Родные люди

Валентина Денисова
       

[ 1 ]

       Маря была новой подругой, приобретенной случайно. Работала в районной библиотеке, которую Нина иногда – до трагедии – посещала.
       Трагедия разделила жизнь Нины на «до» и «после». Нет, Нина не потеряла ни ребенка, ни любимого. Не обнаружила в свои неполные тридцать страшного диагноза в истории болезни.
       Заболела ее мама. Как-то вдруг, так страшно и необратимо. Инсульт. Паралич левой части тела. Отнялась речь.
       Требовался постоянный уход. Услуги профессиональной сиделки стоили невообразимо дорого. Пришлось уволиться с работы.
       И вот тогда-то Нина с удивлением стала ощущать вокруг себя полную, абсолютную пустоту.
       Быстренько свернула общение ее лучшая, давняя подруга Сима. « Ты же понимаешь, Нинуль, муж, двое детей, времени совсем нет!»
       Конечно, Нина понимала! У нее и самой в прежней, дотрагедийной жизни была большая напряженка с этой эфемерной субстанцией. Но несмотря на это, Нина, словно скорая помощь, всегда мчалась по первому зову Серафимы. А чаще всего и звать не требовалось…
       Стояла в оцепенении, зажав пиликающую коротко трубку в руке, благо, мама спала. Перед глазами пробегали картины недавнего прошлого.
       Вот тот день, когда появился на свет Симкин первенец Коля До его рождения Нина, Симин муж Вова, а также мама и свекровь бегали по кольцевому маршруту, сменяя друг друга и создавая панику. Роддом- работа - свой дом (взять Симе еду) - клиника очередного светила от гинекологии.
       В один из прекрасных дней Нине надоело видеть подругу трясущейся в истерике. Видите ли, ОЧЕНЬ ИЗВЕСТНЫЙ И ЗАСЛУЖЕННЫЙ ВРАЧ сказал, что ребенок родится с уродством. На какое-то очень большое количество процентов.
- Собирайся! Что ты ревешь, ты что, дура? Ну сделаешь ты эти анализы, которые так опасны, допустим. Покажут, что могут быть отклонения. Что ты будешь делать?
- Ничего,- всхлипывает Сима,- рожать буду. Все равно ребенок мой, я его буду любым любить. И Вовка также сказал. Даже свекровь сказала, что помогать будет…
- Так вот, дорогая, если ты вообще хочешь кого-нибудь родить – одевайся и пошли отсюда, пока обед!
       Сколько было крику и визгу! Вы не имеете права забирать, вы не родственница! Пишите расписку, что под свою ответственность!
- Я сестра. Двоюродная.- И Нина написала все, что требуется.
       Коля родился на редкость здоровым и крепким. Конечно, уже в другом роддоме.
- Как же так? – Удивлялась Сима.- Ведь главврач сказал…
- Главврач - главный только в одной маленькой больничке,- объясняла ей Нина, - а над ним, да и над всеми есть САМЫЙ ГЛАВНЫЙ.
- Наверно,- недоверчиво поводила плечами подруга.
       И несомненно, что семья Полозовых стала считать Нину своим личным ангелом- хранителем.
       Все это шебутное семейство с целью окрестить первенца Нина повезла в монастырь за несколько сот километров от города…
       Воспоминания оборвались, когда послышался легкий шорох из комнаты матери. Нина стала заложницей этих шорохов – услышать, ринуться, сделать, что от тебя нужно. Мама голодна? Или сменить постель? Или на другой бок переложить?
       Старший брат Нины, давно живший отдельно со своей семьей, как-то удачно-благополучно сделал вид, что и проблемы-то никакой нет. Люди болеют - бывает, кто сейчас не болеет?! Другие – если хотят и могут – ухаживают за ними. Это личное дело каждого.
       К концу разговора с братом ( телефонного, конечно, мы же суперзанятые) душевное состояние Нины было весьма плачевным.
- Ну что тебе, денег дать? – раздраженно спросил Николай.
- Дай,- согласилась Нина.
       Через несколько дней приехала племянница Светочка. Загорелая, ноги от ушей, будущая студентка Института На - Что - У - Папы - Хватит - Денег.
( Большинство выходных и каникул у Нины с мамой. «Теть, а теть, ну пожалуйста, можно я с вами побуду! Я буду хорошо себя вести и вам с бабушкой помогать! Мама с папой нервные такие, кричат постоянно!»
Уж о том, сколько Нина, будучи подростком, да и студенткой тоже, намотала с ней километров по кружкам, разнообразным школам, театрам и иже с ними, теперь как бы и не вспоминалось…)
- Вот,- небрежным жестом швырнула на тумбу тугую пачку денег,- папа просил передать. И развернувшись на каблуках, вышла.
       Нина пересчитала деньги.
       Семь тысяч долларов.
       Во столько ее брат оценил свой сыновний долг. И свое же сыновнее спокойствие.
       Пошла на кухню. Положила деньги на кухонный стол. Тут пришли, наконец, спасительные слезы. Они хлынули бурным и мощным потоком. Нина тихонько подвывала, подняв лицо к потолку, исторгала горлом новый всхлип-вскрик и снова заходилась в рыданиях. Мама спит крепко - это женщина помнила - недавно укол сделали.
       Поток слез прекратился, когда на кухню вошла соседка Люба.
- Нинок, ты чего и двери не закрываешь? Ой… Чего ты?
- Вот,- все еще всхлипывая, выговорила Нина,- деньги.
- Вижу, что деньги. А реветь чего?
- Мой брат. Николаша, мамин свет в окошке. Продал ее за тридцать сребреников...
- Коля, что ли, принес? – Понимающе качнула головой Люба.
- Света.
- И не осталась?
- Люба, о чем ты? Она даже про здоровье мамы не спросила.
- Да, подруга. Вот она наша, женская доля. Мы и дочери, и жены, и матери…
А еще везде должны быть отличницами!
- Допекает?- Нина враз отвлеклась от своих проблем.
- Допекают обе. Да и сыновья, оболтусы, не забывают добавить!
       Любиной судьбе тоже не позавидуешь, подумалось Нине. Соседке пришлось съехаться со свекровью, больной и старенькой, с дрянным характером. Мама Любаши, проживающая с ними, тоже особой покладистостью не отличалась. А еще в той же трехкомнатной жила Любина сестра, сорокалетняя старая дева, муж и сыновья-погодки. Тут только успевай поворачиваться!
