«Барсук» (правдивая история)
В отрогах Тянь-Шаньских гор, между Кураминским и Чаткальским хребтами, лежит шахтёрский городок Ангрен.
На улице Джигиристан - восьмилетняя школа, которая славилась футболом, шахматами и преподавателями. Чего стоил один только Алексей Харитонович Тен! Он был универсалом - умел играть на баяне туш, несколько песен и, естественно, преподавал пение: входил
в класс с баяном и играл нам песни. Если мы угадывали в какофонии звуков знакомое, то пели все вместе, по сути, горланили.
Кроме того, он прикрывал своим телом брешь в рисовании. Выглядело это примерно так: после привычной переклички по журналу, объявлялась тема:
- Сегодня у нас рисование предмета в натуре с боковым освещением. Оценки в конце урока. - Шел в угол, выбрасывал из ведра для мытья пола тряпку и невозмутимо водружал "предмет" на учительский стол.
Да плюс ко всему, очевидно, учитывая возраст остального преподавательского состава, Алексей Харитонович был назначен физруком.
Его боялись, ходили слухи о кубовой, где проводились беседы завуча с нарушителями порядка, в присутствии физрука-певца-художника. Ответчики выходили с несимметричными ушами - одно больше и светилось...
Рядом со школой - клуб «Шахтер», а при нём - множество кружков. Один из них, стрелковый, вела жена отставного военного летчика, бывшая военнослужащая, конкретная и строгая.
Однажды кружок обокрали - унесли пистолет, наган, автомат, мелкокалиберные винтовки. Правда, там ничего не стреляло, кроме мелкашек, и патроны были только к ним.
……………………………………………………………………………………………
Солнцу одиноко на безоблачном небе, оно пристает к оказавшимся не в тени, печет нещадно… Но разве это помеха для двух подростков, которые идут по серпантину тропинки на местную достопримечательность - гору Басмачку? Головы кружит густой запах шиповника, они оживленно беседуют, причем иногда один бежит рядом с тропинкой. Это Саша Бубнов и Витя Ткачев - Бублик и Ткач соответственно. Ребята одеты по местной моде: сатиновые трусы, майки на лямках, брезентовые тапочки с выглядывающими большими пальцами через прорехи.
Пройдя под линией электропередач, ведущей в Ферганскую долину, мальчишки заходят за гору, поселок уже не видно. Южный склон Басмачки зарос арчой, боярышником, алычовыми деревьями, пахучим шалфеем, а трава шошир здесь выше колен.
Разговор, конечно, об охоте - о горных каменных куропатках-кекликах, барсуках, ну и об изобилии дичи вообще. Перевалив хребет, остановились и размотали сверток
с длинным предметом, который несли по очереди через плечо. В руках у мальчишек оказались мелкашка-винтовка и коробочка с патронами.
Саша вновь заговорил с Витькой:
- Барсука легко увидеть, он полосатый. Далеко от нор не отходит, нужно бить сразу. Смотри, сколько здесь нор! Натопим сала, от всех болезней помогает, часть продадим.
Из шкуры - шапки, а мясо схаваем - поджарим на костре, наедимся от пуза!!
- Хорошо бы двух. Только не суетись. Патронов - пачка, тут, кажется, сотня.
- Может, кекликов подстрелим, они близко подпускают. Влет их только дробью можно взять. Охотники ещё на лоскутное одеяло приманивают - постелят, кеклики и слетаются
на яркое. Тут их сетью ловят или стреляют...
Они углубились в следующее ущелье, зажурчали ручьи, внизу послышался шум другой горной речушки: Наугарзан – сая.Те же заросли дикой мальвы, шалфея, шошира, лопухов, шиповника, доцветающих тюльпанов и кукушкиных слез… Горный воздух, чистый кислород, уши периодически закладывыает,но почти сразу птичий гвалт их включает в работу. Хорошо!
Витька вдруг сделал стойку, как собака, поднял правую руку и присел. Саня замер и тоже присел. Винтовка стала подниматься. Тут и Сашка по направлению ствола увидел полосатое существо, которое спиной возвышалось над кустами и шевелилось, но не резко. Повернув лицок другу, Витька, беззвучно раскрывая рот, сказал: БАРСУК, метров двадцать пять! - Прицелился и выстрелил.
