Мечта сбылась! Наконец, Иван Иванович на старости лет в захудалой деревушке приобрел небольшой запущенный участок с домом, вернее, не с домом, а с самым что ни на есть сараем, чей мрачный и ветхий вид мог удручить кого угодно. Собака, да и та, наверно, не захотела бы там обосноваться. Однако сей факт не огорчал старого человека – какая-никакая, а все же была крыша над головой. Что дом, рассуждал изможденный городским круговоротом Иван Иванович, главное - воздух, тишина и перспектива вечной возни на огороде. А дом со временем можно перестроить - это на худой конец, а в лучшем случае, снести его совсем и построить новый.
Первым делом Иван Иванович решил заиметь на своем кусочке земли независимый источник воды, а именно, колодец. Для осуществления этой цели Иван Иванович привлек себе в помощь Коляна - самого молодого жителя деревни и это несмотря на то, что он давным-давно перешагнул полувековой рубеж своей жизни. Он был несколько придурковат, виной чему были его частые и продолжительные запои. Одним словом, такая вот фраза, как «пропил все свои мозги» касалась его непосредственно. Кстати, справедливости ради, надо отметить, что его придурковатость сглаживала его добродушность. Ну, безобидным был алкоголик Колян. Впрочем, как и весельчаком тоже.
Ранним утром Колян прикатил к Ивану Ивановичу на велосипеде, на верном для деревни средстве передвижения. Год выпуска его железного коня совпадал с годом его рождения. Хозяин будущей фазенды уже ждал своего новоявленного помощника с двумя лопатами в руках.
- Иван Иваныч, - закричал Колян, спрыгивая с велосипеда, - а покрышки у вас есть?
- Какие еще покрышки? - удивился Иван Иванович.
- Ну, как же, для колодца.
- А зачем они нужны?
- Ну, как же, чтоб колодец изнутри обложить.
- Надо же, - почесал затылок Иван Иванович, - а я и не знал о таком способе.
- Нужны старые покрышки. От ЗИЛа в самый раз подойдут. На свалке у трассы их уйма.
- Надо будет взять тогда. Но сейчас на метра два прокопать можно же. Обвала, думаю, не будет.
- Не-а, не будет, - сказал Колян, хватая с рук Ивана Ивановича одну лопату.
- Где копать будем?
Иван Иванович вонзил лопату в землю у своих ног.
- Вот здесь и будем. Как раз у будущего огорода.
- Здесь, так здесь. Сейчас перекурю, и начнем, - сказал Колян, присев на корточки.
Иван Иванович вскопал землю по кругу диаметром в один метр.
- Ну вот, границы колодца обозначены, - сказал он, тяжело дыша. - Однако нелегкое это дело, копать колодец.
- Это с непривычки, - подал голос Колян, пуская дым с дешевой сигареты. Он достал с кармана бутылку пива. - Сейчас пивком подкреплюсь и вас заменю.
Продолжив копать, Иван Иванович спросил:
- Колян, скажи, ты женат?
- Был.
- Разошлись?
- По бумагам, нет. А по сути, да. Сбежала она от меня, стерва.
- К другому?
- Да.
- Необидно?
- Нисколько.
- А дети есть?
- А как же. Дочка.
- Большая?
- Да, кобыла уже.
Иван Иванович бросил на Коляна укоризненный взгляд:
- Колян, ну что же ты так грубо про дитя.
- А как есть, так и говорю.
Иван Иванович покачал головой.
- С матерью живет?
- Нет, одна, в городе.
- Чем занимается?
- Проституцией, - ответил Колян таким невозмутимым тоном, словно занятие его дочери было самым обычным делом.
Иван Иванович вновь покачал головой.
- Да, печально, - буркнул он себе под нос.
- А вы-то сами женаты? - спросил Колян.
- А как же.
- И дети есть?
- И дети есть и внуки. Вот, наведу здесь немного порядок и привезу жену. А там и дети с внуками, надеюсь, будут приезжать.
Колян, присосавшись к бутылке с пивом, уже лежал на траве. Он счастливо улыбался, щурясь от первых лучей солнца. Орудуя лопатой, Иван Иванович бросил на него косой взгляд.
- Иван Ивыаныч, - зазевал Колян, - а у вас ловко получается. Сейчас я вас заменю. Вот пиво допью и заменю. Сейчас... Сейчас...
Он захрапел, и бутылка с пивом выпала из его рук.