- Слушай, я чего пришла-то! Пирог испекли, огромный, с ягодами. Будешь?
- Буду. Спасибо. – Нина была благодарна Любе за то, что она пытается хоть чем-то ее порадовать.

       А потом, собственно и появилась Маря.
       Нина считала это Божьим промыслом и ничем иным.
       За месяцы маминой болезни - когда в магазин бегом, пока мама спит, когда так же, наскоро, в душ, когда выписывают кипы рецептов, лекарства все дорожают, а деньги тают, как песок,- Нина, конечно, совершенно забыла сдать книги, что брала для мамы.
       Вот Маря и пришла за ними. Как потом рассказывала, она сама не знает, что ее толкнуло на этот шаг. Возвращалась от знакомых, увидела адрес должников, которым не дозвониться – Нина периодически отключала телефон – дай, думает, зайду. А то скоро перепись фондов, по головке не погладят…
       В тот день Нина ждала медсестру. На улице стоял мороз градусов двадцать, и молодая женщина думала уже, что та не придет. Прозвенел звонок, Нина впустила гостью.
- Вы замерзли? Может, чаю? Мама все равно еще спит.
- Можно и чаю.
- А вы новенькая, да? – Поинтересовалась Нина, ловко заваривая чай и выкладывая печенье.
- Да нет, я уже с год работаю.
- Ко мне раньше другая медсестра ходила.
- Медсестра? Я не медсестра. Я из библиотеки.
- Ой! – Засмеялась Нина, что делала крайне редко последнее время. – Какая путаница! Я медсестру жду, маме укол сделать надо. Мороз такой, может и не придет уже.
- Какой укол? – Деловито поинтересовалась Маря.
- Там все написано, в рецепте. Приходят, колют…
- Что с ней?
- Инсульт и частичный паралич… Речь отнялась.
[ 2]
       И с этого момента трамвай Нининой судьбы покатился другими рельсами… Видимо, наверху решили, что хватит Нине уже быть палочкой- выручалочкой для всех, пора и о ней кому-то позаботиться.
       Выяснилось, что Маря очень ловко делает уколы, да и вообще управляется с больной. У Мари был парализованный дед, и они все дружно-поочередно о нем заботились. После смерти деда – он до конца пребывал в ясном сознании, кстати – слегла его жена… Словом, было откуда набраться опыта.
       Нина удивлялась, зачем Маре все это надо? Неужели со своими не навозилась? Нинина новая помощница приходила раза три, а то и четыре в неделю, делала маме укол, помогала ее переворачивать и мыть. Иногда отпускала Нину на несколько часов в магазин, в аптеку, по инстанциям. Больная, Ирина Никитична, привыкла к ней.
       Про себя Маря рассказывала мало. На вопрос, почему именно Маря, а не Марьяна, Маша, Маруся, ответила, что так ее звал дед. Точка.
- А деньги-то у тебя хоть есть? – спросила она однажды Нину.
- Я понимаю, что такие услуги стоят дорого,- забормотала Нина ( этот вопрос давно уже ее занимал),- я обязательно с тобой рассчитаюсь… Вот мама пойдет на поправку …
- Тьфу ты!- Рассердилась та.- Я тебя про это разве спрашиваю? Приодеть бы тебя надо…
- Меня приодеть! Маречка, ну что ты! Куда мне ходить-то?
- А вот будет куда ходить! Я подумала и решила, что ты тут совсем зачахла. Библиотека переходит на летний режим работы, пять дней в неделю, а не шесть. Так что один день я вполне могу посвятить Ирине Никитичне, а тебя отпустить погулять.
- Куда - погулять? – Прошептала потрясенная Ирина.
- Куда хочешь… В театр, например. Или в кино. Или просто по летнему городу пройтись.
- Маря, да ты с ума сошла! Как же я…
- Это ты с ума сошла, милая моя! От таких предложений не отказываются!
       Так и повелось. Один из дней - обычно субботу, воскресенье Маря любила проводить дома – Нина выходила «проветриваться», как они это называли. Один раз она посетила театр. Правда, «въехать» в происходящее на сцене так и не удалось, проблемы героев казались дутыми, игра актеров - отвратительно пафосной и фальшивой. С кино дела обстояли лучше – сиди себе в темноте, хочешь - плачь, хочешь - смейся. Любила Нина просто побродить по летнему городу, посмотреть на влюбленные парочки (заряжают позитивом), присесть на лавочку, съесть мороженое, как в студенчески - бесшабашной юности.
       А деньги меж тем таяли… Проедены-прожиты были уже и предательские деньги брата, что за год так и не позвонил, и Нинины накопления на черный день. Оставалась мамина пенсия.
- Ты чего крутишься, как уж на сковородке? Случилось что?
- Маречка, ты ругаться будешь… Я вот думаю, может мне работать пойти?
- Так все плохо?
- Деньги почти кончились. Совсем.
- Это дело поправимое. Придумаем что-нибудь…
       Конечно, же Маря придумала! Поздним вечером раздался звонок в дверь. На пороге стояла подруга с двумя чемоданами.
- Чего смотришь? Заноси давай. Сейчас шофер остальное принесет. У меня вещей немного.
- А что же… А как же…
- Квартиру сдала. Буду теперь у тебя жить.
       Так зажили он втроем, Нина с подругой в одной комнате, Ирина Никитична - в другой. К пожилой женщине потихоньку возвращалась речь, левая сторона тела, прежде совсем деревянно-онемевшая, стала что-то чувствовать.
 -Это все благодаря тебе, Маречка,- шептала Нина,- ты наш добрый ангел-хранитель!
- Что ты там шепчешь все! Спи давай!
       Так минуло лето. В середине августа разразился дефолт. Нина была в неописуемом состоянии, и, хоть Маря подняла плату за квартиру, плюс ее зарплата библиотекаря, плюс пенсия матери … Это были все равно очень маленькие деньги на троих, даже с такими скромными запросами. Нина прекратила свои субботние вылазки, ей вообще кусок в горло не лез.
- А ты все изводишься и изводишься,- насмешничала подруга,- небось, ждешь, когда я тебя куском начну попрекать? Не дождешься!
