и блаженно жмурился.
       -Люблю запах сосен, а тут еще и озеро рядом. Давненько не дышал так легко…Проклятые проблемы всю жизнь, дела и заботы. Пожить бы здесь пару недель, ловить рыбу, купаться в озере…
       -И я бы не отказался. – С улыбкой ответил Стивен, - но ваши проблемы и заботы – это и мои проблемы…А вот человек, к которому мы едем сейчас, живет здесь уже много лет и каждое утро купается в озере…
       -Ты говоришь о Томе Бруксе? – Спросил Дорсет. – Что он за человек вообще? Я никогда не видел его, хотя давно надо было бы познакомиться поближе - он потратил немало моих денег…
       -В молодости это был талантливый инженер-изобретатель, а по характеру – авантюрист и мечтатель. Он вбил себе в голову, что сможет летать. Да! Летать, как птица, как Ариэль, свободно парить в воздухе без всяких усилий, если сможет изготовить для этого специальный костюм из особых материлов.
       -И что? – Хмыкнул Дорсет. – Полетел?
       -Он решил использовать всем известный закон физики – то, что разноименные полюсы магнита притягиваются, а одноименные отталкиваются друг от друга. Долго рассказывать, но в конце концов он изготовил что-то наподобие скафандра и взлетел в нем над металлической сеткой. Но не высоко – на длину проводов, которые тянулись к нему снизу, от источника тока, чтобы создать вокруг скафандра соответствующее электромагнитное поле – никакие батареи и аккумуляторы не способны дать достаточное количество энергии. После этих опытов у него полезла клочьями кожа на теле и начались проблемы с сердцем. Он надолго притих, а потом решил создать робота, способного анализировать ситуацию и самостоятельно принимать решения, но…возник вопрос – а зачем он нужен, такой робот с автономным мышлением, независимым от воли человека? Это ведь только в кино интересно смотреть… Короче, у меня с Томом был серьезный разговор и он понял, что должен, наконец, заняться делом и доказать, что не зря получает свои деньги. За последние несколько лет Тому вместе с его помощниками удалось создать систему гибкого дистанционного управления роботами, способными абсолютно точно и синхронно воспроизводить движения и команды человека, находящегося на большом расстоянии от роботов. Другими словами, человеку не нужно опускаться, например, на дно моря самому, чтобы залезть в пробоину на борту давно затонувшего судна и что-нибудь отыскать там – это с успехом сделает робот, полностью подчиненный воле и мысли человека. Они – воля и мысль - как бы передаются на расстоянии из хрупкого и слабого человеческого тела в металлическое. Конечно, идея не новая, но никому еще не удавалось воплотить ее в жизнь так, как сделал Том… У него робот в полном смысле слова оживает и творит чудеса, смело шагает в огонь и в воду.
       -Я знаю об этом, - кивнул Дорсет, - видел, как такой робот тушит пожар на нефтехранилище…Вот что, Хью, - нам придется переделать сценарий этой пьесы под названием «Бедуин». Да! Сейчас я четко понял, что не нужна никакая команда-дублер! Зря ты затеял этот детектив с похищением документов из лаборатории Дэвиса…
       -Документы остались на месте, - возразил Стивен. – Нам достаточно фотокопий…
       -Все равно зря! Том Брукс и Джонатан Дэвис должны работать вместе! Они будут прекрасно дополнять друг друга в этом проекте. Том – инженер, прекрасно разбирающийся в электронике и кибернетике, Дэвис - врач с приличным опытом. Две отдельные группы, работающие над одной и той же темой, - полнейшая чушь в данном случае. Дэвис и Том никогда не добьются в одиночку того, что могут сделать вместе! Короче, сейчас мы поговорим с Томом, войдем в курс его проблем, а потом захватим его с собой и направимся к Джо, полетим на вертолете….