Храп Коляна очень органично вписался в трудовой порыв Ивана Ивановича, чей ритм он подхватил в своей работе, сам того не осознавая. Под каждый храп Коляна, придерживаясь его темпа, он загребал лопатой землю и отбрасывал ее в сторону. Ну, а когда храп ненадолго прерывался, Иван Иванович переводил дух. Получился самый настоящий дуэт, где первым номером выступал Колян, который об этом даже не догадывался. Работа, что называется, кипела, и Иван Иванович не заметил, как благодаря своему немощному помощнику прокопал яму глубиной в полметра.
За это время небо заволокло тучами, и заморосил дождь, чьи первые капли разбудили Коляна.
- Надо бы перекурить, - первое, что он произнес, но, взглянув на результат труда Ивана Ивановича, в нем заговорила совесть, и он взял в руки лопату.
Едва он начал работать, его лопата вонзилась в какой-то твердый предмет.
- Вот те на! Что такое?! - возмутился Колян.
Разгребая руками землю, он обнаружил из неизвестного ему материала глыбу, которая уходила вглубь и вширь ямы.
Заметив возню Коляна, Иван Иванович спросил:
- Что там?
- А хрен его знает. – Он, как следует, очистил глыбу от земли. - На кость похожа. Но такой громадной она же не может быть.
- Почему же? - заметил Иван Иванович. - Например, кость динозавра. Ты разгреби ее побольше. А там посмотрим.
- Откуда здесь взяться динозавру, - возразил ему Колян и взялся за раскопки костяной глыбы. - Может, эта археологическая ценность?
- Возможно.
От усилий Коляна круглая яма стала продолговатой.
- Конца и края нет этой костяшки, - проворчал он.
- Надо же нарваться так, - расстроился Иван Иванович. – Столько прокопать и так упереться.
- И не говорите. Нет бы, на клад напороться, - вставил Колян.
Тут ему попался необычный, размером с ладонь черный камень, который поблескивал, особенно под лучами вновь вышедшего солнца. Подобный камень он никогда раньше не видел.
- Что, там еще? - поинтересовался у него Иван Иванович.
- На каменный уголь похож, - сказал Колян, передавая ему в руки находку.
- Похож, - согласился с ним Иван Иванович. - Только каменный уголь хрупкий, а этот твердый, хотя тоже легкий, как и уголь. Кстати, своей структурой он похож на кусок застывшей лавы. Знать бы, что это.
- Иван Иваныч, - воодушевился Колян, - а давайте я смотаюсь к Петровичу. Он наверняка знает, что это такое. Он наш, деревенский, тут неподалеку живет.
- С чего ты взял, что он знает?
- Так он, того, много лет проработал в городе в краеведческом музее. И про эту костяшку может, что подскажет.
- Ну, смотайся. А я пока чай поставлю.
Колян сел на велосипед:
- Я мигом.
Не успел Иван Иванович согреть воду для чая, как Колян вернулся. С ним на велосипеде на месте багажника чинно восседал худощавый старик с широко растопыренными врознь ногами, которые едва не касались земли. Он был в шляпе, при галстуке и, тем не менее, глядя на него, Иван Иванович сильно засомневался в его познаниях археологии.
Петрович напустил на себя очень умный вид.
- Ну, показывайте свои находки, - сказал он, подтягивая узел на галстуке.
Чувствовалось, что он очень серьезно относился к роли консультанта.
Его подвели к яме.
- Вот, - сказал Колян, указывая на глыбу, - видишь Петрович, какая хреновина. Иван Иваныч говорит, что это может быть кость динозавра.
Петрович надел очки.
- Чтобы что-то сказать, надо ее полностью раскопать. - Он сложил руки на груди. - Но уже сейчас можно констатировать тот факт, что эта кость от сородича динозавра.
- Ну, допустим, а это что? - спросил Колян, показывая ему найденный черный камень.
Петрович, повертев камень в руке и так и этак, сделал заключение:
- Да чем угодно это может быть. Хотя бы гавном этой самой твари.
- Как гавно? - хихикнул Колян.
- Очень просто. За много лет вступая в реакцию с газами земли, а также со всякого рода отложениями оно и стало вот таким.
- А вообще-то, что-то гавнистое в нем и правда есть, - сказал Колян. - Форма, вот что! Гавно, упавшее с высоты, имеет такую вот расплющенную форму. А задница этой твари, судя по этой кости, была расположена ну очень высоко.