       В один из вечеров - уже осенних - подруга задерживалась, и Нина сильно нервничала. Такая криминогенная обстановка кругом, могут и за так … Что именно могут, думать очень не хотелось.
       В двенадцатом часу ночи завозился- заскрежетал наконец ключ, и взору предстала библиотекарша во всей красе. Пальто распахнуто, шапка съехала на бок, волосы растрепаны.
- Ты что, пила?- Ахнула Нина.
- Нинок! Давай за мое новое назначение! Специалист информационного отдела - звучит ведь, а?!
- Да раздевайся, да, снимай… В библиотеке разве есть такая должность?
- Ха! В библиотеке, сейчас! Я новую работу нашла, пошерстив свои связи!
       Это была длинная ночь. Нина накормила Марьяшу супом, впихнула в нее еще бутерброды. Скоро та пришла в себя окончательно и рассказала, что по протекции однокурсника устроилась в информационно-аналитический отдел одной крупной компании. Зарплата- сказка!
- Это все ради тебя, между прочим! Чтоб таким затравленным взглядом не смотрела!
       Марьяна - а по паспорту ее звали именно так – спустя почти год после знакомства рассказала о себе. Жила-поживала с родителями, братом и сестрой, бабушкой и дедом. После школы несколько лет работала то там, то тут, ходила в походы и любила путешествия автостопом. Правда, повзрослев, переболела всем этим. В двадцать поступила на свой библиотечно-информационный. В двадцать шесть закончила.
       И все вроде хорошо шло в ее неторопливой, размеренной жизни - а куда спешить-то? Как полагается, была и первая безответная любовь- преподаватель информатики в институте. Слезы-сопли, люблю - не могу. Потом гормоны перебродили, и перегорело. За ней хвостом ходил однокурсник-тот, что сейчас на работу устроил, но Марьяна его не замечала.
       К пятому курсу Марьяна расцвела. Не юношеской прелестью, а чарующей привлекательностью взрослеющей молодой женщины. Преподаватель информатики Игорь Дмитриевич - просто Игорь, я вас умоляю, что вы как неродная!- обратил на нее свой мужской взгляд. Это волновало и было лестно, хотелось поиграть, почувствовать себя роковой женщиной.
       Поигралась и почувствовала. У него - жена беременная ( кто ж знал?). Ее мать приходила к ним домой Марьяне «морду бить». Не набила, конечно, а поимела разговор с Марьяниной мамой в духе «надо лучше за своим кобелем следить».
- И с тех пор, подруга, веришь, нет - как отрезало. Не переношу мужиков просто органически. Он как мне начнет тю-тю-тю, сю - сю-сю, ах, Марьяна, вы такая необычная женщина! А я сразу представляю, что у него дома с пузом баба сидит. Носит ему ребенка, пока ее ненаглядный ищет, как свои желания удовлетворить…
       Нет, ты не подумай, были у меня мужики, но так - для здоровья. С Гошиком вот согрешила - это сокурсник мой. Жалею теперь, жизнь парню испортила, не женится, меня ждет.
- Марьяш, а может быть вы…
- Не, не может. Не хочу.
- Скажи, я как в сферу твоей жизни вписываюсь?
- Да ты сразу как-то мне к душе пришлась. Прихожу с мороза - а тут такой воробушек сидит, глаза таращит. Я же помню тебя, когда ты приходила - со всеми очень вежлива, мила, но держала дистанцию. Глазищи сияют. Словом, ты производила впечатление счастливой женщины.
- Счастливой? Наверно…
- А тут вижу - одна тень осталась. Во взгляде скорбь вселенская и мольба о помощи. Я на нее и откликнулась.
- Я так выглядела?
- Не переживай, сейчас ты выглядишь совсем иначе. Как женщина, которая с достоинством несет свой крест. А еще ты мне тогда так сестру мою младшую напомнила! Она ж в Италию уехала, мыкалась там, ее обманывали, не платили. Несколько лет моталась-скиталась, но добилась своего! И язык выучила, и на телевидение ее взяли. Ведет какую-то культурную программу.
- Здорово как!
- Я вот и подумала, раз моя сестра далеко, помогу хоть тебе. А в ее вожделенной Италии кто-нибудь ей поможет…
- Маречка…- Нина очень растрогалась.- Ты наш добрый ангел, ангел-хранитель!
- Функциями ангела меня никто не наделял, предположим… Но определенно что-то такое во мне есть…
       Да, чуть не забыла! Все, что я здесь наговорила, это конечно, хорошо. Но ко всему этому - я тебя просто, по-человечески люблю.
- Я тебя тоже люблю! И даже мама, что удивительно, очень тепло к тебе относится!
[ 3]
       Стояли январские посленовогодние деньки. Морозные и ясные. Народ маялся в перерыве между Новым Годом и Рождеством, а кто-то так вообще не прекращал праздновать…
       Марьяна решила, что они все втроем заслужили отпуск. Взяла и отправила стремительно идущую на поправку Ирину Никитичну на две недели в санаторий в область.
- Это же очень дорого!- Привычно переживала Нина.- Да и вообще, как она там будет…
- Прекрасно она там будет! Она уже и говорит, и встает, и ходит, а есть вообще колясочники!
- А деньги…
- Они для того и нужны, чтоб их тратить! Что мне, принести зарплату, сидеть на нее и смотреть?!
       Сама Марьяна собиралась в пансионат с коллегами по работе. Среди них и Георгий, к которому она последнее время - может, под влиянием Нины – стала относиться мягче.
- Отдохнем друг от друга все…- Мечтательно закатывала глаза.- Это очень полезно психологически и здоровым, и больным - менять обстановку.
- А я генеральную уборочку сделаю,- загибала пальцы Нина,- антресоли разберу. И высплюсь, конечно, всласть, и буду на диване с книжкой до мушек в глазах валяться.
- Ты что, подруга, какую уборку? Надо тебя тоже пристроить куда-нибудь отдыхать! Куплю тебе в театр билеты, на три вечера, московская труппа приезжает. Почувствуешь себя белым человеком среди культурных людей!