       
       
       
       
       Глава пятая



       Роджер Стоун, тридцатилетний летчик трасконтинентальных линий, дремал в пляжном шезлонге. Зеленоватые океанские волны набегали одна за другой и уходили обратно, постукивая галькой и оставляя пузырящуюся пену. Взрыв смеха среди компании студентов, расположившихся неподалеку, разбудил летчика. Он взглянул на часы и уже поднимаясь из шезлонга, обнаружил вдруг, что напротив него стоит и внимательно разглядывает его какой-то человек, одетый совсем не по-пляжному, в темный костюм и вычищенные штиблеты. Он был абсолютно незнаком Стоуну, но вызвал у него странную уверенность, что он уже где-то видел его. Услышав новый приступ смеха студентов, летчик понял, что вся эта сцена – его недоумение на заспанном лице под пристальным взглядом незнакомца – выглядит довольно комично.
       -Что вам угодно, уважаемый?– Летчик встал из шезлонга и подошел к незнакомцу. Тот сделал шаг навстречу и с любезной улыбкой подал руку.
       - Айртон Грин, врач. Я хотел бы быть уверенным, что разговариваю с Роджером Стоуном, летчиком. Если я ошибся, то прошу великодушно извинить меня…
       -Да, это я, Роджер Стоун. – Летчик улыбнулся, хотя и чувствовал легкое беспокойство. – Но пока, божьей милостью, я не нуждаюсь в услугах врачей…
       -Мне стоило немалых трудов разыскать вас, я приехал сюда издалека именно для того, чтобы поговорить с вами, - ответил Грин. – Если бы вы согласились пройти со мной куда-нибудь в более спокойное и прохладное место, то я сообщил бы вам нечто весьма интересное для вас…
       -Я как раз собираюсь пойти в бар, промочить горло. – Летчик пожал плечами. – Это недалеко отсюда, в отеле, где я остановился на время отпуска. Вот там и можем поговорить…
       Вскоре оба сидели в прохладном почти пустом пока баре. Только здесь, присмотревшись к Грину, летчик понял – что именно удивило его в облике собеседника – он был заметно похож на него, Роджера Стоуна.
       -Прежде всего считаю нужным сообщить, что я – правнук некоего Эндрю Грина, погибшего в автокатастрофе летом тысяча девятьсот девяносто восьмого года, - начал собеседник. – Он был военным, вышел в отставку в чине капитана и занялся сельским хозяйством, привел в порядок запущенную отцовскую ферму и добился, наконец, более или менее прочного достатка. Это был человек крепкого здоровья, высокий, атлетического сложения…
       -Откровенно говоря, ничего интересного для себя я в этом не усматриваю. – Перебил врача Стоун, с недоумением глядя на собеседника.
       -Да, конечно, для вас это пока звучит совсем неинтересно. – Согласился врач. – Интересное заключается в том, что мой прадедушка, Эндрю Грин, никто иной как ваш родной отец…
       -Что за шутки?! – Летчик напрягся, всматриваясь в глаза собеседника. – Вы в своем уме?! – Он сердито отставил стакан с недопитым пивом, встретив ясный и слегка насмешливый взгляд собеседника.
       -Безусловно, сказанное мною требует объяснений, - согласился он. – Начну с того, что выйдя в отставку, Эндрю Грин попросту остался без средств к существованию, а ведь ему еще нужно было помогать младшему брату, учившемуся в университете. Короче, он остро нуждался в деньгах. И вот тогда о нем стало известно некоему Гриффиту, врачу, имевшему собственную клинику, где работала девушка, ставшая потом женой капитана.
       -То есть, я должен предположить, исходя из ваших слов, что она стала моей матерью – Стоун хмыкнул и покачал головой.
       -Нет! – Возразил собеседник и тоже покачал головой. – Она не была вашей матерью и не могла быть ею, потому что умерла задолго до вашего рождения.
       -Ну, а Эндрю Грин…Он ведь погиб еще раньше! Ничего не понимаю! Что вы хотите?! Говорите прямо и можете быть уверены – я вас пойму!
