Цикл «Утраченные реалии».
Глава 5. О роли случая.
Каков процесс появления таких знаменательных вех истории человечества, как изобретения, открытия, выдающиеся находки, шедевры искусства и тому подобное? Конечно, теперь уже существуют научные подходы, алгоритмы создания всяческих новаций. Не знаю, как это действует на практике, да и алгоритмы эти появились недавно, а эпохальных свершений человечество наплодило немало. В результате слияния каких процессов они появились? Зачастую от совершенно невообразимых, до абсурда не связанных с конечным результатом. Судите сами.
Как Коперник гелиоцентрическую систему создал.
Николай Коперник довольно долго шел к главному научному открытию своей жизни- созданию гелиоцентрической системы. Хотя на самом деле, много времени ушло на написание научного труда, вышедшего в свет уже к концу жизни ученого, а сама идея, озарение пришло совершенно неожиданно, мгновенно и в очень любопытных обстоятельствах, вовсе не в тиши библиотеки или какого-либо иного ученого кабинета. Правда, некий кабинет и условная тишь присутствовали.
Случилось все это в пору обучения Коперника в уже втором университете, в Италии. Период студенчества не очень молодого Николая (все-таки второе образование), но все же студенчества. Многие знают и помнят, как студенты питаются, что пьют. Мягко говоря и питание не ахти и питье не очень, да и не по режиму. То ли некогда, то ли не на что. Короче говоря, однажды утром придя на лекции в университет, Николай почувствовал сильнейший дискомфорт в области кишечника и, зажав рукой задницу во избежание осложнений, скачками понесся к сортиру. Удобства, как и повсеместно в те времена, располагались во дворе, в данном случае, университетском дворе. На беду обитателей ВУЗа и на счастье прогрессивного человечества, работало только одно очко, персональное, преподавательское. Остальные, сделанные по принципу солдатского, студенческие, были на ремонте. Дело в том, что два молодых бакалавра в порыве философского спора во время совместной дефекации, не сойдясь во мнениях о причинах перманентного сознания, отдубасили друг друга так, что разнесли стены, проломив доски, провалились прямо в продукты переработки. В общем, пока их вытаскивали, пока завозили новые доски… Непрерывные позывы никак не отпускали Коперника из единственного работающего сортира. С задумчивой тоской Николай наблюдал в щели между досками блуждающих вокруг страждущих преподавателей университета (простые студенты не стеснялись удобрять окрестности, молодым везде дорога). Раз за разом нарезали они круги вокруг кабинки. Градус напряжения нарастал. «Ведь могут и по жопе напинать»,- грустно вздыхал Коперник, но болезнь не отступала.
« Ходим вокруг этого засранца, как вокруг…,»- профессор словесности умолк подбирая велеречивый эквивалент слову «засранец», но ничего пристойного в голову не приходило. Другой преподаватель, не дождавшись продолжения, истошно возопил: «Солнце, солнце скоро сядет, а я…, а мне…»,- и зажав рукой приготовленный лопух, решительными скачками направился к забору. Эти две фразы самым неожиданным образом сложились в голове Коперника в одну- «ходим вокруг Солнца». И наступило озарение: все вращается вокруг Солнца! Даже срать расхотелось, и Николай, пулей выскочив из сортира, на ходу натягивая штаны, побежал переносить посетившую его идею на бумагу.
Важнейшее открытие в генетике.
Где-то в середине прошлого века один американец, но не тот, который засунул в жопу палец, а другой- молодой биохимик по имени Джеймс Уотсон, отправился в Кембридж для совместной работы с физиком Френсисом Криком. Научные разработки их касались генетики, а точнее молекулы ДНК. Тогда многие ученые умы пытались разгадать структуру этого главного элемента строения живых организмов.
Надумалось как-то Уотсону съездить в Лондон (благо недалеко), прошвырнуться по городу, культурки всяческой поднабраться. Английская культура ого-го какая культура, кичатся ею британцы. Как на рожу красную пучеглазую в пабе посмотришь, сразу поймешь- культурные люди, особенно когда ссут, напившись пива на стену дома. Культурно так!
Так вот, идет себе Уотсон по Пикадилли, весь в научные мысли погружен, зонтиком помахивает. Вдруг биохимика останавливает какой-то очкарик с мольбертом в руках и предлагает нарисовать портрет, дескать мол, лицо фактурное и все такое. Как не отпирался Джеймс, но художник успешно засрал ему ученые мозги, убедил попозировать. За деньги, конечно. Уотсона деньги.