       И, конечно же, купила. Но поход в театр предстоял почти через неделю, а на ближайшие дни ее активно зазывала на дачу Люба. Вконец обалдевшие от своих старушек, они с мужем Андреем последовали Мариному примеру и отправили их: одну - в санаторий, другую - в пансионат. Теперь наслаждались тишиной и отсутствием склок.
       Нина с ними поехала. Это было неземное удовольствие : морозный воздух, белые просторы, скрип снега под твоими лыжами. В доме - глинтвейн, чтоб скорее согрелась. Сидеть у печки, млея от тепла и погружаясь в легкую дрему, как в детстве в деревне у бабушки. А как спится за городом! Давно она так крепко, так беззаботно не спала!
       Да и Люба с Андреем выглядели совсем другими. После пятнадцати лет брака походили на молодоженов. Люба улыбалась мужу, на щеках играли ямочки, она становилась похожей на свою студенческую фотографию. «Почему мы позволяем другим людям вмешиваться в нашу жизнь?- Думала, глядя на них, Нина.- Зачем приносим себя в жертву, которую никто не оценит, а примут, как должное, требуя еще и еще?! А потом тебя перемелют своими жерновами и выкинут, чтобы пить соки из следующей жертвы. И причем кто - казалось бы, самые близкие и родные люди!»
       За пять дней пребывания на даче Нина отдохнула так, как не всегда отдыхала за две недели в своей прежней жизни. Она и выспалась, и нагулялась, и вдоволь наговорилась с сияющей Любашей. Вспоминала подругу добрым словом, надеясь, что они с мамой отдыхают ничуть не хуже.
Пришла пора уезжать, впереди были три вечера похода в театр. Люба же с мужем оставались на даче не неделю еще, и совершенно одни! Обе бабушки пристроены, два их оболтуса - в зимнем лагере, об этом можно только мечтать!
       С сожалением покинув гостеприимный дом, Нина приехала в свою квартиру. Какой же пустой и безжизненной она показалась женщине! Не скрипела кровать матери, не доносилось привычное ласковое ворчание Мари, за стенкой не гремела музыка, любимая сыновьями соседей…
       Особого настроения для похода в театр – «других посмотреть и себя показать» - не было. Да еще три вечера подряд, может, ей вообще там не понравится! Но любимая подруга расстаралась, надо идти.
       Играли милую и вполне забавную комедию по произведению какого-то итальянца. Италия, средние века, маленький городок, а проблемы все те же: безответная любовь, пламенная страсть, козни и предательства друзей, безденежье…
       Надо же, как актуально, удивилась Нина. Как будто про наше время!
       В антракте она пошла в буфет. Настроение от легкой и ненавязчивой актерской игры было приподнятое.
       Все столики были заняты, и Нина подсела к какой-то женщине. В полной задумчивости поглощала кофе с пирожными, а когда подняла глаза…
       Конечно, судьбе угодно шутить с нами и ворочать нашу жизнь, как заблагорассудится! Когда же раны начнут слегка затягиваться, она ухмыльнется - что, мол, ты думал, отделался? – и преподнесет очередной сюрприз.
       Перед Ниной сидел … ее бывший, большая и светлая любовь. Он оставил ее, как и большинство, когда заболела мама.
       Но самое удивительное было не в этом. А в том, что делает этот человек здесь, в этом городе. Ведь около полутора лет назад он уехал … в Орел, кажется, или в Тулу… Нина плохо помнила название города, да оно было и неважно.
       - Нинок, ты же понимаешь! Здесь, в нашем институте на кафедре я еще сколько буду рядовым преподавателем! А там, там для меня есть место и все условия, я смогу плодотворно работать. Защищу кандидатскую…
       Конечно, Нина понимала. Вообще-то они собирались ехать туда вместе, и женщина уже потихоньку готовилась к отъезду. Потом грянул мамин инсульт, об отъезде Нины не могло быть и речи. А ее любимый сразу пропал, правда, как-то скомкано попрощался.
       И вот теперь он сидел напротив Нины, ожидая, пока свой взгляд изнутри себя она обратит на него.
- Тарасов!- Ахнула Нина.
- Ну, здравствуй,- мягко улыбнулся он,- рад тебя видеть. Хорошо выглядишь.
       « Конечно, хорошо, - злорадно подумала Нина,- после отдыха-то! Видел бы ты меня год назад, мог бы даже не узнать в толпе где-нибудь».
- Стараюсь. А ты, честно говоря, выглядишь не очень. Постарел, осунулся…
- Да, честно говоря, на чужом месте ничто не радует. Нет знакомых лиц, друзей- приятелей не кафедре, некуда голову приклонить.
- Так ты вернулся, что ли? Насовсем?
- Нет. Я в командировке тут. Но подумываю о возвращении. Сегодня второй день, и с коллегами решили культурно отдохнуть.
- Ясно…
- А ты как?
       « Я хорошо! Я просто прекрасно и лучше всех! Если б не Маря, я б наверно сдохла с горя, тоски и голода давно! А теперь появляешься ты, такой весь рафинированный, скромно-ностальгирующий и спрашиваешь, как я! Еще б спросил так грустно-театрально, склонив голову: «Ну как ты живешь?»».
- Я нормально. Живу потихоньку. Мама пошла на поправку, даже ходит.
- Брат помогает?
- Да, и брат, и друзья. Кто чем может…
- Нинуль! – Вдруг вскочил со своего места, засуетился, замахал руками.- Чего ж мы сидим-то, скупо беседуем, как неродные! Пойдем куда-нибудь, ну его, этот спектакль! Когда еще свидимся!
- Спектакль я хочу досмотреть… И, пожалуй, с меня хватит сегодня. Пойдем, уже был третий звонок.
- А ты все такая же. Такая же гордая, надменная. И ледяная, холодная, как и была.
- Ты поэтому женился?- Его палец украшало новенькое кольцо. Тонкое, изящное. Нина такие любила.
- Это не то, что ты думаешь…- Смутился Тарасов.- Это совсем другое!
- Конечно, не то, что я думаю. Просто официальный, законный брак и все.
- Нина, зачем ты…
- Пойдем уже! Хочу досмотреть.