       -Да, он погиб. Но до этого из-за денежных проблем был вынужден принять не совсем обычное предложение Гриффита. Этот милый господин делал операции по искусственному зачатию тем женщинам, у которых это не могло произойти естественным путем. Понятно, что Гриффит нуждался в донорах для получения семени…
       Грин достал из внутреннего кармана пиджака фотографию и положил ее перед летчиком. На снимке был изображен мужчина примерно одного возраста с Роджером Стоуном и заметно похожий на него.
       -Это давно погибший капитан Эндрю Грин. Если хотите, я могу подарить вам этот снимок. А теперь поговорим более конкретно. – Врач заговорил, глядя прямо в глаза собеседника. – Гриффит тщательно подбирал доноров для своих операций – ему, конечно, нужно было качественное семя. Это был специалист, который знал свою работу…Клиенткам показывались фотографии доноров, сообщались возраст, состояние здоровья и некоторые другие данные. Но не сообщались фамилии, адреса и положение в обществе. Личные встречи и телефонные разговоры исключались. Доноры получали неплохие деньги, но еще больше получал Гриффит от своих богатых клиенток. Он нашел возможность хранить семя в замороженном состоянии десятилетями, если не веками. Поэтому он мог пользоваться спермой Эндрю Грина и после его гибели.
       -Но…мой официальный отец…Джеймс Стоун…он что же – не мог иметь собственного ребенка? – Резко спросил летчик, как бы начиная догадываться о чем-то. – Правда, он был болен и умер рано…
       -Он, в свое время, получил большую дозу радиоактивного излучения. Женился он уже после этого. Врачи не советовали супругам иметь собственных детей – они могли быть неполноценными в умственном и физическом развитии.
       -Послушайте, но откуда у вас все эти сведения?! Надо потратить уйму времени и сил, чтобы разузнать все это! – Летчик встал и прошелся перед стойкой, заказал порцию коньяка и вернулся к собеседнику.
       -Я врач и специализируюсь на женских болезнях. – Айртон Грин подозвал официанта и тоже заказал коньяк. – Однажды я узнал, что один из моих коллег успешно занимается тем же, чем в свое время промышлял давно усопший Гриффит. Будучи его потомком и продолжателем оригинального бизнеса, этот мой коллега унаследовал от Гриффита специальный сейф-холодильник с донорскими дачами. А позднее я узнал, что именно этот мой коллега делал операцию вашей матери,Роджер, доставив мне, таким образом, удовольствие беседовать с сыном моего прадедушки. И вот представьте себе, что мои и ваши дети – потомки бравого капитана Грина – могут повстречаться друг с другом и даже вступать в браки и производить новых потомков все того же капитана…Не знаю, может быть, ничего страшного в этом нет, но мне такая перспектива не нравится.
       -Мне тоже! – Летчик согласно кивнул. - Есть в этом что-то неестественное, мне, например, мерзко ощущать себя рожденным от человека, прах которого давно смешался с землей.
       -Ну, что же, я в общем-то разделяю ваши чувства, - ответил врач. – Поскольку мы родственники и единомышленники теперь, посвящу вас в свой план уничтожения содержимого сейфа Гриффита. Как я уже сказал, этот сейф является одновременно холодильником с определенным режимом температуры и влажности. Если вдруг случится неисправность на подстанции и этот сейф на достаточное время отключится от электричества…
       -То у капитана Грина перестанут появляться потомки. – Ответил летчик. – Но разве эта клиника здесь, на побережье?
       -Представьте себе, она совсем недалеко отсюда, занимает этаж роскошной виллы, утопающей в зелени, как бы прячась от нескромных взоров.