Американец терпеливо простоял, позируя в типичной для американцев манере, навязчиво рассуждая о развитии демократии (в данном случае в изобразительном искусстве). Совместное мучение закончилось примерно через полчаса. Приосанившись, художник (от слова «худо») важно протянул творение Джеймсу. С минуту ученый оторопело разглядывал мазню, пытаясь узнать не то чтобы свои черты, а хотя бы человеческие. Наконец, до него дошло: « Это же Квазимодо!»,- возмутился он, рукой призывая «художника» убедиться в своей догадке.
-«Вы ничего не понимаете в живописи,- изобразил обиду очкарик,- настоящий мастер переносит на холст свое видение окружающего мира. В этом состоит квинтэссенция…ммм… квинтэссенция…»,- подняв очи горе, с задранным кверху указательным пальцем и тряся козлиной бородкой, запнулся в подборе эпитета «мастер кисти».
-«Гавно это, а не квинтэссенция,- решительно оборвал его эстетические позывы Уотсон,- Вот вы кого видели, когда меня малевали?».
-«Вообще-то лошадь, по-моему это весьма соответствует вашей демократии»,- немного помявшись, ответил «художник» и на всякий случай отодвинулся в сторону, поняв, что рискованно надеяться на свободу мыслеизьявления, можно и схлопотать от американца.
Джеймс изумленно вскинул глаза на очкарика(как говорится,нарвался на собственные призывы) , затем покосился на рисунок, пытаясь углядеть в переплетении красок названное животное. Немного помолчав, предложил «мастеру» наилучший на его взгляд вариант- свернуть данное творение в трубочку и засунуть себе в жопу.
-«Ну уж нет,- решительно отверг предложение «художник»,- лучше выставлю на продажу, вдруг кто да купит. Тут красок одних на два фунта».
-«Еще чего,- пробурчал биохимик,- мой портрет непонятно кто купит и в сортире повесит». Уотсон сунул козлобороду пару пенсов, забрал рисунок, свернул в трубочку и никуда не засовывая, держа в руке, отправился в Кембридж.
Жил Уотсон вместе с Криком на съемной квартире. Соратник был дома, когда Джеймс войдя, в комнату бросил приобретение на стол. Френсис, с вялым любопытством стал рассматривать рисунок, легший к нему вверх ногами. Внезапно его лицо стало выражать заинтересованность, которая начала приобретать высшую степень. Он как-то странно взглянул на коллегу.
Уотсон, узрев в глазах физика непонятные прыгающие искорки встревоженно подскочил и, встав рядом, уставился на художество.
Указательные пальцы молодых ученых практически одновременно уткнулись в переплетение линий нанесенных мазилой в каком-то странном порядке. Коллеги переглянулись и прошептали одновременно: « двойная спираль».
Кстати говоря, за открытие структуры молекулы ДНК ученым была присуждена Нобелевская премия, а двойная спираль молекулы ДНК стала одним из самых известных научных символов современности.
Периодическая система.
Какая связь между водкой и периодической системой знает всякий школьник да и вообще любой вменяемый житель нашей необъятной Родины. У этих объектов, конечно, разные почитатели, но один автор- Менделеев Дмитрий Иванович. Правда, вначале была водка. Но именно она и привела к созданию периодической системы. Напробовался как-то Дмитрий Иванович со товарищи этого самого продукта, 40-ка процентного раствора спирта в воде. Такое идеальное соотношение воды и спирта было установлено Менделеевым и научно обосновано. Теперь пришла пора установить идеальную закусь к этому химсоставу. Увлеклись исследователи, сил не рассчитали, да вдобавок рискнули (как никак ученые, изыскатели), когда водка закончилась, догнаться и винишком и пивишком, да и дамы опять же ассистировали. Ну, такие дамы, не совсем чтоб специалистки по химии, и совсем даже не из науки, но уж такие оказались специалистки в другом. Раззадорили ученых мужей. А представляете себе, что такое шампанское после водки. Точнее, много шампанского после много водки. Вот -вот! Очнулся Дмитрий Иванович на следующий день после проведения исследования. И чувствует себя не вполне свежим. Голову от подушки оторвать не может. Голова размером со шкаф, в дверь не пролезает. Слышно только недовольное ворчание Сашки Прялкина, слуги верного. Ругает Сашка хозяина всяческими поносными словами за беспутное поведение, не понимает неуч ничего в научных исследованиях. А что вы хотите, у него образование один класс приходской школы. Где ему понять размах и стройность подхода к правильной постановке экспериментов. Правда, дамы не очень вписываются в научную систему, но зато они удачно вплетаются в канву застолья. Это-то Сашка способен понять, но не хочет, вон как яростно посудой гремит, гавно всякое изо всех щелей выгребает. Специально шумит, хозяину досадить страстно желает. Хочет Менделеев сказать ему, чтоб убирался к черту или хотя бы заткнулся, но не может- язык распух, не слушается.
