- Ты готов? - спрашивает меня Алексей - мой летнаб и заказчик....
- Готов - кратко и двусмысленно отвечаю, сползая с кровати, после вчерашнего маршброска, на три км.
Мои ноги болят так, словно их попинали на футбольном поле.Невозможно сделать шаг, а ведь нам вылетать на полную заправку по максимальной протяженности нашего маршрута.
- А–а, ничего, расхожусь - думаю, ковыляя как утка, после набега селезня.
Лёшка смотрит недоумевающее - чего такое, командир?
- Да ничего - говорю, вот, пробежался вчера немного.
На Лёшкин недоумевающий взгляд, кряхтя и вскрикивая, спускаясь по ступенькам, потихоньку рассказываю.
Мне принесли вчера чистейший «мумиё» - природное, сильнейшее снадобье.
Как принимать его, знаю, потому как частенько страдаю от желудочных дел.
Вот и в этот раз, бросил в стакан воды крупинку мумиё размером с головку спички, растворил и выпил.
Умывшись и побрив заросший подбородок, прикинул, что до завтрака в санаторной столовке - час, значит у меня есть шанс пробежаться как обычно, в утренней свежести горного озерка, и вдохнуть аромат утренней степи, которая начинается сразу за забором нашей территории дома отдыха «Тас-булак», в переводе с казахского - «чистый ключ, родник».
Сделав хороший глоток из стакана с мумиё, выбежал на утреннее солнышко и «вжарил» по своему обыкновенному маршруту, примерно 900-1000 метров туда-назад. Когда добежал до знакомых ориентиров, никакой усталости не почувствовал, наоборот, было ощущение что в меня влили сил и я могу пробежать ещё столько же. Чем и воспользовался.
Весь день, был подъём физических сил, а утром - уже рассказал, выше.
Вот теперь Лёшка и ворчит на ходу: мол, эти командировочные, городские жители с "макаронной походкой" не умеющие распределять свои силы, не знающие, что мумиё – сильнейший допинг и т.д. и т.п., «крутя ручку» за меня, в полёте.
Большинство наших летнабов(лётчики-наблюдатели), прекрасно умеют пилотировать
«в горизонте», ведь летаем не только на «боевых» машинах(с одним управлением) и когда попадается «спарка», то на вопросительный взгляд страждущего «покрутить», не всегда отвечаем отказом.
Отсюда - сплошные плюсы.
Вот и сейчас, вытянувшись насколько это позволила кабина, отрешённо наблюдаю за красивой летней картиной за бортом с высоты пятьсот метров, на которой и видно хорошо, и не так жарко.
Немногословный Лёшка «крутит» себе молча, а я как обычно, тоже кручу только ручку АРК(авиационный радиокомпас) в поисках музыки.
- Ничего - вздыхаю разочарованно. День, средние волны на этих широтах, в приличном удалении от областных и республиканских радиоцентров не шибко-то,
несут чего-нибудь развлекательного.
То ли дело, западный Казахстан! - там повеселее будет, в это время.
Лёшка «виражит» над долиной среди горушек, высматривая чего-то, только ему
одному известное, а я продолжаю валять дурака.
В наушниках раздаётся:...."клац-клац" - это Лёшке лень говорить и он тыкает
пальцем вниз, к домику лесника на кордоне - между горушек, в вытянутой узкой лощине.
Дымок от трубы над домом подсказывает направление «ветерка» и, недолго думая, ввинчиваюсь в лощину снижаясь по крутой спирали.
Проносится склон горушки под нами - идём на посадку в долинку небольших размеров - поперёк неё.
Лёша готовит свои журналы а я, я...моментально покрываюсь потом, так как нас сильно потащило вниз словно камень в штанах появился - на небольшую полянку.
Уйти на «второй круг» уже не смогу, мы - ниже склона впереди, а площадка под нами - невелика.
- Падаем, бля! - и прямо перед домиком лесника.
Лёшка почувствовал неладное, упёрся руками в проём двери, напрягшись.
Я впился глазами в площадку мысленно проигрывая траекторию «пробега, ухода» и прикидываю возможность, стукнув передним колесом улизнуть куда-нибудь. Но, судя по активности происходящего «лизать» будет нечего окромя одного места, если оно, ещё уцелеет.
- Только бы приземлиться в самое начало площадочки! - тогда, есть шанс успеть погасить скорость - бьётся в мозгу.
Ничего не трогаю, сохраняя спасительные для нас обороты несущему винту, создаю «трёхточечное положение» для приземления, чтобы большАя вертикальная скорость машины гасилась всеми элементами шасси равномерно - иначе, снесём себе хвост
или стойку.
-Клаццц! - стукают все стойки. Делаю рывок «шагом», кверху - не даю, лететь дальше вниз, машине,а через мгновение - сбрасываю его вниз, зажимаю тормоза,
тяну ручку на себя,то есть торможу винтом, и тормозами, которые всегда в надлежащем порядке. Мы с Лёшкой, имея ещё порядочную скорость несёмся по площадочке, наискосок, к зарослям травы впереди.
- Ёш твою медь!
Да ведь это не трава, это камни, покрытые травой. Приличные валуны однако!
Руки-ноги автоматически делают всё зависящее от них, «очкометр» чётко управляет миллиметровыми движениями органами управления, и мы, красиво и нахально объехав валуны, сначала - первый, крупный, затем - пару поменьше, как на трёхколёсном «велосипеде», останавливаемся в пяти метрах от спокойно наблюдающего за нами лесника, стоящего на опушке у края поляны.
- Ну и нервы у мужика! - подумалось.
Лёшка разжал руку, «слегка примявшую» дюралевую стойку двери, открыв дверь спрыгнул, и на негнущихся ногах пошел к леснику.
- Ну вот, а бочки-то на меня катил - говорю, отмечая его «макаронную походку»,
а сам трясущимися руками, снимаю наушники. И мне, наме-ка-аал, про походку.
Вылез из кабины, погладил округлый нос вертушки и чмокнул её, ласково.
Спасибо! В который раз ты выручила нас, ласточка.