       -Вот как…Но ведь возможная неисправность в электросети наверняка предусмотрена. Должен быть аварийный источник энергии…
       -Конечно. Там есть аварийный движок для выработки электроэнергии, который автоматически включается при неполадках в сети. Но теперь, когда на подстанции возникнет временная неисправность, аварийный движок не включится. Не спрашивайте – как это получится. Скажу лишь, что это стоило мне немалых трудов и денег. А теперь, с вашего позволения, я отлучусь, чтобы позвонить по телефону. А вы попросите, пожалуйста, бутылку замороженного шампанского у бармена…
       Вернувшись через несколько минут, Айртон Грин стал открывать бутылку с шампанским. Вдруг свет в баре погас, стало темно и тихо, перестали жужжать кондиционеры, смолкла приглушенная джазовая мелодия, слышны были лишь проклятия бармена.
       -Подайте свечи, пожалуйста! – Попросил его врач. Бармен вскоре появился из комнатки за стойкой, неся подсвечник с зажжеными свечами.
       -Ну, вот теперь у нас настоящий праздник! - Врач хлопнул пробкой шампанского. – Я забыл сказать вам, что этот отель получает электроэнергию с той же подстанции, что и клиника Гриффита…
       -Итак, у капитана Грина перестанут появляться потомки. – Летчик поднял свой бокал. - Мир праху его! В конце концов, кроме него есть еще кому делать детей…
       Врач медленно, осторожными глотками, выпил ледяной напиток и поставил бокал на столик. Затем закурил и посидел какое-то время, как бы собираясь с мыслями, поглядывая на собеседника.
       -Все, что я сказал вам до этого – это как бы предисловие к тому, что я хотел бы сообщить вам сейчас. Откровенно говоря, я не сразу решился на это, но все же понял, что с вами я должен быть откровенным до конца. Хотя то, что я расскажу вам сейчас, прозвучит жутковатой фантастикой. Сразу договоримся, что все это останется только между нами. Впрочем, вы и сами это поймете и вряд ли захотите рассказать это кому-либо…Итак, полгода назад мне позвонили и я увидел на экране видеотелефона совершенно незнакомого мне человека. Седой, престарелого вида джентельмен, звонил мне из Сан-Франциско. После долгого разглядывания моей физиономии, он пригласил меня приехать к нему по весьма важному и необычному делу, касающемуся лично меня, и о котором нельзя говорить по телефону. Он сказал также, что ему совсем немного осталось жить и ему хотелось бы умереть, облегчив душу, сообщив мне нечто важное. По правде говоря, выглядел он совсем дряхлым и я, как врач, понял, что он прав – жить ему оставалось немного…- Айртон Грин затянулся сигаретой и опять, как бы в раздумье, посмотрел на собеседника. – Предложение старика мне не понравилось, я давно дал себе слово не лезть в чужие дела и стараться знать как можно меньше секретов и помалкивать о тех, которые уже знаю. Но старик сказал, что это дело касается меня лично и что я ничем не рискую и он оплатит стоимость этой поездки. Короче, я все-таки рискнул и вылетел в Сан-Франциско. Там я быстро разыскал этого старика, назвавшегося Уильямом Смитом. Он жил один в довольно просторной квартире, за ним ухаживала сиделка. Мистер Смит попросил ее оставить нас наедине и рассказал…нечто…
       Врач налил себе еще один бокал, выпил, помолчал, как бы не решаясь продолжить свой рассказ.
       -Старик, сидевший напротив меня в мягком кресле, сказал, что он не Уильям Смит, а … Эндрю Грин, капитан в отставке! Да! И накажи меня бог, если он сказал иначе! У меня, кстати, есть видеозапись нашего разговора, которую я сделал по просьбе самого старика, ныне покойного.
       -То есть, он был вашим прадедушкой и…моим отцом! – Летчик тоже налил себе вина и выпил залпом пузырящийся ледяной напиток. – Знаете, мне что-то захотелось на свежий воздух…Я ничего не понимаю! Ведь Эндрю Грин давным-давно погиб в автокатастрофе – это твердо установлено. К тому же, если бы он остался жив, то ему давно перевалило бы за сто лет, а вашему собеседнику, как вы говорите, было около восьмидесяти. Да и не похож он был на Эндрю Грина, иначе вы бы сразу его узнали!