С криком "вай-дот!" (караул) из-за кустов, натягивая на себя штаны, выскочил местный житель – узбек. Видимо, собирал дрова, чтобы потом увезти на ишаке домой. Обычное дело. Да присел, справляя большую нужду, а свой полосатый чапан (халат) закинул на плечи, чтобы не мешал.
Но быть барсуком в его планы, похоже, не входило.
Под птичий перезвон, по разнотравью, бросив винтовку, со скоростью падающей звезды, несся Витька.
Сашка летел, как на крыльях, вслед, но куда птице до метеора!
Стимулируя бег, сзади неслась ругань «барсука». Но вот и ругань стихла вдали, и Сашка стал выдыхаться, а друга страх всё ещё нёс над землёй.
И вдруг Сашка увидел кусок троса, с полметра, лежащий в траве. Наверное, когда линию электропередач тянули, забыли. С криком «змея!!», трос был брошен вслед Витьке, и,
ударившись о его спину одной из проволочек, зацепился за майку.Витька дико заорал, задергал спиной, кусок троса, покачиваясь, отцепился и упал в траву. Ноги Витьки подкосились, он медленно упал. Глаза были дикими и тоскливыми одновременно.
Запыхавшийся Сашка с размаху сел рядом. Витька простонал:
- Ты видел!? На меня набросилась змея! Посмотри мне на спину, она туда прыгнула!
- Да, Витек, здесь две дырочки и кровь…
- Сашенька, это ядовитая. Выручай, сам я не смогу! Отсоси яд! Сплевывай почаще.
- Не, Витя! У меня два «дупла» в зубах, здоровенные. Сам умру от яда. Очень хочу помочь, но не могу: оба умрем тогда!
- Да друг ты мне или нет?! Ведь уже и сердце колет, жар поднимается, лихорадит…
Санечек, ну отсоси яд, милый дружочек!
- Витя, прости, обоим умирать никак нельзя. Я хоть схожу в поселок, позову людей - тебя оттащить домой. Хоть похоронят по-человечески, а тут шакалы обглодают. Пойду, пожалуй!
- А-а! Ой! Мамочка милая, прости… Саня, помоги!
- Витя! Что родне-то сказать?
- А-а-а!!! Боже мой! Как хочется жить!..
- Витя, время уходит!
- Хочется жить!.. Я даже ничего не видел в жизни!.. А-а-а!..
- Витек, пора, говори, кому доверяешь отдать велик, удочки. Кому раздать?
- А-а!.. У-у!..
Глаза у Витьки закатились, пальцы сжимались и разжимались, теребя траву.
Санек, поглядел на солнце, клонившее к закату, решил, что пора домой:
- Да ладно, Витя, это не змея! Я кусок проволоки кинул, а она за майку зацепилась!
- ???? А-а-а!!! Сволочь!!!
Разъяренный "укушенный", у которого разом прошла лихорадка, со сжатыми кулаками и огромным желанием задушить друга, живо вскочил со смертного одра.
По горе Басмачка, в направлении поселка шахтеров, несся Саня–Бублик, не касаясь земли. За ним, сопя, летел восставший из мертвых закадычный дружок Витек-Ткач.
На последней перед летними каникулами физкультуре Алексей Харитонович построил класс и сказал традиционную фразу:
- Многие сегодня без спортивных костюмов, прошу к следующему занятию учесть. Буду не допускать до физкультуры. Итак, сегодня по программе у девочек волейбол в кругу, а у мальчиков подъем тяжестей.
Мы переглянулись. Тяжестей в учительской было две: граната на 750 граммов и гиря на 16 кг.Но учитель пояснил:
- Какие–то нехорошие люди ночью перегородили дорогу камнями, машины проехать не могут, будем разбирать.
Потом добавил:
- Это те же, что украли оружие в клубе. Когда их поймают, наверное, расстреляют без суда, дело серьезное, идет разговор о бандитизме!
Утром во вторник стало известно, что уборщица клуба «Шахтер», при уборке фойе, под стульями, обнаружила сверток, где было похищенное.
И все встало на свои места.
Кто «гостил» в стрелковом кружке, так и не нашли.
Александр Иванович Бубнов – мой одноклассник и друг, рассказал эту историю через 25 лет.