       Конечно, досмотреть с прежним приподнятым настроением не вышло. Все мысли были заняты Тарасовым, в памяти всплывали моменты их встреч. Вот он дурачится, когда гуляют в парке. Купил Нине связку воздушных шаров, и она несколько часов, беззаботно- счастливая, гуляла с ними, а затем отпустила в небо…
       Наверно, эта связь была обречена с самого начала. Или нет? Сколько они были вместе - лет пять? Да, Нина как раз пришла работать на кафедру преподавателем, параллельно учась в аспирантуре. Двадцатипятилетняя, стройная, задорная тоненькая девушка с косичками - вот какой она была тогда. И самым молодым преподавателем на кафедре, что, конечно, вызывало какую-то надменную снисходительность у некоторых коллег.
       Михаил Тарасов - ох, простите, Михаил Евгеньевич! – выгодно выделялся из массы престарелых преподавателей мужского пола. Также выгодно, как молодая Ниночка, Нина Дмитриевна,- из женской части коллектива. Старше Нины всего на семь лет, бодрый и подтянутый, с кипучей энергией, он не любил сплетен и никогда не собирал их. Это же качество привлекло его в молоденькой преподавательнице. Она, идя по коридору навстречу, не хватала его за рукав, шепча страстным шепотом, что, по слухам, у того-то роман с такой-то… А у декана, говорят, с первой красавицей курса! А еще говорят…
       Так вот, идя навстречу по коридору, Ниночка приветливо здоровалась, с лица ее обычно не сходила улыбка. На вопрос, чему она улыбается, отвечала, что очередной выходке студентов, или тому, что приезжает на гастроли любимый певец, и куплены уже билеты, или просто весеннему солнцу…
       Как же было не обратить на нее внимание?!
       Тем более, они были похожи. Любили одинаковые книги и фильмы. Их буквально обожали студенты. Михаила Евгеньевича Тарасова – за его кипучую энергию, любовь к предметам, которые читал, а еще за то, что все свои лекции он старался как-то проиллюстрировать на практике. Ставил музыку, собирал студентов в команды и просил изобразить сценку, сам изображал, бегал, прыгал… Затихала галерка, просыпались самые завзятые лекционные сони, и, что немаловажно, к экзаменам в головах у студентов оставалось много больше, чем после лекций его коллег.
       Нина Дмитриевна еще не очень определилась с методикой преподавания, но потихонечку обрастала панцирем. Романтические мечты – о, я буду преподавать, это мое призвание! – прошли. Студентам Ниночка спуску не давала, ей было все равно, блатные они или нет. Блатные - но пусть имеют в голове хоть минимум знаний!
       Многие нравы на кафедре претили ей. Например, набирали огромное количество студентов на коммерческое отделение, а потом потихоньку «лишних» отчисляли, при этом денежки-то, денежки текли! У многих преподавателей были любимчики, причем не отличники, а так, на кого взгляд упал. Некоторым намеренно занижали оценки, другим - завышали. И прочее…
       Так что Михаил и Нина быстро нашли общий язык и огромное количество точек соприкосновения. К их услугам был целый город с его парками, кафе, кинотеатрами, музеями, кино, с его великолепным ожерельем пригородов.
       Смутное время перестройки, когда ничего не достать, когда теряли работу пачками - особо и не коснулось их. ВУЗ открыл как раз несколько коммерческих отделений – надо же как-то выживать! – где и Нина, и Михаил преподавали ряд дисциплин. Гуманитарного склада ума, Нина даже преподавала экономику, очень популярную тогда, а не юрист Михаил- ряд юридических предметов. Что поделаешь, мода, спрос!
       Первые года полтора отношений Нина летала как на крыльях. Все у нее было хорошо: работа, которая нравится, неплохая зарплата, она помогает - как удачно, что есть возможность!- матери с отцом. Есть любимый человек, свет в окошке. И совсем скоро будет семья!
       Только Михаил что-то не спешил эту семью создавать. Год, второй, третий. Отговорок - масса, как всегда бывает. Мы еще молодые, зачем себя связывать, да и жить нам негде, а пойдут дети - что тогда?!
       А что тогда, недоумевала Нина, но не спорила с ним. Другие молодые пары жили и на много меньшие, чем две их зарплаты, деньги, и тоже в стесненных условиях. Детей рожали, жили и радовались.
       Потихоньку пелена с глаз начала спадать. Нина взрослела, в характере появлялась жесткость, отчужденность. Словно щит от окружающих, за которым молодая женщина прятала свою боль, неудовлетворенность, душевное одиночество. Роль приходящей любовницы надоела. Она все чаще стала ездить в командировки по филиалам, могла месяцами не появляться в родном городе, кочуя с одного конца страны на другой.
       Такими были последние два года их отношений.
       Затем умер отец, казалось бы, еще совсем бодрый и крепкий старик. Нина вернулась в срочном порядке и уже никуда не уезжала, боясь оставить мать одну.
       А совсем скоро отбыл и ее любимый, заноза в сердце, оскомина на душе, горький привкус несбывшихся надежд…
       Любил ли он ее? Нина часто думала об этом ночами, в одной комнате со спящей Марей. Днем времени совсем не было, а ночью, бывало, накатывало так, что хоть вой. Вот и сейчас думала об этом в театре, в спасительной темноте зрительного зала.
       « Я была ему удобна, это точно. А что, хорошенькая, стройная, начитанная, в рот заглядывает - чем плохо? Не стыдно и с друзьями познакомить, в компанию привести. Перед родителями можно отчитаться - вот, мол, будущая жена, и будьте спокойны.
       Про то, что я всегда поглажу- постираю - накормлю, я уж молчу. И ведь не привередливая была, звезд с неба и бриллиантов не просила. А надо, наверно, было!
       Ты просто дура, Нина, как сказала бы Марьяна! Забудь ты его, не смей никуда ходить с ним! Он, в конце концов, женат!»
       А разве мы слушаем зачастую голос нашего разума и здравого смысла? Разве отходим прочь, понимая всю безнадежность и сиюминутность наших желаний?!

[ 4 ]
       Минули зимние праздники и выходные, все съехались из мест отдыха. Квартира вновь наполнилась голосами и звуками. За стенкой по-прежнему грохотало что-то невообразимое, скрипела кровать матери, ворчала Марьяна.
       Нина была непривычно тиха и задумчива. На расспросы близких об отдыхе отвечала вяло и скомкано. Когда же что-то рассказывать принимались Марьяна или мама, рассеянно слушала, кивала, задавала невпопад вопросы.