« Где ж это видано,- бубнит слуга,- после водки пиво наяривать». Дернул Дмитрий Иванович ногой, дескать, пошел вон дурак, и без тебя тошно. Не замечает Сашка этих потугов, продолжает нравоучение. Слушает Менделеев, некуда деваться.
«Спокон веку известно,- капает на мозги поживший на свете Прялкин,- вначале легкие, потом средние. Если не хватило, можно и к тяжелым приступить. Но никак не наоборот. Порядок должон быть во всем». И Сашка яростно пнул выкатившуюся из- под стола пустую бутылку, закрепляя нравоучение. Раздавшийся грохот болезненным гулким эхом отозвался в изможденной голове хозяина. Что-то словно щелкнуло где-то глубоко в мозгу Менделеева: от легкого к тяжелому- вот порядок. Идея родилась! Ну, а ее окончательное оформление пришлось доводить чуть позже. Так ведь это уже вторично!
Инаугурация.
Процедура инаугурации, столь модная в последнее время, появилась на свет гораздо позднее института президентства. Случилось все в одной американской стране, вступившей в эпоху расцвета демократии путем выбора президента. Там до этого недемократия была. А тут раз, и – демократия.
Новоиспеченный президент у себя в апартаментах, сидя за столом, с тоской листал конституцию своей страны. Впервые листал, неохотно. Надоело быстро, это вам не виски с ледями на природе хлестать как никак. Захлопнул президент книжонку, положил сверху на переплет правую руку, задумчиво побарабанил пальцами. Затем, продолжая думать о чем-то своем (вроде бы выбирал, чему отдать предпочтение, рыгнуть или пернуть), встал, не убирая с переплета правой руки, приподнял левую ногу и оглушительно, все-таки сделав выбор, пернул, видать навеяло что-то. Молодой и толковый секретарь, внимательно следивший за нравственными исканиями шефа, вздрогнул от неожиданности, и вот тут –то ему пришла в голову идея инаугурации, поначалу в качестве повода для банкета.
«Прекрасная мысль, сэр»,- обратился он к руководителю государства.
- Ты о чем, Джимми,- изумился президент, старательно принюхиваясь. Не обнаружив в букете запахов прекрасной мысли, он подозрительно нахмурился, высматривая издевательскую подоплеку в словах подчиненного.
-Все нормально шеф,- примирительно выставил вперед ладони секретарь,- есть интересное предложение. Надо ввести процедуру официального вступления в должность президента в присутствии всех отцов государства. Пусть при всех признают хозяина.
- Хм,- призадумался новоиспеченный глава государства,- А ты прав, засранец. Кто не придет и не признает меня- тот враг, сразу видно кого сгноить,- и взглянув на ошеломленного Джимми, поспешил добавить,- только, конечно, демократичным путем.
- Да, да. Гениально,- взял себя в руки молодой человек.- Предлагаю провести процедуру в том виде, как это было сейчас.
- Ты что, хочешь, чтобы я при всех пернул?- удивился президент.- Можно, конечно, только могут неправильно понять. Надо бы что-нибудь необычное, не как всегда.
«Это уж точно, пердеть для тебя дело настолько привычное, что не всегда понятно, то ли ты сказал чего, то ли набздел. Да и разницы нет по большому счету»,- зло подумал секретарь, а вслух предложил:
- Мне кажется, пердеть необязательно, как говорится, на Ваше усмотрение. А вот какую-нибудь клятву, положив руку на конституцию, надо бы произнести. Ну, пообещать там верно служить отечеству и тому подобную муть.
Традиция прижилась, где-то усложнилась, где-то нет. А пердят ли президенты на инаугурации простому народу понять сложно. Не допущены.
Пр. сл.