- Верно мыслишь, - поддержал его Петрович. - Должно быть, этого добра еще много здесь вокруг этой кости.
Послушав Петровича, Иван Иванович спросил у него:
- Скажите, а чем вы занимались в музее?
- Я сторожем там работал, - ответил он, а потом гордо добавил: - Десять лет.
- Давайте чай пить, - все, что мог выдавить из себя Иван Иванович в ответ бывшему работнику музея.
У Коляна загорелись глаза, и он заметался.
- Иван Иваныч, - произнес он, - Иван Иваныч, а может того, по сто грамм? Как-никак, археологическая находка, так сказать, открытие... Отметить бы. Петрович ты как?
Петрович подтянул узел галстука и, покашливая, сказал:
- Не возражаю.
- Для кого-то может, это и открытие, а для меня одна головная боль, - в печали поведал Иван Иванович.
- Вот и подлечим ее, - не отступал Колян от своего предложения.
- Согласен, - сухо вставил Петрович.
Иван Иванович махнул рукой:
- А, черт, давайте, раз день не удался.
- А, по-моему, удался! - засиял в улыбке Колян.
- Несомненно, - не без основания для себя подтвердил Петрович.
Оставив найденный камень у ямы, новоявленная троица расположилась во дворе на травке, разложив трапезу на маленьком раскладном столике. Они благополучно выпили и закусили.
- Наверно, надо бы сообщить о находке куда следует, - сказал Иван Иванович.
- А куда следует? - спросил Колян. - Петрович, скажи.
Петрович задумался. После затяжной паузы он изрек:
- Мой совет, закопать эту яму и пусть покоятся эти останки с миром. Если сообщить куда следует, то набегут сюда и все переворошат тут вам. И будут ворошить не один месяц. Они же кисточкой буквально будут вести раскопки.
- Кисточкой?! - воскликнул Колян.
- Именно. А тебе это надо Иваныч? И что ты сделаешь за лето на своем участке? Ничего.
- А верно говорит. Голова! - поддержал Петровича Колян.
- Если бы за беспокойство деньги заплатили, тогда ничего, - продолжил Петрович. - Но ведь не дадут же ни хрена.
- Это точно, - вновь поддержал Петровича Колян.
Троица вновь выпила и закусила. Возобновил беседу Иван Иванович:
- Интересно все же, какого же она размера эта кость?
- Большая, - ответил ему Петрович.
- Очень большая, - уточнил Колян.
- Я представляю, какая эта громадина была в живом виде. Наверно, тонн пятнадцать весила, - предположил Иван Иванович.
- Вероятно, - согласился с ним Петрович.
Колян разлил водку по стаканам. Чувствовалось, что в его душе настоящий праздник. Подняв стакан, он обратился к Ивану Ивановичу:
- Какие будут планы у нас, командир?
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, на счет колодца.
- А что на счет колодца. Будем в другом месте рыть.
- А где?
- Посмотрим. Не хватало еще, чтобы и на другом месте наткнуться на подобное.
- Тогда выпьем за то, чтобы этого не произошло.
Опустошив стакан, Колян пошел по нужде и ни куда-нибудь, а к яме. Подойдя к ней, он про нужду напрочь забыл. И не только о ней. Будучи захмелевшим, он вмиг протрезвел. Причиной всему этому стал тот самый найденный им камень, на который он смотрел, разинув рот. Простояв так минуту-другую, Колян попятился назад, в результате чего, зацепив ногой лопату, повалился на землю. Поднявшись, он пулей рванул к Петровичу и Ивану Ивановичу.
- Там, там, - загорланил он. - Там наше гавно!..
- Что? - в два голоса спросили у него Петрович и Иван Иванович.
- Идите со мной. Вы не поверите...
Троица подошла к яме. Наступила немая сцена. Неизвестный черный камень, найденный Коляном, стал бесцветным. Теперь его легко можно было спутать с алмазом.
Иван Иванович посмотрел на Петровича.
- Знаток археологии, и это ты называл гавном.
Петрович, глазом не моргнув, сказал:
- Если гавно заблестело, это не значит, что оно перестало быть гавном. Реакция с дневным светом и вот результат.
- Это ж надо! - восторгался Колян. - Кто бы мог подумать. - Он взял камень в руки. - Может, он денег стоит?
- Возможно, возможно, - закивал Петрович.