       Мысли и чувства ее были в том вечере после спектакля. Вечере, перетекшем в ночь.
       Согрешила, шептал ей внутренний голос. Да еще с женатым мужчиной.
       « Что значит - согрешила?- Размышляла Нина.- Со - приставка, обозначающая действие вместе с кем-то еще. То есть совершила грех вместе с кем-то.
       А был ли грех, и что вообще считать грехом?
       Ночь любви. Только этого человека я представляла и представляю в своей постели.
       Очень дорогого мне человека.
       Я не буду размышлять насчет любви, совести и других высоких материй! Да, он уехал к жене, но подарил мне частичку счастья. Мне теперь этого заряда надолго хватит, я бережливая.
       Мы скорее всего не увидимся больше - ну и пусть! Вот поставлю маму на ноги, а там, с Божьей помощью, можно будет и об устройстве личной жизни подумать!»

       Текли равномерно-спокойные дни. Стремительно шла на поправку Ирина Никитична. Достаточно проворно передвигалась по квартире. Говорила почти внятно, чуть пришептывая. Пыталась постоянно что-то сделать по дому, по хозяйству, чтобы помочь дочери. Нина устала от нее отбиваться.
       Февраль поражал отсутствием мороза и бесснежностью. Молодая женщина стала выходить с матерью на прогулки.
       В одну из таких прогулок у Нины сильно схватило низ живота, она вместе с перепуганной Ириной Никитичной еле до дому дошла. Отлежалась, и вроде полегчало.
       А самочувствие все же было каким-то странным. Постоянно клонило в сон. Необъяснимо ныла поясница. Есть не хотелось совсем. Женщина старалась бороться с такими необъяснимыми изменениями своей жизненной активности, больше двигаться. От этого становилось еще хуже, а «выключало»- так вообще постоянно.
- Может, мне к врачу сходить?- Уже через месяц, в середине марта, спросила она Марьяну.
- Врач тебе ничего особенного не скажет. Это обычное женское состояние.
- Обычное для чего? Для зимы?
- Для третьего месяца беременности, дорогая моя. И не надо на меня так изумленно смотреть! Посмотри в зеркало - да на тебе крупными буквами написано: « Я беременна!»
- Ка-а-а-к?!
- Это уж тебе виднее, как. Думаю, вполне обыденным способом.
- Не может быть!
- Почему же не может?- Спокойно возразила Марьяна.- Ты же была с мужчиной, правильно я понимаю?
- Только одну ночь! Я до этого столько лет не беременела, хотя была абсолютно здорова!
- Пришел и твой черед, значит. Ладно, я побежала, меня там Гошик ждет, а ты подумай на досуге.
       И Марьяна выпорхнула за дверь. Нина же осталась сидеть, абсолютно потрясенная.
       Беременность?! Перебирая возможные варианты своего плохого самочувствия, об этом молодая женщина даже не думала. В вариантах были общее переутомление, нехватка витаминов, а также – проблемы с гинекологией или с желудком. Но чтоб беременность! Такой вариант даже на секунду не мог закрасться в ее голову!
       Хотя, как справедливо заметила Маря, был вполне правомерен…
       Одна ночь. Одна единственная - за несколько лет одиночества. Михаил ждал ее в фойе после спектакля. Нина боялась этого - что он дождется, а не уйдет с коллегами. Боялась, но и хотела.
- Нинуль, я тут, подумал, может, пойдем, прогуляемся? Или в кафе, ресторан - куда ты хочешь?
       « Гори оно синим пламенем! – Подумала Нина, прекрасно понимая, к чему все идет.- Я же не отбиваю чужого мужа, не вешаюсь ему на шею! Он сам… И неужели я не заслужила?! За годы одиночества, в пустой постели…»
- Пойдем. Можем пройтись по центру, по набережной. Да и от кафе я бы не отказалась.
       Они шли рядом, ведя легкий, незначительный разговор. Как одноклассники, которые давно не виделись: « А ты знаешь, что… А ты помнишь такого-то? Нет, я уже давно так не делаю, вырос… Да, а с ним я до сих пор перезваниваюсь…» И все в таком духе.
       Нина находилась в крайне раздробленном душевном состоянии. С одной стороны, она отдыхала, получая наслаждение от общения с Михаилом. А с другой стороны, вся была наготове, натянута, как струна, ожидая удара.
       Кафе. Конечно, шампанское… Давно не пила алкоголя, захмелела с полутора бокалов. Потом, кажется, отняла, у Миши коньяк, выпила залпом … Еще коньяк… Миша говорит о закуске. Какая закуска! Танцуют все!
       Ажиотаж на танцполе с ее появлением. Да это не важно. Выплеснуть из себя все, всю напряженность, душевные муки, пустоту, сомнения! Выплеснуть все это в танце, очиститься, обновиться!
       Так, такси. Куда едут, к ней, к нему? Ах, я тебя заброшу и сам поеду в гостиницу - да на здоровье!
       И конечно, никуда он не уехал.
       « Ребенок был зачат в любви, это хорошо. Плохо, что я была выпивши, ну да ладно, что ж теперь сделаешь. Думаю, выдюжим!»
       И действительно, как ей в голову мог не прийти такой простой и доступный вариант из всех - беременность?
       Спустя несколько дней Марины выводы и Нинины догадки подтвердили в женской консультации.
- Плод развивается хорошо. Да и вы, судя по анализам, абсолютно здоровы. Сейчас нечасто увидишь такую беременность.
- Какую?
- Без осложнений, каких-то заболеваний.
- Это - без осложнений?!
- Тошнота, головокружение, сонливость, боли в пояснице - абсолютно нормальны для вашего срока. Я напишу вам здесь все рекомендации.
       Конечно, Нина никак не могла ожидать подобного поворота в своей судьбе. Что состояние матери может ухудшиться – это да. Что может сидеть голодная без копейки денег - тоже пожалуйста. Но беременность, вот так, за одну ночь! От человека, с которым пять лет, не предохраняясь – не беременела!
       Когда роман с Михаилом был в самом разгаре, она, конечно, мечтала о своем уютном гнездышке и о детских голосах в нем. Любимый же не выражал особого энтузиазма.
