Под окном рабочей бытовки стоят березы. Они растут рядом с корпусом соседнего здания и выросли такими большими, что их макушки поднимаются над крышей к самому небу. Летом они греются на солнышке, слегка покачивая ветками, словно отдыхая. А когда северный ветер подгоняет дождевые тучи и начинает холодать, верхние веточки трепещут в воздухе, как бы говоря: «Ну, зачем Вы нас разделяете, милый ветер, мы хотим быть вместе, мы — одна семья. Ах, ветер, ветер! Ну, оставьте, оставьте нас, пожалуйста, в покое, не трясите нас так безжалостно, уважаемый ветер!» Но ветер не слышит тихого лепета и сгибает ветви все сильней, и треплет верхушки берез так сильно, что, кажется, они вот-вот оторвутся.
Наступила осень, и листья сделались желтыми, но разговаривают с ветром по-прежнему. Они говорят: «Ветер, ветер, посмотрите, какие мы стали новые, какие мы красивые, желтые, золотые. Неужели Вам не жалко трепать нас над крышей, мы ведь можем оторваться и улететь с такой высоты! Неужели не жалко? Ну, не трясите, не трясите нас так, пожалуйста, оставьте нас, оставьте в покое!».
Однажды в теплый осенний день листья с березы начали потихоньку опадать. Они летели, словно бабочки, плавно кружа и приземляясь у самого здания. Скоро ветки стали совсем голыми.
А когда снова подул северный ветер, он не нашел над крышей здания прежних листьев. И ветки березы уже не гнулись перед ним, не кланялись по его прихоти. Ветру стало скучно.
Ему не с кем больше было играть, некому стало показывать свою силу. Он спустился книзу, где в охапках лежали опавшие листья, и легонько поворошил их. Но они уже не хотят с ним разговаривать, а безвольно летят в ту сторону, куда он их гонит, совсем как холодные снежинки, выпадающие откуда-то из косматых туч.
И снежинки, и последние опадающие листочки летят по ветру всюду, куда он ни дует. Он хотел было потрепать листья по старой привычке, но только разогнал их по кустам и осенним лужам.