- Как же возможно? - насмешливо спросил Иван Иванович. - Гавно разве может что-то стоить?
Петрович в очередной раз подтянул узел галстука. Оставаясь невозмутимым, он ответил:
- Напрасно шутишь, Иваныч. В мире есть не одно гавно, которое стоит огромных денег.
- Ты философ, Петрович, - произнес Иван Иванович. - Объемно мыслишь.
Компания вновь стала выпивать. Теперь же неизвестный камень занял почетное место в центре столика рядом с бутылкой водкой, второй бутылкой. От выпитого у каждого из них, правда, в разной степени, стал заплетаться язык. Конструктивно обсудив все наболевшие проблемы человечества, они вновь остановились на находке.
- Надо бы отвезти его в город,- тыкая пальцем по камню, сказал Петрович, - в наш музей к Сергею Сергеевичу. Он специалист, как и я. - Он ударил кулаком по столику. - Сергеич подтвердит, что это гавно!
От удара Петровича вздрогнул Колян, который умиротворенно умилялся неизвестно чему.
- Да, - ожил он, - надо отвезти.
Иван Иванович, подперев руками подбородок, едва открывая рот, спросил:
- А кто такой Сигей Сигеич?
- Директор музея, - ответил Петрович. - Доктор наук.
- Поехали к нему, - вставая, сказал Иван Иванович.
- Поехали, - присоединился к предложению Ивана Ивановича Колян.
- Поехали, - не стал возражать Петрович.
Прихватив с собой находку, они направились в город. По пути, пока ехали в автобусе, они несколько протрезвели и Иван Иванович назвал их совместный вояж идиотской выходкой, с чем Петрович и Колян согласились. Но было уже поздно возвращаться, и они решили довести дело до конца.
Сергей Сергеевич, директор музея и как единственный его сотрудник, принял подвыпившую троицу в своем маленьком кабинете. Принесенную ему находку он разглядывал очень внимательно, разве что на вкус не опробовал ее. Троица, в свою очередь, обступившая со всех сторон Сергея Сергеевича, внимательно следила за его реакцией.
Наконец, после продолжительного осмотра, Сергей Сергеевич сказал:
- Ну что, какой вывод можно сделать. Это неизвестный материал и ранее он нигде не встречался. Вообще, все, что вы рассказали, какая-то невероятная история. У меня тут гость один есть, он итальянец. Сумасшедший, какой-то. Фанатик всего редкого и необычного. Сейчас он российской экзотикой интересуется. Может, он что подскажет. Пойдемте со мной, он в зале музея. Без устали разглядывает наши скудные экспонаты. Одним словом, ненормальный.
Все прошли в зал музея, где находился один единственный человек. То, что он был итальянцем, не вызывало никаких сомнений - этакий типичный мафиози с кровожадными глазами. Но, увидев Сергея Сергеевича и сопровождающую его троицу, он тут же перевоплотился в саму любезность. Он расплылся в улыбке, обнажив свои, явно вставные, белоснежные зубы.
- Альберто, - обратился к нему Сергей Сергеевич, - посмотри на эту штуку.
Итальянец жадно ухватился за камень. Оглядев его, он восторженно произнес:
- О, что это есть?!
- Гавно, - хихикнув, ляпнул Колян.
- Хавно? Но это есть плохо... Как это называть? - Он стал приседать на корточки. - Это есть это?
Тут вмешался Иван Иванович, который мгновенно воспользовался неправильным произношением итальянца.
- Да-да, вы правильно показываете. Это гавно называется. А нашу находку мы назвали хавно. Вы правильно произнесли. Через «Х» - хавно. А это разные вещи.
- А что есть «хавно»? - задал итальянец резонный вопрос.
- Ну, как вам сказать. Это слово не переводится. Ну, как бы, давний.
- Я хочу покупать это хавно. Кто есть его владелец? - Сергей Сергеевич указал на троицу. - Вы продавать? Сколько вы хотеть?
Тут инициативу взял на себя Петрович.
- Секунду Альберто.
Он отозвал Ивана Ивановича и Коляна в сторону.
- Слушай, - сказал он Ивану Ивановичу, - так называемое хавно было на твоем участке, Колян его нашел, а я привел вас сюда. Разделим деньги поровну? - Иван Иванович утвердительно кивнул головой. - Тогда, думаю, надо просить с него пятнадцать тысяч.