       « Ниночка, ты взрослая, ответственная женщина, преподаватель. Должна понимать, что на такой ответственный шаг решаются, когда есть все условия. Жилищные, материальные, когда добились успехов в карьере. У нас с тобой еще все впереди, так что я считаю, что еще рано».
       «А когда, когда будет не рано!- Хотелось тогда закричать Нине.- Мне скоро двадцать семь, мы не молодеем, а ребенка надо выносить здоровым. Когда будет не рано?! В тридцать? В сорок?»
       Конечно, любимый. Как скажешь. Ты абсолютно прав. Я сделаю, как ты хочешь…
       И - перестала предохраняться.
       И – каждый раз ждала с придыханием: вдруг беременна?!
       Но желаемого результата все не было.
       Пошла к гинекологам. Ей сообщили, что она абсолютно здорова и способна к деторождению.
       Правдами и неправдами уговорила обследоваться Мишу, скрывая истинную причину.
       Он тоже здоров и способен, сообщили ей.
       Но бывает - женщина просто не беременеет от своего партнера, мужа. А от другого - бац и готово!
       Об этом не может быть и речи, возмутилась Нина. Раз Бог не дает, значит, не надо…
       И вот теперь - когда Михаил был для нее уже полузабытым, чужим партнером и мужем - ей послали свыше долгожданного человечка!
       «Буду растить как умею и как смогу»,- решила Нина.
       Тоже самое сказала Марьяна:
       - Не пропадем! Тем более сейчас, когда есть Гошик!
       
       Беременность протекала хорошо. Нина много гуляла, и с мамой, и одна. Включала классику. Ходила в музеи и смотрела на понравившиеся картины, в основном это были пейзажи.
       Приезжал Марьянин Гошик раз в несколько дней и заваливал их горами продуктов. Фрукты - безумно дорогие весной, красная рыба ( Нина уплетала ее за обе щеки, урча от удовольствия), колбасы- сервелаты- паштеты, чай, кофе…
       Нина каждый раз охала и ругалась: ну куда столько, они еще предыдущее не съели!
       - Тебе - беременной нужно все есть, маме твоей после болезни - тоже, да и Марьяшке по весне витамины нужны. Не переживай, если я покупаю, значит, могу себе это позволить.
       Марьяна говорила, что Гоша очень симпатизирует Нине. Считает, что после переезда к ней Марьяна стала другой, мягче, женственнее. И посмотрела на Гошика, наконец, другими глазами. За что ей, Нине, огромное спасибо!
       - Да я вовсе здесь ни при чем!- Удивлялась Нина.
       - Нет, подруга, он прав. Твоя история помогла мне многое заново оценить и осмыслить в своей жизни…

[ 5 ]
       Сын родился крикливым и крепким. Настоящий богатырь!
       Нина смотрела на него и не могла сдержать шквала эмоций. Когда первый раз принесли кормить, женщина разрыдалась от счастья.
       В голове крутилось имя Василий. Возникло сразу, как Нина увидела этого крохотного мужчинку.
       Будет Василием, решила она.
       При выписке встречали мама и Маря с Гошиком.
       Все детское приданое купил Гоша. Причем Марьяна его даже об этом попросить не успела, сделал все сам. Кроватку, коляску, распашонки всякие, погремушки. Еще купил стиральную машину - у Нины была совсем старая.
- Ну и как я за это все буду с тобой расплачиваться?! Когда теперь я еще заработаю!- Расстраивалась Нина. Не любила быть в долгах.
- А ты, считай, уже расплатилась! Смотри, как ты сияешь и как Марьянка! А больше мне ничего и не надо.
       Потянулись будни молодой матери. Покормить- переодеть- сготовить- постирать- погулять и так по бесконечному кругу. Все эти заботы были в радость.
       Ирина Никитична, как могла, помогала с внуком. Очень любила с ним гулять. Женщина совсем поправилась после этой изматывающей болезни, наконец полностью восстановилась речь и двигательные функции. Помогая дочери, чувствовала себя нужной. Было, для чего жить.
       Очень изменилась Марьяна. В ее лексиконе стало меньше резких слов и острот, даже движения казались более плавными и медленными. Изменилось выражение лица- все чаще было задумчивым. При взгляде на Василия взгляд затуманивался.
       А потом Георгий сделал ей предложение. В очередной раз.
       Марьяна ревела на кухне. Так громко, что Нина стала шикать на нее - сына разбудит!
- Нет, ну что ты ревешь, я не понимаю? Радоваться надо!
- Я … очень нехорошая… Я ему всю жизнь поломала, если б не я, он бы женился давно, у него бы дети могли быть уже взрослые… А он все за мной да за мной! Я первые годы вообще вся в учебе была, искренне не понимала, что ему нужно, чего ходит рядом…
       Потом поняла - любовь, мол, у него. А ответить взаимностью не могла! И только сейчас я посмотрела на него другими глазами. А как Васька родился, мне так свою семью захотелось… Как торкнуло меня!
- Так и выходи замуж! В чем же дело!
- Не могу,- снова стала всхлипывать Марьяна,- у меня характер ужасный, мы с ним не уживемся! Только испорчу ему жизнь!
- Ну ты и дурочка! Хочет жениться - пусть женится! А твой характер за все эти годы Гоша успел хорошо изучить.
- Я не знаю…
- Значит так,- прищурилась Нина,- либо ты бросаешь все эти глупости, слезы-сопли, либо…
- Что?
- Либо беру в крестные Васи другую!
- Кого?!- Вскинулась Марьяна.
- Ну не знаю… Может, Любашу… Так что ты давай, решай, с Гошей-то, а то крестины скоро у нас.
- Ты шантажистка!
- Вовсе нет. Я просто в данной ситуации более здравомыслящий человек, чем ты.
       Крестины были большим праздником для всех. В церковь поехали Нина с сыном и будущие молодожены, а дома вокруг праздничного стола суетились Ирина Никитична с Любой. Так вышло, что крестины совпали с шестым месяцем со дня рождения Васи.
       Окружающие заметили, как преобразилась, похорошела Нина. Чуть округлилась после родов, налилась соками. Когда держала Васю, улыбка не сходила с ее лица. Уставала сильно, но делала все в охотку, быстро, споро.
- Вот бы тебя еще замуж выдать,- мечтательно говорила Нине мама.