       -Успокойтесь и слушайте дальше, - оборвал его врач. – То же самое, почти слово в слово, я сказал Смиту. И он…согласился со мной! Но у него был дьявольски насмешливый вид, когда он соглашался с моими доводами. Знаете, этакая мрачная улыбка старика, знающего то, что молодым не понять, взгляд человека, как бы заглянувшего за некую смертную черту, в Зазеркалье…Так вот, он заявил, что в теле Уильяма Смита, то есть, в его теле, живет и разговаривает сейчас со мной, со своим потомком, капитан Эндрю Грин. Силы небесные! Было от чего свихнуться! Он сказал, что его тело, тело капитана Эндрю Грина, после автокатастрофы попало в руки людей, которые каким-то образом смогли сохранить его память и сознание и переселить – он так и сказал – переселить в голову молодого человека, потерявшего память в результате несчастного случая. Безусловно, нужно крепко ущипнуть себя, слушая такое, но у меня есть запись нашего разговора…Старик сказал, что потеряв сознание пожилым человеком, он долго и медленно, как бы по частям, по кусочкам, приходил в себя, часто теряя сознание, и опять протискиваясь, влезая в иной мир и в иную плоть, очнулся однажды в странном помещении, где совершенно незнакомые ему люди очень внимательно смотрели на него. Прошло много времени, около месяца, пока с ним заговорили. Прошло еще пару месяцев, прежде чем он смог увидеть свое новое лицо в зеркале – к этому его долго готовили по специальной программе, чтобы избежать стресса. Он увидел в зеркале бледного исхудавшего, совершенно незнакомого ему юношу. Увидел – и упал бы от резкого приступа головокружения и слабости, но подхватили люди, стоявшие слева и справа от него…Кто были эти люди – старик сказал, что не знает этого, хотя помнит их лица. Но их, скорее всего уже нет в живых – прошло очень много лет. Старик сказал также, что его заставили дать подписку о неразглашении тайны эксперимента, объяснив, что какие-либо разговоры об этом - прямая дорога в психиатрическую лечебницу…
       -Но послушайте…У этого парня…Уильяма Смита, в тело которого якобы переселилась память…душа Эндрю Грина, наверняка были родственники, друзья и знакомые, быть может, была жена или невеста, подруга. Они что же – не могли заметить, что парня как бы подменили изнутри?
       -Эксперимент долго готовился и продумывался. Подыскивались люди, подходящие по целому ряду характеристик. Уильям Смит, потерявший память в результате сильнейшей контузии, не имел родственников – это был сирота. Конечно, были какие-то знакомые, но немного – это был необщительный человек. Жены и детей у него не было. Ему оформили новые документы и увезли его в Канаду, где он около года находился в закрытом санатории, а оттуда он, более или менее окрепнув, уехал в Сан-Франциско, где и жил тихо и уединенно, работая служащим в одном из почтовых отделений…
       -Но почему выбор экспериментаторов пал именно на Эндрю Грина? Ведь он, в общем-то, не был сколько-нибудь значительной личностью, которой стоило бы продлевать жизнь столь оригинальным способом. – С недоумением спросил летчик.
       -Я не спрашивал об этом старика, хотя потом и сам не раз задумывался об этом. Думаю, что он просто оказался наиболее подходящим для первых экспериментов…
       -Интересно! Очень интересно это звучит – для первых экспериментов! Вы что же, полагаете, что были и другие подобные «переселенцы»? – Летчик встал и прошелся перед стойкой бара, нервно ероша себе волосы.
       -Выходит, что так…- Ответил после раздумья врач. – Возможно, что они есть и живут, тихо и незаметно, среди нас. В мире происходит немало всякого, о чем мало кто знает. Думаю, что пора заканчивать нашу увлекательную беседу и уверен, что будет лучше, если она навсегда останется между нами…