- Петрович, - забеспокоился Иван Иванович, - Ты же сам говорил, что это гавно. Разве за него можно брать такие деньги?
- Уже не гавно, а хавно. Сам же придумал. А ты Колян думай, когда что говоришь. Да, и Сергею Сергеевичу надо бы дать. Значит, двадцать тысяч просим. Каждому по пятерке. Согласны?
- Согласен, - сказал Иван Иванович.
- Согласен, - закивал Колян.
Петрович с важным видом подошел к Альберто. Покашливая, он произнес:
- Мы продадим его вам за двадцать тысяч.
- О, я буду давать вам двадцать тысяч евро! - радостно объявил Альберто. – Меня ждать здесь. Я бистро.
Итальянец выбежал в дверь. Возникла немая сцена, как тогда, когда троица смотрела на преобразившийся камень. Все буквально окаменели и своим видом могли легко сойти за музейные восковые фигуры.
Первым заговорил Петрович:
- Все слышали то, что слышал я? Он сказал двадцать тысяч евро?
- Да, - ответил ему Сергей Сергеевич. - Я же говорил, что он сумасшедший.
- Ведь я имел в виду двадцать тысяч рублей, - произнес никак не пришедший в себя Петрович. - Теперь ты поверил Иваныч, что за гавно люди готовы платить бешеные деньги.
- За «Х» - хавно, - поправил его Иван Иванович, пребывая, словно в прострации.
- Это что, получается, - заговорил Колян, - я получу пять тысяч евро?
- Да, - ответил ему Иван Иванович.
- Как я рад, что наткнулся на гавно.
- На «Х» - хавно, - поправил его Иван Иванович. - Должно быть, у меня на участке есть еще это самое хавно. Вот тебе Колян и клад, на который ты хотел напороться.
- А куда он побежал? - спросил Колян.
- За деньгами, наверно, - ответил ему Сергей Сергеевич.
- Не случилось бы с ним чего, - забеспокоился Колян за итальянца.
- Банк за углом, - просветил всех Сергей Сергеевич. - Повода нет для беспокойства.
Они продолжали стоять как вкопанные, а их взгляды были устремлены на дверь, за которой скрылся итальянец. Так, как они смотрели, можно было смотреть только разве что в ожидании самого ангела. Наконец, дверь отворилась, и в ее проеме появился запыхавшейся Альберто. В его руках было то, во что они до последней минуты слабо верили. Сделка состоялась, чему обе стороны были чрезмерно рады, особенно после того, когда в свете русской традиции она была отмечена русским национальным напитком.
Празднество удалось на славу и закончилось оно, когда итальянец Альберто в обнимку с хавном заснул, прижавшись к чучелу кабана. Сергей Сергеевич остался с ним ночевать в музее, а счастливая троица в едином порыве вернулась в деревню, чтобы уже на следующий день взяться за раскопки на участке Ивана Ивановича. Все трое верили, что там их ждут залежи дорогостоящего хавна, того самого хавна, образец которого они так удачно сплавили иностранцу.
Новоявленные археологи взялись за работу бойко, их активности можно было только позавидовать. Той земли, что они переворошили, хватило бы на то, чтобы засыпать котлован, вырытый под строительство многоэтажного дома. Однако их усердия оказались тщетными - хавна не было. Но хавеная лихорадка на этом не закончилась. Раскопки продолжились на участке Коляна, потом на участке Петровича, а хавна все не было и не было. Казалось бы, им бы остановиться, но ни тут то было. Оставалась еще неисследованная сама деревня и ее округа. Троица оказалась упертой и шла до победного конца. Прошло лето, а они все копали и копали, подключая к раскопкам даже технику, оплачивая ее деньгами Альберто.
А тем временем, пока троица безрезультатно трудилась непокладая рук, хавно, которое приобрел у них итальянец, оказалось за границей на одном из аукционов. За лот с хавном шла нешуточная борьба, слишком много господ из разных стран мира желали стать его обладателем. В итоге, оно ушло за баснословную сумму, в десятки раз превышающую сумму, уплаченную за него итальянцем. Субъект, выигравший в денежном состязании за хавно, пожелал остаться неизвестным.
Но джентльмены удачи об этом ничего не знали, в противном случае их всех хватил бы удар. Они, конечно, заслуживали большего, хотя бы за то, что благодаря им мир узнал о «хавне». По большому счету, они могли бы гордиться тем, что дали название тому, о чем все знают, но осознают это только в конце своей жизни.