- Брось ты, мам, какое там! – Отмахивалась Нина.- У меня теперь сын- главный мужчина, мне его поднимать надо.
       Вот и в день крестин Нина была необыкновенна хороша в розовом платье. Ирина Никитична в очередной раз подумала: « Вот дал бы ей Господь мужа хорошего, и мое сердце бы было спокойно».
       В этот такой радостный для Нины день судьба преподнесла ей очередной сюрприз.
       Раздался звонок в дверь, Гоша пошел открывать. Потом позвал Нину.
       В дверях стоял Михаил с двумя чемоданами.
       « Все, что нажито непосильным трудом»,- ехидничал внутренний голос Нины.
       - Здравствуй, Нина! Я приехал к тебе…
       Заплакал проснувшийся Вася, и Нина кинулась в комнату. Гоша предложил гостю раздеться и пройти.
       Когда Михаил вошел в комнату, все взгляды устремились на него. Следом вошла Нина с сыном на руках, и сразу стало ясно, кто этот мужчина. Вася был похож на отца феноменально, до родинки на щеке и формы пальцев.
       Немая сцена длилась некоторое время. Михаил смотрел на Нину с ребенком, на стены, на гостей… Заплакал ребенок, и когда Нина стала качать его, протянул руки к отцу.
       Этим жестом полугодовалый малыш все решил в судьбе своих родителей.

[ 6 ]
       А дальше покатилась обычная размеренная жизнь. Спустя некоторое время Марьяна вышла замуж за Гошу и уехала от Нины.
       Нина жила с Михаилом неплохо. Это была уже не влюбленная девочка, а взрослая, зрелая, знающая себе цену женщина. Михаил тоже изменился, души не чаял в сыне о существовании которого даже не знал. К Нине он относился бережно - предупредительно.
       Прошло несколько лет. Страна потихоньку выкарабкивалась из кризиса. Георгий создал фирму, специализирующуюся на разработке программного обеспечения. Раскручивались тяжело и муторно, но спустя три года дело пошло в гору. Он взял к себе на работу Нину. Марьяна к тому времени родила двух дочерей- близняшек и сидела с ними дома.
       Михаил работал по-прежнему преподавателем, но уже в другом ВУЗе. Он защитил кандидатскую, чем был весьма доволен. Готовился брать новые высоты. Да, это была его стихия – преподавание, студенты, круговорот событий!
       Самое удивительное произошло в семье Любы. Вдохновившись переменами в жизни Нины, та захотела тоже что-то изменить. Жить под постоянным прицельным огнем упреков, придирок и ругани от двух « милых» старушек дальше было невозможно.
- Мне всего тридцать восемь лет,- сказала она мужу,- а я превращаюсь в неврастеничку. Я так больше не могу. Мы с ними разъезжаемся. С обеими. Я согласна приезжать помогать, но жить вместе - просто невозможно!
       Путем цепочки, которая несколько раз распадалась, огромных нервных и немалых денежных затрат ( еще материально помогли родственники с обеих сторон) выход был найден. Нина с мужем и сыновьями переехали в трехкомнатную квартиру намного скромней, чем была у них, а каждой пожилой даме досталось по скромной однокомнатной.
       С одной квартирой просто повезло - хозяин эмигрировал в Израиль и продавал ее по очень низкой цене, деньги нужны были срочно. Другая однушка располагалась на окраине города, поэтому, конечно, стоила дешевле. Любина свекровь как раз выразила желание жить на свежем воздухе, ближе к природе, а район был вполне зеленый.
       И что вы думаете? Когда не перед кем было изображать умирающих - обделенных жизнью и забытыми негодяями- детьми, обе женщины очень даже неплохо справлялись сами! Потихоньку ходили в магазин - на почту - на рынок. Готовили что-то себе. Любаша договорилась с сестрой и другими родственниками мужа, что все по очереди будут навещать свекровь. Также договорилась и со своими, чтоб навещать мать.
       Сыновья Любы привыкли жить в одной комнате, а еще одна пустовала.
«Гляди, скоро нам старший приведет невестку»,- говорил Любин муж. Но старший сын Стас никого не привел, а ушел в армию.
       У Любаши с Андреем все ладилось как на подбор. Довольная и сияющая, она летала, как на крыльях. Они с Андреем стали ходить по кино - театрам- ресторанам, что раньше делали очень редко, как же - надо же домой скорей, дома дети и мамы!
       Младший сын Витя порадовал родителей, поступил на дневное бюджетное отделение юрфака. Родители очень гордились им.
       Спустя год такой идиллии стало ясно, для кого пустующая комната. Люба забеременела. Ждали девочку.
       Родилась - и ее назвали Ниной.
       
       Сейчас три эти семейства живут очень дружно. Сыну Нины и Михаила восемь лет. Дочерям Гоши и Марьяны Алле и Насте по пять, Любиной дочке, папиной любимице, три года. Целый детский сад!
       Конечно, не все у них безоблачно… Несколько раз фирма Гоши была на грани банкротства, но он каждый раз выкарабкивался, находил новые заказы и направления работы. Здорово помогала ему Нина.
       Один раз, возвращаясь из гостей, в сильный туман, Михаил с Ниной и Васей чуть не попали в аварию. Он съехал на обочину за секунды до того, как на них вылетела фура… Все остались живы и целы.
       Каждое лето на несколько месяцев три эти семьи снимают дом в Италии. Это им Марьянина сестра посоветовала. Всех детей отправляют туда, а сами приезжают по очереди - кто когда может. Обычно целое лето там проводит Марьяна с дочерьми. Приезжают Нина, Михаил. Гоша вырывается крайне редко, но когда уж приезжает - это праздник! Люба с дочерью проводит там месяца два, Андрей наезжает на выходные.
       Старший Любин сын Стас, вернувшись из армии, женился. Его жена Леночка с двухгодовалым сыном Володей тоже живет там. Люба смеется, что ее внук младше ее дочери всего лишь на год.
       Вот так и живут, со своими радостями и горестями, взлетами и падениями, но неизменно- с теплом, любовью и поддержкой друг к другу.

       Ведь несмотря на то, что их не связывают узы крови, они - родные люди.
       И это, наверно, один из самых дорогих подарков, который может дать Всевышний человеку…

15.06-28.06.2008